И смеются сирены и умирают боги в этом маленьком зале между семи морей. В корабельном журнале пляшут как черти строки, но их нет откровенней - стало быть, нет точней.

Баллада закончилась. В зале дружно зааплодировали. Элис неловко поклонилась и спрыгнула с эстрады. Я застыл над недоеденной уткой, не зная, что делать? Подойти к девушке, как ни в чем не бывало? Или не стоит беспокоить ее своим внезапным появлением? Расстались-то мы как-то по-дурацки… Пока я, традиционно, маялся раздумьями, Элис проскользнула в какую-то незаметную дверь возле барной стойки и скрылась из вида.

Я с легким вздохом сожаления дожевал то, что оставалось в тарелке, допил эль, а потом спросил расторопного паренька-официанта, где здесь можно найти гостиницу попроще или хостел? И покинул гостеприимное заведение, сжимая в кулаке салфетку с каракулями, изображающими схему ближайших улиц.

Все-таки я заблудился. Тусклые фонари горели через раз и почти не давали света. Ругая на чем свет стоит свой топографический кретинизм, я ломился сквозь ночь по лужам, тыкаясь то в одну подворотню, то в другую и не находя обозначенной на схеме гостиницы. Матюкнувшись в сотый раз, я свернул в какой-то проулок, и вдруг под низкой аркой увидел, как три здоровые черные тени наклонились над четвертой, маленькой.

Возможно, я прошел бы мимо чужой разборки. Тем более, что нога болела все сильнее и сильнее, и искать приключений на свою задницу мне совершенно не хотелось. Я ускорил шаг, и вдруг услышал то, что заставило меня застыть на месте. Тонкий вскрик. И жалобный звон упавшей на мокрую брусчатку гитары. И тогда я рванулся туда! Не раздумывая! Но в последний момент в сознании включилось хитроумие моего далекого предка. И перед тем, как броситься в бой, я возопил хриплым и пьяным голосом:

- Слышь, мужики, а чему равен квадрат гипотенузы?!

Один из подонков обернулся с выражением тупого недоумения на лице:

- Чево-о?

И, крякнув, грохнулся в лужу, сраженный ногой в солнечное сплетение. Армейская выучка сработала хорошо! Второго противника я вырубил хуком в челюсть. Но на этом эффект неожиданности закончился. К тому же больная нога решила подвести меня в самый неподходящий момент. Я пошатнулся на мокрых камнях. И моя голова взорвалась от удара, который нанес мне третий громила. Дальнейшая драка мне запомнилась плохо. В сознании мелькали какие-то разорванные кадры. Я приподнимаюсь на четвереньки, один бандит заносит ногу, снова целя мне в голову. Перекатившись на бок, я хватаю его за ступню и дергаю с вывертом. Тот рушится. Я вскакиваю, но кто-то виснет у меня на плечах, а другой всаживает кулак мне в лицо. Из последних сил я резко нагибаюсь, противник перелетает через мою спину и падает на второго мерзавца. Валятся оба. Я бью их, не давая встать, что есть силы. И тут пришедший в себя громила, подкравшись сзади, хватает меня за горло.

Я рвусь, пытаясь освободиться, хриплю, а воздуха уже не хватает, чернеет в глазах, и в ушах словно бы раздаются удары громкого колокола…

И тут страшная хватка на горле ослабла. Враг разжал пальцы и с каким-то странным всхлипом повалился в грязь. Я рухнул вслед за ним, но все же нашел в себе силы приподняться на локтях и обернуться. Элис стояла с тяжелым булыжником в руках. Видимо, этим, вовремя выпавшим из мостовой «оружием», она и огрела напавшего на меня урода. Глаза у девчонки были безумные, на щеке кровоточила свежая царапина, но в остальном она, вроде бы, была цела и невредима. Я с трудом встал на четвереньки. Плеснул себе воды в лицо из ближайшей лужи. Элис бросила булыжник, подбежала ко мне, принялась теребить за плечи, перемежая слова со всхлипами.

- Себастьян, ты – как? Сам встать можешь? Я так за тебя испугалась! Пойдем же, пойдем скорее отсюда!

- Пойдем… - прохрипел я, медленно поднимаясь и держась на стенку. – Пока эти скоты не очухались. И полиция не прискакала нас с тобой в кутузку забирать.

- А…почему нас с тобой? – пролепетала девушка.

- Потому что. Превышение пределов необходимой самообороны – слыхала про такое? И никто не гарантирует, что один из напавших на тебя подонков не окажется, к примеру, сыночком мэра этого милого города.

Последнюю фразу Элис, кажется, не услышала. Вспомнив что-то, она кинулась к валявшейся рядом гитаре. Торопливо подняла ее с мостовой, ощупала деку и гриф, и облегченно вздохнула.

- Цела!

- Ага! Чего не могу сказать о своей нижней конечности. Да и о верхней – тоже! Ладно, детка, валим отсюда с максимально возможной для моей больной ноги скоростью!

ГЛАВА 4. Ключ незатейлив: чуть-чуть серебра и стали, что им откроешь - то будет вовек твоё.

Я торопливо ковылял, опираясь на хрупкое плечо Элис. Девочка держалась молодцом: не плакала и не жаловалась, лишних вопросов не задавала. А у меня в голове опять начал гудеть проклятый колокол. Правую половину лица я уже почти не чувствовал. Завтра к утру буду совершеннейшим «красавцем»! Ладно, лишь бы найти хоть какой-нибудь приют этой промозглой ночью. Пока же на пути нам попадались лишь еле горящие фонари да бродячие собаки.

Когда я был уже готов совсем свалиться под ближайший забор, тетка Судьба все же решила сжалиться над нами. И в темноте проступили очертания приятного на вид коттеджа с палисадничком, и табличкой на заборе, гласящей о наличии свободных комнат. Внутри было тихо, чисто и пусто, за крошечной конторкой скучала хозяйка. Не знаю, что подумала о нас почтенная матрона, закутанная в пуховую шаль поверх бархатного халата. Наверно, не каждую ночь к ней вваливаются побитые мужики, которых почти тащат на плечах чумазые заплаканные девчонки.

- Можно ли сейчас снять у вас комнату до утра? – осведомилась у нее Элис светским тоном.

Я листал проспекты на стойке и пытался выглядеть посетителем библиотеки, выбирающим, что почитать: Гейне или Гёте?

Тетка, бросив на нас несколько пристальных взглядов, хмыкнула, но деньги все же взяла и выдала ключ от комнаты.

Кстати, даже своим единственным не заплывшим взглядом я успел заметить, что помещение было довольно чистенькое и милое. С пестренькими обоями и наивными шторами в голубой цветочек. Вот только кровать в данной комнате имелась в единственном экземпляре.

- Я буду спать на полу! – тут же заявила Элис. – Ты ранен, тебе нужен покой.

- Ну да. Вечный! – глупо пошутил я, но девушка шутку не оценила.

Потащила меня в умывальник, под аккомпанемент моей тихой ругани помогла стянуть куртку и майку. Сама пустила теплую воду. Охнула, увидев кровоподтеки и царапины на моих ребрах.

- Йодом бы смазать…- пробормотал я, когда все-таки умылся и вытер кровь с лица.

Элис насмешливо качнула головой:

- Давно леопарда в зеркале не видел? Присядь пока на кровать, сейчас я все найду.

И моя спасительница опять полезла в свой гитарный чехол. Бездонный он у нее что ли? Покопавшись там, достала вату, чистый бинт и пузырек с перекисью водорода. Несмотря на сильную боль, я расплылся в улыбке, когда тонкие пальцы девушки коснулись моей щеки.

- Эй, ты чего?! – бедняжка, кажется, подумала, что от удара в голову я превратился в блаженного идиота.

- Ничего. Так, песенка из старого кино вспомнилась. «Если ранили друга, перевяжет подруга горячие раны его».

- Я тоже помню это кино. Там девушка переоделась мальчишкой и устроилась юнгой на пиратский корабль, чтобы быть рядом с любимым человеком. А ты мне друг?

- Конечно, Элис – серьезно ответил я. – Теперь мы друзья. Самые верные и самые лучшие. Навеки!

Она тоже улыбнулась мне в ответ. Потом сказала тоном строгой сестры милосердия:

- А теперь ложись и засыпай. Если надо будет, я утром вызову врача.

- Надеюсь, не придется - вздохнул я. – Элис, давай на пол лягу все-таки я.

Я же, как-никак, бывший солдат и привык к спартанской жизни.

- Не выдумывай! Ты сейчас не солдат, а израненный герой. А герою полагаются лучшие условия.

- На полу пыльно! И из окна дует. А у тебя ни коврика с собой нет, ни спальника.

- А я тогда вон в том кресле размещусь. Если ноги подогнуть – отлично получится. Не беспокойся за меня, Себастьян! Отдыхай, а если что – я рядом.

Элис потушила свет и уютно свернулась клубочком в старинном кресле с высокой спинкой. Спорить с ней у меня уже не было сил. Я просто закрыл отяжелевшие веки и провалился в бездонную темноту. Снились мне в эту ночь не кошмары, а какая-то чушь. Что сижу я в штабе и пытаюсь указать на карте расположение сил противника. Но вместо этого начинаю рисовать стаю уток, на бреющем полете, пролетающих мимо оленя, у которого между рогов торчит кокосовая пальма. А командир взвода орет на меня и грозит гауптвахтой. И тут сон вдруг прервался из-за какого-то странного звука. Будто где-то рядом скулил голодный и испуганный зверек.

Я с трудом продрал глаза. Чуть не взвыв от боли, повернулся на локте.

И встревоженно ляпнул шепотом крепкое словцо. В свете пробившейся сквозь штору луны, я увидел, что Элис не спала. Сидела, одетая, в своем дурацком кресле, подтянув к груди острые коленки, и плакала. Тоненько и жалобно. На щеках – мокрые дорожки, неподвижный взгляд огромных глаз устремлен куда-то в темноту. А плечи мелко-мелко вздрагивают. Я понял. Девочка только сейчас поняла, КАКОЙ опасности ей удалось избежать. И ее накрыло запоздалым ужасом, который теперь выходил из нее с дрожью и слезами.

- Элис, детка, ну ты что? Все позади!

Я бросился к ней. Потрепал за плечи. Слегка похлопал по щеке, потом шлепнул сильнее, чтобы привести ее в чувство. Ничего не помогало. Она продолжала сидеть, как закаменевшая, а всхлипы стали еще громче. Чертыхаясь, я кинулся в ванную, налил полный стакан воды, протянул ей. Зубы девушки лязгнули о стекло. А я почувствовал, что руки ее были холодными, как будто Элис полчаса держала ладони в сугробе. Теперь дрожь полностью сотрясала ее худенькое тело. Это уже начинало нехорошо попахивать лихорадкой!

- Держись, детка, я сейчас!

Забыв о злосчастной ноге и ноющих ребрах, я кубарем скатился по лестнице на первый этаж.

Нашел на конторке колокольчик и гремел им до тех пор, пока сонная тетка не выскочила из своей спальни с выпученными от возмущения глазами. Не помню, что я орал ей яростным шепотом, срываясь на крик и пугая остальных постояльцев. Но потрясенная таким напором хозяйка гостиницы кивнула и через пять минут притащила мне горячий чайник и еще пару стаканов на подносе. Я стрелой взлетел со всем этим наверх. Выплеснул в чай все, что оставалось на дне моей чудом не опустевшей за время путешествия походной фляжки. Почти силой заставил Элис выпить два стакана «лекарства». А потом взял ее на руки, отнес на кровать, закутал, как ребенка в одеяло и лег рядом.

Она дышала тяжело, но уже без всхлипов. И вздрагивала все реже и реже. Чуть поколебавшись, я обнял ее за плечи и притянул к себе. Элис глубоко вздохнула и ткнулась носом мне в плечо. Господи, ну что же мне делать с этим бедным ребенком? Разумеется, помог бы «гусарский способ» успокоения испуганных девиц. Но худенькая девчонка, прижавшаяся ко мне, как единственному спасению от всех своих ночных страхов, вызывала скорее желание накормить и погладить по пушистой головке, а не что - либо иное.

К тому же после «ночной встречи» в подворотне она вряд ли готова к такому повороту наших отношений. А я – так вообще ни к чему не готов…

Но, как заставить ее забыть пережитый кошмар немедленно? И впав в почти полное отчаяние, я вдруг начал РАССКАЗЫВАТЬ ИСТОРИЮ:

- В один ясный летний день мне вдруг стало скучно, и я решил пообщаться с Лунными Девами. Должен тебе сказать, Элис, что для перешептывания с Лунными Девами необязательно ждать ночи. Луна - дама себе на уме, может висеть и на голубом небе, как ни в чем не бывало. Может висеть, а может спрятать свое личико среди облаков и подглядывать одним глазом на землю.

Иногда луна бывает узким серпом, иногда - сырной краюхой. Но я отвлекся. Так вот, я не стал дожидаться полуночи, а вышел на балкон в разгаре полдня и рассыпал перед собой горсть жемчужин. Не просто так, конечно, рассыпал, а сложил из них сердечко, пронзенное стрелой. Лучше способа подманить Лунную Деву я не знаю. Эти серебристые красавицы обожают жемчуг, а еще больше любят болтать и флиртовать с земными парнями. Еще бы! На небе-то им пообщаться не с кем! Одни холодные звезды, да Лунный Человечек из мужчин и имеется. А он уже старенький и все время кашляет да ворчит.

Я рассказывал или, скорее плел, всю эту сказочную лабуду, и с радостью чувствовал, как плечи Элис под моими руками постепенно расслабляются, дыхание становится еще ровнее, а проклятая дрожь исчезает бесследно.

- Ну, так вот! Не прошло и пяти минут, как ко мне на облачке спустилась Лунная Дева…

- А на кого она была похожа? – вдруг сонным голосом осведомилась Элис.

Господи, совсем еще дитя!

- Она была похожа… на тебя! – выпалил я глупо и галантно.

Но девушке это явно понравилось. Она даже чуть улыбнулась, поправила волосы и, положив голову мне на грудь, шепотом потребовала:

- Рассказывай дальше!

- Дальше все было очень хорошо. Мы прелестно провели время. Я заварил для Лунной девы самый душистый крепкий чай, а она угостила меня лунным молоком с Млечного Пути.

Потом я включил музыку, и мы танцевали под песню «Лунная река».

На прощанье я подарил своей неземной гостье фантастический роман под названием «Лунная дорога», чтобы ей было не так скучно в небесах. А она попросила меня отправить письмо своей подружке Дриаде прямиком в Нарнию. Я сунул блестящий конвертик, как положено, в платяной шкаф, а когда открыл его утром – письмо пропало…

Я замолчал. Элис спала на моем плече тихо и мирно, слегка посапывая и улыбаясь чему-то во сне. Какое-то время я лежал неподвижно, а потом, убедившись, что сон девушки крепок и глубок, осторожно подложил ей под голову подушку, сполз с кровати, и кое-как устроился в пресловутом кресле, укрывшись своей курткой, и подставив под ноги скрипучий стул.

Проснулся я на удивление рано. Девушка продолжала спать, только перевернулась на другой бок и по-детски подложила ладонь под щеку. Стараясь не разбудить ее, я проскользнул в ванную и критически оглядел свою физиономию. Мда! Прямо не лицо, а полотно Кандинского в полный рост. Со всеми оттенками желто - зеленого и черно - лилового. На улицу, господин бывший барон, вам явно не следует показываться в ближайшие несколько дней. Иначе арестуют за один только устрашающий вид. Согласившись с собственным решением, я шипя от боли, принял горячий душ и намазался остатками перекиси. А потом решил все-таки выглянуть в окно, чтоб хоть при свете дня поглядеть, куда же меня на этот раз занесло. Картина, открывшаяся мне, напоминала съемки безумного кинофильма. По уютному зеленому бульвару, расположенному прямо перед окнами гостиницы, неторопливо шествовала дородная дама, метя мостовую розовым кринолином. Над ее головой, в такт шагам покачивалась круглая шляпа со страусиными перьями. Дама вела на поводке толстую белую болонку, внешне весьма схожую с хозяйкой. На перекрестке стоял полицейский в черной форме и почему-то в медной каске. По краю дороги на тощей лошаденке лениво протрусил усатый мужик в мушкетерском плаще и при шпаге. Он остановился возле перекрестка, достал из седельной сумки яблоко и принялся его жевать. Полицейский, взяв «под козырек», жестом вежливо попросил его продолжить завтрак на обочине. Пролетела на скейтах стайка подростков в бейсболках, надетых задом наперед. Размахивая листами пергамента и о чем-то споря, прошагали два седобородых старца, закутанных в белые, похожие на простыни, хитоны. Простучала колесами карета, и промчался черный БМВ.

Я глазел на все это, разинув рот. Потом растерянно заморгал и пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Какое, милые, у вас тысячелетье на дворе?

- Распалась связь времен – неожиданно ответила мне с кровати проснувшаяся Элис.

Она вскочила, подбежала ко мне, ласково коснулась моей руки. И, бросив взгляд за окно, продолжила:

- Теперь не знаем: век нынешний у нас иль век минувший?

- А люди? Как же люди? Как они живут? – продолжил я странный, будто из ненаписанной пьесы, диалог.

- Что люди! Во все века ведь одинаковы они.

Работают по будням, гуляют, пьют по выходным. Растят детей, влюбляются, страдают.

Она бросила на меня лукавый взгляд.

- Ты сам откуда будешь, добрый человек?

- Должно, из мира параллельного какого - вздохнул я. – И что же нам со всеми этими выкрутасами времени и пространства делать?

ГЛАВА 5. А для охоты сгодятся вишневые косточки…

- Хар - роший вопрос! – усмехнулась Элис. – Особенно, если учесть, что мы и с собой-то не знаем – ЧТО делать? Впрочем, есть одна идея. Правда, я боюсь, что ты отнесешься к ней без энтузиазма.

- Смотря, какая?

Девушка помолчала, собралась с мыслями и произнесла.

- Хочу, чтобы ты был рядом. Не знаю, как тебе, а мне ужасно интересно с тобой общаться. Конечно, ты старше и умнее. Но вдруг и тебе захочется со мной поговорить? Возможно, мои размышления не будут отличаться глубоким смыслом и содержанием, в которых будет много умных словечек, я вряд ли смогу подискутировать с тобой на тему политики или глобальных проблем человечества (хотя, если тема меня заинтересует, я с радостью выскажу своё мнение). Но все же я охотнее поделюсь своими впечатлениями о прочитанной книге или же посоветую вдохновляющих песен, с удовольствием расскажу об интересных событиях или путешествиях из моей жизни. А главное, я буду искренне рада, если и ты будешь мне об этом рассказывать... Ну что, подружимся?

Она не смотрела мне в глаза, опасаясь прочитать там отказ.

И у нее были на это основания: я же слинял из поезда, как только просчитал подобное развитие событий. Я бы и сейчас сделал то же самое, если бы не события этой ночи. Как я могу оставить девочку одну в этом странном и опасном городе?!! Даже я, бывший солдат, едва отбился от трех злодеев. Впрочем, если уж быть предельно честным – то не отбился. Не подвернись под руку Элис тот булыжник, лежал бы я сейчас в какой-нибудь канаве с удавкой на шее или дыркой в боку. А что было бы с девочкой – и подумать страшно. Я досыта насмотрелся на такие дела в те времена, когда наш легион занимался эвакуацией населения из зоны боевых действий…

- Мы кинулись защищать друг друга – не задумываясь, и не просчитывая последствий. Хотя, кто мы? Всего лишь – случайные попутчики. Ни одним из существующих вселенских законов наша встреча не была предопределена.

Ее невозможно было прочитать в линиях на наших ладонях. Ни в одной книге жизни не было написано наших совместных глав. Расположение звезд на небе не сулило нам общих дорог. Наши мечты о счастье не пересекались ни в одном пространстве, ни одной из галактик. Мы родились в разных городах, в разном времени, в совершенно непохожих друг на друга мирах. Ни один закон логики не мог просчитать вероятность событий, произошедших с нами. Просто настал день, когда наши взгляды встретились, и каждый из нас сделал ровно один шаг навстречу и протянул руку. Мы не сказали ни слова о том, что происходило внутри в тот момент.

Но поняли, и прочувствовали ритм биения двух сердец на одном дыхании, нам просто было хорошо и удивительно. Мы нашли друг друга в тишине вечного одиночества и уже не способны были разойтись в разные стороны…

Все эти мысли роем листьев, гонимых осенним ветром, взметнулись в моей побитой голове, и опали. Я осторожно сжал в ладони хрупкие пальцы девушки и произнес тихо и твердо:

- Не бойся, Элис. Я тебя не оставлю.

Она облегченно вздохнула. Потом сразу же заулыбалась и принялась хлопотать надо мной.

- Ты хорошо себя чувствуешь? Голова не кружится? Не болит? Сколько пальцев видишь?

- Один – усмехнулся я. – Кажется, сотрясения мозга у меня нет. Вероятно потому, что там нечему сотрясаться. Ребра немного побаливают, а коленка почти прошла. Так что не беспокойтесь обо мне, милый доктор.

Она все-таки недоверчиво нахмурилась и покачала головой. Сбегала в аптеку, притащила какую-то примочку и снова обработала мои раны. Потом спустилась в столовую при гостинице и принесла мне, как заправскому больному, куриную лапшу с паровыми котлетами. Хозяйка гостиницы на глаза нам больше почему-то не показывалась. Видимо, Элис успела заплатить ей за постой, продлив наше пребывание. После сытного обеда меня опять начало клонить в сон. Тем более, что предыдущую ночь я почти не спал. Девушка заботливо поправила на мне одеяло и каким-то материнским движением погладила меня по волосам.

- Отдыхай, Себастьян. Восстанавливай силы. Я пока пройдусь немного. Не волнуйся – только до соседней улицы и обратно.

Элис встала. Но я успел поймать ее руку и поднес к губам тонкое запястье:

- Спасибо, моя Прекрасная дама!

- Дама?! – девушка кокетливо распахнула зеленые глаза. - Так меня еще никто не называл.

- Самая настоящая Дама - торжественно подтвердил я. – Во всех балладах принцессы ухаживали за ранеными рыцарями, бережно снимали с них доспехи…

- Ага! Вот только под доспехами обнаруживался плешивый мужичонка, как правило, еще и кривобокий.

- Это почему вдруг? – немного обиженно протянул я.

- Шлем не способствует густой растительности. А попробовал бы ты всю жизнь махать двуручным мечом!..

Элис лукаво рассмеялась и показала мне язык.

- До скорой встречи, рыцарь! Надеюсь, пока я отсутствую, тебя не слопает какой-нибудь голодный дракон?

- Подавится - буркнул я, поворачиваясь на бок. - Титановой коленкой. Смотри, не гуляй долго, а то я волноваться буду.

Девушка ушла, а я провалился в какое-то полузабытье. Перед глазами опять плыли портреты предков, потом замелькали картинки сто раз прочитанной в детстве книги. «Конь на колокольне», «Олень и вишневое дерево», «Полет на стае диких уток»… Уток! И тут мне по странному уклону сознания вдруг вспомнился злосчастный бар.

Видимо, на подкорке запечатлелись какие-то отрывочные, но очень важные воспоминания. Кроме меня Элис там слушала какая-то молодежь и трое бритых мужиков в косухах. Бритых!!! А у того урода, чуть не придушившего меня в подворотне, под тусклым светом фонаря блестел лысый череп.

Сон вмиг слетел с меня! Я подскочил на кровати, еле сдерживая желание выскочить из этого чертова номера, и бежать, сломя голову, разыскивая Элис. Выходит, ее «пасли» прямо от бара?! Или у меня паранойя на нервной почве разыгралась? Мало ли лысых мерзавцев бродит ночью по темным улицам?

К счастью, моей тревоге не суждено было перерасти в настоящую панику. Дверь распахнулась и в комнату вбежала моя попутчица. Улыбающаяся, оживленная и размахивающая каким-то пестрым листом бумаги.

- Себастьян, смотри, как интересно!

Она сунула мне под нос рекламный плакат. Разноцветные надписи среди ярких фотографий гласили, что сегодня вечером в Валенбурге состоится «Карнавал Света и Шоу Уличных Театров». Я поднял глаза на Элис. Девочка смотрела на меня с видом диккенсовского бедного сиротки, с восторгом и безнадежностью приникшего к рождественской витрине. Я глубоко вздохнул и произнес тоном взрослого зануды:

- Тебе мало было приключений? Хочешь еще разок ощутить всю «прелесть» прогулки по ночному городу?

Элис жалобно заморгала. Я почувствовал себя полной сволочью, отнявшей у малыша конфетку.

- Там же весь город будет гулять! По центральным улицам, где полно полиции. И светло. Знаешь, я столько раз бывала в Валенбурге, но ни разу не попадала на этот карнавал. И вообще, про карнавалы читала только в книжках…

Кажется, в звонком голоске отчетливо прозвучали слезы. Я вздохнул еще раз и поднял глаза к потолку, как бы призывая Небеса даровать мне еще немного терпения.

- Ты же понимаешь, что с такой физиономией я на улицу выйти не смогу.

И отпустить тебя одну на это увеселительное мероприятие тоже не вправе. Потому что чувствую себя ответственным за твою жизнь! Элис, детка, поверь, мне очень жаль.

Она снова заморгала, но на этот раз сосредоточенно, словно бы решая какую-то задачу.

- А что – единственное, что мешает тебе выйти из гостиницы – это фингал под глазом?

- Не только под глазом. Но вообще – да! Это главное препятствие.

- Так мы его сейчас устраним! – весело воскликнула девушка, - Слушай, Себастьян, вот что я только что придумала!

В общем, эта ненормальная меня все-таки утолкла. И пока я ворчал, что некоторые чертовки, с которыми я без году два дня знаком, из меня веревки вьют, Элис притащила коробочку с косметикой и принялась раскрашивать мою многострадальную физиономию в какие-то загадочные цвета и оттенки.

- Эй, ты что делаешь? Зачем пудру достала?!

- Ну, надо же твои «боевые отметины» как-то замаскировать.

- Ладно, а зачем тебе эта кисточка? И тени синего цвета?! По-моему синяков у меня более, чем достаточно!

- Не вертитесь, больной. То есть клиент! Мастер-визажист знает, что делает.

- Ага! Точно! Оговорка по дядюшке Фрейду. Только глубоко больной на всю голову псих мог согласиться на твою авантюру. Стоп! Только не тушь для ресниц! Кого ты из меня пытаешься сделать? Меня побьют второй раз за вызывающий неконтролируемые ассоциации вид и непристойное поведение.

- Рядовой Нойманн, не рассуждать! И выполнять приказ старшего по званию!

- Покомандуй мне еще! Подумаешь, капрал в юбке. Убери расческу! Убери, я сказал! Какие еще «косички»?! Одну заплела – и хватит.

В общем, превратив меня черти во что, эта мелкая поганка даже не дала мне зайти в ванную, чтобы полюбоваться на черное, то есть пестрое дело ее рук.

А потребовала, чтобы я нашел в своем багаже другую майку. В полосочку. Побурчав для приличия, я выудил из недр вещмешка старую тельняшку. Элис удовлетворенно хмыкнула и повязала мне на голову какую-то косынку на манер банданы. Потом все-таки разрешила мне посмотреться в зеркало.

Я обомлел! Из слегка мутноватой зеркальной глубины на меня смотрел…Джек Воробей! Или, как минимум, его родной брат, слегка пострадавший в абордажном бою. Длинные волосы прикрыты красным пиратским платком, одна прядь заплетена в косичку, ловко подрисованные усы и бородка. Даже глаза слегка подмазаны темными тенями. Еле сдерживаясь, чтобы не заржать во весь голос, я строго заметил:

- А фингал все равно виден!

- А маска – на что? – парировал этот юный косметолог.

И тут же нацепила на меня довольно большую черную полумаску.

- Где ты ее взяла?

Элис опустила глазки и пропела елейным тоном послушной маленькой девочки.

- Заранее купила, пока ты спал.

- Ты все-таки Алиса! Хитрая, как сто чертей, Лиса Алиса!

- Но ты пойдешь со мной на карнавал, дорогой Базилио?

Хотел бы я посмотреть на того, кто устоит перед этим умоляющим взглядом и лучистой улыбкой!

- Да куда же я теперь денусь, такой расписной красавец! А вот у тебя, дорогая, и костюмчика-то подходящего нет.

Девчонка только гордо повела плечом.

- Жди! Через пять минут все будет!

И скрылась в недрах ванной. Впрочем, вскоре появилась снова. Причем в таком наряде, что я еле подхватил падающую на пол челюсть!

Элис была одета в черный, расшитый звездами топик на тоненьких бретельках. И синюю, украшенную какими-то блестюшками юбку, похожую на перевернутый цветок колокольчика. Тщательно расчесанная блестящая копна каштановых кудрей подхвачена синей же ленточкой, с бантиком на боку. А личико скрывает изящная полумаска. Заметив мой остолбенелый вид, девушка усмехнулась и крутанулась на одной ножке. Костюмчик очень выразительно обрисовывал ее хрупкую, но вполне женственную фигурку. Я перевел дыхание и решительно сказал:

- Просто потрясающе! Ладно, идем, но от меня - ни на шаг!

Прежде чем покинуть гостиницу, я повесил на плечо свой вещевой мешок.

Элис потянулась за гитарой, но я пресек эту попытку.

- А твою драгоценную девочку сегодня понесу я. Это придаст моему безумному костюму еще больше колорита. Будет пират - меломан, ограбивший танкер с музыкальными инструментами!

Моя подружка расхохоталась, и мы вышли на улицу. Говорить Элис об истинной причине моего решения отобрать у нее инструмент мне не хотелось. Если мои подозрения верны, те мерзкие типы будут искать девчонку в джинсах с гитарой. А нас двоих и не заметят. Надеюсь, однако, что все это – лишь мои бредовые измышления.

Мы шли по шумным улицам, и я все время украдкой поглядывал на Элис. Она беспечно веселилась. Все время дергала меня за руку, показывая то на одного затейливо наряженного прохожего, то на другого. Смеялась и хлопала в ладоши, когда видела выступления уличных клоунов. Я снисходительно кивал и тихо радовался про себя, что все ужасы прошлой ночи, похоже, благополучно выветрились из ее кудрявой головы. Кстати, в том, что я все-таки согласился на эту сомнительную прогулку, не последнюю роль играло понимание того, что девочке необходимо отвлечься.

А вокруг, действительно, было на что посмотреть! Город, смешавший все времена и эпохи, к ночи превратился в какую-то безумную, но, по-своему, прекрасную фантасмагорию. Навстречу нам летела стайка огромных бабочек. Нет, это были не бабочки, а девушки в переливающихся всеми цветами радуги облегающих костюмах и с разноцветными, воздушными крыльями за спиной. Сотни искр пробегали по их краям, а сами девушки, оказывается, мчались на роликовых коньках. Потом раздался невероятно громкий, но, как ни странно, мелодичный звон. По мостовой прокатило странное сооружение, напоминающее разобранные часы. Какая-то причудливая каша из колес, пружин и шестеренок. Посередине этого загадочного механизма восседал знаменитый Шляпник в ярко-зеленом цилиндре и золотом сюртуке. Он лихо лупил по клавишам инструмента, отдаленно напоминающего фортепиано, издавая те самые перезвоны. А рядом весело плясал Белый Кролик, потрясая в воздухе брегетом, размером с репу.

- Знаменитый театр Валенбурга «Кривое зеркало» - завопила вдруг Элис.

И помахала Шляпнику, как старому знакомому. А он, прервав игру, снял цилиндр и раскланялся ей в ответ. Проходящие мимо нас карнавальные процессии, становились все более невероятными и сказочными. То ли дело было в хитрых механизмах, то ли в этом мире, на самом деле, действовала магия. Мимо нас, медленно и величаво проплыли белоснежные кони. Они летели в нескольких дюймах над мостовой, и их полупрозрачные тела излучали серебристое, какое-то лунное сияние. Подгоняли их мужчины восточного вида в тюрбанах с павлиньими перьями. Затем мостовая чуть содрогнулась. Кто-то в толпе потрясенно ахнул. Не спеша и с достоинством, твердо печатая шаг длинными, тонкими ногами, одетыми в алмазную чешую, по центру улицы шли…ДРАКОНЫ. Они красиво изгибали шеи, порой взмахивали бронзовыми крыльями. И тогда над прохожими проносился сильный ветер. Иногда драконы склоняли длинные узкие головы над толпой и внимательно рассматривали людей горящими глазами-изумрудами. Впрочем, во взгляде их читалась не угроза, а скорее дружелюбное любопытство.

Управляла этой стаей волшебных существ, стройная девушка, закутанная в черный шелк. Она передвигалась на ходулях, так ловко скрытых под тканью брюк, что они казались продолжением ее ног. За спиной «дрессировщицы» так же развевались огромные крылья. А диадема, больше похожая на изогнутые рога, придавала ей сходство со знаменитой колдуньей Малефисентой. Девушка что-то негромко говорила драконам на непонятном языке. И время от времени осторожно касалась их спин палочкой с черной звездой на конце. Послушные ее указаниям волшебные существа тут же начинали гарцевать на месте или издавать протяжные звуки, похожие на горловое пение. Оглушенный карнавальным шумом и ошарашенный всеми этими магическими делами, я все же не переставал придерживать Элис за руку. Девчонка то рвалась в самую гущу толпы, то вылетала на обочину, чтобы лучше рассмотреть очередное шествие.

Впрочем, толпа была хоть и возбужденной, но вполне дисциплинированной.

И, когда надо было освободить путь для очередной кавалькады чуднЫх существ, охотно подчинялась указаниям полиции, расходясь в разные стороны. Кстати, я заметил, что, кроме полицейских в форме и в касках, порядок на улицах наводили воины в туниках с затупленными копьями, похожие на римских легионеров. А так же типичные средневековые стражники в медных нагрудниках и с алебардами наперевес. Еще одна особенность этого загадочного города!

ГЛАВА 6. Я живу, постоянно краснея за упадок ума и морали: раньше врали гораздо честнее и намного изящнее крали.

Поделиться с Элис своими вопросами я не успел. Карнавальные шествия уже закончились и начались веселые народные гуляния. В темное небо взлетели огни салюта, где-то громко заиграла музыка, а в толпе уже начали сновать юркие торговцы, продающие с лотков всякую всячину, начиная от картонных масок и заканчивая лимонадом и сладостями. Я купил девушке шоколадное мороженое в большом рожке, себе – большой стакан чего-то, носящего завлекательное название «Имбирный коктейль для настоящих мачо», и мы пошли дальше, наслаждаясь вкусом и музыкой. Впрочем, вот музыка как раз на этом празднике жизни и подкачала! С небольших эстрад, встречавшихся нам почти каждый десяток метров, неслась в основном какая-то попса. Элис недовольно скривилась.

- Пошли дальше! Я читала в программке, что на площади Мира сегодня состоится рок-концерт.

Я не стал возражать. Слушать про «букеты белых роз» и прочие «муси-пуси», действительно, не хотелось. И мы ускорили шаг. Означенная площадь обнаружилась на другом конце города, возле желтого здания с колоннами. Местного университета, как было указано на фасаде. Почти возле самых ступенек учебного заведения стояла небольшая сцена. Возле нее уже толпилась молодежь. Причем опять же – одни парни и девушки были одеты в уже знакомые мне греческие туники и сандалии, другие – в черные мантии и квадратные шапочки, а третьи – просто в джинсы и майки с разными надписями, не всегда приличными.

Тут на сцену взлетел кудрявый парень и заголосил что-то рок-н-ролльное и весьма повстанческое:

Всем привет от Кена Кизи – мир один сплошной дурдом, по планете бродит кризис, словно шизик с топором. Косит биржи по приколу, на ходу выносит мозг, запивает кока-колою глобальный передоз. Кто уже слетел с катушек, кто подсел на порошок... У меня в ушах бируши, мне в бирушах хорошо. Я побрил с утра гипофиз, сдал анализ на фигню, и послал свой офис-шмофис на десятой авеню.

Толпа радостно взревела, приветствуя музыканта. Элис запрыгала и заверещала вместе со всеми. Я тоже хлопнул в ладоши несколько раз. Песенка мне, в целом, понравилась. Своей непримиримостью к обывательской жизни что ли? Хотя звук мог бы быть и потише. Музыкант улыбнулся, отбросил со лба мокрую прядь волос и неожиданно заиграл лирическую и очень проникновенную мелодию: