Неоклассицизм в западноевропейской практике воздействия на преступность

В Германии, где теория и практика воздействия на преступность длительный период оставалась невосприимчивой к англо-американским и франко-итальянским новшествам, в этот период отмечается ренессанс теории Ф. Листа. Надо отметить, что многие теоретические положения Ф. Листа в это время стали весьма популярны. Его идея о том, что наказанию подлежит не преступление, а преступник, стала девизом криминологов-клиницистов и реформаторов пенитенциарной практики. Теоретические положения Ф. Листа о социальной природе преступности и о возможности исправления преступников определенных типов были переосмыслены соотечественниками великого ученого и легли в основу гуманизации практики воздействия на преступность в Федеративной Республике Германии. Наряду с социальными преобразованиями, направленными на уменьшение экономического неравенства, существенные изменения претерпела карательная политика. Последняя выразилась в общем уменьшении сроков тюремного заключения по судебным приговорам, широком внедрении в судебную практику альтернативных наказаний. В федеральных землях были созданы молодежные суды. Основой карательной практики стали следующие теоретические положения:

— репрессия не может быть единственным ответом государства на преступления;

— суровые репрессивные меры необходимо применять в отношении преступников, не осознавших несправедливость преступных деяний, не раскаявшихся в содеянном. Основная задача уголовного наказания — доходчивым образом дать понять, что общество имеет право защищать свои ценности, если их не уважают и не признают;

— необходимость применения сурового наказания должна быть так обоснована в судебном приговоре, чтобы в справедливости ее не оставалось сомнений. В приговоре необходимо показать незаконность деяния, раскрыть ценности, которые защищает уголовный кодекс.

Существенно изменился и режим отбывания тюремного заключения. Тюремные камеры в странах Европы постепенно стали больше походить на гостиничные номера, а отдельные тюрьмы, отличавшиеся особым комфортом, стали называть домами отдыха. Некоторые наши сограждане, оказавшиеся волей судеб за решеткой в западноевропейских странах, были весьма довольны тамошними условиями. Например, из Дании один наш соотечественник написал родственникам письмо о том, что он задержан полицией и находится в тюрьме, но при этом просил не волноваться, потому что это не тюрьма, а очень хорошая гостиница, его там хорошо кормят и условия жизни очень хорошие.¹ Заключенные начали активно участвовать в общественной жизни, учиться в высших учебных заведениях, приобщаться к творчеству. Многие заключенные стали заниматься живописью (в основном в стиле примитивизма), их картины выставлялись в художественных галереях. Произведения заключенных охотно покупали любители экзотической тюремной живописи. Общественность стала регулярно поддерживать контакты с лишенными свободы. Да и сами заключенные иногда брали шефство над обездоленными из свободного мира, о которых они узнавали из газет: оказывали материальную помощь матерям-одиночкам, сиротам.

Ренессанс гуманизма в отношении к беднейшим слоям общества и преступникам длился около десяти лет. В некоторых странах он затянулся на несколько десятилетий, но практически во всех европейских странах (за исключением Швейцарии) в средине 80-х гг. все возрастающая преступность заставляла искать более действенные меры воздействия на нее.

Успехи системного воздействия на преступность в Швейцарии

Швейцария стала своеобразным островком безопасности в бурном море стремительно растущей европейской преступности. Исследования криминологов показали, что к числу причин, препятствующих росту преступности в этой стране, относятся:

— медленные процессы урбанизации (в Швейцарии нет городов с миллионным населением);

— децентрализация промышленности и отсутствие крупных промышленных центров с сопутствующими тру- щобами и нищетой;

— низкая мобильность населения, преобладание ко- репных жителей (тех, у кого несколько поколений прожи- ли в одном месте) с устоявшимися традициями поведения и социального контроля;

— сознание гражданской ответственности у населения за социальные процессы в стране, в том числе и за преступность (швейцарцами владеет глубоко укоренившаяся вобщественном сознании вера в необходимость взаимной по мощи и солидарности. Среди местных жителей распространена поговорка: в Швейцарии каждый себе полицейский);

— децентрализация полиции и ориентация ее на интересы общины;

— отсутствие чрезвычайных реакций на преступления (лишь незначительное число правонарушителей бе рется под стражу, альтернатибой лишения свободы очень часто является условное осуждение, среди приговоров к лишению свободы преобладают краткосрочные);

— замужние женщины в Швейцарии меньше всех вмире заняты профессиональным трудом, отсюда крайне низкий уровень преступности среди молодежи (возрастные группы до 18 лет почти не отягощены преступлениями);

— школьное воспитание исключает вседозволенность, содержит много запретов, учитель имеет очень высокий социальный и экономический статус.¹

К этому можно добавить, что среди молодежи в Швейцарии нет безработицы и семейное воспитание в стране, где велика роль сельской общины, весьма патриархально. 2/3 приговоров к лишению свободы швейцарские суды выносят условно.² Но Швейцария была исключением. В иных странах Западной Европы криминальная ситуация становилась все более драматичной.