Интеграция экономической науки и социологии

Условием правильного решения вопроса о соотно­шении экономического и социального является призна­ние единства экономической и социологической науки. В этом отношении заслуживают одобрения традиции классической политической экономии, особенно мето­дология К. Маркса, благодаря которым при изучении экономики охватывалось все общество, экономика свя­зывалась со всеми сторонами жизни. Известный фран­цузский историк, экономист и социолог Ф. Бродель,

' Там же. С.189,190.

обобщая многовековой опыт исторического развития, пришел к выводу, что «социальный материал, который отливался в рамках мира — экономики, в конце кон­цов... приспосабливался к нему надолго, отвердевал с ним в одно целое... Социальный порядок постоянно строил­ся... в согласии с базовыми экономическими потребнос­тями >>¹.

Ориентация на единство экономического с соци­альным обнаруживается и в современных новых направ­лениях политической экономии, в частности в новоинституциализме. Экономическая наука, преодолевая ограниченность Экономикса, начинает возвращаться к социальной проблематике. В этом отношении восста­навливается классическая традиция (К. Маркс, И. Шумпетер и др.), придающая важное значение социологи­ческому методу в экономических исследованиях.

Другое отношение к экономической науке сложилось у современных социологов. Вместо того чтобы использо­вать экономический метод в социологии, они всячески от него открещиваются, видя в нем орудие материалис­тического понимания общества.

Выход из этой ситуации, по нашему мнению, не в создании очередной «социальной экономики» или «но­вой экономической социологии», а в интеграции эконо­мической науки и социологии, в их методологической и эпистемиологической реунификации. Практически это можно сделать на пути к междисциплинарному синтезу соответствующих отраслей названных наук. В отличие от естествознания, в котором соединение разных наук в междисциплинарную науку считается обычным делом, в области обществоведения, как правило, этого не про­исходит. Социологическая наука, например, насчитывая в своем составе более сотни разных «социологии», с тру­дом отказывается от своего положения науки над наука­ми, в частности,над экономической наукой.

Чтобы преодолеть тенденцию к ультраспециализации экономической науки и социологии, необходимо, на наш взгляд, в первую очередь объединить в одну комплексную дисциплину вырастающие из них «социальные эко­номики» и «экономические социологии» и с позиций междисциплинарного синтеза определить предмет этой объединенной науки — экосоциологии или социоэкономики.

' Вродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. ХУ-ХУШ вв. Т. 3. М., 1992. С. 56-57.

Важно правильно обозначить методологическую основу их объединения, которая должна по определе­нию быть синтезирующей, интегрирующей, и с этой точ­ки зрения рассмотреть взаимодействие экономического и социального, обычно выставляемого в качестве пред­мета социологии экономической жизни. В отличие от неоклассиков, рассматривающих и учитывающих в ка­честве факторов, влияющих на экономический процесс, лишь ограниченность ресурсов и состояние научно-технического потенциала, в этих новых направлениях круг влияющих на экономику факторов значительно расши­ряется, причем в первую очередь за счет социальных:

институциональной среды (институтов общества), огра­ничений рационального выбора и поведенческого оппор­тунизма, распределения прав собственности и др. Вво­дится в анализ категория «социальные издержки», предназначенная для объяснения экономического меха­низма функционирования социальной сферы. К такого рода издержкам относят все издержки, проистекающие из необходимости обеспечения взаимодействия между людьми, поскольку их деятельность осуществляется в обществе. Это и те издержки, которых, как говорят, не знал Робинзон и которые связаны с поиском информа­ции, проводимыми измерениями и оценками, ведением переговоров, защитой прав человека и прав собственнос­ти, отклоняющимся поведением и др. По имеющимся данным, в США такого рода издержки составляют более половины валового национального продукта.

Включение в анализ социальной сферы измерения затрат, социальных издержек заслуживает положитель­ной оценки, его можно считать определенным вкладом в разработку проблем социальной сферы. Правда, эти из­держки нельзя отождествлять с издержками материаль­ного производства, их нельзя суммировать с последни­ми. Социальные издержки — это превращенная форма результатов материального производства. Они связаны с затратами непроизводительного труда, с деятельностьюпо распредмечиванию продукта, созданного в матери­альном производстве за счет затрат производительного труда.

Это деятельность другого рода, нежели производство материальных благ. Люди, занятые ею, не создают фонда своего материального существования. Вместе с тем эта деятельность, превращая материальный продукт в со­циальные формы, составляет содержание процесса со­циального воспроизводства общества. Причем в процессе этой трансформации получается результат, превышаю­щий первичные затраты, расходуемые на его достиже­ние в сфере производства. Мера этого превышения дол­жна служить основным критерием анализа и оценки всей социальной деятельности, ее эффективности. Речь о том, чтобы развитие человеческих способностей в сфере со­циальной деятельности, воплощаясь в результатах ма­териального производства, превосходило затраты произ­водительного труда.

Таким образом, воспроизводственный подход — это главное направление, в котором должна развиваться эко­номическая социология, если она будет опираться на политическую экономию как на один из своих источни­ков, если последняя будет признаваться ключом к пони­манию человеческого общества. Экономическая наука, в свою очередь, должна ожидать встречного шага со сто­роны социологии и признания ею того обстоятельства, что ее предмет составляют общественные (социальные) отношения и что социологическим понимание общества будет лишь тогда, когда в социологии речь пойдет о про­изводстве и воспроизводстве самого общества, когда об­щество предстанет результатом своей собственной дея­тельности, своего труда и социальных отношений¹. Это и будет надежной основой для соединения экономичес­кой науки с социологией.

Если подойти к обоснованию интеграции экономи­ческого и социального подходов в экономической социо­логии со стороны социологической науки, то следует в первую очередь отказаться от сведения последней к уче­нию лишь об одной из подсистем общества или человеческого действия — к социальной системе, из которой затем выводится ее особый вид — человеческое сообще­ство (Т. Парсонс).

' Тоигате А. РгойисНоп Де 1а зоййе. Раг18, 1993. Р. 27.

Экономика же в этом случае оказыва­ется вместе с другими рядом стоящими с социальной системой подсистемами (культурой, системой личности и др.) вне предмета социологии как науки только об од­ном особом виде социальной системы. В результате, как уже подчеркивалось, социология и экономическая на­ука, социальное и экономическое расходятся, они ока­зываются в разных подсистемах и на разных уровнях структурной организации человеческих сообществ. Воз­никает необходимость в нахождении различных, чаще всего искусственных, приемов для того, чтобы распрост­ранить социологию на экономическую сферу.

Принципиально по-другому будет выглядеть их со­отношение, когда социология трактуется как наука об обществе, взятом в целом, с рассмотрением всех его сфер и подсистем, как науки об общественных отношениях, скрепляющих все области жизни и всех членов обще­ства. Тогда экономическое непосредственно предстанет социальным образованием, оно не может рассматривать­ся вне социального.

С этой точки зрения нельзя, например, производство и производственные отношения отдавать во владение экономической науки, а распределение считать чем-то внеэкономическим, чисто социальным явлением, выво­дя его из-под подчинения экономическим законам, т. е. передавать, как полагал М. Туган-Барановский, для изу­чения социологам.

В наше время в большинстве учебников по социоло­гии общественные производственные отношения исклю­чаются из предмета не только общей, но и экономичес­кой социологии под тем предлогом, что они, будучи опосредованными собственностью на средства производ­ства, теряют якобы характер конкретного взаимодей­ствия людей, выполняющих различные роли, не содер­жат в себе элементов обычного поведения, т. е. являются надындивидуальными, обезличенными. В действитель­ности общественных, в том числе производственных от­ношений вне носителей — субъектов, живых личнос­тей — не бывает. Отделение общественных отношений от взаимодействия людей и отграничение этих отноше­ний от человеческого поведения как некой особой субъек­тивной деятельности является выдумкой неокантиан­цев — никаких объективных оснований для такого разделения социального мира нет.

Суть как раз и состоит в том, чтобы социология про­должала дальше, чем это делает экономика, и обогатила анализ общественных отношений, проследила состояние их олицетворения, довела его до раскрытия их личност­ной структуры. Социолог, делающий предметом своего изучения определенные общественные отношения людей» тем самым уже изучает и реальные личности, из дей­ствия которых слагаются подобные отношения. Если он исследует общественные группы (классы), то это опять-таки не означает, что они существуют независимо от лиц, входящих в эту группу, и он не должен рассматривать их поведение, интересы, мотивы деятельности и т. п. В них реализуется наличное бытие общественных отно­шений, и без изучения такого рода их проявления нельзя составить правильную и достаточно полную картину са­мих общественных отношений. Если К. Маркс, по сло­вам В, И. Ленина, сумел объяснить строение и развитие капиталистического общества исключительно производ­ственными отношениями, то это не мешало ему каж­дый раз, когда это было нужно, показывать буржуаз­ное общество в его живом виде, с его бытом, идеями, семейными отношениями и т. п. В то же время без об­ращения к отношениям собственности, составляющим суть производственных отношений, невозможно постиг­нуть характер поведения людей в сферах производства, распределения, потребления. При невыясненности от­ношений производства, рассуждения о потреблении и рас­пределении превращаются в банальности или невинные пожелания¹.

Чтобы не быть односторонним в объективном подхо­де к характеристике предмета экономической социоло­гии и социологии вообще, можно сослаться на работы известного французского социолога А. Турена, высказав­шего твердое убеждение в том, что объектом социологии

' Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 138, 423-425.

является не набор данных, не факты поведения людей, а социальные отношения, которые составляют структуру общества, социальную систему и механизм функциони­рования различных видов социальной практики. Соци­альное поведение, по мнению А. Турена, нельзя объяс­нить, исходя из той аргументации, которую дает само действующее лицо. Оно объясняется теми социальными отношениями, в которых происходит и в которых реа­лизуется практика'.

Социальные взаимоотношения, безусловно, предпо­лагают взаимодействие конкретных, живых людей. Но социология изучает не обычное взаимодействие встреча­ющихся и разговаривающих лиц, а такое их взаимодей­ствие, которое Детерминировано социальным полем, т. е. тем, что они, например, принадлежат различным клас­сам или социальным группам, их взаимодействие опре­деляется соответствующими классовыми отношениями. Этим социальным полем общество воздействует на самое себя, создавая различные предприятия (фирмы, школы и т. п.), институты (государство), классы. Общество воз­действует на себя прежде всего тем, что оно производит себя самого и свои социальные отношения, которые являются прежде всего отношениями по поводу производ­ства обществом самого себя².

Основные достижения в изучении социологией соци­альных проблем экономической жизни получены или могут быть получены на этом пути. Достаточно упомя­нуть о вкладе социологов в изучение социальной формы труда, в частности, общественного разделения труда, отчуждения труда, субъективного фактора производства, отношения человека к труду, гуманизации трудовых отношений и т. д. В этой же области предстоит завер­шить разработку концепции производства и воспроиз­водства общества, которая позволила бы продвинуть всю социальную науку на новый рубеж.

Возникла настоятельная потребность в развитии та­кого важного направления экономической социологии, как социологии собственности. Становится все более

' Тоигате А. Роиг 1а зосю1ое1е. Раг1в, 1993. Р. 56. ² ТоигаШеА. Цп Йёзгг с1'Ш8<;о1ге. Рагаэ, 1977. Р. 112, 115.

очевидной, особенно на современном этапе истории на­шей страны, зависимость социального положения насе­ления от решения вопросов собственности. Все крупные социальные конфликты возникают в связи с перерасп­ределением собственности, приватизацией промышлен­ных предприятий, коллективных хозяйств, государствен­ных организаций. Между тем социологи упорно не хотят видеть в отношениях собственности социальные отноше­ния, в решающей мере предопределяющие отношения классов и социальных групп. Остаются невыясненными вопросы о том, как каждому человеку стать собственни­ком, возможно ли это сделать только через повсеместное насаждение частной собственности или есть другие пути реализации каждым права на собственность.

То же можно сказать и о разработке социальных проблем распределения. Социология меньше всего их затрагивает, потому что здесь приходится отвечать на очень острые и сложные вопросы: почему те, кто созда­ет богатство, не обладают им, а те, кто его не создает, присваивают его. Если классики политической эконо­мии усматривали в прибыли вычет из результатов тру­да рабочего, видели противоположную направленность динамики прибыли и заработной платы, то впоследствии вопрос об источнике роста капитала, эксплуатации тру­да был закрыт. Вместо исследования действительных источников капитала, его величины экономисты, и тем более социологи «копаются» в процессах рыночного об­мена, полагая, что именно из обмена возникает капитал или, по крайней мере, извлекается выгода. Что же каса­ется труда как основания для присвоения его продукта самим работающим, т. е. распределения и присвоения на базе труда и собственности на продукт собственного труда, то эти проблемы «изгоняются» как из экономи­ческой, так и из социологической науки.

Немалую значимость для развития экономической социологии приобретает разработка социальных проблем потребления. Здесь нельзя ограничиваться изучением потребностей и потребительского поведения, что вполне под силу психологической науке, в частности социаль­ной психологии. Необходимо говорить о потреблении как социальной деятельности, о потребительном производстве, которое продолжает дело производственного потреб­ления, доводит результаты материального производства, предназначенные для потребления человеком, до их ре­ализации в виде определенных социальных 4эорм жизни и социальных качеств человека. Социологам предстоит перевести экономические процедуры оценки и измере­ния стоимости человеческой жизни, рабочей силы на язык социальных категорий, в частности, в определе­ния, характеризующие человека как величайшую цен­ность. При этом важно иметь в виду человека не просто как меру всех вещей, а ценность, полезность самого че­ловека, его оценку со стороны общества. Это — задача социологии, и ее еще предстоит решить.

Итак, идти к единству социологии с экономикой — это значит, во-первых, продолжать дело, начатое поли­тической экономией, — рассматривать экономические явления в определенности не только экономической, но и социальной формы. В методологическом отношении речь идет о переводе экономических категорий на язык социологических понятий, об использовании последних для анализа экономики. Социолог должен подсказать экономисту, чтобы последний, например, не сводил про­изводство к производству вещей, а вместе с ним рассмат­ривал его и как производство общественных отношений, самого общества. Тогда цели экономики предстанут обус­ловленными всем обществом, скорректированными с учетом решения глобальных социальных задач. Если же экономика будет рассматриваться лишь в качестве под­системы общества, отвечающей за производство, распре­деление и обмен материальных благ и услуг, то в этом случае она потеряет свою социальность и будет нуждаться в социальных «прививках» и услугах социологов.

Идти от социологии к экономике — это вовсе не зна­чит привносить в экономику разработанную в социоло­гии «систему социального действия» или «социальный механизм», полагая, что в экономике этого механизма недостает, он как бы внедряется в экономику со стороны общества как социальной системы или со стороны соци­альной сферы этого общества. Социальность, в самом деле, содержится в самой экономике, порождается ею, а не является лишь «проекцией» социальности общества.

Из этого следует, во-вторых, то обстоятельство, что социологу необходимо обращаться к экономике для того, чтобы видеть в ней генезис социального. Не отрицая важ­ности обратного влияния общества на экономику, нельзя игнорировать и прямую зависимость социальных отно­шений от экономики, т. е. то, что способ производства материальной жизни обусловливает социальный, поли­тический и духовный процессы жизни.

3. ПРЕДМЕТ И МЕТОДОЛОГИЯ

ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Взаимодействие экономического и социального, о чем сказано выше, обычно считается предметом эконо­мической социологии. Представляется, что такое пони­мание ее предмета не является достаточным. Если бы, например, биофизики ограничились выяснением взаи­модействия физических и биологических процессов в организме, то для этого вряд ли надо было создавать междисциплинарную науку — биофизику. Главное для них — это изучение физических и биологических зако­нов природы, объясняющих функционирование и раз­витие живого организма. В экономической социологии речь должна идти тоже о функционировании и разви­тии общества, объясняемых экономическими и соци­альными законами, взятыми в единстве.

Что же касается самого взаимодействия экономичес­кого и социального, то такое определение предмета', хотя принимается и повторяется многими, само по себе мало что дает, если его дальше не раскрывать и не ставить прежде всего вопроса о том, какая из взаимодействую­щих сторон выступает причиной, а какая — следстви­ем, какие из отношений являются субстанциальными, а какие — положенными, опосредованными последни­ми. Обычно простой констатацией факта их взаимодей­ствия никто не считает нужным ограничиваться. И это вполне оправданно. Представители западной социологии экономической жизни (как старой, так и новой) оп­ределяющим берут социальное, а экономическое рассмат­ривают лишь как частный случай или форму социаль­ного:

' Смелзер Н. Социология экономической жизни // Американская со­циология. Перспективы, проблемы, методы / Под. ред. Т. Парсонса. М.,1972. С. 190.

Н. Смелзер находит в экономическом поведении лишь частный случай общего социального поведения;

М. Грановеттер определяет экономическое действие тоже лишь как форму социального действия. В итоге взаи­модействие получается односторонним. Не допускает­ся, чтобы социальное поведение было частным случаем экономического поведения, а социальное действие — формой выражения экономического действия, т. е. не признают первичности экономики по отношению к со­циальному.

Пренебрежительное отношение к возможностям эко­номической теории объяснять социальные процессы еще более усилилось в так называемой «новой социологии экономической жизни», представленной М. Гранноветером и др. и противопоставленной структурно функцио­нальному подходу Т- Парсонса и Н. Смелзера. В этой «новой социологии экономики» сама экономика оказы­вается «вложенной» в социальное и сконструированной социальным. Экономическое действие, взятое в качестве исходного предмета анализа, предстает всего лишь фор­мой социального действия индивида, находящегося в сети межличностных отношений, трактуемых с позиций интеракционализма и идеалистически понятой социологи­ческой феноменологии. Поэтому из методологических основ экономической социологии изгоняются методы самой экономической науки, особенно классической по­литической экономии. Это делается потому, что эконо­мическая наука так или иначе подводит под социальные процессы экономику и тем самым объективно подтверж­дает материалистический подход. Он как раз и не устра­ивает «новую» социологию экономической жизни в ее желании изгнать материализм из его собственного лона — экономики.

Предмет экономической социологии не может быть научно обоснован, если не опираться на экономичес­кую науку, особенно на ее классическую традицию. Со­циология, если она претендует на звание «экономичес­кой», должна прежде всего .обосновать социальноеэкономически, подвести под социальное экономическую базу. Для этого она должна воспользоваться такой трак­товкой предмета политической экономии, которая совме­щается с предметом социологии. Надо, чтобы и социоло­гия, и экономическая наука своим предметом считали общественные, социальные отношения людей: в первом случае отношения людей во всем обществе, во втором — общественные отношения, складывающиеся по поводу производства, в процессе экономической жизни.

Политическая экономия в ее классической трактов­ке предоставляет такую возможность: политическая эко­номия имеет дело не с вещами, а с отношениями между людьми и в конечном счете между классами; предмет политической экономии — не производство материаль­ных ценностей, а общественные отношения людей по производству.

С этих позиций легко решается вопрос о соотноше­нии экономического и социального. В обществе, рассмат­риваемом со стороны сущности, все социально, поэтому возможна общая наука об обществе — социология, изу­чающая общественные отношения людей. Вместе с тем общественные отношения, социальность общества диф­ференцируются: есть социальность экономики; имеется социальность, выраженная во взаимоотношениях соци­альных групп и классов; особо проявляется социальность в политике и в духовной жизни (культуре). Сообразно этому возникают различные отрасли социологии. Эко­номическая социология имеет дело с социальностью эко­номической жизни. Ее предметом в этом случае являет­ся социальная сущность экономики, ее социальный строй, т. е. общественные производственные отношения, кото­рые образуют социальную структуру экономики. При таком подходе политическая экономия и социология находят общий язык: экономика признается социальным образованием, а социальное, в узком его смысле, нахо­дит в экономике свое основание.

Если же предмет экономической социологии рассмат­ривать под углом зрения социально-экономической ди­намики, то им будет производство общественных отно­шений и их носителей, т. е. общества и человека. Экономическая наука воспроизводственный процессобычно трактует как движение и накопление матери­ального продукта, причем той его части, которая идет на производственное накопление. Социология же долж­на продолжить изучение этого процесса, обращаясь к по­требительному накоплению, посредством которого про­изводится и воспроизводится человек, его жизнь в том или ином качестве.

Человек, в своем определении как совокупности всех общественных отношений, присутствует как в обществе в целом, так и в экономике. Нет, следовательно, надобности создавать две модели человека — модель «экономическо­го» и модель «социального» человека, или ставить над ними третью модель — «модель социологического человека». Лишено всяких оснований и неокантиантское разделение мира экономики на два мира — мир объективных обще­ственных (производственных) отношений, изучаемых объективными методами, и мир сознательной, понимаю­щей социально-экономической деятельности (действий), постигаемый субъективным методом — методом понима­ющей социологии или при помощи этнометодологии.

В общественную деятельность люди включаются, без­условно, как сознательные существа, законы, по кото­рым функционируют и развиваются их общественные отношения — это законы собственной деятельности и отношений людей как сознательных существ. Сознание человека тоже подлежит изучению, в нем происходят феноменологические процедуры, при помощи которых реальные события, в том числе действия других людей, заменяются их смыслом, выражаемым в категориях и словах. Но изучать сознание — дело социологии знания или феноменологии духа, а не экономической социоло­гии. Последнюю нельзя сводить к описанию субъектив­ных сторон экономических действий — мотивов, инте­ресов, ценностных ориентации и т. п., что обычно связано с отказом как от собственно экономических методов (тру­довой теории стоимости, например), так и от материали­стического понимания общества.

По большому счету в теоретическом плане в экономи­ческой социологии обсуждению и изучению подлежит со­циальное содержание основных категорий, экономической науки. Это, прежде всего, вопрос о том, какую социальную нагрузку несет стоимость, составляющие стоимости, фор­мы ее выражения, т. е. разработка своеобразной социо­логии стоимости и стоимостных отношений, стоимост­ного бытия общества.

Необходимо изучать вопросы о том, как и каким об­разом возникает социальная (общественная) связь людей в процессе обмена стоимостей. Человек, воплощая свой труд в продукте, делает его при обмене предметным бы­тием для других. Присваивая продукты труда друг у дру­га, люди тем самым создают социальную связь между собой. Если продукт полагается как меновая стоимость, то он тем самым превращается в общественный продукт. Отсюда проистекает известная феноменологическая про­цедура: человек Павел в человеке Петре обнаруживает себя, и относясь к Петру, он в лице последнего относится к обществу в целом, вступает в общественные отноше­ния. Прежде чем человек совершает эту же процедуру в голове (придает выработанный им смысл человека друго­му человеку), он ее осуществляет на практике — в сто­имостном обмене. Стоимость тем самым обнаруживает свою социальную сущность — выступает способом пре­вращения бытия одних людей в бытие других.

Социальность стоимости имеет и другие, не менее важ­ные аспекты. Меновая стоимость составляет основу час­тной собственности, с которой до сих пор связывается статус человека как личности. Из стоимостного эквива­лентного обмена товарами (продуктами труда) выраста­ют принципы социального и правового равенства, что тоже является важным объектом изучения со стороны экономической социологии. В стоимости заложена экс­плуатация человека человеком и многое другое из обла­сти социальной жизни.

Именно поэтому столь много споров по поводу соци­ального значения стоимости. Особенно достается приба­вочной стоимости как источнику и способу присвоения богатства. Чтобы скрыть этот источник и оправдать экс­плуатацию, Марксову теорию объявляют без всяких ар­гументов «грандиозным недоразумением»¹. Другой автор не прочь признать наличие прибавочной стоимости и правоту К. Маркса относительно ее существования на макроуровне, но он отрицает правоту К. Маркса в том, что прибавочная стоимость создается внизу, рабочими на предприятиях и чтоона представляет собой их нео­плаченный труд.

' Онищук С. В. Исторические типы воспроизводства: политэкономия мирового исторического процесса. М., 1995. С. 57.

«Так называемая прибавочная сто­имость, — полагает он, — создается всем обществом, а вовсе не только наемными рабочими того или иного пред­приятия, как утверждал Маркс. Поэтому прибавочная стоимость не имеет отношения к эксплуатации наемно­го труда на конкретном предприятии»'. Общество ры­ночного типа вроде бы нанимает себя самого во всей со­вокупности своих членов, но не оплачивает всем часть их труда и за счет этого получает прибавочную стоимость. В таком смысле понятая прибавочная стоимость, одна­ко, теряет свой специфический смысл, неизбежно сво­дится к инобытию общественной производительной силы труда, к дополнительному продукту, производимому для пополнения резервного фонда и запасов.

Столь же богата социальным содержанием другая эко­номическая категория — предельная полезность, которая с самого начала своего существования противостояла сто­имостному принципу экономической и социальной жиз­ни. В отличие от стоимости, потребительная стоимость непосредственно связана с удовлетворением потребностей человека и общества, на основе ее принципов общество получает возможность достигать результатов, превосхо­дящих затраты и обеспечивать свой прогресс.

Таким образом, предметом экономической социоло­гии выступает социальное содержание экономики, т. е. общественные производственные отношения, которые образуют социальную структуру экономики. В этом слу­чае экономика признается социальным образованием, а социальное находит в экономике свое основание.

Важное место в экономической социологии занима­ют также вопросы изучения социального содержания основных категорий экономической науки: стоимости, дохода, собственности, распределения, потребления и др.

' Голанский М. М. Будущее мировой экономики и перспективы Рос­сии (современное видение уегзиз постулаты Маркса). М., 1994. С.1.1.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ

1. Какие социальные проблемы экономической жизни ставили в своих трудах классики политической экономии А. Смит, Д. Рикардо, Ж. Сисмондй?

.2. Как понимали соотношение экономического и социального К. Маркс и Т. Парсонс? . ^:

3. Каков предмет экономической социологии?

4. Какие социальные проблемы современной экономики нуж­даются в решении?

5. Что такое социально ориентированная экономика?

6. Как взаимодействуют экономическая и социальная сферы общества?

7. Каково социальное значение категории «стоимость»?

8. Определите социальное содержание категории «предельная полезность».

9. Каково социологическое значение категории «собственность»?

10. Каковы социальные проблемы распределения?

11. В чем заключается сущность социальных проблем потребления?

ЛИТЕРАТУРА

Веселое Ю. В. Экономическая социология: история идей. СПб., 1995. Веселое Ю. В., Мацукова Т. К„ Петров А. В. Экономическая социоло­гия: Учебное пособие. СПб., 1998. Даль Р. Введение в экономическую демократию. М., 1991. Ельмесв В. Я. Воспроизводство общества и человека. М., 1988. Заславская Т. И.. Рывкина Р. В. Социология экономической жизни.

Новосибирск,1991.Маркс К. Экономическо-философскиерукописи 1844 г. //Маркс К..

Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42.

Радаев В. В. Экономическая социология: Курс лекций. М., 1998. Рывкина Р. В. Экономическая социология переходной России. Люди

и реформы. М., 1998.

Смелзер Н. Социология экономической жизни // Американская со­циология: перспективы, проблемы, методы. М., 1972. Соколова Г. Н. Экономическая социология. Минск, 1995. Социология экономики и управления. СПб., 1998.

СТРУКТУРНО-ЛОГИЧЕСКАЯ СХЕМА ЭКОНОМИЧЕСКАЯСОЦИОЛОГИЯ

Предмет экономической социологии — взаимодействие экономи­ческого и социального в общественной жизни.

Методология экономической социологии — перевод экономичес­ких категорий на язык социологических понятий и использование их для анализа экономики.

Задачи экономической социологии — обосновать социальное эко­номически, подвести под социальное экономическую базу.