Вместо этого Северус насмешливо склонил голову и сделал задумчивое лицо.
Эта шарада настолько злила Люциуса, что на минуту лицо его утратило контроль, и слепая ярость сверкнула в его глазах. В следующий момент уже руки Северуса были крепко прижаты к грубой поверхности балки, поддерживающей потолок. — Я точно знаю, что ты тут замышляешь. И ты знаешь, что мои знания в области зелий лишь немного отстают от твоих. Я знаю, что ты работаешь против Лорда, но когда-нибудь настанет момент, и я отомщу тебе за это, без того, чтобы бояться за кого-нибудь из членов моей семьи. Я предупредил тебя, Северус Снейп!
С непробиваемой маской на лице Северус смотрел мужчине, который стал его входным билетом в сегодняшнюю жизнь, прямо в глаза. Интересно, что его собственная месть Люциусу за всё содеянное спровоцировала дальнейшую цепь ответной мести. Зелье рядом с ними мирно бурлило в котле. — Тебе следует следить за тем, что говоришь, Люциус Малфой! — почти выплюнул он ах такое великое имя! на пыльный пол подземелья. — Лорд узнает обо всём, что останется в моей голове, как воспоминание. В отличие от тебя он не ограничивается беспочвенными размышлениями и глупыми подозрениями. Как ты думаешь, что он подумает, узрев эту сцену? Думаешь, она поможет Драко продвинуться?
Лицо Люциуса побелело. Несколько секунд он ещё удерживал довольный взгляд Северуса, затем он с силой оттолкнул его и покинул подземелье.
В доме, бесконечно удалённом от всякой реальности, Северус вынырнул из этого сна, подскочив на кровати. Он тяжело дышал, пот проступил у него на лбу. Он покрутил головой, что вызвало болезненные ощущения, и провёл руками по лицу.
Неуклюже, растеряв всю прежнюю элегантность, он сел на край кровати, игнорируя тянущую боль в спине. Когда это было? Как давно, он поймал Люциуса в своей лаборатории? Как минимум — два с половиной года назад. Тогда он уже работал с Грейнджер над зельем, ставшим одним из ключей к победе над Тёмным Лордом. Тогда он впервые увидел, как её щёки от радости покрылись румянцем.
И его не заботило, что Люциус получил подтверждение своих подозрений. Тогда он ещё мог осадить его. Страх перед Лордом был одним из рычагов управления над его свитой.
Северус встал, накинул халат и вышел из комнаты. Босиком он отправился бродить по тёмному дому, наслаждаясь полночной тишиной. В кухне он, поправив волосы, падающие на лицо, наполнил стакан водой. Он опустошил стакан большими глотками, как будто всё ещё был в заключении и не знал, когда в следующий раз получит воду.
И в каком-то смысле так оно и было. Здесь он тоже был в заключении. Надо конечно признать, что у него было больше свободы передвижения и еда была получше (Грейнджер действительно научилась готовить), но, в конце концов, Албус лишь сменил видимые цепи на невидимые. Он ещё не был уверен, какие из них были мучительнее.
Через несколько минут он покинул кухню и мимолётом взглянул на дверь террасы. Он уже хотел отправиться дальше, когда понял, что за дверью кто-то стоит. Чёрная тень вырисовывалась на фоне слабого ночного света.
Нахмурив лоб, он на мгновение замер, а затем бесшумно направился к дверям террасы. Грейнджер не заметила его, даже когда он остановился у самой двери. Северус молча наблюдал за ней. Она стояла к нему спиной, скрестив руки на груди.
Северусу была привычна ночь. В ней он почти всегда оживал. Но здесь ночь была другой. Не было ни единого звука. Ни шелеста листвы под лапами пробегающих мимо зверьков, ни щебетания птиц, порхающих с ветки на ветку в густых кронах деревьев. И он знал, что даже если сейчас был только вечер, он не услышал бы ни одного сверчка. Здесь была лишь Грейнджер, и он сам. Сад был слишком маленьким, чтобы вместить парочку насекомых и одного гнома, как выяснилось. Им нужно быть внимательными и плотно закрывать дверь на ночь.
И ещё не было звёзд. И луны. Небо было размытого тёмно-синего цвета. Оно было светлее, чем обычное ночное небо, но на нём нельзя было различить ни единой звезды. Даже если они и были бы там, то, скорее всего, такие же размытые как и пейзаж позади изгороди.
Внезапно приглушённый звук отвлёк его от этих мыслей. Он снова взглянул на Грейнджер и напрягся, игнорируя при этом возмущённые отзывы ноющих мышц.
Она плакала.
Он ещё никогда не видел Грейнджер плачущей. Она была сильной женщиной, вынесла всю тяжесть войны на своих хрупких плечах, как будто именно это было её судьбой и предназначением. Северус, конечно, заметил, что она страдала и почти сгибалась под этой тяжестью. Но он ни разу не видел её плачущей. Как бы то ни было, это значит, Уизли удавалось до сих пор поддерживать её и подпитывать её уверенность в себе.
Осознав, что она, видимо, действительно скучает по рыжему нервотрёпу и, в отличие от него, вынуждена была расстаться со счастливой жизнью, чтобы провести с ним здесь месяцы, Северус развернулся и, так же тихо, как и пришёл, вышел в коридор.
Добравшись до комнаты, он закрыл за собой дверь и стал расхаживать кругами по маленькой комнатке. Наконец, он подошёл к окну и распахнул его, чтобы втянуть немного свежего воздуха в свои всё ещё горящие лёгкие. У него было такое чувство, как будто он только что вынырнул из ледяной воды.
— — -
"Ледяная вода" было торопливо начертано на кусочке пергамента и подчёркнуто два раза. В конце стояло три восклицательных знака. Северус фыркнул. Не хватало только сердечек вокруг.
В следующий момент маленькая рука выдернула у него записку прямо из-под носа. — Оставьте в покое мои записи! — Грейнджер зло сверкнула на него глазами и сунула пергамент в книгу о лечащих зельях.
— Тогда прекратите везде разбрасывать свои вещи. Весь этот хаос превосходит даже то, что Лонгботтом за всю свою жизнь умудрился натворить в своём котле! — Ну, это конечно было небольшим преувеличением. Но её вещи действительно были повсюду. Книги лежали на столах и шкафах, записки летали по комнатам, многие из них смятые и разорванные. И время от времени он даже видел её валявшийся там и тут свитер!
Когда его взгляд, наконец, вновь вернулся к её лицу, на губах её была ехиднейшая улыбка. Почти неприлично покачивая бёдрами, она сделала пару шагов в его направлении и упёрла руки в бока. Северус сам не заметил, как отклонился немного назад. — Вы знаете, что сейчас делает Невилл?