Интенсивные тренировки в Киото

Тренировки айкидо на снегу

На полпути в гору, что в Ботаническом Саду Киото, есть место, где, по преданиям, усиленно тренировался Усивакамару. Рельеф там образует небольшую котловину, что было очень удобно для проведения тренировок Айкидо под открытым небом. Менее чем в 500 метрах оттуда находился трехкомнатный дом, в котором прошло детство Хаяси Радзана – ученого-конфуцианца раннего периода Эдо. Уэсиба Сенсей купил этот дом и по 20 дней проводил там интенсивные тренировки с двумя или тремя учениками. В этот раз с ним поехали трое: г-н Сирата Риндзиро, который отвечал за Додзё в Осаке, г-н Вакута Сабуро (мастер сумо, известный также под именем Тенрю) и я.

Когда Сенсей поднимался в гору, мы по очереди толкали его в спину, а он отклонялся назад, выпячивая грудь вперед. Когда наступил мой черед, я решил немного похулиганить и убрать руки, чтобы Учитель потерял равновесие. Я дождался, пока он перенесет вес, отклонившись в мою сторону, и успел только подумать о том, что настал подходящий момент для осуществления моего замысла, как Сенсей вдруг выровнял спину.

Не оборачиваясь ко мне, он невозмутимо произнес: «Сиода, что ты задумал? Боги следят за мной… Они пришли сказать мне о том, что ты собираешься сделать». Потом он со смехом добавил: «У меня на затылке есть глаза»!

Я был просто поражен. В тот момент у меня сложилось впечатление, что Сенсей был настоящим богом боевых искусств. Всегда на чеку, в постоянной боевой готовности - он воплощал в себе всё то, что мы называем будо. И подобных случаев было бесчисленное множество.

Вот еще одна история, участником которой стал г-н Футаки Кендзо, приезжавший в Додзё на тренировки. В свои 96 лет он был заслуженным профессором Токийского Императорского Университета, кавалером ордена в области культуры и даже успел прославиться благодаря своей диете на коричневом рисе. Его дом находился рядом с Додзё, и профессор всегда посещал утренние тренировки. Он прибегал в зал уже переодетый в доги (зимой поверх доги он накидывал плащ).

Уэсиба Сенсей уступал инициативу г-ну Футаки и говорил ему: «Профессор, выбирайте, пожалуйста, над какой техникой вы хотели бы поработать».

Профессор занимался вместе с нами, четырьмя молодыми мужчинами, и был полностью поглощен всем происходящим. Когда он уставал, то хлопал в ладоши и со словами «О’кей. На сегодня всё» отправлялся домой.

Однажды профессор Футаки сказал Сенсею: «Я собираюсь напасть на вас с бокеном. Вы сможете уйти от атаки?» Учитель улыбнулся и ответил: «Конечно. Пожалуйста, не стесняйтесь и атакуйте».

Профессор выполнил прямой удар бокеном, и Уэсиба Сенсей ушел от него влево. Тогда г-н Футаки решил ударить в том направлении, куда Учитель должен был сместиться, уходя от следующей атаки. Он махнул мечом, но Сенсей так и остался стоять на месте, не сдвинувшись ни на дюйм – бокен лишь просвистел в воздухе рядом с ним.

«Сдаюсь!» - сказал профессор. И затем спросил: «Но как вы догадались?»

«Ваш дух был уже справа, а тело шло отдельно вслед за ним, поэтому движения были очень медленными» - ответил Сенсей.

Профессор ушел в недоумении, раздумывая над смыслом сказанного. Мы пребывали в таком же состоянии: никто так и не понял, что имел в виду Учитель.

20 дней аскетических тренировок

Вернусь к рассказу о тренировках в Киото. Когда Сенсей и мы, трое его учеников, добрались до места назначения – дома Хаяси Радзана, о котором говорилось выше, первое, чем мы занялись, была уборка.

Когда мы, наконец, заселились, Сенсей предупредил нас: «Завтра мы начинаем 20-дневный курс интенсивных тренировок, в течение которого нам придется ограничивать себя строгой диетой, состоящей из супа и овощей. А еще мы будем тренироваться по ночам. Так что, готовьтесь».

Базовые перемещения в Ёсинкан айкидо

Он сказал нам, что простая пища наиболее полезна, а всевозможные гастрономические изыски только наносят вред. Наш завтрак состоял из небольшой порции риса с кусочками соленой редьки и мисо супа. Тем же самым мы питались в обед и в ужин. Пару раз за эти 20 дней мы ели рыбу, и никогда еще она не казалась такой вкусной, как тогда! Разумеется, приготовлением пищи занимались мы трое, по очереди.

Мы поднимались в 5 утра, делали 500 взмахов деревянным мечом, а затем работали над базовыми перемещениями. В то время система обучения была не такая, как сейчас. Нам не давали конкретных указаний из серии «Поставьте вашу ногу таким-то образом под таким-то углом» или «вытяните руки и посмотрите в таком-то направлении». Уэсиба Сенсей просто показывал нам те или иные вещи и говорил: «Совершенствуйте свой дух и свою технику, пока они не станут одним целым с самой природой». Мы в свою очередь повторяли движения Учителя, совершенно не понимая, о чем он говорит.

Сначала мы готовили завтрак для Сенсея и по очереди прислуживали ему. Только после того как он заканчивал прием пищи, мы садились завтракать сами. После еды и уборки начинался перерыв. С 10 утра мы в течение двух часов занимались техниками без оружия, а после обеда отдыхали. Следующая тренировка продолжалась с 3 до 5 часов, мы работали над захватами за запястья, за плечи, в том числе и со спины. Сенсей показывал нам, что нужно делать при таких атаках и при этом говорил: «Запомните это. А теперь забудьте».

Запрет на записи

Тренируясь в выполнении техник, мы узнавали все больше новых вещей, но нам строго запрещалось делать какие-либо записи, за это можно было получить суровый выговор. Мы должны были помнить о том, что будо постигается посредством тела, а не разума, и единственный способ освоить все тонкости – это постоянно практиковаться.

После обеда дневная программа обычно подходила к концу. Так как в доме не было радио, из развлечений нам оставалось только чтение. Сенсей посоветовал нам журналы «Kodan Club» и «King», в которых печатались рассказы об известных фехтовальщиках и их сражениях. Один из нас зачитывал их вслух, в то время как остальные двое делали Сенсею массаж плеч и поясницы. Учитель отходил ко сну в 9 вечера, после чего мы были вольны делать всё, что пожелаем. Но, поскольку вокруг не было ничего, кроме гор, мы ограничивались тем, что читали журналы до 10 вечера, а потом тоже отправлялись спать.

Раз в три дня Сенсей выбирал темную безлунную ночь, вставал в 3 часа и будил нас со словами: «А теперь мы устроим занятие в темноте!». Мы переодевались в доги и, как обычно, шли на гору Курама, в то место, где когда-то тренировался Усивакамару. Было настолько темно, что если бы кто-то попытался ущипнуть вас за нос, вы бы не знали об этом до последней секунды. Сенсей надевал на голову белую повязку и брал с собой настоящий меч. Всю дорогу он двигался так быстро, будто бы у него были глаза кошки.

Вокруг ничего не было видно, поэтому я плохо ориентировался и шел следом за Сенсеем, словно слепой, а он кричал мне через плечо: «Сиода-хан! Здесь яма! Здесь камень! Здесь дерево!».

Тренировка айкидо в темноте обостряет чувства

Преодолев все препятствия, мы, наконец, добирались до места назначения. Учитель вручал каждому из нас бокен и говорил: «Цельтесь в белую повязку у меня на голове и атакуйте со всей силой, с которой только можете». Затем он добавлял, подбадривая нас: «Не стесняйтесь! Бейте сильнее!».

Мы атаковали по очереди, при этом каждый немного нервничал, так как у Учителя в руках был настоящий меч. Когда в темноте мелькала его белая повязка, я наносил удар, но Сенсей в одно мгновение ока успевал переместиться и уйти от атаки, а его острый клинок, со свистом рассекая воздух, останавливался рядом с моей головой. Наверное, это и было то, что называется Кенпу (меч ветра). Мне трудно передать то ощущение суеверного страха, которое посещало меня в эти моменты, поэтому я оставлю читателю простор для фантазии.

Через 20 дней интенсивных тренировок мы спускались с гор. Такие занятия устраивались один раз в год.

Что же мне удалось извлечь из них? Каждый день я полностью отдавал все силы тренировкам, делал все что мог и, кроме того, проводил почти месяц на открытом воздухе. Чем мне это помогло, не знаю. Однако я не сомневаюсь, что это была прекрасная возможность для роста.

Участие в инциденте в Кобэ

Как я уже упоминал, инструктора из Додзё Уэсибы ездили преподавать в школу Накано, которой в то время руководил майор Ито. Он был лидером движения против Соединенных Штатов и Великобритании и отличался патриотическими взглядами. Майор дружил с Сенсеем и часто приезжал в Додзё Уэсибы. В то время, хотя я был еще студентом первого курса, мне иногда доверяли вести общие тренировки, и когда Учитель не мог поехать в школу Накано сам, я отправлялся туда вместо него и проводил занятия у молодых офицеров, включая старших и младших лейтенантов.

Майор Ито очень хорошо ко мне относился, и все время звал в гости. Однажды я решил воспользоваться приглашением и зашел к нему. Майор жил в скромном старом доме, вполне подходящем для военного. Помню, что в тот день мы говорили о ситуации в обществе, о том, что происходит на международной арене, о притеснениях со стороны Соединенных Штатов и Великобритании. Этот разговор увлёк меня и заставил молодую кровь вскипеть. Я был так воодушевлен беседой, что, уходя, пообещал зайти снова и привести собой друзей-единомышленников. Следующий визит в дом майора я нанес в компании моих близких приятелей – Огавы Сиро и Катаоки Микиюки. Г-н Ито убедил нас, что, если мы хотим что-либо изменить в существующем положении вещей, то первым нашим действием должно стать изучение трактатаСунь Цзы «Искусство Войны», чем мы втроем и занялись. Также раз в неделю мы посещали лекции в доме майора.

В ходе этих еженедельных встреч группа, возглавляемая майором Ито, разработала план нападения на американское консульство в Кобэ. В качестве даты выбрали 5 января 1940 года (2600 годовщина Императорского Правления). Задача состояла в том, чтобы похитить секретные документы и передать их премьер-министру Коноэ Фумимрао, тем самым предав огласке всю правду о тирании США и Великобритании на территории Японии. Согласно плану, захват должна была осуществить группа военнослужащих офицерского состава из воинской части Химэдзи. Всего насчитывалось 47 участников. Хотя это нападение не было похоже на то, что предприняли47 ронинов из Ако, мы собрали такое же количество людей и ожидали наступления решающего дня. Среди нас было всего двое гражданских – я и Огава, оба студенты. Нам было поручено получить документы и передать их премьер-министру Коноэ. Катаока должен был присоединиться только в случае необходимости.

Однако этим намерениям было не суждено осуществиться. Нас предал кто-то из своих, доложив обо всем властям. Еще до того, как план вступил в действие, все участники были арестованы военной полицией.

Хотя нам так и не удалось ничего сделать, я все же расскажу о том, каким образом я оказался замешан в деле, получившем известность как «инцидент в Кобэ». По плану, мы должны были собраться в святилище Минатогава в 5 утра 5 января 1940 года. Огава и я прибыли на станцию Кобэ, когда на часах было чуть больше 2 часов ночи. У нас был пароль: «Гостиница «Тамон» на улице Тачибана». На мне было надето официальное шелковое кимоно с вышитыми фамильными гербами, а на Огаве - студенческая форма. Когда мы вышли со станции, что-то показалось нам необычным. Вокруг прохаживались люди, похожие на полицейских в штатском. «Странно…», - подумал я, но не обратил на это внимания, и мы поспешили к гостинице «Тамон». Боясь задремать и проспать назначенный час, мы решили чего-нибудь выпить.

Сцена из фильма "47 ронинов из Ако"

Без десяти пять мы подошли к святилищу Минатогава, но никого там не обнаружили. Это удивило нас, и мы стали беспокойно оглядываться вокруг. И тут сзади к нам подошли полицейские в штатском, надели наручники, и, посадив нас в машину, отвезли в отделение военной полиции Кобэ.

Мы оказались в небольшой комнате размером в 4,5 татами, за нашими спинами стояли полицейские. После двух часов проведенных там нас, наконец, позвали на допрос, который проводил главный сержант Кимура. Он долго и пристально смотрел на меня, пока я не поинтересовался:

- У меня что-то не так с лицом?

- Я помню вас. Ведь вы Сиода Сенсей, не так ли? – спросил он в ответ.
- Да, это так. Меня зовут Сиода, - сказал я.
- Когда я учился в школе военной полиции, - продолжил он, - вы какое-то время вели у меня занятия по Айкидо, верно? Пожалуйста, не говорите ничего. Я сам напишу ваши показания.

К счастью для нас, на этом допрос закончился, и главный сержант Кимура проводил нас к младшему лейтенанту Иноуэ. Увидев меня, тот сказал: «Сиода Сенсей, что вы делаете в таком месте как это? Идите скорее домой». С этими словами он немедленно освободил нас.

Уэсиба Сенсей под подозрением

На обратном пути мы зашли в святилище Исэ вознести молитвы. Рядом находился дом Огавы, и мы на два дня остались у него, после чего спокойно вернулись в Токио.

По возвращении мы сразу же отправились к Уэсибе Сенсею. Как оказалось, у него тоже не обошлось без происшествий.

Незадолго до вышеописанных событий майор Ито, намеревавшийся отбыть на Маньчжурский фронт, зашел навестить Учителя. Сенсей в это время как раз собирался ехать на тренировку в Осака и решил проводить его до Кобэ. Они поселились в одном отеле, но майор, боясь причинить Учителю неприятности, за день до инцидента переселил его в другую гостиницу. Однако к тому времени все участники неудавшегося нападения уже были арестованы. Конечно, Сенсей ничего не знал ни о каком плане и сделал несколько телефонных звонков в отель, где оставался майор Ито, но трубку брали военные полицейские и детально записывали все, что говорил Учитель. До майора он так и не дозвонился и, в конце концов, вернулся в Токио. Вскоре после этого Сенсея вызвали в штаб военной полиции, где ему был объявлен суровый выговор.

Когда я пришел к нему, он очень обрадовался и сказал: «Сиода, немедленно иди к своему дяде (Его Превосходительство Хата Сюнрёку, бывший в то время военным министром) и скажи ему, что Уэсибе ничего не известно об этой истории».

Я тут же направился в официальную резиденцию военного министра и попросил его аудиенции. Встретившись с ним, я заявил:
- Мой почтенный учитель, Уэсиба Сенсей, ошибочно попал под подозрение, что очень сильно огорчило его. Пожалуйста, разберитесь немедленно с этим недоразумением.

- Не надо путать личные и общественные дела, - отрезал он. – Я ни о чем не буду разговаривать.

В порыве обиды я ответил ему:

- Тогда я ни о чем не буду просить вас. – С этими словами я повернулся к двери и уже собирался выйти, когда он остановил меня:
- Такэ-тян, подожди. – Военный министр Хата обычно называл меня Такэ-тян.
Мы сели в служебную машину и поехали в штаб военной полиции, начальником которого был в то время генерал-лейтенант Танака. Оказывается, когда г-н Хата служил командиром полка, Танака был там знаменосцем. Он стоя поприветствовал нас, а министр вошел в его кабинет и сказал: «Танака-кун, этот Уэсиба, который сейчас находится под подозрением, не имеет никакого отношения к инциденту, поэтому проследи, пожалуйста, чтобы вопрос был исчерпан».

На следующий день, когда Уэсиба Сенсей приехал в штаб, то обнаружил, что отношение к нему резко переменилось, и теперь он был окружен вежливостью и учтивостью. Его даже удивило, то, насколько обходительно с ним теперь обращались. Это показало, какую власть в армии имел высший офицерский состав. Таким образом, над инцидентом в Кобэ опустился занавес, и для нас всё обошлось без последствий.