Лекция 24. НАСИЛЬСТВЕННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ И ЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Понятием насильственной преступности при криминоло­гическом анализе охватывается широкий круг уголовно наказуемых деяний. Так, в УК РФ имеется около 60 статей об ответственности за преступления, совершаемые путем насилия, которые распределе­ны в 6 разделах и 13 главах. Конституирующим признаком преступ­лений данного вида является насилие над потерпевшим (жертвой), понимаемое как беззаконное применение силы, принудительное, т.е. совершаемое против воли другого лица, воздействие на него[47].

К насильственной преступности относятся деяния, посягающие на разные объекты, но связанные единой мотивацией (насильствен­ной или агрессивно-насильственной). При этом имеется в виду и насилие «инструментальное» (например, направленное на ограбле­ние), и насилие как самоцель (например, бессмысленное истязание потерпевшего). Основную часть насильственной преступности, ее ядро составляют уголовно наказуемые деяния, предусмотренные разделом VII УК РФ «Преступления против личности»: убийства, причинение вреда здоровью различной степени тяжести, побои, ис­тязания, похищение человека, торговля людьми, изнасилование, на­сильственные действия сексуального характера, нарушения непри­косновенности жилища и др. Кроме того, преступления, относящие­ся по изложенным признакам к насильственным, предусмотрены во всех остальных разделах и соответствующих главах Особенной час­ти УК. Из множества этих преступлений при криминологическом анализе наибольший интерес представляют те, которые отличаются повышенной общественной опасностью либо относительно распро­странены и в этом качестве оказывают заметное влияние на форми­рование массивов как реальной (с поправками на латентность), так и регистрируемой преступности. Это бандитизм, массовые беспоряд­ки, насильственный грабеж, разбой, вымогательство, посягательство на жизнь специальных субъектов, хулиганство (подавляющее число его случаев) и некоторые другие.

Эскалация криминального насилия - одна из острейших проблем современности, волнующая все мировое сообщество. Значительно обострилась она за годы реформ и в России, о чем свидетельствует как динамика количественных показателей, так и неблагоприятные изме­нения качественных характеристик насильственной преступности.

Закономерности насильственной преступности наиболее вы­пукло просматриваются на основе анализа состояния, уровня и дру­гих криминологических характеристик, прежде всего умышленных убийств, посягающих на высшую ценность человеческого общества - жизнь людей. Их удельный вес невелик (около 1 % всех регистри­руемых преступлений). Но, как справедливо отмечается в литерату­ре, именно положение дел с умышленными убийствами является как бы обобщенной, суммирующей характеристикой общей крими­нологической обстановки, более того, индикатором всей социальной ситуации в стране[48].

Начиная с 1999 г., ежегодно регистрируется около 32 тыс. умышленных убийств (с покушениями), а коэффициент этих пре­ступлений на 100 тыс. населения превысил 20. Для сравнения можно указать, что в 1956 г. в СССР было зарегистрировано 9,6 тыс. убийств, коэффициент равнялся 4,9. В 1994 г. в США, которые по уровню напряженности криминальной ситуации устойчиво лиди­руют среди развитых стран, на каждые 100 тыс. населения было за­регистрировано 9 убийств, на Украине - тоже 9, в Чехии - 2, в Япо­нии - 1, в Китае - 0,2.

Число зарегистрированных умышленных убийств (с покуше­ниями) в 2003 г. составило 31,6 тыс. (- 2%). Вполне возможно, что некоторое снижение числа регистрируемых убийств обусловлено тем, что удалось миновать пик насилия, связанного с перераспреде­лением собственности, или, например, сказалась активизация борь­бы с преступлениями, которые считаются своего рода питательной средой для тяжких и особо тяжких посягательств на жизнь и здоро­вье людей (истязания, уголовно наказуемые угрозы, криминальный оборот оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ). Однако делать из этого далеко идущие выводы оптимистического характера, как это порой происходит, не следует. Оснований для констатации коренного перелома в борьбе с наиболее опасным видом криминаль­ного насилия пока нет. Решающее значение для анализа ситуации имеют не краткосрочные колебания числа регистрируемых убийств, природа которых не вполне ясна (являются ли они началом устой­чивой позитивной динамики или носят случайный характер), а зако­номерности, выводимые из долгосрочных и среднесрочных тенден­ций. К тому же в данном отношении сравнение с зарубежными странами явно не в пользу России, которой для устойчивой стабили­зации обстановки надо преодолеть огромный разрыв в уровне убийств: он сейчас в 5-10 раз выше, чем в большинстве европейских стран, более чем в 100 раз выше, чем в Китае и т.д. Кроме того, ряд данных указывает на то, что в России регистрируется убийств значительно меньше, чем фактически совершается. Серьезные сбои в работе го­сударственных органов, прежде всего правоохранительных, привели к тому, что вопреки традиционным и вполне обоснованным пред­ставлениям о ничтожной (близкой к нулевой) латентности убийств довольно значительное их количество стало не выявляться, не фик­сироваться уголовной статистикой[49]. Об этом, в частности, свидетель­ствует огромное число без вести пропавших и разыскиваемых людей, рост случаев обнаружения неопознанных трупов, которые подверга­ются захоронению под номерами. Тысячи актов судебно-меди­цинского исследования трупов с явными признаками насилия ос­таются невостребованными правоохранительными органами. В те­чение ряда лет в уголовной статистике не учитывались убийства, со­вершаемые в Чеченской Республике, где криминальное насилие стало едва ли не нормой жизни. Самые осторожные замеры уровня латентности убийств применительно к отдельным регионам, видам расселения людей показывают, что он значительно превышает тра­диционные «нормативы». Так, в литературе приводились данные о том, что латентность убийств, совершенных в сельской местности, достигает 15%. На неполноте регистрации фактически совершенных убийств сказывается и своего рода лукавость официальной стати­стики. Так, одновременное убийство двух и более человек учитыва­ется как одно преступление.

Изменяются, и, как правило, в худшую сторону, качественные характеристики совокупности убийств. Это опережающий рост убийств при отягчающих обстоятельствах, увеличение числа груп­повых убийств, доли убийц, ранее отбывавших наказание. По моти­вации, обстановке совершения и другим признакам основной мас­сив убийств по-прежнему относится к бытовой, как правило, «пья­ной» преступности: лишение жизни жен (мужей), сожительниц (со­жителей), других членов семьи, родственников, соседей, собутыль­ников из числа случайных знакомых и т.п. Но доля бытовых убийств с 2/3 снизилась примерно до половины; если в пьяном виде в 80-е годы совершалось до 90% убийств, то в 1990-х годах - около 60%. Стало больше предумышленных, тщательно подготовленных, спланированных убийств. Увеличивается число убийств по корыст­ным мотивам (хотя они не стали превалировать, как иногда утвер­ждается). Появились и численно возрастают «заказные» (совершен­ные по найму) убийства с целью устранения конкурентов по бизнесу, участников соперничающих криминальных группировок, исполните­лей ранее совершенных преступлений; лиц, не возвращающих долги, не выполняющих иные обязательства финансового характера; из мес­ти в связи с противоправной деятельностью потерпевшего и по дру­гим во многом новым мотивам. Для совершения убийств стали часто использоваться новейшие образцы стрелкового оружия (в том числе такого, которого нет на вооружении правоохранительных органов), гранаты, мины; взрывные механизмы, управляемые по радио, вмон­тированные в бытовые приборы, сувениры, игрушки, и т.д. Усилива­ется жестокость убийств. Они чаще стали сопровождаться изувер­скими пытками, «запредельным» издевательством над жертвами.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью среди наи­более опасных преступлений против личности устойчиво преобла­дает как по состоянию (абсолютному числу зарегистрированных преступлений и выявленных лиц), так и по уровню. За пятилетие (1992-1996 гг.) выявлено 303 тыс. этих преступлений. В 2003 г. за­регистрировано 57,08 тыс. случаев умышленного причинения тяж­кого вреда здоровью. Почти каждое третье из таких преступлений повлекло смерть потерпевших. Коэффициент данных преступлений в отдельные годы более чем в 2 раза превышает коэффициент убийств.

В 2003 г. зарегистрировано 40,0 тыс. случаев причинения сред­ней тяжести вреда здоровью. Динамика легких телесных повреж­дений (умышленного причинения легкого вреда здоровью) и побоев по числу осужденных за эти преступления характеризуется небольшим снижением в начале рассматриваемого пятилетия (2,2% в 1992 г.), за­тем ростом, потом опять снижением. В 2003 г. зарегистрировано 13,3 тыс. преступлений, предусмотренных ст. 115 УК РФ (умыш­ленное причинение легкого вреда здоровью).

Динамика хулиганства за период 1992-1999 гг. характеризуется незначительным ростом регистрации этого преступления: со 121 тыс. в 1992 г. до 128,7 тыс. в 1999 г. В последние годы, по данным статистики, число хулиганских проявлений то снижалось, то повы­шалось и в 2003 г. составило 114,0 тыс. Вряд ли это отражает реаль­ное состояние данного вида преступлений, скорее всего, ска­зывается ослабление либо усиление борьбы с хулиганством, свое­временное пресечение которого, как известно, играет большую роль в предупреждении тяжких насильственных преступлений.

Своеобразным криминологическим парадоксом выглядят со­стояние и динамика в 1990-х и последующих годах половых пре­ступлений, в особенности наиболее опасных из них - изнасилова­ний. За период 1990-1996 гг. число зарегистрированных изнасилова­ний сократилось на 30%, а иных преступлений против половой не­прикосновенности и половой свободы личности - на 28%. В 2003 г. зарегистрировано 8085 изнасилований.

Данное отклонение от общей линии динамики насильственных преступлений объясняется по-разному. С поправками на латентность ежегодное число изнасилований определяется в 40-50 тыс., а не 8-14 тыс., которые регистрируются в статистике. При этом учи­тывается как «естественная» латентность, связанная, прежде всего, с нежеланием жертв сообщать о посягательствах на их половую не­прикосновенность, так и «искусственная» латентность, вызванная сокрытием этих преступлений от учета. Применительно к первой из названных ситуаций особое значение имеет скорее вынужденное молчание, вызванное усиливающимся страхом перед преступника­ми, опасением мести с их стороны, что, в общем-то, естественно в условиях разгула преступности. Что касается нарушений учетно-регистрационной дисциплины, то они, например, находят косвенное подтверждение в непрерывном и довольно значительном снижении числа зарегистрированных фактов покушения на изнасилования.

Без проведения сложных исследований, только судя по не­которым абсолютным статистическим показателям, можно считать, что уровень латентности других половых преступлений (кроме из­насилований) просто зашкаливает. Например, за 2001-2003 гг. заре­гистрировано всего 136 фактов понуждения к действиям сексуаль­ного характера.

Существуют, однако, факторы иного рода, обусловливающие снижение числа регистрируемых изнасилований и других половых посягательств в условиях всеобщего падения нравов, едва ли не сплошной деморализации. Это - превращение женского тела в то­вар, усиленная коммерциализация сексуальных отношений, распро­странение проституции, в результате чего-то, что раньше добыва­лось силой, с риском получить очень серьезное наказание, сейчас можно спокойно купить за сравнительно небольшие деньги. Можно, таким образом, предполагать, что в сложном переплетении разнона­правленных факторов, детерминирующих половые преступления, пробивает себе дорогу и тенденция к реальному их сокращению, правда, оплаченная обществом слишком дорогой ценой.

Для характеристики современной насильственной преступности существенное значение имеет возрастание количества таких престу­плений, как бандитизм, похищение человека, незаконное лишение свободы. Хотя применительно к этим разновидностям уголовно на­казуемого насилия, в отличие от рассмотренных ранее, счет идет не на тысячи, а на сотни, даже на десятки, данные преступления явля­ются весьма тревожным симптомом усиливающейся социальной дезорганизации, криминализации общественных отношений. Они, как правило, отличаются повышенной общественной опасностью, будоражат широкие круги населения, сеют страх перед преступно­стью. Для некоторых в отдельные годы характерен, по данным ре­гистрации, крайне резкий рост: например, число случаев бандитиз­ма выросло с 29 в 1993 г. до 394 в 1995 г., а лиц, совершивших это преступление, за тот же период с 83 до 942 (более, чем в 11 раз). В 2003 г. зарегистрировано 454 факта бандитизма.

Более распространены такие опасные, уже только в силу двой­ной мотивации (насильственной и корыстной), преступления, как насильственный грабеж, разбой и вымогательство. Например, за пятилетие (1991-1995 гг.) число зарегистрированных разбоев уд­воилось. В 2003 г. зарегистрировано 48,6 тыс. разбоев, 198,0 тыс. грабежей, 10,7 тыс. случаев вымогательства. Названные деяния в УК РФ предусмотрены в главе 21 «Преступления против собствен­ности» (ст. 161, 162, 163). В принципе с учетом их двойной мотива­ции вопрос мог быть решен и иначе. При криминологическом ана­лизе, исходя из приоритета таких ценностей, как жизнь, здоровье людей, эти преступления целесообразно рассматривать в ряду насильственных, что обычно и делается в последнее время¹.

В связи с тем, что в группу насильственных преступлений включаются уголовно наказуемые деяния, значительно разли­чающиеся по степени общественной опасности, направленности, сферам распространения и другим признакам, характеристики лиц, их совершающих, отличаются большим разбросом. Объединяет их выраженный криминальный эгоизм, нередко переходящий в эго­центризм, неуважительное отношение к людям, пренебрежение их интересами. Жизнь, здоровье, честь и достоинство личности в гла­зах насильственных преступников девальвированы, обесценены, причем часто это сочетается с высоким и даже сильно завышенным уровнем самооценки.

В криминологических характеристиках личности насильст­венных преступников сплошными статистическими наблюде­ниями, а также выборочными исследованиями фиксируются неко­торые довольно устойчивые сдвиги от средних величин. Это еще большее, чем применительно ко всем лицам, совершающим престу­пления, преобладание мужчин, увеличенная доля горожан (а среди них особенно недавних жителей сельской местности, не сумевших адаптироваться к новым условиям), повышенный удельный вес пре­ступников, имеющих психические аномалии в пределах вменяемо­сти. Традиционно отмечавшаяся разница в уровне образования на­сильственных и остальных преступников (в пользу последних) в настоящее время в основном нивелировалась, и значительных различий по этому признаку не наблюдается. Отмечается повышенная склонность к насилию преступников молодого и среднего возрастов (18-39 лет). Однако в сфере семейно-бытовой велика криминальная активность и старших по возрасту лиц. Выше средней среди насиль­ственных преступников доля лиц, совершающих уголовно наказуе­мые деяния в состоянии алкогольного опьянения. Сравнительно ред­ко совершают насильственные преступления лица, относящиеся по социальному положению к категории служащих.

Причины, условия, иные детерминанты насильственной пре­ступности отличаются значительным разнообразием. На макро­уровне приходится констатировать некоторые устойчивые для страны традиции, особенности российского менталитета, создаю­щие не только фон, но и хорошо удобренную почву для криминаль­ного насилия. Дело, конечно, не в загадочной специфике русской или славянской души, которой якобы изначально присуща повы­шенная брутальность, воинственность, как это утверждают некото­рые зарубежные идеологи. Решающее значение здесь имеют не по­добные злобные «аргументы» зачастую крайне националистическо­го толка, а социальные (в самом широком смысле этого слова) усло­вия с их большой инерционностью и преемственностью, особенно­сти исторического развития страны.

Насыщенность российской жизни насилием была велика всегда от Ивана Грозного до самых недавних времен господства тоталитар­ного режима. Цена человеческой жизни на протяжении веков остава­лась невысокой, чтобы не сказать мизерной. Массовые порки людей считались нормой жизни в годы правления самых просвещенных го­сударей. Российское государство до самого последнего времени все­гда злоупотребляло насилием. В обыденном сознании, в официальной идеологии, в ученых трактатах получили распространение мораль­ные, политические и другие оправдания тотального насилия. Это можно проследить в самом широком диапазоне: от элементарных жи­тейских «истин» типа «не бьет - значит не любит» до «учений» о ни­кем и ничем не ограниченной диктатуре пролетариата или о насилии как «повивальной бабке истории» (то, что эти «теории» зародились не в России, решающего значения не имеет, т.к. именно в российской действительности они получили наиболее полное развитие, а главное - последовательное практическое воплощение в реальной жизни).

В обновляющейся России провозглашен приоритет личности, ее прав и свобод, законодательно закреплены на вполне цивилизован­ном уровне гарантии и средства защиты жизни, здоровья, достоин­ства, других человеческих ценностей. К сожалению, в этом деле по­ка больше деклараций, красивых слов, нежели реальных дел. Гу­манные принципы и нормы закрепляются в законодательстве, поли­тики много говорят о правах человека, об уважении личности и т.д., но по-прежнему «порочный круг незаконного насилия разъедает российское общество»[50]. И проблема не только в том, что для иско­ренения в обыденном сознании миллионов людей взглядов, привы­чек, стереотипов поведения, имеющих глубокие исторические кор­ни, требуется значительное время. Положение усугубляется тем, что власть, государство оказались неспособными исключить незаконное насилие из собственной деятельности. Об этом свидетельствуют как довольно обыденные явления вроде безобразных драк в федеральном парламенте или войны компроматов (которая, как правило, является психическим насилием), так и масштабные кровопролитные акции (события октября 1993 г. в Москве, война в Чечне 1994-1996 гг.).

Насильственные преступления как по генезису, так и по содержа­нию - это всегда конфликты, причем довольно острые и имеющие широкий диапазон и многообразные формы проявления (от внезапно возникшей стычки подвыпивших людей в общественном транспорте до тщательно спланированных террористических действий или воору­женного мятежа). В этом отношении макроусловия современного рос­сийского общества весьма благоприятствуют криминальному насилию. В обществе переходного периода резко увеличилась конфликт­ность. К прежним конфликтам добавились новые, например, меж­национальные; некоторые традиционные конфликты обострились, усугубились - например, экономическое неравенство людей достигло степени беспрецедентного имущественного диспаритета. В целом можно говорить о значительном увеличении в жизни общества поводов для совершения насильственных преступлений. Они часто возникают в результате провоцирующего поведения потерпевших, что весьма ха­рактерно для детерминации насильственных преступлений. .

На насильственной преступности сказывается общее ожес­точение нравов, маргинализация и люмпенизация значительных слоев населения, увеличение числа стрессовых ситуаций, ослабле­ние традиционных форм социального контроля. Под воздействием указанных и других объективно сложившихся противоречий обще­ственного различия на групповом и индивидуальном уровнях уси­ливается полимотивированность криминального насилия, создается широкое поле для возникновения и действия самых разнообразных внутренних побуждений к насильственным преступлениям (мести, корысти, стремления к самоутверждению любыми способами и др.). Для многих людей стало привычным разрешать межличностные конфликты «кратчайшим» - насильственным путем, без обращения к соответствующим государственным (прежде всего правоохра­нительным) органам и предусмотренным законом процедурам. При социологическом исследовании, проведенном фондом «Обществен­ное мнение», только 40% опрошенных граждан, отвечая на вопрос: «К кому Вы обратитесь за помощью, если почувствуете угрозу для своего имущества или личной безопасности?» - выбрали милицию. Остальные предпочтут обратиться к соседям, друзьям, родственни­кам (28%), попробуют решить проблему самостоятельно (17%) либо наймут для предотвращения угрозы специальных людей (7%).

Предупреждение насильственной преступности, с учетом мно­гообразия форм ее проявления и сложного характера детерминации, осуществляется различными мерами. Решающее значение имеют крупномасштабные, осуществляемые на общесоциальном уровне меры, способствующие устранению (блокированию, нейтрализации, уменьшению сферы действия) социально-экономических, политиче­ских и идеологических причин криминального насилия. В частно­сти, средствами убеждения, воспитания, просвещения необходимо всячески противостоять распространению в массовом сознании культа силы, суперменства, ориентации значительной части граж­дан, особенно молодежи, на насильственные варианты разрешения жизненных проблем. Большое предупредительное значение имеет укрепление семейных устоев, повышение культуры быта и меж­личностных отношений. Необходимо усилить разносторонний со­циальный контроль, в том числе с использованием возможностей современной медицины, за лицами с агрессивно-конфликтной направленностью поведения (ранее судимыми за насильственные пре­ступления, имеющими психические аномалии и др.).

Применительно к наиболее опасным видам криминального на­силия, связанным с бандитизмом, заказными убийствами, первосте­пенное значение имеют меры предупреждения организованной, а также профессиональной преступности. В целях выявления лиц, склонных к совершению этих преступлений, используются опера­тивные возможности не только органов внутренних дел (уголовно­го розыска, аппаратов по борьбе с организованной, экономической и налоговой преступностью), но и соответствующих подразделений ФСБ (в частности, антитеррористических), таможенных органов, других субъектов оперативно-розыскной деятельности.

Интересам предупреждения насильственных преступлений, преж­де всего наиболее опасных, служат меры по ограничению нелегального оборота оружия в стране. Сложившееся в этой области положение далее терпимо быть не может. Ежегодно у населения изымаются сотни тысяч единиц незаконно хранящегося огнестрельного оружия.

В предупреждении рассматриваемых преступлений используются также возможности виктимологической профилактики, например, сре­ди населения распространяются популярные брошюры, буклеты, па­мятки с советами о том, как должны вести себя граждане в случаях подготовки и совершения захвата заложников, вымогательства, острых семейно-бытовых конфликтов, сексуальных посягательств.

В интересах предупреждения насильственных преступлений сле­дует регулярно проводить социологические опросы населения о со­стоянии личной безопасности, степени защищенности граждан от про­тивоправных посягательств. По их результатам вносить соответст­вующие коррективы в практику работы правоохранительных органов.

Необходимо расширять сеть кризисных центров, фондов мило­сердия, учреждений социально-психологической помощи и других государственных, общественно-государственных и частных струк­тур, призванных способствовать профилактике и пресечению кон­фликтов в семье, в сфере быта.

Применительно к ситуациям совершения насильственных, в том числе корыстно-насильственных, преступлений в общественных местах большое предупредительное значение имеет обеспечение «эффекта присутствия милиции», особенно ее патрульно-постовой службы, там, где возможны или назревают межличностные кон­фликты (скверы, строящиеся здания, подвалы, заброшенные строе­ния, где собираются пьяницы; рюмочные, ларьки, торгующие спиртным, и т.п.). Задачи предупреждения разбоев, насильственных грабежей, вымогательства решаются не только путем противодейст­вия криминальному насилию, но и мерами, направленными на профилактику, предотвращение и пресечение преступлений против собственности (усиление физической охраны имущества, внедрение соответствующих технических средств и т.п. - см. лекцию 26).

Предупреждению как самих насильственных преступлений, так и ситуаций, чреватых угрозой их совершения, способствуют своевремен­ные и адекватные меры административно-правового воздействия на лиц, нарушающих антиалкогольное и антинаркотическое законодательст­во, допускающих действия, квалифицируемые как мелкое хулиганство.

Большое значение для предупреждения тяжких насильственных преступлений имеет обеспечение неотвратимости наказания за уголов­но наказуемые деяния, предусмотренные нормами уголовного закона с так называемой двойной превенцией: побои, угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, незаконное изготовление ору­жия, небрежное хранение огнестрельного оружия, ненадлежащее ис­полнение обязанностей по охране оружия и др. В криминологической литературе, например, приводились данные о том, что последователь­ное применение ст. 119 УК РФ (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью) может сократить число бытовых убийств на 10-15%, т.е. ежегодно сохранять жизнь 300-450 человек¹. Необходимо усилить надзор прокуратуры за законностью решений милиции по за­явлениям, сообщениям, всем сигналам об этих деяниях.

Следует воссоздать, разумеется, с учетом новых экономи­ческих, социальных и других реалий, систему общественной про­филактики насильственных преступлений. Речь в данном случае не идет об организации ежевечернего массового патрулирования дру­жинников по улицам и другим общественным местам, хотя в прин­ципе нельзя отрицать превентивного значения и подобных меро­приятий, с оговоркой, что они должны строиться на иных, чем пре­жде, подходах и принципах, в новых организационных формах (на сугубо добровольной и возмездной основе, без чрезмерного адми­нистративного усердия и связанных с ним нарушений прав челове­ка, более целенаправленно и т.д.). В настоящее время очень важно найти оптимальные формы стимулирования, поощрения и развития государством гражданской активности, основанной на естест­венном стремлении людей организоваться, объединиться в целях защиты себя, своих детей, близких от преступных посягательств. В этой связи заслуживает внимания отечественный и зарубежный опыт предупреждения преступлений локальными общинами граждан, образованными по территориальному и иным признакам, например, уличными, квартальными, домовыми комитетами, ассоциациями ро­дителей и учителей, старших сестер и братьев по профилактике пра­вонарушений несовершеннолетних и в отношении них и т.п.

По мере становления органов местного самоуправления созда­ются дополнительные финансовые, материально-технические и иные возможности для организации более полноценного, заполнен­ного привлекательными и общественно полезными занятиями досу­га граждан, особенно детей и подростков, которые также нужно ис­пользовать в интересах ограничения пьянства, бесцельного время­препровождения, ничегонеделания и других негативных явлений способствующих насильственным правонарушениям.

Контрольные вопросы и задания

1. Перечислите уголовно наказуемые деяния, относящиеся к насильственной преступности.

2. Каковы состояние, уровень и динамика убийств?

3. Каковы состояние и динамика иных насильственных престу­плений?

4. Каков уровень латентности насильственных преступлений?

5. В чем состоят особенности личности насильственных преступников?

6. Дайте характеристику причин и условий насильственных
преступлений.

7. Раскройте содержание мер предупреждения насильственных
преступлений.