Задача изучения богословских идей в трудах русских песнотворцев

Богослужение Православной Церкви постоянно и неуклонно привлекает внимание и христиан всего мира, и отдельной человеческой души на различных этапах ее жизненного бытия.

И подлинно – богослужение Православной Церкви может создать основу для воспитания члена Церкви, дать ему приникнуть к спасительному действию Таинств; оно сотворяет действенным исповедание церковных догматов, утверждает радостотворность веры человека, укрепляет спасительность его пребывания в Церкви, – говоря общо, облекает жизнью все периоды его земного существования.

Богослужение Русской Православной Церкви за тысячелетний период ее существования сложилось из основ греческой гимнографии, из последования богослужений славных отцов – песнопевцев византийских, но в нем же с самого начала создания на Руси православного богослужения имеют место и труды русских творцов служб.

По мере того как мы пытались изучить труды русских песнописцев в отдельные периоды истории Русской Церкви, старались проанализировать творения отечественных авторов, посвященные прославлению Божией Матери, и уделили внимание вопросу о создании канона Всем святым, в земле Российской просиявшим[uu], перед нами встал вопрос и о посильном разборе основ богословия, которые нашли место в русской литургической письменности.

По мысли известного русского литургиста профессора М.Н. Скабаллановича, «в богослужении нашем собрано и изложено решительно все, что может и должен думать о Боге и спасении всякий христианин», а «православное богословие может исчерпываться одним богослужением»[830].

Архимандрит Киприан в своих лекциях по гимнографии и эортологии[vv] пишет: «Литургика... становится для нас уже не только "обрядословием"... но самостоятельной дисциплиной литургического богословия, имеющей полное и неоспоримое право на существование наряду с прочими богословскими науками...»[831].

В своем труде «Русская литургическая письменность» протоиерей Ростислав Лозинский говорит о богослужении как одеянии Церкви. «Литургические формы есть одежда Церкви Христовой»[832], – пишет он и, подобно цитированным авторам, свидетельствует о связи между догматической и литургической ветвями богословия: «Церковность жизни, полнота литургического общения Церкви Небесной и земной, соборность молитвы – лучшие пути богообщения»[833].

Много полезного в исследовании Ф.Г. Спасского «Русское литургическое творчество», в его оценке отдельных периодов русской литургической письменности и отдельных песнотворцев, представленных в эти периоды[834].

Вместе с тем основы богословия в трудах отечественных гимнографов остаются в значительной степени непроясненными, что ставит задачу одновременно настоятельную и необходимую.

Здесь встает ряд вопросов – и первым из них следует считать определение того, каков удельный вес тех общих богословских положений, которые внесены русскими песнотворцами в круг годового православного богослужения, составляющего неизмеримое богатство и ценность Церкви Православной.

Далее может встать вопрос о том, какие из основных догматов развиты в трудах русской литургической письменности и имеются ли отдельные периоды в истории Русской Церкви, которые выделяются преобладанием интереса к разработке того или иного догматического положения.

Наконец, представляет несомненный интерес – кто из русских песнотворцев оставил наиболее отчетливый след в запечатлении догматического учения Церкви в богослужебных текстах.

У современных русских исследователей удается отметить интерес к отдельным встающим перед нами задачам.

В обширном труде протоиерея Георгия Флоровского дается глубокий и оригинальный разбор путей русского богословия[835]. В нем, к сожалению, не уделено внимания русским песнотворческим трудам, и вопрос о богословских истинах в трудах русской литургической письменности указанным исследователем не изучается совсем.

В книге преосвященного Вениамина (Милова) прямо ставится вопрос о литургическом богословии, даже сама книга называется «Чтения по литургическому богословию», однако разбираются отдельные богословские положения в трудах исключительно византийских песнописцев[836].

Наконец, в работе отца Ростислава Лозинского даются широкие перспективы исследования русского литургического творчества, однако литургическое богословие как таковое не составляет предмета исследования этого автора[837].

***

Между тем внимательно присмотримся к рекомендациям, которые дает архимандрит Киприан в отношении задач литургического богословия вообще: «...Под литургическим богословием следует понимать систематизацию богословских идей, заключающихся в нашем богослужении, в наших церковных песнопениях, иконографических композициях, последовании праздников, Таинств и вообще во всем церковно-служебном обиходе»[838].

Задача изучения богословских идей в трудах русских песнотворцев может быть удовлетворительно решена, по нашему мнению, лишь при историческом подходе к материалу. Только обозначив и поняв отдельные периоды русского песнотворчества, по возможности уяснив историческую обстановку этих периодов, можно построить на основе такой периодизации историю формирования богословской мысли русского песнописца.

В основу периодизации могут быть положены общепринятые в современной науке разделы истории Русской Церкви, хотя отдельные периоды русской гимнографии не всегда точно согласуются с хронологическими рамками этих разделов.

«Богословский подход к науке о богослужении, – пишет архимандрит Киприан, – то есть стремление построить литургическое богословие и систематизировать богословские идеи нашего богослужения, обращают внимание, главным образом, на внутреннее содержание богослужебного материала. А так как он содержится преимущественно в богослужебных песнопениях или в гимнографии, то изучение этой последней представляет для литургиста особый интерес»[839].

Богослужебные тексты русских песнописцев, созданные на протяжении всех этапов существования Русской Церкви, и будут рассмотрены в этой статье.