Да, начинай. Исповедь полезна для души.

Ну, если Тебе так нужно знать — самоубийство.

Ты хотел совершить самоубийство?

Однажды я думал о нем очень серьезно. И не делай вид, что удивлен. Ты все знаешь. Именно Ты меня остановил.

Любовью, но не страхом.

Немного страха тоже было.

Правда?

Я боялся того, что случится со мной, если я покончу со своей жизнью.

И мы начали наш диалог.

Да.

А теперь, после трех книг «Бесед с Богом», ты все еще боишься Меня?

Нет.

Хорошо.

Кроме тех случаев, когда все же боюсь.

И когда так бывает?

Когда я Тебе не верю. Когда я не верю, что это Ты говоришь со Мной, уже не упоминая о Твоих диковинных обещаниях.

Ты до сих пор не веришь, что с тобой говорит Бог? Да, этонаверняка будет интересно нашим читателям.

То, что я человек? Думаю, они знают об этом.

Да, но Я думаю, они считают, что ты кое в чем разобрался, и, по крайней мере, убежден, что действительно говоришь с Богом.

Я убежден.

Так-то лучше.

Когда я не сомневаюсь.

И когда же ты сомневаешься?

Когда мне кажется, что я не могу верить Твоим словам.

Когда так бывает?

Когда Твои слова слишком хороши, чтобы быть правдой.

Понятно.

Я начинаю бояться. А что, если это неправда? Что, если я просто придумываю все это? Что, если я создаю Бога, который говорит то, что я хочу? Что, если Ты говоришь именно то, что я хочу услышать, чтобы оправдать свои поступки и продолжать вести себя по-прежнему? Понимаешь, по Твоим словам выходит, что я могу безнаказанно делать все, что мне угодно. Ни беспокойства, ни шума, ни суеты. Никакой цены, которую мне придется заплатить потом. Черт возьми, кто бы не хотел иметь такого Бога?

Очевидно, ты.

Но я хочу — кроме тех случаев, когда не хочу.

И когда же ты не хочешь?

Когда боюсь. Когда думаю, что не могу Тебе верить.

Чего ты боишься?

Ты имеешь в виду, что будет, если я поверю Твоим словами окажется, что Ты на самом деле не Бог?

Да.

Я боюсь, что Бог отправит меня в ад.

За что? За воображаемый разговор?

За то, что я отрицал единого истинного Бога, и за то, что побуждал других к этому. Зато, что говорил людям, будто их поступки не будут иметь последствий, и таким образом подстрекал некоторых совершать действия, которые они в противном случае не совершили бы, ведь они теперь не боятся Тебя.

Ты действительно думаешь, что ты настолько могущественный?

Нет, но я думаю, что на других людей легко повлиять.

Тогда почему на них не оказали достаточного влияния те, кто говорил, что Меня нужно бояться, чтобы прекратить их саморазрушение?

А?

На протяжении столетий священники твердили людям, что Я отправлю их в ад, если они не поверят в Меня тем или иным образом и если не перестанут совершать определенные поступки.

Я знаю. Знаю.

Ну, и ты замечаешь, чтобы люди перестали совершать эти поступки?

Нет, не очень. Человечество продолжает убивать себя, как и всегда.

На самом деле быстрее, чем когда бы то ни было, так как теперь у вас есть оружие массового уничтожения.

И мы не менее жестоки друг к другу, чем были раньше.

Я тоже заметил это. Так почему же ты думаешь, что после нескольких столетий — на самом деле тысячелетий — неудачных попыток религии повлиять на людей ты каким-то образом легко окажешь на них влияние и потом будешь лично отвечать за их действия?

Я не знаю. Наверное, мне нужно время от времени думать об этом, чтобы сдерживать себя.

Зачем? Что ты боишься сделать, если не будешь сдерживаться?

Крикнуть с крыши самого высокого дома, что наконец я нашел Бога, которого могу любить! Я бы призвал всех познакомиться с моим Богом и узнать Его так, как я Его знаю! Я бы поделился всем, что я знаю о Тебе, со всеми, кого бы встретил в моей жизни! Я бы освободил людей от их страха перед Тобой, и таким образом — от их страха друг перед другом! Я бы освободил их от страха смерти!

И ты думаешь, что за это Бог накажет тебя?

Если я «неправильно» понял Тебя, Ты меня накажешь. Или Он накажет. Или Оно — не важно.

Я не буду тебя наказывать. Ох, Нил, Нил, Нил... Если твое самое страшное преступление в том, что ты нарисовал образ слишком любящего Бога, Я думаю, ты будешь прощен — если тебе нужно продолжать верить в Бога, который вознаграждает и карает.

А если другие люди будут совершать плохие поступки — убивать, насиловать или лгать — из-за меня?

Тогда любой философ с начала времен, который говорил или писал нечто, что противоречило современной ему системе верований, должен быть так же виновен во всех проступках человечества.

Возможно, так и есть.