М.Ц.: А в какой форме было обращение? Это была петиция или что-то еще?

Е.Р.: Обращений на сегодня множество, насколько мне говорят избиратели. На самом деле, изначально эта тема была озвучена именно избирателями, теми, кто имеет непосредственное отношение к этой ситуации, — метеорологи, летчики, которые все профессионально заявляют о том, что прежний выбор существующей площадки был правильный. И поэтому люди пришли ко мне как к депутату уже с ответами на их запросы. Запросы были в самые разные инстанции. Понятно, что жители по привычке сначала идут к верховной власти, если их не слышат на местном уровне. Это были обращения к президенту, к главе Республики Коми, на уровень муниципалитета, в Минздрав и самые разные органы.

М.Ц.: Правильно я поняла, самое главное, почему выбрали эту территорию, это сроки, потому что нужно успеть до определенного числа, вырубить лес и построить заново площадку? Это по каким-то причинам проще, чем возобновить работу старой площадки, да?

Е.Р.: Совершенно верно. Был взят просто проект. Анализ участка земли всегда занимает некоторое время. И был взят просто существующий проект строительств будущего хирургического корпуса и передан, перепрофилирован. Тут тоже много вопросов по поводу того, как это происходило, без согласования на Совете города, без публичных слушаний. Это произошло быстро, и теперь мы можем двигаться дальше. Все остальное не берется в расчет. И самое неприятное, что параллельно с этим идет информационная обработка населения в том плане, что доводятся факты, не соответствующие действительности. Искусство занижается размер существующей площадки, говорится о том, что она якобы не может применяться, что не соответствует действительности. Говорится о том, что перенос линии ЛЭП, которая проходит рядом, стоит 10 миллионов. Население обращалось к энергетикам, проектировщикам, говорят, вопрос стоит 200, 300, максимум 500 тысяч. То есть идет подтасовка фактов с целью дискредитировать имеющуюся площадку и всячески преподнести необходимость и уникальность площадки, которая будет, не дай бог, на территории вместо хирургического корпуса. Говорится о том, что и корпус возможен, и площадка. Но при проектировании нового корпуса вертолетная площадка на крыше не была утверждена Главгосэкспертизой в силу того, что рядом находятся трубы местной ТЭЦ, и они являются технологической преградой, которая мешает безопасности осуществления полетов. Трубы никуда не делись, но почему сейчас вертолетам можно здесь садиться, непонятно. Кроме того, эта вертолетная площадка, если она предусматривается в размерах отведенного участка под строительство нового хирургического корпуса, она занимает рекреационную зону нового корпуса, это тоже неправильно. И тогда соответственно, по СанПиНу, будет расширяться участок, потому что нужна будет новая площадь для строительства корпуса, это новые вырубки. И кроме того, население прекрасно понимает, что сегодня существование авиакатастроф — это не редкость. Если, не дай бог, что-то случится вблизи больничных корпусов или при подлете, учитывая направление ветра на детские сады, школы, жилые дома и т. д., — для чего эти риски, если есть существующая площадка, которая отдалена и от больничных корпусов, и от социальных объектов. Довод проектировщиков, которые были явно растеряны на момент общения с населением, которые привели основным доводом против эксплуатации существующей площадки — это угроза террористических актов. Но существующая вертолетная площадка находится в чистом поле. Там нет вокруг никаких населенных пунктов. Это смешной довод, он вызвал море негодования населения, потому что понятно — если говорим уже о терактах, наверное, больница в этом плане более опасный объект, когда это все рядом находится. То есть на сегодня очень много вопросов и сомнений по поводу правильности выбора, а главное, нежелания разработать альтернативный вариант параллельно выбранному, что должно быть по закону, потому что каждый проект должен сопровождаться альтернативными вариантами. Их нет, их не разрабатывают. Потом подойдет время, населению скажут, что проект есть, деньги потрачены, извините, поезд ушел. Землю мы перевести не можем и т. д. Хотя по земле тоже неоднозначная ситуация. Как на одном берегу, так и на другом это земли населенных пунктов. И если есть желание, все еще можно успеть. Но самое главное, готовы ли те люди, от которых это зависит, услышать население и следовать не только сиюминутным своим интересам, выгодам, но и также рассмотреть в плане эксплуатации площадки в дальнейшем. Тем более, если сегодня говорится о расширении количества полетов и привлечении соседних территорий для обслуживания.

М.Ц.: Время, на которое ссылается Минздрав, что они выиграют какие-то 5−7-10 минут, чтобы вовремя привезти пациента, — действительно ли эти минуты могут иметь такое значение?

Е.Р.: Мы еще раз возвращаемся к постановлению правительства, которое говорит: не более 15 минут. Думаю, что постановлением правительства предусмотрено время доставки пациента. Потом правило золотого часа начинается ведь не от вертолетной площадки, а именно от поступления больного в приемный покой. Там начинает это время работать, а не от того, когда вызвали врача, когда его довезли и т. д. Потому что вся история начинается ведь не с вертолетной площадки, когда уже привезли больного, а с того, когда поступил звонок, и врач-то должен еще вылететь из Ухты, здесь возможны и пробки, и все остальное. Поэтому в эти три минуты закладываются все разумные и неразумные риски, но это как минимум странно, потому что в городе есть две реанимобиля, которые обеспечат помощь больному, уже принимая его с борта вертолета, учитывая, что помощь специализированной техники должна уже оказываться и на борту. Преемственность этой помощи вряд ли здесь может быть причиной для того, чтобы просто не эксплуатировать вертолетную площадку и закрыть глаза на все существующие риски, которое несет с собой строительство непосредственно у больничных корпусов с вырубкой соснового бора. Сроки — 30 ноября. Речь идет о том, что уже в июле-августе должны прилететь вертолеты, что на сегодня тоже непонятно, есть вертолеты, нет. О том, что полгода отводилось на перевод земли, нам говорилось еще в апреле. К этому моменту еще время было. Но сейчас оно неумолимо уходит, и это играет не на пользу населению, к сожалению.

М.Ц.: Спасибо большое, Екатерина Тарасовна. С нами на связи Юлия Ярусова, метеоролог. Здравствуйте!

Юлия Ярусова: Здравствуйте. М.Ц.: С вашей точки зрения, как метеоролога, действительно ли место в этом сосновом бору — самое оптимальное, чтобы построить вертолетную площадку? Ю.Я.: Я работаю в аэропорту, и мы подготовили документ, который говорит о том, что та площадка, которая уже существует, находится на открытом месте, то есть по метеорологическим факторам она очень благоприятна. Во-первых, у нас тут речка, влияние реки будет минимально. И та, которую они предлагают, — получается, что с 3 сторон проходит речка, там также расположены дома. С учетом ветрового режима, направление ветра чаще юго-западное. Получается, что над речкой происходит испарение, воздух более насыщен, и будет происходить перенос низкой облачности и туманов как раз на предполагаемое место для площадки около больницы. А для вертолета самое главное — это хороший обзор наземных ориентиров. То есть это высота облачности распределение видимости. Если будет туман, вертолет, даже подлетая к больнице, может вообще не сесть из-за метеофакторов. И также возле больницы располагается ТЭЦ, которая является источником дыма и продуктов конденсации. Там тоже часто от домов происходят испарения, от проезжающего транспорта. Все это неблагоприятно сказывается и уменьшает вероятность посадки вертолета. У меня есть в практике случай, вертолет подлетал, есть у нас населенный пункт, он так же расположен, возле реки. И вертолет не смог сесть, потому что был туман. И поэтому они больного не смогли взять на борт.