Опрос общественного мнения: «эффект вердикта»

Третий пример касается распространенной сегодня в по­литике практики. Поскольку политические деятели «де­лаются» на телевидении, пытаясь убедить и привлечь избирателей, то может показаться естественным и науч­но обоснованным спросить у избирателей мнение о та­ких «телепредставлениях». Это мнение, в отличие от мнений политических комментаторов, кажется неоспори­мым. Мы хотим проанализировать в этой связи теледеба­ты, состоявшиеся в октябре 1985 г., за несколько меся­цев до решающих парламентских выборов между тогдаш­ним премьер-министром Лораном Фабиусом и Жаком Шираком, бывшим премьер-министром, считающим себя представителем всех оппозиционных сил (Champagne, 1988). Эти дебаты особенно интересны, поскольку они долго и тщательно готовились и рассматриваются как об­разцовые (так же, как и дебаты между Франсуа Митте­раном и Валери Жискар Д'Эстеном в 1974 г. и 1981 г., и Миттераном и Раймоном Барром в 1977 г.), к тому же они прекрасно иллюстрируют то, как опросы используются в политике. В первую очередь эти дебаты сопровождались проведением множества опросов, которые были органи­зованы до, во время и после дебатов; опросы сыграли ре­шающую роль в оценке дебатов не только со стороны жур­налистов, но и со стороны политических деятелей.

Опросы, проведенные до дебатов, пытались выя­вить «социальный образ» двух лидеров. После их окончания результаты опроса, проведенного «Me-

[280]

диаскопией» на выборке в сто телезрителей, во время дебатов послужили материалом для дискус­сий «по горячим следам» между политическими радиообозревателями. На следующий день газеты опубликовали результаты телефонного опроса Ifres, состоявшегося сразу после дебатов. Еще через день стали известны результаты опроса Sofres-Европа, который охватил 800 человек, сле­дивших за дебатами и чье мнение должно было определить «победителя матча».

Можно также отметить полное согласие в ин­терпретации полученных цифр: все пришли к вы­воду, что полученные результаты свидетельству­ют о победе Жака Ширака.

Оппозиционная пресса воспользовалась ре­зультатами этих опросов для поддержки своего лидера и для ослабления позиций действующего премьер-министра («Опрос подтверждает: Ши­рак — победитель» — такой заголовок дала круп­ными буквами газета «Франс-Суар» на следующий день). Что касается прессы, более или менее от­крыто поддерживающей правительство, то она была вынуждена признать «поражение» Лорана Фабиуса и искать «уважительные» причины тако­го поражения.

На самом деле ни «победа», ни «поражение» совсем не были очевидны. Можно сказать, что Лоран Фабиус был побежден, но не Жаком Шираком, а верой в научную ценность подобных опросов, делающих «общественное мнение» беспристрастным арбитром дебатов. Рассмотрим результаты опросов. Опрос Ifres показал, что 39% опро­шенных, следивших за дебатами (т. е. только каждый вто­рой избиратель), считают позиции Жака Ширака в ходе дебатов более сильными, чем позиции Лорана Фабиуса, а 25% придерживаются противоположного мнения. Это означает, что 61% не заметили лидерства Ширака. Так как же можно объявлять «победителем» политического деятеля, которого две трети телезрителей не считают

[281]

таковым? Но следует смотреть глубже, проанализировав сам принцип подобных опросов. Цифры могли бы быть еше более благоприятными для одного из соперников, но ведь нужно понять и то, что в действительности мы по­лучаем, когда у телезрителей спрашивают мнение о по­литических деятелях. Специалисты по политическим кам­паниям в средствах массовой информации объяснили «по­ражение» Лорана Фабиуса тем, что он изменил внезапно «имидж» на более «агрессивный». Сам Фабиус вскоре признал свое «поражение» и даже объяснил его тем, что он был в тот день не совсем самим собой. Такие оценки говорят о сложившемся в политико-журналистских кру­гах мнении о возможности большего успеха Фабиуса у телезрителей в случае его выступления в более выгод­ном имидже. На самом деле в этом абсолютно нельзя быть уверенным. Мы имеем здесь дело с иллюзией отождест­вления телезрителей просто со зрителями, оценивающи­ми, причем совершенно беспристрастно и не опираясь на собственные политические взгляды, привлекательность «телевизионного имиджа» политиков, лишь удачно игра­ющих более или менее свою роль.

Результаты таких опросов вполне предсказуемы: каж­дый опрашиваемый старается видеть «победителем» ли­дера, максимально близкого к его сегодняшним полити­ческим взгядам. Телезрители вовсе не являются полити­чески беспристрастными судьями, как их воспринимают специалисты по опросам: они не менее пристрастны, чем политические комментаторы или сами политики.

Результаты таких опросов почти не зависят от ин­дивидуальных качеств участников, они лишь от­ражают соотношение политических сил на момент дебатов. Жак Ширак привлекал большинство сто­ронников оппозиции и тех избирателей, которые враждебны к любому правительству; таким обра­зом, он имел возможность получить больше «го­лосов», чем его соперник, который мог получить исключительно голоса сторонников социалистов. В конечном счете опросы такого типа скорее дава-

[282]

ли некоторые — довольно интересные — сведе­ния о возможных итогах парламентских выборов в марте 1986 г., нежели определяли «победителя» самих дебатов.

Данный пример показывает, что, хотя любой опрос всегда измеряет нечто (поскольку социальные субъекты связаны между собой, и их поведение, мнения или выбор всегда подчиняются определенной логике, раскрыть которую как раз и должен социолог), необходимо понять, что же имен­но выявляет каждый вопрос, какой логике подчиняются ответы. Одной из самых распространенных ошибок, допу­скаемых комментаторами при интерпретации опросов об­щественного мнения по вопросам политики, является «по­литологический этноцентризм», т. е. подход ко всем опра­шиваемым как к одинаково образованным и одинаково интересующимся политикой, понимающим одинаково все вопросы и отвечающим на них с явно политической точки зрения. Парадокс, вызванный такой политологической ошибкой, не так уж неважен. Он заключается в нежела­нии видеть политическое содержание тех немногих опро­сов, в которых оно действительно есть, как показал толь­ко что проанализированный нами пример теледебатов.