Рабби Акива и мидраш Песни песней
Связующим звеном между мистикой Песни песней и нисхождением к Колеснице служит образ величайшего из таннаев, рабби Акивы.
Сказал рабби Акива: целая вечность не стоит того дня, когда Израилю была дарована Песнь песней. Ибо все Писания – святое, а Песнь песней – святое святых.
Мишна, Йадаим III, 5.
Имя рабби Акивы связывается с мистической интерпретацией Песни песней и в другом источнике – в знаменитой агаде, повествующей о четверых, вошедших в Пардес.
Четверо вошли в Пардес: бен Азай, бен Зома, Ахер и рабби Акива. Один из них заглянул – и умер, один – заглянул и повредился [в уме], один – заглянул и стал рубить деревья, один – вошел с миром и вышел с миром. Бен Азай заглянул – и умер; о нем говорит Писание4:“Дорогá в очах Господних смерть святых Его!” (Пс 116:15). Бен Зома заглянул – и повредился; о нем Писание говорит: “Нашел ты мед – ешь, сколько тебе потребно, [чтобы не пресытиться им и не изблевать его]” (Притч 25:16). Элиша заглянул – и стал рубить деревья, и о нем Писание говорит: “Не дозволяй устам твоим вводить в грех плоть твою, [и не говори пред Ангелом [Божиим]: ‘это – ошибка!’ Для чего тебе [делать], чтобы Бог прогневался на слово твое и разрушил дело рук твоих?]” (Еккл 5:5)5. Рабби Акива вошел с миром и вышел с миром, и о нем говорит Писание: “Влеки меня, мы побежим за тобою – царь ввел меня в чертоги свои...”(Песн 1:4).
Тосефта Хагига II, 3.
На основании данной агады трудно ответить на вопрос, что же представлял собой тот Пардес, в который вошли четверо мудрецов, однако можно предположить, что он как-то связан с опасными занятиями тайной доктриной. И действительно, один из четверых, бен Азай, “заглянул – и умер”, второй, бен Зома, “заглянул – и повредился”, то есть, по-видимому, сошел с ума, третий, Элиша бен Абуйя, называемый здесь также “Ахер” – Другой, “заглянул – и стал рубить деревья”, то есть впал в ересь в результате занятий тайным учением.
Единственным из четырех мудрецов, который “вошел с миром и вышел с миром”, был рабби Акива. Агада вспоминает в связи с этим стих из Песни песней, выражающий глубокую любовь между рабби Акивой и Царем – Святым, Благословен Он: “Влеки меня, мы побежим за тобою – царь ввел меня в чертоги свои...” (Песн 1:4). Из того факта, что именно стих из Песни песней соотнесен в агаде с рабби Акивой, можно заключить, что он считался посвященным в тайное учение, тем, кому известен тайный смысл Песни песней, который он постиг и пережил в мистическом опыте восхождения в Пардес.
Апокрифическая и апокалипсическая литература
Третьим важным источником для литературы Чертогов и Колесницы были апокалипсические❋Апокалипсис – пророческое описание событий, связанных с концом дней, особенно переворотов и разрушений, предшествующих Судному дню в преддверии избавления. сочинения. Большинство из них принадлежит апокрифической литературе, не вошедшей в канон и отвергнутой раввинистическим иудаизмом (значительная часть этой литературы была написана на иврите и арамейском языке, но сохранилась лишь в переводах на греческий, эфиопский, славянские и другие языки). Однако, если в Талмуде и ранних Мидрашах влияние апокалипсических сочинений почти неощутимо, то мистическая литература обязана апокалипсике некоторыми из своих основных мотивов. Наиболее важный пример – образ патриарха Ханоха, сына Йареда❋См. ниже 1.4.1.4., который был живым вознесен на Небо. Намек на это содержится уже в книге Бытия, а апокалипсическая традиция подробно разрабатывает эту тему. Многие апокалипсические книги описывают видения и тайны, открывшиеся Ханоху во время восхождения на небо.
Итак, литература Чертогов и Колесницы, сформировавшаяся во 2 – 6 веках, синтезирует три основные традиции: традицию мидраша к книге Бытия и к книге Иезекииля – Деяние Начала и Деяние Колесницы; связанную с именем рабби Акивы традицию мистической интерпретации Песни Песней как “автопортрета” Бога; традицию, восходящую к апокалипсической литературе, в особенности к сочинениям, связанным с образом Ханоха, сына Йареда.
Среди сочинений, в которых отразились мистические концепции литературы Чертогов и Колесницы, назовем в первую очередь четыре основных: Книга Шиур Кома (Книга мер Тела); Большая книга Чертогов(сокращенно Большие Чертоги); Малая книга Чертогов (Малые Чертоги); Третья книга Еноха (Ханоха).
В нижеследующих параграфах мы опишем кратко каждое из этих сочинений.
ШИУР КОМА
Предмет Книги Шиур Кома – описание членов тела Бога, их размеров, а также мистических имен, связанных с каждым из членов. Размеры даются в единицах длины, принятых в талмудической литературе, – в фарсангах, милях, локтях и пядях6. Из описаний, содержащихся в книге, следует, что члены Божьего тела имеют грандиозные, непостижимые размеры, они измеряются в “тысячах тём тём”, то есть в тысячах миллиардов и триллионов фарсангов и пядей, причем каждая пядь равна размеру вселенной от края до края. Размеры Божьего тела оказываются, таким образом, недоступными человеческому воображению, во многие триллионы раз превосходя размеры вселенной.
Книга содержит декларацию от имени двух величайших таннаев, рабби Акивы и рабби Йишмаэля, из которой следует, что всякому, кто познает тайны Шиур Кома, “обещано, что унаследовал мир грядущий и что дни его продлятся и в сем мире”.
МАЛЫЕ ЧЕРТОГИ
Малая книга Чертогов, или Малые Чертоги (это название встречается в некоторых рукописях книги и стало общепринятым в науке), представляет собой собрание фрагментов, в главном из которых описывается восхождение рабби Акивы в семь небесных чертогов. Восходя на небо и переходя из чертога в чертог, он должен преодолевать различные препятствия, главное из которых – ангелы разрушения, охраняющие входы чертогов, ведущих в высший, седьмой чертог. Войдя наконец в седьмой чертог, рабби Акива предстает пред лицом Высшего Царя, облик Которого, превосходящий человеческое разумение, был описан и исчислен в Книге Шиур Кома.
Описание восхождения рабби Акивы в семь высших чертогов, которое здесь называется “нисхождением к Колеснице” основано, по-видимому, на рассказе о четверых, вошедших в Пардес. Как мы помним, и там рабби Акива был тем, кто “вошел с миром и вышел с миром”.
БОЛЬШИЕ ЧЕРТОГИ
Большой книгой Чертогов, или Большими Чертогами, именуется в науке (как и в некоторых рукописных вариантах) самый обширный текст, принадлежащий литературе Чертогов и Колесницы. В отличие от других текстов подобного рода, в нем фигурирует целая группа “нисходящих к Колеснице” – мистиков, занятых изучением и применением тайной доктрины. Во главе группы стоит рабби Нехунья бен а-Кана, мудрец времен Мишны; рядом с ним действуют рабби Акива и рабби Йишмаэль бен Элиша, ученики рабби Нехуньи.
В Большой книге Чертогов, как и в других упомянутых нами сочинениях, известные мудрецы Мишны, такие, как рабби Нехунья и рабби Йишмаэль, изображаются как величайшие авторитеты тайной доктрины, несмотря на то, что в Мишне, Талмуде и в классическом Мидраше нет ни малейшего намека на то, что они занимались чем-либо подобным❋Исключение составляет рабби Акива: он единственный среди мистиков Большой книги Чертогов, чье имя упоминается в связи с тайной доктриной в Талмуде и Мидраше (см. выше 1.4.1). Более того, один из таннаев, рабби Йишмаэль, превращается в Большой книге Чертогов в прямо-таки мифологическую фигуру: он именуется здесь “первосвященником, сыном первосвященника”. В книге содержатся намеки на то, что он совершал служение в Йом Киппур (День Искупления) в Иерусалимском Храме, – ситуация, невозможная с исторической точки зрения, поскольку рабби Йишмаэль жил два поколения спустя после разрушения Храма7.
Основной сюжет книги – совершаемое рабби Йишмаэлем восхождение в высшие миры, напоминающее описанное в Малой книге Чертогов восхождение рабби Акивы. Рассказ о небесном путешествии сопровождается детальным описанием небесных Чертогов, богослужения, совершаемого там ангелами, гимнов, которые поют при этом ангельские сонмы. В книге подробно рассказывается о том, как происходит “нисхождение к Колеснице”, и даже даются практические указания о подготовке и осуществлении такого нисхождения. Сочинение содержит также описание различных сущностей, обитающих в небесных чертогах: ангелов, серафимов и священных животных8; среди прочего, говорится и об ангелах-привратниках небесных чертогов.
ТРЕТЬЯ КНИГА ЕНОХА (ХАНОХА)
Еще одним важным сочинением, принадлежащем литературе Чертогов и Колесницы, является Книга Чертогов, называемая также Третьей книгой Еноха9. В центре внимания этого текста находится превращение Еноха, или Ханоха, сына Йареда, в ангела Метатрона, князя Лика. Рассказ об этом слышит рабби Йишмаэль из уст самого Метатрона, с которым он встречается в небесных чертогах.
Иллюстрация 5
Книга творения – сочинение, приписываемое Аврааму. Лист 6, с. 2 (1806). Этот отрывок приводится из предисловия к комментарию к Книге творения, который приписывали рабби Аврааму бен Давиду. На самом деле комментарий составлен Йосефом Ашкенази, каббалистом 14 века.
Енох, или Ханох, сын Йареда, – библейский персонаж, один из допотопных патриархов, прадед Ноя. Атмосфера таинственности вокруг него связана уже с загадочным стихом книги Бытия: “И ходил Енох пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его” (Быт 5:24). Литература Чертогов понимает этот стих в том смысле, что Енох не умер, подобно другим людям, но был вознесен на небо, где он трансформировался в божественную сущность, именуемую Метатроном, князем Лика. Сила и власть, которыми наделен Метатрон, ставят его надо всеми обитателями высших миров, делают его наместником Самого Бога. Третья книга Еноха подробно описывает трансформацию Еноха в Метатрона, те атрибуты и силы, которыми он был при этом наделен, небесную иерархию и место Метатрона в ней.
Исследователи отмечают близость к литературе Чертогов ряда магических и гадательных сочинений, среди которых можно назвать Разделение10 рабби Акивы, Меч Моисея,Распознавание лица и порядки линий (“Физиогномика и хиромантия”). Кроме того, к этой литературе относятся сочинения, посвященные космологии и устройству высших миров. Среди них можно назвать Большой трактат о Начале и Видения Иезекиила.
КНИГА ТВОРЕНИЯ
Говоря о древних источниках, на которые опирались в своем творчестве германские хасиды, необходимо упомянуть еще об одном, небольшом по объему, но чрезвычайно важном и влиятельном сочинении – Книге творения, приписываемой праотцу Аврааму. Книга начинается с описания первооснов Творения, переходя затем к обзору закономерностей, управляющих мирозданием. Согласно доктрине Книги творения, эти законы определяются свойствами букв алфавита и чисел первой десятки, которые являются первоосновами и структурными элементами всего сущего, от высших миров и до низших❋Эта тема обсуждается более подробно в 9 части курса..Понимание книги весьма затруднено тем обстоятельством, что ее язык, система понятий и стиль мышления уникальны и не имеют параллелей. Тем не менее книга включает отдельные фразы и выражения, близкие по духу к литературе Чертогов; это одна из причин того, что в средние века Книга творения рассматривалась как неотъемлемая часть древней эзотерической традиции.
С литературой Чертогов и Колесницы тесно связана группа так называемых “малых”, или поздних, Мидрашей, содержащих космологические и мистические мотивы. Среди этих Мидрашей – Алфавит рабби Акивы, Мидраш Авкир11, Мидраш “Да произрастит земля”, Мидраш “И совершены были”12, а также повествовательный Мидраш“Главы рабби Элиэзера”, последняя редакция которого относится к исламской эпохе (8 в.).