Люциус тихонько засмеялся.

— Так было задумано. — Минерва впервые растерянно моргнула. — Вы знаете, пытка — это искусство, которое только тогда приносит удовольствие, если инструменты немного устарели. Уверен, что Северус мог бы многое рассказать вам об этом. Не так ли, Северус?

— Да, — выдавил он с усилием. Он бы не стал делать этого, если бы речь шла только о нём. Если же существовала хоть малейшая возможность для Минервы выбраться отсюда живой, он её использует. Самое глупое было в том, что он в то же время был согласен с Минервой — намёк Люциуса, что тот даст ей шанс, был всего лишь обманом.

— Вы сами убедитесь в этом, профессор. За этим вы здесь. Лучше всего, если вы начнёте с того, что поднимете нож.

— Я не стану этого делать, — сказала она с такой решительностью, с какой всегда обращалась к своим ученикам.

— Делайте, как он говорит, Минерва, — попросил Северус тихо.

— Он прав, профессор. Делайте, как я велю!

— Нет. — Она просто стояла и смотрела на Северуса, зная, очевидно, как она мучает его этим, и всё же делала по-своему. И мучило его не то, что она так смотрела на него, а то, что он читал в её глазах бесконечную привязанность. Она лучше умрёт, чем поднимет на него руку с ножом. И так оно и будет, если она в скором времени не исполнит требование Люциуса.

— Imperio! — Произнёс тот вдруг нетерпеливо, и Минерва с силой зажмурила глаза. Руки её дрожали, также как и колени.

Но Северус знал её силу. Он знал, что никакой Imperio не мог принудить её ни к чему, чего она не желала делать. И, действительно, не прошло и десяти секунд, как она справилась с заклинанием.

— Вы всегда меня недооценивали, мистер Малфой, — сказала она, и, вероятно, лишь Северус заметил, что голос её звучал немного слабее, чем прежде. У Люциуса в данный момент не было времени обращать внимание на такие мелочи.

— Лучше бы вам не недооценивать меня! — Люциус пересёк комнату большими шагами, лично поднял нож и сунул его Минерве в руки. Пальцы Минервы сомкнулись на рукоятке, но нож просто висел вдоль её тела, так что она и мухи не могла бы обидеть.

— Не беспокойтесь, такого не случится. Но вы ведь не думаете серьёзно, что я буду использовать этот нож, только потому, что вы мне его дали? Или это лишит вас приятной рутины учительства? — Она слегка улыбнулась, и Северус ответил ей.

— Что вы хотите этим сказать? — Прошипел блондин, всё больше теряя терпение.

Северус же давно понял, куда она клонит. Минерва знала, что не выйдет из этой комнаты живой. Она хотела настолько разозлить Люциуса, чтобы он как можно скорее избавил её от мучений. И Северус знал, что Люциус будет потом ужасно злиться, а он станет объектом для спуска пара. Но Минерва не должна об этом знать. Быстрая смерть было самым лучшим, что могло её здесь ждать.

— Я хочу этим сказать, что когда-то вам в руки дали волшебную палочку, и вы делали с ней совершенно противоположное, чем мы от вас ожидали. Вы же знаете пословицу, мистер Малфой: как аукнется...

— ...так и откликнется, — закончил Северус хриплым голосом, и Минерва кивнула.

— Так оно и есть. Мне жаль, Северус.

— Не тебе следует извиняться.

— О нет, так оно и есть.

— Стоп! — Встрял Люциус. — Сейчас не время для примирений! Последнее слово останется за мной. — Он весь покраснел и пыхтел, как после долгой пробежки.

— Конечно, за вами, мистер Малфой, — сказала Минерва тем же спокойным голосом, каким разговаривала всё это время.

И глаза Люциуса потемнели. Во взгляде Северуса была паника, он отчаянно искал другое решение, выход и вдруг успокоился, услышав «Avada Kedavra!». Мёртвое тело Минервы рухнуло на пол.

Тяжело дыша, Люциус взирал сверху вниз на тело своего бывшего учителя. Его рука, сжимающая палочку, еле заметно дрожала, вена на лбу пульсировала. Некоторое время в комнате стояла абсолютная тишина, как будто они все достигли некоего перекрёстка и должны были сначала поразмыслить, куда двигаться дальше.

— Проклятье! — Вдруг заорал Люциус так неожиданно, что Северус снова вздрогнул. В этот момент он понял, что предположения его были правильными.

* * *