Освобождение Вараввы и предание Иисуса на распятие (27:24-26).
24 Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: «Невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы». 25 И, отвечая, весь народ сказал: «Кровь Его на нас и на детях наших». 26 Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие.
Пилат, конечно, понимал, что никакой политической цели Иисус не преследует, что речь идет о вопросах не политических, а религиозных. В политическом смысле Иисус был невиновен: «Я не нахожу никакой вины в этом человеке» (Лк 23:4). Видел он также хитрость и уловки иудейских начальников, непременно желавших обвинить ненавистного им Иисуса. Но прошлые преступления и злодеяния Пилата дали иудеям средство шантажировать его и заставить его против своей воли и против чувства справедливости выполнить их волю и утвердить смертный приговор Иисусу.
Только евангелист Матфей пишет о том, что Пилат «взял воды и умыл руки перед народом». Этим жестом он как бы снимал с себя вину за казнь невинного. Обычай этот, видимо, известный Пилату, восходит к Закону Моисея: «Все старейшины города того, ближайшие к убитому, пусть омоют руки свои … и объявят и скажут: руки наши не пролили крови сей, и глаза наши не видели» (Втор 21:6-7).
«Невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы», – говорит при этом Пилат. Выражение «смотрите вы» нам уже недавно встречалось в реакции священников на раскаяние Иуды. «Что нам до того? смотри сам»(Мф 27:4), – сказали они, то есть «это твое дело, твои проблемы». Так и здесь: Пилат говорит толпе: «смерть невинного – ваше дело, не моё». Разумеется, в этом жесте омовения рук и в этих словах ясно видно лицемерие и трусость Пилата. В одних случаях он вел себя решительно и жестоко по отношению к иудеям, но теперь он показал себя человеком слабым. На нем лежала полнота власти и ответственности. Но он и то, и другое перелагает на других. «Подписывая» приговор, говорит: «Это не я». – Образ Понтия Пилата – фигура трагическая, говорящая о том, как прошлое человека может настолько владеть им, что он становится совершенно беспомощным проявить свою подлинную волю.
Как мы уже говорили в прошлой беседе, образ Понтия Пилата в народных сказаниях расценивается по-разному. В одних случаях он признается раскаявшимся и святым, в других – изображается в демоническом свете: даже после его смерти его мертвое тело не желает принимать ни вода, ни земля[184].
«И, отвечая, весь народ сказал: “Кровь Его на нас и на детях наших”». Не только старейшины и священники, но весь народ с готовностью берет на себя ответственность за смертный приговор Иисусу. Вот она в действии – воля большинства! Однако, мы уже обсудили прежде вопрос о том, из кого состоял этот весь народ. Это были не те толпы людей, которые ходили за Иисусом по дорогам Галилеи и Иудеи, ловя каждое Его слово. Это была толпа сторонников Вараввы, которые видели в этом мятежнике и террористе национального героя. Поэтому несправедливо было бы возлагать ответственность за убийство Иисуса на весь народ Израиля и осуждать всех иудеев, беря на себя грех антисемитизма. Не забудем самую первую проповедь апостола Петра, в которой он говорил иудеям: «Я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению» (Деян 3:17). Не забудем и слова апостола Павла о том, что если бы иудеи узнали во Христе Премудрость Божию, «то не распяли бы Господа славы» (1 Кор 2:8). Вспомним и пророчество апостола Павла о конечном спасении всего Израиля: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, – чтобы вы не мечтали о себе, – что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется»(Рим 11:25-26). Мы не говорим уже о том, что Сам Господь молил о прощении Его обидчиков: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк 23:34).
По окончании судебной процедуры Пилат «отпустил им Варавву, а Иисуса, бив [а точнее, «бичевав»], предал на распятие». Разумеется, бичевал Иисуса не Пилат, а воины претории. Бичевание было частью наказания перед распятием. Из описаний историков мы узнаём, насколько это было ужасно. Человека привязывали к столбу. Бич представлял собой длинный кожаный ремень, на котором были закреплены заостренные куски свинца и костей. Иногда такой бич вырывал человеку глаз, нередко приговоренные умирали от ран. Многие становились буйно помешанными, лишь немногие сохраняли здравый рассудок. Такому наказанию подвергли Иисуса.
Судебные процедуры закончились. Вопросам об этих юридических процедурах суда над Иисусом Христом сегодня посвящаются бесчисленные исследования, научные и ненаучные дискуссии, многочисленные романы, а также художественные и документальные фильмы. Мы всенепременно хотим знать: Кто же, в конце концов, виновен в смерти нашего Спасителя? На кого нам следует направить наш гнев? Первых христиан и евангелистов вопросы юридического характера интересовали в последнюю очередь. Вспомним хотя бы весь ряд великих посланий апостола Павла. Есть в них хотя бы одно слово о юридических процедурах суда над Иисусом и Его осуждения? Ни единого слова! Но что в них есть, так это плодотворные размышления над смыслом Креста, над этим Божественным парадоксальным чудом – спасении через крестную смерть! Мысли ранних христиан были заняты вопросами более существенными, чем юридические процедуры суда. Они размышляли о спасительных деяниях Божиих, о том, какими путями Бог осуществляет Свой замысел спасения людей через Крест, через посредство Иуды, Пилата, Ирода, Синедриона, иудейской толпы… Да, замысел спасения осуществляется через них, невзирая на них и не снимая ни с кого из них ответственности и исторической вины. – Пути Господни неисповедимы.