Мезолитический баланс «вождь-шаман-мастер»

Первую такую группу, первый человеческий управленческий баланс условно назовем известными ролевыми позициями: Вождь, Шаман и Мастер. Функционал Вождя, или Кшатрия, понятен и сейчас, и в мезолите. Это – принятие решения, реализация намерения, проявление воли, приказ и, кстати, для сегодняшнего дня – останов обсуждения.

Посмотрите на любую конференцию с безвольным ведущим, и вы увидите, что на нее напрасно потрачены силы, несмотря на интересных участников. Она, эта конференция, «не происходит». В ней нет энергии хотя бы на обозначение себя как факта.

Позиция Шамана известна, скорее, как противоречащая научной парадигме: шаман, угадывающий будущее, противопоставляется ученому, работающему с аналитикой и трендами. Многие сегодня поняли, что в прогнозировании XIX века вся работа с трендами предсказывает «вчерашний день» (редко сегодняшний), и люди потихоньку начинают ценить неаналитичные озарения о том, что будет важно в следующем мире. Шаманы появляются.

Из индийских систем мышления в европейскую проникает и занимает в ней место позиция Брахмана: человека или группы, которые формируют некоторую ситуацию в будущем, выполняя только им известные ритуалы в настоящем. Это – тоже некое шаманство на языке обывателя. И несчастный житель Ойкумены, устав от противоречий, считает: работает и ладно. И тем признает Брахмана, Шамана или шутовские группы.

Позиция Мастера всем понятна, потому что она сейчас находится в кризисе. Управленцев полно, прогностиков – тоже, а вот с инженерами – слабовато. Они есть, но не работают в активных группах, не продвигают деятельность открытиями, не архивируют полезное прошлое. Они уходят и уносят с собой инженерные практики, потому что состарились, а Будущее все не приходит. Они не знают, зачем они здесь. Их не обусловливает Шаман и им не ставит задачи Вождь.

В обществе еще не прижилось убеждение, что управлять надо втроем, и эти трое должны в идеале уметь держать все три позиции, тогда это будет управление изменениями, а не «раскачивание вагона» надежно стоящего поезда.

В идеальной модели мезолита Вождь, Шаман и Мастер были абсолютной управленческой «тройкой», регулирующей все процессы жизни племени или поселения. Почему? Да потому что три процесса: жизнеобеспечение, изготовление орудий труда и удача в жизни и работе напрямую зависели от того, как работает такая «тройка». Без Шамана – неудачная охота, мор, невозможность предвидеть, неготовность зимовать. Без Вождя – распад племени или военное поражение. Без Мастера останавливается социосистемный процесс производства и наступает гибель от нехватки ресурсов, особенно при изменении внешних условий.

И без любого из них – остановка развития.

Мастер придумывает и делает орудия труда, он мыслит руками и помогает им головой. В простых временах мастерское искусство, инженерное озарение могло быть развито, и тогда это племя делало технологический скачок: его основная деятельность становилась качественнее, эффективнее. В СССР это было общее убеждение: нет воды и дорог, зато мы космос полетели! Мастера постепенно повышают уровень жизни, но про качество ее так сказать нельзя.

Мастер, соединенный с Шаманом, дает взрыв позитивистской науки. Пятьсот лет назад в одном исследователе сочеталось величайшее инженерное умение и мощное мыслительное озарение. Вожди решали что-то свое. В основном убивали врагов по «неправильной» вере. Баланс был нарушен и с тех пор не восстановлен.

Скоро из «двойки» ученый-инженер ушел Шаман, выродившийся в наше время в прогностика-одиночку или эзотерика. Сегодня есть какая-то мифологическая попытка соединить инженера с мистиком, появились сотни людей, называющих себя прогнозистами. Но Вожди услужливо подсовывают инженеру менеджера – представителя Вождя, и инженер от такого «друга» выбирает – сойти со сцены, уйти в гараж, в маргиналы, в программисты-хакеры.

Мир распался. Энергия не запасается давно. И даже противоречия схлопнулись в точку. Все три фигуры стоят по углам. Коммуникации, понимания, уважения к работе друг друга во имя целого нет.

Долгое время в русской военной традиции «тройка» работала. Роль Шамана прекрасно выполнял Господь Бог. Заметьте! Умнейший Кутузов, справившись в штабе с Мастерами, истово молится перед Бородинской битвой. Сегодня активное нежелание предварить свои действия любым брахманством – это упрощение мышления и жизни.

Молить Бога или плясать перед Богом – важная часть скачка в будущее. Современные Шаманы – это те, кто не забывает предложить этот ритуал «двойке» Вождь-Мастер, если она вдруг сформировалась. В военной системе понимание и уважение командующего и начальника его штаба это большой вклад в победу, но штабы не справляются сегодня без условных миротворцев, каких-то странных людей в штатском, которые предчувствуют ситуационные «бомбы» и их предотвращают или хотя бы указывают на них. К ним нет доверия. Их зовут, когда все уже случилось. МЧС реагирует на произошедшее, там грамотные командиры и великолепные мастера и штабной логистики, и оперативного исполнения. Но прогнозов никто не слушает. Да и Шаманы поопускали руки, не бьются за принятие своих прогнозов, а злорадствуют: я ж вам говорил! Это снова – не баланс, а противостояние.

Сейчас в стране разведется куча новоявленных Шаманов, которые напредсказывают сапоги всмятку. Разобраться, кто прав, кто виноват, будет нельзя, и они разве что реализуют месть тех, кто был не замечен и не обласкан властями. Почему? Потому что на них всех не хватит инженеров и вождей.

Технологический рай рисует сегодня Singularity, величайший американский проект о слиянии трендов.[181]Тапки всех настоящих Шаманов смеются от такого прогнозирования. Приближать точку сингулярности это все равно что выращивать одну ногу пуще другой на пару метров. Балансом тут и не пахнет, но все Вожди и Мастера – парочками и группками там. Ой, что будет!

В бизнесе, который рефлектирует себя и который озабочен не только прибылью, но и преобразованием территории, города, страны, в идеале имеется управляющая «тройка» из Шефа, Умника и Секретарши или Шефа, Секретарши и Юродивого. При этом Секретарша может быть начальником штаба: главным логистиком всех переговоров и регистратором решений начальника. А может быть и Шаманом – ситуационным прогностиком, предлагающим иное видение ситуации перед принятием решения. Так настолько часто бывает, что возникла даже поговорка – «мужчины мыслят женщинами». Все компании, включая государственные, которые пошли по пути создания различного типа экспертных советов, никуда не продвинутся ни в стратегии, ни в накоплении ресурсов для прыжка в будущее. Все такого рода отделы неминуемо валятся в бинарные противоречия и воюют друг с другом, истончая ресурсы компании. Эти войны занимают 90% времени начальника, потому что это он каждый раз должен решать, кто прав.

Идентичность, индивидуальность в современном мире почему-то понимается главным признаком свободы. Перемена ролей идет со скрипом и часто это – обман из желания угодить начальнику. Некое присоединение к неприсоединяемому. Война как простая форма управления, имеющая начало и конец и выражающаяся в тактических решениях, часто спонтанно рисует «треугольники быстрого реагирования». Здесь не до идентичности, нужно выигрывать за большое. Потом разберемся, кто прав. Стратегия войны, как правило, видна после победы.

Но и к военным операциям и планам Шаману сегодня путь закрыт. Армии, по крайней мере российская, готовятся к предпредыдущей войне или изучают тренды технологических совершенств оружия. Здесь нет понятия, например, о том, что война может быть за другое. Не за территории и рынки и не за образ жизни, что по существу то же самое. Здесь нужен Шаман, который видит, понимает и говорит об этом технологам и Вождям. А они слышат и сверяют с этим свои планы и действия. А сам шаман пытается перевести свой прогноз на язык технологии и власти, силясь достичь понимания всей «тройки». Так работают Вождь, Шаман и Мастер: не конкурируя, а сотворчествуя в подготовке прыжка. При этом они жертвуют своей идентичностью и индивидуальностью во имя персональной ситуации, единичной в своей ответственности и воплощении, брахманстве и ритуале этого брахманства. Следующий мир – это мир разнообразий образов жизни, мысли и деятельности. Чтобы такое разнообразие возникло и выжило, нужна энергия – вертикально-замкнутый цикл поднебесного, земного и подземного по веществу.

Особенно нелепо в текущей ситуации смотрится система «стяжек и противовесов». Эти паразитные нити не дают сообществу подняться до баланса, и получается, что войны не будет, но будет стагнация.

Причем плохи все пары и все единицы в управлении. Плох Шаман вкупе с Мастером: они оба опасливы и не могут взять ответственности за решение или остановку коммуникации хотя бы. Они хороши, если рефлективно эмитируют Вождя попеременно, и уважают другого за то, что принял решение как смог. Плох Вождь с Шаманом – они в разрыве с топической логикой и технологиями. Если они имитируют Мастера, то это – нахватанный фантазер, озабоченный глобальным потеплением или теорией Фоменко.

Если Шамана в России только ленивый не имитирует, то с Мастером сложнее. На его место может прыгнуть менеджер, нахватавший по верхам фактов продажи, а не сложных технических решений.

Плоха и пара Вождь с Мастером. Приговор себе и своей компании могут они прочесть на лице бродящего вокруг Шамана, лопочущего на незнакомом и не принятом в обществе языке.

Совсем беда у отдельно стоящих Вождей, Шаманов и Мастеров, которые формируют вокруг себя «хору», а получается дурной хор из подпевал по одной из трех базисных функций: руководить, предсказывать, делать. Простые системы управления давно уже не работают. Мир ускорился. Люди напридумывали индивидуальностей и формируют точки зрения из осколков хорошего советского образования. Принятие решений требует соотношения с небом, людьми и разумом. Все эти три соотношения не развиты, потому что старые парадигмы не работают.

Сегодня люди в большинстве своем ориентированы на личность, а вслед за ней услужливо подкидывается им харассмент, борьба за права меньшинств и большинств и прочая демократия. В таком мире про людей ничего нет, есть про население, граждан, но не про живых, а про среднестатистических. Здесь, при демократии, идет речь не о счастье, творчестве и персональности, а о стоящих в разных рядах носителях разных прав. Так что, сколько не кричи Шаман о взрыве социальности в одной отдельно взятой точке, его или не услышат, или на всякий случай пошлют группу захвата…

Что касается неба, то оно все выше, Господь все дальше от нас, и кощунственное «Бог устал нас любить!» звучит все четче. Нет выхода и на иные высшие смыслы, наводняется нездоровая практичность, разрушается собеседование о важном и пока не уловимом. Нет мыслей о тайне, жертве во имя, смерти. «Иного Неба»[182]не предвидится. В мышление пришла стандартизация. Кто-то выпустил ее из технологий, и она проникла в познание и образование.

Совсем ушел из управления здравый смысл, даже в той его части, которая полагает, что, не зная последствий, лучше не делать ничего. Мастера, которые держат все поле и понимают, где границы применения технологий, остаются впечатанными памятниками в техносферу, которая составляет омертвленное подземное царство, готовое схоронить человечество в своих подвалах.

В этой классификации за небо отвечает Вождь, за людей Шаман, а за техносферу, послушную разуму, – Мастер.

Иногда случайно или чудом формируются группы, в которых есть три зоны ответственности за «прокол сути» Вождем и за непопулярные решения для многих, за прогноз Шамана и начертание границ возможного среди людей, за технологии Мастера. Если такой штаб существует, то условного врага есть чем побеждать – скоростью.

Но скорость – не вся правда сегодняшнего мира, есть еще и темп – скорость опережения всеобщего торможения за счет информационной сверхпроводимости. Частью выигрыша темпа является решение «тройки» примерно следующего содержания:

– А южнее границы?

- Южнее границы уже некого спасать!

Провисшие фланги – особенность наступления XXI века во всех типах войн. Корабли конвоя, сопровождения и отвлечения перестали жить в этом мире, и мы наступаем, активируя разум, чувство и волю, распределенно доверяя второму и третьему то, что у них вроде бы получается лучше. Так мы танцуем перед Богом и вряд ли ему нравится этот танец.

Скоро темпа будет недостаточно и наступит время синхронов, то есть признаваться победными будут только расцветшие во всех уголках планеты события одного смысла. Очень обидно выиграть темповую игру, потратив много ресурсов и изрядную стратегию, и получить в ответ синхронное развертывание совсем другого смыслового поля, другого будущего и иных принципов.

Есть управленцы, которые считают, что у них есть баланс и они, как на батуте, подпрыгнут на нем в кризис и плавно спружинят о наращенные активы и стяжки интересов. Это – те веселые «могикане», которые считают, что экстремальный спорт и туризм надолго утилизируют энергию молодых или взрослых адреналиновых наркоманов. Там дальше нет следующего шага. И этот рынок всего на десять лет. С какого-то момента частые смерти и увечья приведут к маятниковому откату назад или ускоренной киборгизации. Последнее – это другой рынок, другое будущее и еще один способ убежать от взросления и осмысления своего Пути на земле.

К «тройке» Вождь, Шаман и Мастер, как к единице управления, есть необходимые и достаточные требования:

1. Достаточно, чтобы группа из трех удерживала по два функционала, лучше – три.

2. Необходимо, чтобы в группе была инсталлирована рефлексия ошибок коммуникации, хорошо бы еще и рефлексия методов и рефлексия картин мира.

3. Следует помнить, что «тройка» названа по действованию, а не по позиции. Для того чтобы у группы был шанс управлять будущим, она должна включать в себя онтологические позиции Хранителей, Странников, Наблюдателей и Основателей.

Пока у нас нет хороших практик, как договориться людям с такими позициями, где Странник ищет иное, Хранитель архивирует необходимое, Наблюдатель регистрирует реальность, а Основатель созидает будущее.

Баланс управления

Вождь, Шаман и Мастер в войне проявляются как «тройка» командир-начальник штаба-комиссар. Священник и комиссар по сути лицо с одним и тем же функционалом.

Этот баланс в современных вооруженных силах отсутствует. В СССР комиссары к началу Отечественной войны превратились в замполитов и членов Военного совета и утратили управляющую позицию. Между тем фигура комиссара, рожденная Октябрьской революцией, – небезынтересное институциональное решение бинарного противоречия «командир-начальник штаба».

Считается, что солдаты при всех обстоятельствах должны выполнять приказы своих начальников. Но далеко не всегда люди доведены до полной потери самосохранения и готовы умирать по первому требованию. Во время Первой Мировой войны генералы Антанты цинично говорили: «У нас есть три солдата на двух немецких солдат, поэтому размен в отношении один к одному нас устраивает». То есть речь шла о том, чтобы пожертвовать армией во имя победы, и с точки зрения военной логики в этом был смысл. Но солдаты не захотели умирать, только потому что их командиры не нашли более адекватного решения, и по французской армии прокатилась цепь бунтов, войска на время утратили боеспособность.

Комиссар нужен не только для того, чтобы командующий знал настроение войск и их готовность жертвовать собой ради великой цели. И, тем более, не для того, чтобы контролировать лояльность командующего или начальника штаба – это вообще-то задача профессионалов из военной контрразведки.

В действительности перед комиссаром стоят три основные задачи:

• Ненавязчивое скрытое модерирование коммуникации «командующий-начальник штаба», слабое управление конфликтами в этой паре – комиссар обязан быть не только хорошим психологом, но и конфликтологом.

• Снижение информационного сопротивления между командованием и подчиненными инстанциями, в том числе – рядовыми солдатами. Речь идет прежде всего о том, чтобы солдат «знал свой маневр» и понимал, что он будет делать в предстоящей операции и во имя чего.

• Повышение боевого настроя войск и, что немаловажно, командования.

«Не прошло и двух недель, как Андрей с некоторой даже ревностью обнаружил, что Изю любят. Все. Даже солдаты, что было совершенно уже невероятно. Во время привалов они толклись около него и раскрывши рты слушали его трепотню. Они по собственному почину и с удовольствием перетаскивали с места на место его железные ящики с документацией. Они жаловались ему и выпендривались перед ним, как школьники перед любимым учителем.

Фогеля они ненавидели, полковника – трепетали, с научниками дрались, а с Изей – смеялись. Не над ним уже – с ним!… «Вы знаете, Кацман, – сказал однажды полковник, – я никогда не понимал, зачем в армии нужны комиссары. У меня никогда не было комиссара, но вас бы я, пожалуй, взял…»[183]

Возможно, в современных вооруженных силах не столь негативно относились бы к комиссарам, если бы обратили внимание, что их функционал полностью соответствует функционалу войсковых трибунов в непобедимых легионах Древнего Рима.

Заметим здесь, что Гражданская война в России убедительно продемонстрировала высокую эффективность достроенного управленческого баланса. Не подлежит сомнению, что белые армии были более боеспособны, офицеры, составляющие их костяк, более дисциплинированы, оперативное руководство войсками в целом было заведомо лучше. Но на стороне их противников выступило большинство офицеров Генштаба, в результате чего операции красных были осмыслены и согласованы. Свою роль – и немалую – в повышении боеспособности войск сыграли комиссары.

В результате Гражданская война закончилась безоговорочной победой Советов[184].

Проектируя военные действия, необходимо иметь в виду, что позиция комиссара должна быть обеспечена, даже если такой должности штатным расписанием не предусмотрено.

Идеальная управленческая пиктограмма для стратегического ментопланшета имеет вид, представленный на Рис. 74.

Рис. 74. Идеальная управленческая пиктограмма для стратегического ментопланшета.

В действительности баланс управления практически не связан с балансом форм деятельности и оба эти баланса остаются в вырожденной Т-форме (Рис. 75).

Рис. 75. Управленческая пиктограмма для стратегического ментопланшета в вырожденной Т-форме.

Пассионарный баланс

Базовый мезолитический баланс Вождь-Шаман-Мастер весьма интересно раскрывается через историческую «модель скрытых параметров», опирающуюся на пассионарную гипотезу Л. Гумилева[185].

Л. Гумилев объяснил волновой характер исторического движения, предположив существование скрытого параметра – пассионарности. Он считал пассионарность рецессивной мутацией, которая со временем «вымывается» из социума. Сегодня есть ряд оснований считать, что кроме генетических существует два социальных механизма, воздействующих на пассионарность.

С одной стороны, происходит отбраковка пассионариев на ранних стадиях карьеры и их последующая маргинализация, а с другой стороны, возможно кризисное усиление пассионарности.

Но волновой характер носят не только глобальные исторические процессы, но и, например, изобретательство. Последняя такая волна хорошо исследована: она началась в конце XVIII столетия, достигла максимума к середине XIX и сошла на нет к середине XX века. Сегодня изобретения идут за наукой и даже технологией. В период «волны» изобретения особенно активно формировали технологии и часто следовали впереди науки. Так, первые самолеты появились раньше, чем была создана аэродинамика. Теория гребного винта разработана лет через пятьдесят после того, как гребные винты стали массово применяться в кораблестроении, и т.д.

Определим инвентонарность как врожденную способность человека абсорбировать из внешней среды больше информации, чем это требуется только для личного и видового самосохранения, и выдавать эту информацию в виде конструкций и / или обобщенных текстов, модифицирующих технологическую среду.

Пассионарность связана с материальным пространством, инвентонарность – с информационным. В логике триалектики должна существовать еще одна скрытая характеристика, связанная с социальным пространством, организацией и коммуникацией. Назовем ее этионарностью.

Пассионарность – форма неэквивалентного присвоения энергии материального мира, эта энергия выдается в форме социальных движений и изменяет материальный мир (преобразование природной среды).

Инвентонарность – форма неэквивалентного присвоения энергии информационного мира, эта энергия выдается в форме технического и культурного творчества (преобразование технологической среды).

Этионарность – форма неэквивалентного присвоения энергии социального мира, эта энергия выдается в форме аксиологического и онтологического творчества (преобразование социальной среды).

Три скрытых параметра: пассионарность, инвентонарность и этионарность имеют две составляющие – генетическую и социальную. Вместе они определяют пассионарный баланс. Строго говоря, площадь треугольника пассионарного баланса (выраженная в сопоставимых единицах) с очень большой точностью определяет реальное соотношение сил в войне как антагонистическом конфликте, при котором выживание противника не рассматривается в качестве необходимого граничного условия.

Таблица 8. Уровни пассионарных параметров.

Пассионарный баланс может быть выделен на стратегическом ментопланшете в отдельную позицию или рассматриваться как форма «распаковки» баланса форм деятельности.

Призма балансов

Триалектика «войны Ареса», «войны Афины» и «войны Аполлона» (глава 4) упаковывает еще одну значимую «призму балансов», имеющую отношение к управлению войной.

В весьма практичной науке войны для нас, конечно, важны не все балансы, входящие в эту пиктограмму. Для стратегии сегодня еще не важны тонкие различия в треугольнике Фреге (имя-смысл-значение), хотя, возможно, развитие теории «войны Аполлона» приведет нас к пониманию их важности. Современная военная теория построена в основном на языке Аристотеля и до некоторой степени учитывает диалектический подход Сократа. Философия Платона и неоплатоников, весьма важная в схоластическом и отчасти постнаучном форматах мышления, не нашла своего воплощения в стратегическом Знании, и этот пробел необходимо заполнить как можно скорее.

Но прежде всего для нас важен баланс силы, меры и слова (контекста) как основы проектирования войны и мира в современном неустойчивом социуме.

Далее заметим, что война, по Клаузевицу, является продолжением политики. В эпоху глобализации мы обязаны учитывать геополитическую «рамку», то есть война становится продолжением геополитики. Но такой подход является опасно односторонним. Сегодня нам необходимо рассматривать войну как превращенную форму геоэкономики и как особый формат геокультуры. С управленческой точки зрения это означает, что удержание баланса трех «гео» требует отдельных управленческих позиций… которые в конечном счете все равно эмулируются базовой «тройкой» Вождь-Шаман-Мастер (командующий-начальник штаба-комиссар).