Второе рождение» социологии в СССР в 1950-80-ее: основные вехи институционализации

В конце 30-х годов на судьбу социологии сильно по­влияла канонизации выдвинутых И.В.Сталиным различ­ных теоретических положений. Он «упразднил» в директивном порядке существующее самостоятельное положе­ние социологии и попытался даже теоретически обосно­вать свои действия. В 1938г. им для «Краткого курса истории ВКП (б)» был написан раздел «О диалектическом и историческом материализме». В нем целая область на­учного социального знания —исторический материализм—была «зачислена» в разряд философского знания. Это привело к тому, что важнейшие составные части социоло­гии стали рассматриваться только на философском, Т.е. абстрактно-теоретическом уровне, а конкретные социо­логические исследования процессов, явлений социальной жизни были полностью прекращены, как и дальнейшие разработки методов таких исследований. Таким образом, в период культа Сталина социология была занесена в «черный список» буржуазных наук и запрещена.

Отношение к социологии в период с 30-х по конец 50-х гг. как к «буржуазной лженауке», именно такое определение давалось ей в некоторых словарях того времени, было обусловлено, во-первых, тем, что в об­ществе в это время необходимо было многое скрывать, не допускать публикования истинного положения дел, а во-вторых, тем, что за рубежом шло активное развитие социологии.

Социология была запрещена, но это не означало, что она полностью и бесповоротно умерла, образно говоря, душа в ее теле продолжала теплиться. Просто социология в это время находилась как бы в «коматозном состоянии». Во-первых, объявленный запрет сбора разного рода соци­альных данных распространялся исключительно на от­крытое использование полученной информации в печати и научной работе. Сбор и анализ разнообразных сведений об обществе и частной жизни населения продолжался, просто проводимые обследования стали носить секрет­ный характер и были связаны с произволом и политичес­кими репрессиями. Собранные по закрытым каналам данные обобщались и доводились до сведения директив­ных органов для принятия соответствующих мер по уп­равлению страной. Сбором информации занимались как партийные органы, так и органы госбезопасности. Для получения необходимой информации проводились анкет­ные опросы, использовались данные переписей населе­ния, сеть осведомителей (включенное наблюдение) и т.д. Несмотря на то, что проводившиеся закрытые обследования имели не научную, а сугубо «прикладную» цель — осуществление политического контроля, их результаты все-таки, в основной своей массе, представляют собой объективный исторический источник [см.: 16.С.31-32].

Во-вторых, вскоре после окончания Великой Отечест­венной войны, осенью 1946года, в Институте философии Академии наук был создан социологический сектор, под руководством М.П.Баскина. Главная цель сектора заклю­чалась в изучении и критике зарубежных социологичес­ких концепций. Результаты работы сектора не заставили себя долго ждать, вскоре в научной и политической пери­одике начали появляться статьи, содержащие анализ и критику западных социологов. Авторами статей были Г.Ф.Александров, Ю.П.Францев, М.П.Баскин. А к концу 40-х гг. уже окончательно сложился своеобразный жанр «критики буржуазной социологии» [см.: 16.С.31-32].

Благодаря проведению тщательного реферирования работ западных социологов в нашей стране началась ин­тенсивная рецепция¹¹ западной общественной мысли. «Критиками» был в основном, как отмечает Г.С.Батыгин, интеллектуальный бомонд. Чтение западных книг и пери­одической печати в то время из-за существующей цензу­ры было недоступно для большинства простых научных работников и преподавателей. Именно поэтому сложив­шийся в конце 50-х гг. контингент социологов-професси­оналов состоял, в основной массе, из людей, владеющих английским языком и имеющих возможность ознако­миться с работами западных ученых в оригинале [см.: 16. С.32-33].

В монографиях по историческому материализму, из­данных в период между 30-ми и 60-ми годами, социаль­ные явления и процессы анализировались предельно идеологизированно на крайне общем абстрактно-теорети­ческом уровне, в полном отрыве от реальной жизни. В это время в науке об обществе господствовали догматизм¹² и схоластика¹³.

Пятый этап (конец 50-х —90-е гг.). Только в конце 50-х —начале 60-х годов, во время хрущевской «оттепе­ли», снова положительно заговорили о социологии, так как возникла необходимость в более эффективном управ­лении социальными процессами во всех сферах общест­венной жизни. Очень трудно быть беспристрастным при восстановлении истории социологии этого периода. Во многом это связано с тем, что непосредственные участни­ки и свидетели того, как все это происходило, живут и здравствуют, а их воспоминания часто противоречат тем официальным документам, которые хранятся в архивах, и тем данным, которые публиковались в периодической печати и других печатных источниках того времени. Поэ­тому ниже штрихами будут обозначены только основные вехи процесса институционализации социологии, начав­шегося в конце 50-х годов, которому так же, как и всей истории социологии, были свойственны свои взлеты и падения.

На положение социологии в нашей стране кардиналь­но повлияла начавшаяся после XXсъезда КПСС десталинизация общества. С этого времени начинается новый период в развитии социологии, так называемое«второе рождение»социологии как науки в нашей стране. Период с начала хрущевских реформ до 1972г., «разгрома» ИКСИ, по мнению Г.С.Батыгина, можно назвать перио­дом «социологического ренессанса »[см.: 16].

«К началу «второго рождения» советской социологии, —отмечает И.В.Бестужев-Лада, —на заре хрущевской «перестройки», в середине 50-х, годов марксистско-ле­нинское обществоведение было выстроено в следующих боевых порядках: центр —диамат и надстроечный над ним истмат; одно крыло —политэкономия, другое — научный коммунизм (из части истмата, специально от­торгнутый от него для симметричности известной марк­систской триады). И все это не имело никакого отноше­ния к науке, если понимать под ней одну из форм обще­ственного сознания, сводящуюся к производству новых знаний. Скорее это относилось к двум другим формам — мировоззрению (философии) и вере (в данном случае квазирелигии» [см.: 17.С.186].

Как вспоминает В.Н.Шубкин: «Появление социоло­гии, начало «конкретных социальных исследований» после смерти Сталина и XXсъезда КПСС были неожи­данными. И для власть предержащих, ибо она возникла не по велениюсверху,как это было с научным коммуниз­мом, историей партии, истматом, аснизу.Возрождение социологии было сюрпризом и для западных политоло­гов, советологов и социологов» [см.: 310.С.69].

Первой ласточкой стала статья В.С.Немчинова «Соци­ология и статистика», опубликованная в 1955г. в шестом номере журнала «Вопросы философии», за ней последо­вал его доклад на заседании Президиума Академии наук СССР 23декабря 1955г. [см.: 16.С.35]. Именно с легкой руки В.С.Немчинова в «железобетонной фаланге сплош­ных догматов», как указывает И.В.Бестужев-Лада, наме­тилась первая подвижка. Логика его рассуждений была проста, если на базе плохой буржуазной политэкономии проводятся многочисленные конкретные экономические исследования, которые приносят миллиарды долларов чистой прибыли, то почему бы на базе хорошей марксист­ско-ленинской политэкономии тоже не начать проводить подобного рода исследования, которые могут приносить большую прибыль в рублях для нашей страны. Конечным результатом двадцатилетней псевдонаучной «грызни» стало создание ЦЭМИ [см.: 17.С.186].

Вторая подвижка была начата с легкой руки А.А.Зворыкина. Рассуждая по тому же принципу, он поставил вопрос, если на базе плохой буржуазной философии ве­дутся конкретные социологические исследования, даю­щие миллиарды долларов чистой прибыли, то почему же на базе хорошего истмата нельзя тоже начать проводить аналогичные, приносящие большую прибыль исследова­ния. В данном случае, результатом более десятилетней «грызни» стало создание ИКСИ [см.: 17.С.186-187].

Основным переломным моментом в институциояализации социологии в нашей стране стало участие совет­ской делегации, во главе с директором Института филосо­фии П.Н.Федосеевым, на IIIВсемирном социологичес­ком конгрессе «Социальные изменения XXвека», проходившем в Амстердаме с 22по 29августа 1956г. Советская делегация впервые приняла участие в конгрес­се Международной Социологической Ассоциации (МСА), основанной под покровительством ЮНЕСКО в сентябре 1949г. в Осло. Результатом данной поездки которая состоялась, несмотря на сопротивление ЦК [см.:184.С.95], стало осознание важности и необходимости проведения социологических исследований [см.: 209. С.580-586], необходимости международного сотрудниче­ства социологов [см.: 209.С.586- 587],а также целесооб­разности создания в нашей стране социологического об­щества, так как это являлось необходимым условием для вступления в Международную Социологическую Ассо­циацию [см. подробнее: 209.С.574-579]. Также это привело к тому, что в 1957г. впервые высказывается мысль о необходимости создания специализированного печатного органа, который освещал исследование социологических проблем [см.: 209.С.600].

Большое значение на становление социологии сыграла статья немецкого социолога Ю.Кучинского «Социологические законы», которая была опубликована в 1957г. в пятом номере журнала «Вопросы философии». В своей статье автор поставил вопрос о необходимости различе­ния законов исторического материализма и социологи­ческих законов и предложил свое их толкование. Это положило начало очень живой дискуссии о соотношении исторического материализма и социологии, которая нашла свое отражение как на страницах теоретических журналов, так и в монографической и иной литературе по обществоведению.

С 6по IIянваря 1958г. в Москве состоялась Между­народная конференция социологов, которая была органи­зована ЮНЕСКО и Международной Социологической Ассоциацией. Официально конференция именовалась «Вторая конференция круглого стола по социологическим аспектам мирного сотрудничества» [см. подробнее: 209. С.588-598].В совещании принял участие сам президент Международной Социологической Ассоциации — Ж.Фридман. Целью совещания с советской стороны была попытка установить сотрудничество с международным со­циологическим сообществом. П.Н.Федосеев выступил на совещании с докладом «Проблема мирного сосуществова­ния в социологических исследованиях и преподавании». Данный доклад, по мнению Г.С.Батыгина, был своего рода революцией, так как в нем было сказано о значи­тельной роли социологических исследований, которую они играли в марксизме [см.: 16.С.34].

В июне 1958г. была создана Советская социологичес­кая ассоциация (ССА), и уже в октябре 1958г. Советский Союз вступил в Международную Социологическую Ассо­циацию. ССА была создана Президиумом Академии наук СССР. Президентом ассоциации был избран Ю.П.Францев, вице-президентом Г.В.Осипов [см.: 184.С.95]. Появ­ление ассоциации было обусловлено необходимостью вы­хода на международную арену для ведения идеологичес­кой борьбы на этом уровне. Первоначально выезжающая раз в четыре года делегация в основном представляла собой полтора десятка ортодоксальных марксистов, идео­логических бойцов, яро доказывающих всем преимущест­ва марксизма-ленинизма. Только после того как руково­дителем ассоциации стал Г.В.Осипов (1962-1972),а вице-президентами В.А.Ядов, В.Н.Кудрявцев, ЮА.Замошкин В.Н.Шубкин и др., в своей деятельности она стала уделять внимание и внутренним нуждам [см.: 310.С.78].Совет­ская социологическая ассоциация создавалась как «добровольное объединение научных и общественных ин­ститутов, занимающихся исследованием социологических проблем» [цит. по: 209.С,6001.

Знаменательным фактом, характеризующим измене­ние отношения к социологии, является издание в 1958г. книги Г.Ф.Александрова «История социологии как наука» (М., 1958).Впервые за многие десятилетия термин «соци­ология» был вполне легально употреблен вместе со сло­вом наука.

Все вышеперечисленные события способствовали тому, что с 60-х годов в нашей стране начал восстанавли­ваться статус социологии как социального института, вновь были возобновлены и стали активно проводиться конкретные социологические исследования.

В этот период начали формироваться крупные струк­турные образования, занимающиеся вопросами социоло­гии. В 1960г. в Институте философии АН СССР было создано первое в стране социологическое подразделение—сектор исследований новых форм труда и быта (позже Отдел конкретных социологических исследований). Руко­водителем был назначен Г.В.Осипов. Сектор занимался изучением трудовых коллективов московских и горьковских заводов, а также подготовкой обзорных трудов по социологии. Параллельно эмпирические исследования проводились в Ленинграде, под началом В.А.Ядова и А.Г.Здравомыслова изучалось отношение к труду ленин­градских рабочих. Подобного рода исследование начали проводить также и уральские социологи [см.: 123.С.28,16.С.35].Результаты исследований были опубликованы в середине 60-х годов, став классическими работами в этой области.

В начале 60-х годов была создана Лаборатория социо­логических исследований при Ленинградском государст­венном университете, организатором и руководителем ко­торой стал В.А.Ядов. Вслед за этим во многих университетах и институтах разных городов (Москва, Ленинград, Свердловск, Пермь, Казань и др.) начали возникать соци­ологические и социально-психологические лаборатории.

Практически именно в рамках ССА, как отмечает Г.В.Осипов, был поставлен вопрос о самостоятельности социологии. «Впервые такая постановка, —вспоминает он, —была обозначена мною в журнале «Социальные исследования» (1965год), затем подхвачена американца­ми, которые, ссылаясь на журнал, подчеркивали значи­мость того факта, что социология в России признана самостоятельной наукой. Однако не все выдерживали напор П.Федосеева, Ф.Константинова и других, отожде­ствлявших социологию с историческим материализмом. Среди ученых шло расслоение, были всяческие попытки изобрести различные формы, в которые можно было за­прятать социологию как таковую. Был жуткий нажим, чтобы отождествить ее с научным коммунизмом (А.М.Ко­валев), с обществоведением (В.Ф.Халипов). Затем —это наступил уже следующий этап —социологию объявили прикладной дисциплиной, теоретическую же вообще как бы вынесли за рамки науки. И стали институционализировать социологию именно как прикладную. Многие уче­ные пошли на это. Я же всегда придерживался той точки зрения, что социология является самостоятельной нау­кой» [см.: 184.С.96-97].

К 1965г. наибольшее распространение получила точка зрения, что социология —это наука о законах и движу­щих силах развития общества, а её предметом выступало исследование исторически сменяющих друг друга общест­венных формаций, общественных закономерностей (за­кономерностей развития и становления социальных отно­шений людей, а также различных форм их взаимодейст­вия). Естественно, данная точка зрения на социологию полностью отождествляла ее с историческим материализ­мом, а методы социологии —с диалектико-материалистической методологией.

Но отождествление социологии с историческим мате­риализмом не могло объяснить активного появления самостоятельных направлений социологических исследо­ваний. Социологические исследования задействовали по­нятийный аппарат социологии и постепенно расширяли сферу теоретического социологического знания. Для дальнейшего широкого развертывания эмпирических исследований необходимо было в первую очередь реабили­тировать социологию. Кроме этого, данный подход не устраивал многих ученых потому, что отрицалась само­стоятельность социологии как науки. Ученые стали делать разные попытки, чтобы найти какой-то компромиссный вариант между тем, что должно быть, и тем, что сущест­вует на самом деле. В результате был признан приемле­мым только один способ —объявить, что исторический материализм это собственно социология, а саму социоло­гию рассматривать только как проведение прикладных исследований.

Это привело к тому, что сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, социологические исследова­ния получили законные права гражданства, а с другой стороны, социология как наука не признавалась. В науч­ном обиходе под социологией было принято понимать науку, которая занимается только проведением конкрет­ных социологических исследований.

В 60-е годы прошел ряд дискуссий, направленных на выяснение предмета социологии, главным образом они были нацелены на доказательство того, что социология не противоречит марксистской философии и марксистскому мировоззрению. В связи с этим основное внимание было обращено на выяснение соотношения социологии с исто­рическим материализмом, соотношения их методов. Дан­ные дискуссии имели идеологическую направленность, нередко происходило смешивание понятий общественной науки и идеологии, хотя это совершенно разные сферы духовной деятельности.

В качестве знаменательной вехи среди прошедших в 60-е годы дискуссий особо следует отметить дискуссию «О структуре социологической теории», состоявшуюся 15-16мая 1968г. в Московском государственном универ­ситете им.М.В.Ломоносова, в которой приняли участие профессора и преподаватели данного университета, а также преподаватели других научных и учебных заведе­ний страны.

В 1968г. в шестом номере журнала «Вопросы филосо­фии» была опубликована статья А.М.Румянцева и Г.В.Осипова «Марксистская социология и конкретные социальные исследования», в которой обосновывалась необходимость выделения нескольких уровней социоло­гического знания.

Решающее значение в решении вопроса сыграло опуб­ликование в 1972г. в четвертом номере журнала «Комму­нист», официальном органе ЦК КПСС, статьи Г.Е.Глезермана, В.Ж.Келле и Н.В.Пилипенко «Исторический ма­териализм —теория и методология научного познания и революционного действия». Разработанная трехуровневая концепция социологии была официально признана. Структура социологии выглядела следующим образом:

-общая социологическая теория как философская наука (исторический материализм), она являлась методо­логической основой всего обществознания;

-частные социологические теории (они рассматрива­лись как разделы научного коммунизма, также считающе­гося философской наукой);

-конкретные социологические исследования выступа­ли в качестве прикладного инструментария сбора эмпи­рической информации.

Общая социологическая теория, то есть исторический материализм, задавала типовой способ построения частносоциологических теорий, а они, в свою очередь, опира­лись на обобщение социальных фактов. Конкретные со­циологические исследования отождествлялись с социоло­гическим опросом, в основном анкетированием. Поэтому под социологом понимали человека, «бегающего с анке­тами».

Данная трехуровневая концепция стала своеобразным компромиссом, получилось некое полуфилософское зна­ние: социологическим исследованиям дали право граж­данства, а социологии как самостоятельной науке —нет. Хотя эта концепция и способствовала утверждению стату­са конкретных социологических исследований, в то же время она затруднила включение отечественной науки в мировой процесс развития социологии.

Несмотря на широкое распространение утверждения —исторический материализм есть общесоциологическая теория, многие ученые (В.А.Ядов, А-Г.Здравомыслов, Б.А.Грушин, Ю.АЛевада, В.Э.Шляпентох и др.) считали, что социология должна иметь свой собственный катего­риальный аппарат, так как для нее характерно рассмотре­ние общества в более специфических понятиях, чем фи­лософские абстракции. Кроме того, для социологии очень важно, чтобы ее понятия можно было соотнести с эмпи­рически проверяемыми фактами. Ученые понимали, что философия не в состоянии непосредственно перерабаты­вать данные общественной жизни, только социологии под силу осуществить эту задачу, используя свои соответст­вующие уровни. И только с помощью социологии можно решать проблему человека конкретно-исторически, а не абстрактно [см.: 233.С.351].

При анализе результатов проведенных конкретных со­циологических исследований в 60-х годах необходимо учитывать, что исследователям настойчиво рекомендова­лось акцентировать внимание на «позитивных» сторонах социального развития общества и стараться игнорировать «негативные» стороны. В связи с этим многие труды социологов этого времени, вплоть до 80-х годов, носили «лакировочный» характер. Основная первичная социоло­гическая информация, имеющая научную ценность, осе­дала в архивах. Часто тревожные сигналы социологов, полученные в результате социологических исследований (по проблемам отчуждения власти от народа, вызревания межнациональных конфликтов, разрушения природы и др.), во внимание не принимались и даже осуждались. Имели место случаи, когда исследователи за это даже наказывались в партийном или административном поряд­ке [см.: 260.С.591.

В эти годы были проведены новые важные исследова­ния, среди которых следует отметить исследования, по­священные проблемам крестьянства. Стали анализиро­ваться реальные проблемы: неравенство уровня жизни в городе и селе, причины бегства крестьян из деревни, упадок крестьянской культуры и возрождение религиоз­ности и т.п.

Но следует отметить, что в основной массе в проводи­мых в этот период работах анализировались лишь отдель­ные аспекты общественного развития: бюджеты времени трудящихся, влияние технического прогресса на образ жизни и т.д.Они были направлены на укрепление поли­тической партии. В это время также большое распростра­нение получает так называемое социальное планирова­ние, Т.е. составление планов социального и экономичес­кого развития промышленных предприятий, колхозов, совхозов и некоторых городов.

Но, несмотря на тоталитарную идеологическую кон­цепцию единения общества и искусственное отождествление социологии с историческим материализмом, в 60-е годы был сделан определенный рывок в развитии социо­логии. В этот период появилось много ярких ученых, среди которых наиболее известными не только в нашей стране, но и за рубежом стали Б.А.Грушин, И.С.Кон, Ю.А.Левада, Г.В.Осипов, А.Г.Харчев, В.Э.Шляпентох, В.Н.Шубкин, В.А.Ядов и др.

На смену первым исследованиям, которые в основной массе носили эпизодический характер, часто использова­ли не достаточно разработанную методику и технику со­циологического исследования, пришли целенаправлен­ные и крупномасштабные социальные и социологические исследования. Был проведен ряд конкретно социологи­ческих исследований, направленных на изучение соци­альных проблем в разных сферах общества. Вышедшие работы имели не только узкоприкладное, но и большое теоретико-методологическое значение.

В середине 60-х годов появляется ряд работ, обобщаю­щих итоги многих исследований. В 1964г. выходит книга А.Г.Харчева «Брак и семья в СССР» (М., 1964),в которой автор обобщил широкий круг проведенных исследований социальных проблем брака и семьи. В 1965г. был издан пятитомник избранных произведений С.Г.Струмилина. Заметным явлением в сфере социологии труда стали кол­лективные монографии «Копанка 25лет спустя» (М,1965),«Рабочий класс и технический прогресс» (М., 1967) под редакцией Г.В.Осипова и «Человек и его работа» (М.,1967)под редакцией А.Г.Здравомыслова, В.А.Ядова и В.П.Рожина. Эти работы оказали большое влияние на все последующие социологические исследования труда.

Большую роль в развитии социологии сыграло изда­ние двухтомника «Социология в СССР» (М., 1966)под редакцией Г.В.Осипова. В этом труде были собраны ре­зультаты множества эмпирических исследований, прове­денных в ряде областей и регионов страны. Исследования были направлены на изучение закономерностей, форм проявления, механизмов социального развития рабочего класса, совершенствование профессионально- квалифи­кационного состава рабочего класса, а также подробно рассматривалось крестьянство, интеллигенция, социаль­ные проблемы труда и отдыха, рабочего и внерабочего времени, города и деревни и др. Эта книга способствовала дальнейшему развертыванию эмпирических и конкретно-социологических исследований по важнейшим социальным проблемам советского общества. Данный труд был важным шагом на пути институционализации социологии в России.

В 1964г. на философском факультете МГУ была со­здана кафедра конкретно-социологических исследований.

В 1966г. в Ленинграде, как свидетельствуют докумен­ты, на базе философской кафедры Б.А.Чагина хотели создать Институт социологии. Кроме этого, в этом же году президиумом Академии наук СССР было принято, но так и осталось невыполненным, решение о создании институтов в Свердловске и Ленинграде [см.: 209.С.51].

В 1967г. в Сухуми проходит совещание по количест­венным методам в социологии. В подготовке совещания приняли участие Ю.Н.Гаврилец, Ф.М.Бородкин, В.М.Квачахия, В.В.Колбановский. Руководил совещани­ем А.М.Румянцев, который здесь же на общем собрании Академии был избран ее вице-президентом{си.: 123.С.37).

Осенью 1967г., по воспоминаниям И.В.Бестужева-Лады, существовала идея создать ЦИКСИ —Централь­ный институт конкретных социальных исследований. Об этом он узнал из беседы с академиком А.М.Румянцевым. Предполагалось, что ЦИКСИ будет состоять из 3инсти­тутов: Института социологических исследований, кото­рый должен был возглавлять Г.В.Осипов, Института об­щественного мнения — Б.А.Грушини Института соци­ального планирования и прогнозирования — И.В.Бестужев-Лада [см.: 201.С.166].

Но в реальности было осуществлено другое. По реше­нию Президиума АН СССР №509от 14июня 1968г., на базе существующего Отдела конкретных социологических исследований в Институте философии Академии наук СССР был создан Институт конкретных социальных ис­следований (ИКСИ) в рамках Академии наук СССР [см.:209.С.445-449].Директором был избран академикА.М.Румянцев, заместителями директора —Ф.М.Бурлац­кий и Г.В.Осипов [см.: 123.С.37].Хотя день принятия приведенного выше постановления считается официаль­ной датой образования нового учреждения, основные на­правления работы института были определены позже по­становлением ЦК КПСС от 10декабря 1968г. (с 1972г.— Институт социологических исследований; с 1990г. — Институт социологии) [см.: 209.С.550].Первоначально, по планам ЦК, институт должен был быть создан в рамках ЦК КПСС и быть закрытым. Но А.М.Румянцев, Г.В.Осипов и Ф.М.Бурлацкий разрушили эти планы, и институт вошел в систему Академии наук и стал откры­тым [см.: 184.С.102].

Создание Института конкретных социальных исследо­ваний знаменовало начало нового этапа в развитии и институционализации советской социологии. Период с 1968г. по 1971г. —это период своеобразного расцвета советской социологии [см.: 16.С.37].Об этом периоде в настоящее время уже очень много сказано и написано [см. например: 209; 201; 17и др.].

В 1970г. в составе ИКСИ АН СССР был организован Центр изучения общественного мнения (ЦИОМ) во главе с Б.А.Грушиным. Центр провел только три всесоюзных опроса, так как уже в 1972г. он был упразднен [см.: 57. С.214; 209.С.522-524].

Через некоторое время после образования ИКСИ были созданы отделы социологии в ряде институтов: во Всесоюзном институте системных исследований ГКНТ СССР и АН СССР (Москва), Институте экономики и организации промышленного производства СО АН СССР (Новосибирск), Институте социально-экономических проблем АН СССР (Ленинград), Институте экономики научного центра АН СССР (Свердловск) и др. В УССР, ВССР, Армянской ССР, Литовской ССР, Грузинской ССР и других союзных республиках были сформированы социологические подразделения

Помимо этого, был создан ряд исследовательских уч­реждений —Институт социально- экономических про­блем (ИСЭП) АН СССР, Научно-исследовательский ин­ститут комплексных социальных исследований Ленин­градского университета, а также социологические отделы и лаборатории во многих институтах и вузах. В системе научных учреждений Академии наук СССР и академий наук союзных республик были сформированы научные подразделения, проводящие социальные исследования. Социальные и социологические исследования велись многочисленными социологическими лабораториями на предприятиях и производственных объединениях и со­зданными на общественных началах институтами и сове­тами по социологическим исследованиям при партийных, комсомольских и других общественных организациях.

Развитие социологии в этот период, хотя и имело некоторые позитивные сдвиги, однако постоянно тормо­зилось и даже происходило усиление административно-бюрократического вмешательства в нее. Создание Инсти­тута конкретных социальных исследований АН СССР, руководителем которого был назначен А.М.Румянцев и в который были привлечены лучшие кадры социологов-профессионалов, лишь на некоторое время изменило си­туацию с социологической мыслью в России. Сотрудники института, группа либеральных интеллектуалов, под воз­действием решений XXсъезда попытались обеспечить институту определенную автономность по отношению к советской власти. В институте начали проводиться много­численные дискуссии, например, на семинарах Ю.АЛе-вады о немарксистской социологии [см.: 153].

О высоком престиже социологии в то время говорят данные о приеме в аспирантуру в ИКСИ. В 1968-1969г.51человек подал заявление, а принято было только 29, при этом 15человек —в очную аспирантуру. В декабре1969г. институту дополнительно было выделено еще II мест для аспирантов. В итоге к 1января 1970г. количест­во аспирантов в ИКСИ, вместе с прикомандированными из союзных республик, составляло 76человек [см.: 201. С.171].

В университетах, а также в некоторых экономических вузах начали читаться спецкурсы по общей и прикладной социологии. В конце 70-х гг. для студентов и аспирантов уже были изданы первые учебные пособия по социологии и ее истории. Также в это время значительно увеличилось количество разного рода публикаций по социологии.

Но руководству страны социология была не нужна, так как она все время вступала в конфликт с ведомствен­ным отношением к социальной сфере жизнедеятельнос­ти. Поэтому отмеченная «оттепель» не могла продолжать­ся долго. Последовало очередное наступление на социо­логическую науку. В этот раз, правда, к советским социологам репрессии не применялись. Была избрана другая тактика. Поводом для ограничения сферы социо­логического знания стали вышедшие весной 1969г. «Лек­ции по социологии» Ю.А.Левады.

Ю.АЛевада в течение четырех лет читал этот курс лекций на факультете журналистики МГУ. Приглашен он был совершенно случайно, а так как до этого нигде такие лекции еще не читали, то это как раз его и привлекло [см.: 153.С.85].Данный курс весной 1969г. был опубликован в виде двух книжечек на ротапринте, тираж составлял около 1000экземпляров. Шум вокруг этих «Лекций», начавшийся уже летом 1969г., в основном был обуслов­лен идеологическим поворотом, наступившим после Пражской весны (введения советских войск в Прагу в1968г.). Началась волна «зажимов», которая дошла и до ИКСИ. Главной фигурой для критики в Институте являл­ся А.М.Румянцев. Правительству не нравилось, что во главе ИКСИ стоял главный либерал тех времен — А.М.Румянцев и что в Институте делались определенные вещи, отличающиеся от принятых тогда стандартов [см.:153.С.86].

В записке МГК КПСС за подписью первого секретаря В.В.Гришина об итогах обсуждения «Лекций» Ю.АЛевады отмечены были следующие критические замечания: «Лекции не базируются на основополагающей теории и методологии марксистско-ленинской социологии —ис­тмате и диамате. В них отсутствует классовый, партийный подход к раскрытию явлений социальной действитель­ности, не освещается роль классов и классовой борьбы как решающей силы развития общества, не нашли долж­ного отражения существенные аспекты идеологической борьбы, отсутствует критика буржуазных социологичес­ких теорий. Материал курса изложен абстрактно, в отрыве от практики коммунистического строительства. Имеются незрелые ошибочные формулировки, дающие повод для двусмысленного толкования важнейших политических вопросов» [201.С.172].

Например, жуткий скандал, как вспоминает Ю.АЛевада, разгорелся по поводу фразы, содержащейся в «Лек­циях», «что в наше время личность подвергается разного рода давлениям —со стороны власти, массового общест­ва, рынка, и танками пытаются ее задавить... Фраза эта была сказана в 1966году и не заключала политического смысла. Но в 1969году она была расшифрована как «чехословацкая» фраза, и отсюда шло многое. Потом стали говорить, что я допустил идеологические и полити­ческие ошибки. Или была в этой книжке страница, где сравнивались Гитлер и Сталин, причем достаточно сдер­жанно» [см.: 153.С.86-87].

В результате всего этого Ю.АЛевада был освобожден от обязанностей секретаря партийной организации ИКСИ АН СССР, выведен из состава партийного бюро. Ему был объявлен строгий выговор с занесением в учет­ную карточку. Ю.АЛевада был освобожден от работы по совместительству в МГУ и лишен звания профессора. Институт был обвинен в насаждении буржуазных теоре­тических концепций.

Вслед за этим, в декабре 1970г. последовала критика книги «Моделирование социальных процессов» (М.,1968),которая вышла под редакцией и со вступительной статьей Г.В.Осипова [см.: 184.С.103].Главная идея книги заключалась в обосновании самостоятельности социоло­гии как конкретной науки. Все это стало причиной созда­ния и проведения ряда высокопоставленных комиссий. Созданная и проведенная в марте 1971г. в Институте комиссия отделов ЦК, МГК КПСС и Черемушинского РК КПСС выявила ряд «существенных недостатков» в работе Института, в результате чего была начата пере­стройка работы института. После всех этих событий в Институте некоторое время еще сохранялась неопреде­ленная ситуация.

Отстранение А.М.Румянцева от руководства Институ­том и назначение на должность директора с 1мая 1972г. М.Н.Руткевича —привело к массовому уходу сотрудни­ков из института, уже 16мая Ф.М.Бурлацкий был осво­божден от должности в связи с переходом в Институт государства и права [см.: 209.С.556], затем 16июня уволился Ю.АЛевада,в связи с переходом на работу в Цент­ральный экономико-математический институт АН СССР [см.: 209.С.558].В течение 1972-1974гг. перешли в другие учреждения В.С.Ольшанский, И.С.Кон. В.Н.Шубкин, А.И.Пригожин, Н.ИЛапин, В.А.Ядов, Б.А.Грушин и др.

Постановлением Президиума Академии наук СССР от 13июля 1972г., в результате внутренней реорганизации и упразднения ряда научных подразделений [см. подробнее:209.С.556-558; 562-565],Институт конкретных социаль­ных исследований (ИКСИ АН СССР) был переименован в Институт социологических исследований (ИСИ АН СССР), и была изменена научная проблематика исследо­ваний. Стало невозможно публиковать работы в институ­те. только одним приказом от 28июня 1972г., как вспоминает Н.И.Лапин, был поставлен крест на 38книгах [см. подробнее: 149.С.260; 209.С.559-561].

Таким образом, начался новый период деятельности института. Последующие директора Института —цент­рального академического учреждения —Т.В.Рябушкин и В.Н.Иванов —также продолжали линию, задаваемую от­делом науки ЦК КПСС [см.: 76.С.794]. Институт на 16 лет снова вернулся в лоно «корректной линии». Количе­ство публикуемых работ резко сократилось, а качество социологических исследований снизилось. Развитие со­циологии в стране снова было искусственно заторможено.

«Разгром» ИКСИ в 1972г. положил конец «социоло­гическому ренессансу». С 1972г. до конца 1980-х гг. в истории советской социологии наступил «век серости». Такое образное определение данному периоду, не без веских на это оснований, дал В.Э.Шляпентох [см.: 16. С.23,38].

К обострению ситуации в социологии привело также и то, что ряд философов, занимающих видные администра­тивные посты в науке, встали на позицию отрицания исторического материализма как общей социологической теории, что вело к ограничению сферы социологического знания только прикладным уровнем. Таким образом, по­нятие «социология» опять оказалось под запретом и было заменено понятием «прикладная социология». Наличие теоретической социологии полностью отрицалось.