Лидерство под руководством пастора

Писание признает лидерство женщин, но только под властью и руководством мужчин, и в том числе апостолов. Например, Павел обременяет женщину тем, что она должна покрывать голову, когда пророчествует (см. 1 Кор. 11:5), и если она не делает этого, Павел пишет, что она «постыжает свою голову».Женщины в первой церкви могли пророче­ствовать, но одновременно им следовало помнить о том, что пророчество — это одна из форм проповеди. Излагая Божьепослание, они должны были демонстрировать, что все еще находятся под руководством мужчин.

Потом Господь снова проговорил ко мне:

— Йонги Чо, напомни Мне, как ты появился на этот свет? — спросил Он.

— Благодаря женщине, Господи, — ответил я.

— На чьих коленях ты вырос? — спросил Он снова.

— Женщины, Господи, — сказал я.

— А кто прилагал огромные усилия для того, чтобы восполнить Мои нужды, и оставался верным до самого конца Моего служения?

— Это были женщины.

Господь продолжал:

— И кто пришел воскресным утром к Моему гробу, чтобы возлить масло на Мое Тело?

— Женщина, Господи.

— Кто первым обнаружил Мое воскресение?

— Женщина.

— А кому первому Я явился после воскресения?

— Марии Магдалине, Господи, женщине.

— Ты ответил «женщина» на все Мои вопросы. Тогда чего же ты боишься? Преданные и верные женщины окружали Меня во время Моей земной жизни и служения. Почему в таком случае Мое Тело не может быть иметь поддержку посвященных и самоотверженных женщин?

Какое еще подтверждение мне требовалось, чтобы продолжать реализацию Божьего плана? Господь четко показал мне, что Он одобряет назначение женщин на лидерские посты.

Двадцать ячеек и эпизод с кепи

На следующей неделе после памятной лекции на тему Женщин, которую мне преподал Господь, я созвал на совещание целую группу сестер из нашей церкви. Около двадцати женщин сидели в комнате, где проходило собрание, и с тенью тревоги в глазах ожидали, о чем я буду говорить. Я откровен­но рассказал им о проблемах со здоровьем, о дерзком плане организовать домашние группы и о моем желании задейство­вать их в служении, подтверждая свои слова отрывками из Писания.

— Мое здоровье сильно пошатнулось. Милые дамы, мне нужна ваша помощь, чтобы укрепить Тело Христово. Го­сподь желает употребить вас для Своей работы. Женщины постоянно помогали Иисусу во время Его земного служе­ния и находились рядом в час Его страданий. Я уверен, воля Божья заключается в том, чтобы именно вы вели домашние группы.

— Аминь, — ответили они. — Вы говорите чистую правду, пастор Чо. Это действительно воля Божья. Мы помо­жем вам.

Мужчины на предыдущем собрании отреагировали на мое предложение очень логично и рационально. Женщи­ны же, со своей стороны, были восхищены предложенным планом. Они серьезно переживали за мое здоровье и едино­душно согласились следовать за мной. Я передал сестре Чой ответственность за организацию домашних групп. Под ее за­ботливым руководством эти посвященные сестры создали двадцать районных групп по всему Сеулу. Эта цифра соот­ветствовала количеству женщин, которые присутствовали на собрании. Наконец-то в церкви появились долгожданные до­машние группы!

Я выдвинул этим женщинам еще одно требование. По­добно тому, как Павел обязал каждую женщину покрывать голову, находясь в церкви, я попросил, чтобы все женщи­ны-лидеры, включая сестру Чой, носили особые кепи в знак соблюдения субординации и признания авторитета своего

пастора. Я хотел, чтобы члены церкви увидели, что женщи­ны служат под Божьей властью, которой Он наделил меня. Применение этих библейских принципов оказалось хорошей идеей, и я не встретил никаких препятствий.

Мучительная боль в теле продолжала напоминать мне о том, что я все еще очень нездоров. Но в тот вечер я вернулся домой, охваченный радостным нетерпением. Осталось толь­ко дождаться, чем же закончится моя дерзновенная иници­атива. Я решительно сказал себе, что вот теперь-то все мои страхи и переживания закончились.

Женитьба на Сунхэ Ким

Самый большой подарок, который преподнес мне Го­сподь за все время, что я знаю Его, — это моя жена. Сегодня я с трепетом вспоминаю времена своей молодости, ведь в тот период, когда я еще учился в библейском колледже, Бог при­готавливал для меня мою будущую супругу. Вы можете спро­сить, как такое возможно? Но ведь Он — Бог.

У матушки Чой была дочь по имени Сунхэ Ким, ко­торая в то время посещала школу для девочек. Моя первая встреча с Сунхэ прошла очень необычно. Однажды, еще учась в колледже, я сильно простудился, и у меня разыгралась не­шуточная лихорадка. Это произошло, когда я, не думая о последствиях, холодным зимним днем решил постричься и помыться в общественной бане. Узнав, что я заболел, матуш­ка Чой намеревалась позаботиться обо мне. Стоя на пороге моей комнаты и собираясь навестить занедужившего брата во Христе, сестра Чой вдруг услышала голос Бога:

— Это твой будущий зять, поэтому хорошо заботься онем.

— Что? — ошеломленно пролепетала она.

— Усердно молись за своего зятя, — проговорил Господь.

— Этого не может быть! У них такая разница в возрасте! — матушка Чой чувствовала себя так, словно ее только что ударило током. На тот момент мне был двадцать один год, а Сунхэ — шестнадцать, и она была ученицей средней школы.

Вскоре после этого я услышал, что Сунхэ, которая жила в Джинхае, приезжает навестить семью во время летних каникул. Она казалась мне родной сестрой, потому что была дочерью сестры Чой, к которой я относился, как к матери. Не в силах больше ждать, я отправился искать Сунхэ в комнату матушки Чой в общежитии.

— Матушка! Я слышал, что Сунхэ приехала из Джинхае, — крикнул я с порога.

— Нет, — ответила она. — Здесь никого нет.

— Как странно! Я слышал, что она была здесь. А вот и ее туфли, — я осмотрелся по сторонам и вошел в комнату. Через пару минут из платяного шкафа показалась молодая девушка.

— Мама! Там очень жарко. Зачем ты затолкала меня в шкаф? — сказала Сунхэ.

Я засмеялся. Как по мне, ситуация была комичной, но Сунхэ выглядела просто потрясающе. Это была моя первая встреча со старшей дочерью Джашил Чой. Мы быстро подружились, как настоящие брат и сестра. У Сунхэ был особенный музыкальный дар. Со времен нашей палаточной церкви в Таеджо-Донг она служила у нас клавишницей. Параллельно с обучением в школе для девочек Сунхэ давала частные уроки музыки, чтобы заработать немного денег и помочь семье.

Шло время, и я чувствовал, что меня всерьез тянет к дочери матушки Чой. Мне было приятно узнать, что это влечение взаимно и что у Сунхэ тоже имеются чувства ко мне. Наконец я решил попросить девушку выйти за меня замужи на всю жизнь стать моей второй половинкой. Для этого я вызвал ее в свой офис. Мне было немного не по себе, ведь все давно считали нас братом и сестрой. Но я собрал волю в кулак и решительно рассказал ей обо всем, что происходило в моем сердце.

— Сунхэ! — строго сказал я. — Я пристально наблюдал за тобой последние несколько лет и решил, что ты самая до­стойная девушка из всех. Сегодня я собираюсь предложить тебе стать моей женой.

— Я? Твоей женой? — казалось, она очень удивилась моему предложению.

Вместо обручального кольца, которое было мне не по карману, я подарил Сунхэ свои часы. Спустя полтора года, 1 марта 1965 года, в возрасте тридцати лет я женился на Сунхэ, которая была на шесть лет моложе меня. Мы радостно плани­ровали нашу свадьбу, но в день бракосочетания я был очень болен и не способен сполна наслаждаться важным событием. Я молил Бога, чтобы Он дал мне силы выстоять на ногах це­лый день, но большую часть дня чувствовал себя нехорошо. Около трех тысяч людей пришли на нашу венчальную цере­монию. Мы пригласили американского миссионера для про­ведения обряда. Он проповедовал почти час и, похоже, был несказанно очарован и вдохновлен собственным ораторским талантом. Уже и гости чувствовали себя неловко, а я переми­нался с ноги на ногу, делая все возможное, чтобы не упасть в обморок. Мои отчаянные попытки остаться на ногах — вот единственное сохранившееся у меня воспоминание об этом дне. Честно говоря, я даже не помню, как произносил свои свадебные клятвы.

В наш медовый месяц моей бедной жене пришлось це­ликом посвятить себя уходу за больным мужем. Что же каса­ется меня, мысли мои были сосредоточены на церкви, и осо­бенно на недавно сформированных ячейках. Я надеялся, чтоустранил все возможные препятствия для роста ячеечной структуры.

Наш медовый месяц закончился очень быстро, так как по расписанию я должен был проповедовать на служе­ниях пробуждения в сельской местности следующие шесть месяцев. На тот момент я уже был одним из самых извест­ных пасторов в Южной Корее. В течение недели меня, как правило, не было в городе. Я проповедовал в других местах и возвращался в Сеул только для того, чтобы провести вос­кресное служение и в тот же вечер уехать на целую неделю еще куда-нибудь. Временами Сунхэ было очень трудно согла­ситься с моим загруженным расписанием, которое лишало ее радостей семейной жизни. Единственное, что я привозил из своих путешествий, это чемодан грязной одежды. Сегодня я понимаю, что обычно имеют в виду, говоря о том, что жена пастора берет на себя крест непрестанной жертвенности и смирения.

За первые три года нашей супружеской жизни моя жена прошла через множество трудностей. Стоит отметить, что я не получал от церкви никакой финансовой поддержки в период ее обновления и расширения. И поэтому для того, чтобы сводить концы с концами, моя жена снова начала да­вать уроки игры на пианино. Приезжая домой, я часто обра­щал внимание на большой плакат «Частные уроки фортепи­анной игры», висевший на нашей двери.

Мировая известность

Ячейки росли и умножались, обеспечивая церкви по­стоянный прирост. Наши домашние группы ясно демонстри­ровали, каким должно быть успешное служение. Члены ячеек приглашали своих соседей и знакомых на домашние собра­ния, где неверующие люди принимали Христа в свои серд­ца. Когда ячейка становилась слишком многочисленной, она делилась на две новые группы, которые отделялись одна от другой. Ячейки умножались подобно тому, как делятся клет­ки тела в процессе митоза или мейоза. Каждое воскресенье в церкви выходили на покаяние все новые и новые люди, и многие из них впоследствии продолжали регулярно посе­щать церковь. По мере того как росло число домашних групп, нам приходилось обучать новых лидеров, которые возглав­ляли новообразованные ячейки, и назначать больше муж­чин и женщин на роль дьяконов. Церковь выросла до таких масштабов, что нам стало сложно оценивать ее размеры. В этот период мы не подсчитывали количество членов церкви; но официальная сводка, составленная в 1964 году, показала, что в нашей церкви было более 2 400 человек. Никто точно не знал, сколько прихожан мы имеем сейчас, хотя и было оче­видно, что церковный приход стремительно растет. Мы при­писывали этот рост активности домашних групп, но не стре­мились вести статистику.

Плотный график расшатывал мое и без того слабое здоровье. Бывали периоды, когда я неделями чувствовал себя стоящим на пороге смерти. Я помню, как молился следующим образом: «Господи, позволь мне проповедовать еще один раз, и тогда я буду счастлив умереть». Даже в таком плачевном состоянии Бог направлял меня в дальние путешествия по разным странам. Молва о росте нашей церкви распространя­лась, словно лесной пожар, привлекая к нам внимание всего мира. Бурный рост удивил не только всю Южную Корею, но и руководство деноминации «Ассамблеи Бога» в Соединенных Штатах. В это время мир представлялся мне непаханым по­лем для насаждения домашних групп. Я был назначен предсе­дателем «Ассамблеи Бога» в Корее и принял участие в подго­товке всемирной конференции пятидесятнических церквей, которая проводилась в Сеуле и Бразилии; я вошел также всостав экспертного комитета конференции. Наша церковь посвятила себя распространению миссионерских евангелизационных программ по всему миру, и я был занят разработкой стратегии внедрения системы домашних групп в разных странах.

Разрушенное лидерство

Церковь продолжала переживать стремительный рост, а я никак не шел на поправку. Я терял сознание в самых не­ожиданных местах. Однажды я упал в обморок в токийском аэропорту, в другой раз — на конференции «Ассамблеи Бога» в Америке, в третий раз — в районном офисе в Сингапуре. Каждый раз, когда такое случалось, я очень переживал за свою жену, которая вынуждена была проходить вместе со мной через все испытания.

Я продолжал молиться за больных, и они получали ис­целение. Всякий раз, когда я становился свидетелем Божьего чуда, я умолял Его исцелить и меня: «Господи, а как же я? По­жалуйста, не забудь исцелить Своего покорного слугу». Но Бог предупреждал меня, что пройдет десять лет, прежде чем я полностью выздоровею. Так и произошло. Прошли долгие годы, пока мое здоровье окончательно не восстановилось.

Я осознал, что с моей стороны было глупо даже думать, что у меня все под контролем. Как такое вообще могло прид­ти мне в голову? Ценой этого заблуждения стали многолетние физические мучения и непрекращающаяся слабость. Когда- то я мечтал сделать себе имя и приобрести всеобщее призна­ние. Я собирался построить самую большую в мире церковь. Теперь же я знал, что единственное, что действительно имеет значение, —это полное доверие Богу и абсолютное упование на Него в жизни, здоровье и вере.

Милостивый Бог продемонстрировал Свою великуюлюбовь по отношению ко мне. Он использовал многолетнюю болезнь, чтобы сломить мое гордое и свободолюбивое «я». Сегодня я понимаю, почему Бог хочет, чтобы каждый Его ли­дер был полностью разрушен и разбит. Если по какой-то при­чине служитель неспособен достигнуть состояния абсолют­ного смирения перед Господом, я боюсь, что он не готов стать пастухом драгоценных Божьих овец. Он не сможет повести Божий народ в правильном направлении. Почему? Потому что он будет жить в постоянном страхе, и этот страх будет контролировать его жизнь.

Несломленный лидер очень боится потерять данную ему власть, поэтому он постоянно думает о том, как бы за­полнить имеющуюся пустоту деньгами или авторитетом. Такой лидер никогда не будет доверять своему приходу, а в его методах руководства церковью будет доминировать не­желание утратить влияние и контроль. Он будет бояться со­вершить ошибку на глазах у прихожан, и в результате этого станет посмешищем — или даже его выгонят из церкви.

Бог использует людей пропорционально степени их смирения. Я знаю, что Господь не может использовать меня до тех пор, пока я не стану полностью разбитым и опусто­шенным. Пока я не достигну точки, где я больше не пола­гаюсь на свою силу, но уповаю только на Него, Бог не будет использовать меня по-настоящему. И именно благодаря деся­тилетним страданиям я осознал, насколько незначительным и беспомощным человеком я являюсь без Бога.

Часть 4