Карл Поланьи «Великая трансформация»

«Великая траснформация» — историческое и экономическое исследование американского учёного венгерского происхождения Карла Поланьи. Впервые опубликованное в 1944 году, оно было посвящено политическим и социальным процессам, протекавшим в Англии в эпоху становления и развития капитализма.

Поланьи утверждает, что современные рыночная экономика и национальное государство (государство-нация, на территории которого происходит самоуправление одной какой-то нации, а государство отвечает интересам и требованиям этой нации) следует воспринимать и исследовать не по отдельности, но как единое явление, порождённое человечеством, и названное Поланьи обществом рынка (рыночным обществом).

Поланьи утверждал, что развитие государства и современной рыночной экономики на протяжении истории шли рука об руку. Государство, рассуждал Поланьи, было необходимо для проведения и ускорения изменения социальной структуры (соц. структура общества - это совокупность всех процессов и явлений, происходящих между компонентами этой системы, например, соц. институтами, группами людей, организациями) общества, что требовалось рыночной капиталистической экономике, а капитализм, в свою очередь, нуждался в мощном государстве, чтобы сглаживать свои внутренние противоречия. Согласно Поланьи, эти процессы подразумевали разрушение устоявшегося социального порядка, существовавшего на протяжении большей части человеческой истории, и именно поэтому он делал такой акцент на грандиозности перемен. Эмпирическая база его исследования в значительной степени полагалась на систему Спинхэмленда, которую он рассматривал не только как последнюю попытку класса землевладельцев сохранить традиционную экономическую систему (ручной труд, натурально хозяйство, традиции и обычаи) и социальный порядок, но и как меру оборонительного характера части общества, пытавшейся смягчить последствия одного из наиболее жестоких периодов экономического развития. Также книга отражает позицию Поланьи, что рыночное капиталистическое общество нежизнеспособно и должно быть заменено более справедливой общественной системой.

Поланьи наносит удар по ортодоксальному либеральному стереотипу о развитии капитализма, утверждая, что так называемый принцип невмешательства (экономическая доктрина, согласно которой государственное вмешательство в экономику должно быть минимальным, этого принципа придерживался Смит) осуществлялся планомерно, в то время как социальный протекционизм* был спонтанной реакцией на общественные изменения, вызванные неограниченным свободным рынком. Он утверждает, что формирование «свободного» рынка требует разделения общества на экономическую и политическую сферы. Поланьи не отрицал, что рынок принёс неслыханный рост материального богатства, однако не стоит, на его взгляд, сводить всё только к этому. Поскольку рынок берёт землю, труд и деньги как «фиктивные предметы потребления» (фиктивные потому, что не обладают качествами, способными быть выраженными через формальную рациональность рынка), то подчиняет сущность общества своим законам. Это, говорит он, с одной стороны, результат масштабных социальных разрушений старых структур, а с другой — стихийных мер общества по своей защите. Поскольку рынок пытается выделить себя из ткани общества, социальный протекционизм является естественным ответом; это он называет «встречным движением». Поланьи не воспринимал экономику как изолированное от других общественных сфер явление, он считал, что она пребывает в неразрывной связи с другими сферами. Поланьи завершил свою книгу прогнозом наступления социализма.

*Протекционизм рассматривается как политика, стимулирующая экономический рост в целом, а также промышленный рост и рост благосостояния страны, проводящей такую политику.

Непосредственная цель Поланьи заключается в том, чтобы выявить социальные последствия определенной экономической системы, а именно рыночной экономики, полное развитие которой наступило в XIX в.

Билет 26

Что видно и чего не видно? Ф. Бастиа

Каждое экономическое действие порождает целый ряд последствий…. Однако мы видим лишь одно, а остальные скрыты, мы их можем разве что предвидеть. Вся разница между плохим и хорошим экономистами в следующем: один придерживается только следствия, которое видно, а другой принимает в расчет и то, что видно, и все те следствия, которые надо предвидеть. Хороший журналист жертвует малым для большего, плохой наоборот.

Разбитое стекло

Стекло разбито.

Последствие, которое видно: придет стекольщик, получит деньги и тем самым обогатит стекольную промышленность на целых 6 фунтов.

Не видно:человек, у которого разбили стекло, не может потратить эти деньги на что-нибудь другое. А ведь он мог бы обогатить еще и обувную промышленность, купив себе пару сапог. Не разбилось бы стекло, мужик был бы и при сапогах и при стекле.

Вывод: Разрушение вредно! Нужно помнить о том самом «третьем лице»(сапожнике), который олицетворяет «чего не видно».

Налог

Многие говорят, что налог – это животворящая роса.

Видно: выгоды, которые получают чиновники.

Не видно: страдание плательщиков и поставщиков.Когда чиновник тратит на себя на 100 су больше прежнего, то это значит, что плательщик налога стал тратить на себя на 100 су меньше. Расходы чиновников мы видим, а расходы плательщиков мы не видим, так как они просто не могут ничего покупать.

Общественные работы

Создают какое-то предприятие и говорят: «Как хорошо! Умножение рабочих средств!» Известно, что великий Наполеон полагал, что делал доброе дело, когда заставлял то рыть, то засыпать канавы. Он говорил то же самое: «Какое мне дело до результатов? Нужно иметь перед глазами только одно — распространение богатства среди рабочих классов».

Видно:Государство стоит дороги, дворцы и создает тем самым места

Не видно: Отнимает работу у других людей. У людей собирают деньги на общественные работы, цель общественных работ – построить дорогу, по которой никто не будет ездить….Бессмыслица.

Временно это действенно, но постоянно….Нет, это мистификация.

Посредники

Общество – это совокупность услуг. Современные учения восстают против людей, которые занимаются поставкой этих самых услуг. Они охотно уничтожили бы капиталиста, банкира, спекулянта, предпринимателя, торговца и негоцианта, обвиняя всех их в том, что они становятся помехой между производством и потреблением, вымогая деньги у той и другой стороны и не доставляя им взамен ровно ничего.

Видно: Дань, которую платит народ посреднику за предоставление услуги.

Не видно: А какую бы дань мы платили государству, агентам?

Но в чем состоит эта предполагаемая дань, платимая народом торговле? А вот в чем: в том, что два лица меняются взаимными услугами вполне свободно, под влиянием одной только конкуренции и по свободно условленной между ними цене.

Если бы хотим хлеба(мы в Париже, а хлеб в Одессе) мы можем либо добыть хлеб сами, любо доверить это посредникам, либо государству. С древности люди выбирали 2 способ. Если все парижане возьмут и пойдут в Одессу за хлебом – это невозможно.

Рассмотрим посредников: В условиях свободной торговли, сам рынок вынужден следить за урожаем, как можно быстрее доставлять товар, продавать его(издержки) и продавать по минимальной цене(конкуренция). Логично, что посредники берут деньги за исполнение услуг(транспорт, оплата самого труда).

А теперь государство: Разве чиновники не использовали бы то же самое время, транспорт? Разве им не нужно было бы платить? А представьте, какая будет путаница с налогами, представьте неизбежные несправедливости и злоупотребления чиновников! А какая бы ответственность легла бы на гос-во!

Для того чтобы человек, вставая, имел во что одеться, необходимо, чтобы кусок земли был огорожен, расчищен, осушен, обработан и засеян каким-нибудь растением; необходимо, чтобы стада кормились на этом куске, чтобы они дали шерсть; необходимо, чтобы из этой шерсти было спрядено, соткано и выделано сукно, чтобы это сукно было выкрашено, а из него скроено и сшито платье. Но этот длинный ряд операций предполагает еще массу других: употребление земледельческих орудий, овчарен, мастерских, фабрик и заводов, каменного угля, машин, повозок и т.д.

Общество – есть ассоциация, и как же хорошо, что все операции разделены между множеством людей.

Ограничения

Размышляет о воровстве и приходит к выводу, что хищение как законное, так и беззаконное невыгодно.

А вот мораль этого дела: насиловать не значит производить, а значит разрушать. О, если бы насиловать значило производить, то во сколько раз наша Франция была бы богаче того, что она есть!

Машины

Машины лишают людей работы – кричат все вокруг.

Но проклинать машины — значит проклинать ум человеческий!

Люди всегда стремятся к дешевизне.

Мужик имеет двух рабочих и 2 фр. Придумывает средство, с помощью которого достигается та же цель, но с меньшими затратами. Мужик сохраняет 1 франк и отпускает 1 рабочего.

Видно: Лишает одного человека работа

Не видно: Капиталист, сохранивший этот франк дает работу другим освободившимся рукам. А также покупатель продукта заплатит на 1 фр меньше, следовательно бросит эту монетку в общественную копилку.

Таков общий порядок вещей. Я видел журналы, стоившие 80 фр., теперь же они стоят 48, а это составляет для подписчиков экономию 32 фр. Неизвестно, пойдут ли эти 32 фр. на журнальное дело, да в этом и нет никакой надобности, но вот что достоверно известно и что действительно необходимо — если они не примут именно это направление, то непременно примут какое-нибудь другое. Один воспользуется ими, чтобы выписывать больше журналов, другой — чтобы лучше есть и пить, третий — чтобы лучше одеваться, четвертый — чтобы иметь лучшую обстановку

Кредит

Во все времена и особенно в последние годы мечтали о том, чтобы сделать богатство всеобщим посредством всеобщего кредита. Но это есть оптический обман.

Когда земледелец занимает 50 фр., чтобы купить себе плуг, то на самом деле ему дают взаймы не эти 50 фр., а плуг. Когда торговец занимает 20 тыс. фр. для покупки дома, то долги его составляют не 20 тыс. фр., а дом. Сколько бы люди не брали кредитов количество товаров в обращении останется тем же.

У Пьера есть один плуг, но покупателей двое: Жак и Жан. Жан надежнее, чем Жак, поэтому Пьер отдает плуг Жану. Но вмешивается гос-во: Отдай плуг Жаку, я за него ручаюсь. Пьер отдает плуг Жаку

Видно:Социалисты: «Ура! Наш план сработал!» Жак счастлив, он пашет землю, это благо для него и для всего народа.

Не видно:Не видно того, что плуг достался Жаку только потому, что он не достался Жану.Не видно того, что если теперь Жак пашет, вместо того чтобы копать землю заступом, то Жан принужден будет копать ее, вместо того чтобы пахать. Перемена мест слагаемых суммы не меняет!

Билет 27