Родник мудрости, восходящий к пророку
Великие имамы — Абу Ханифа, Малик, Шафии, Ибн Ханбал (пусть Аллах будет ими доволен) — были как одна семья. Они помогали друг другу в служении шариату, пользовались знаниями и мудростью друг друга. Таким образом, фикх обрел свою полноту и совершенную форму благодаря тому, что они бережно собрали все знание, содержащееся в Сунне, и всецело посвятили себя пониманию смыслов, заложенных в Книге Аллаха и Сунне Пророка. И сделали они это до того, как прошли благодатные времена и в религию стали вмешиваться изменяющие и искажающие ее; до того, как прошли долгие годы после Откровения, ниспосланного нашему Пророку, и в арабский язык были введены новшества, изменяющие смыслы слов.
Им были дарованы великие добродетели от Аллаха. Ведь Он готовил их к этой высокой миссии, даровал им мудрость, отменную память, способность понимать смыслы, мастерство постигать скрытые истины, полную самоотдачу при изучении фикха, развитое мышление, способность ясно выражать свои мысли и разъяснять, трезвый ум, честность и искренность. Помимо всего этого, они еще и люди, жившие во времена, самые близкие к Пророку.
Число звеньев в цепочке передатчиков хадисов между ними и сахабами не превышает двух, поэтому им было легко знать определенно, кто были эти передатчики. Однако для тех, кто жил в последующие эпохи, очень сложно в должной степени хорошо знать этих передатчиков (между сахабами и имамами), тем более из-за распространения всяческих смут и фанатизма.
Этих имамов почитали, прислушивались к их словам и доводам по разным вопросам, в отношениях между мазхабами царили справедливость и доверие. Все это продолжалось до смуты, учиненной халифом Мамуном в связи с вопросом о сотворенности Корана.
Среди передатчиков хадисов были и такие, кто не мог вывести какое-то решение, основываясь на неких аргументах, кто не понимал смыслов хадисов. Некоторые из них могли на вопрос, известный любому, изучающему фикх, ответить так, что их ответ мог стать причиной вечного позора. Один их них, например, после того как сходил в туалет, без омовения прочел намаз витр, объяснив это словами Пророка «кто делает истиджмар, пусть делает витр». Он не знал, что слово «витр» в данном случае означает совсем на намаз, а «нечетное количество» (например, камней, которыми необходимо очиститься после испражнения) [Абдалазиз аль-Бухари, «Кашф аль-асрар»]. Один мухаддис на протяжении сорока лет не стригся перед пятничной молитвой, основываясь на хадисе «в пятницу перед намазом запрещен халк». Однако в этом хадисе речь идет о «хилак», т. е. запрещается сидеть вместе кругом, и никакого отношения к стрижке это не имеет [Ибн аль-Джаузи, «Талбис иблис»].
Еще один из мухаддисов понял хадис «мужчине запрещено поливать растение другого» дословно, так, будто ему запрещено поливать чужой сад. На самом же деле этот хадис касается запрета мужчинам вступать в отношения с беременными пленницами. Эти примеры ясно свидетельствуют о том, какую опасность для уммы представляют знающие хадисы наизусть, но не понимающие их смыслов люди, не являющиеся факихами.
Некоторые слова шейхов мухаддисов, касающиеся не только проблем фикха, но и Аллаха и его атрибутов, настолько нелепы, что их отвергает и шариат, и здравый смысл. Именно поэтому халиф Мамун решил устроить испытания для мухаддисов и передатчиков хадисов. Для этого он проверял их отношение к проблеме сотворенности Корана, призывал их признать Коран сотворенным, несогласных наказывал. Эта смута продолжалась в период от халифа Мамуна (813–833) до халифа Мутаваккиля (847–861). В это время передатчики подвергались репрессиям, некоторые, не понимая смысл вопроса, соглашались с халифом, другие остерегались касаться проблем, обойденных праведными предшественниками. Эта распря касалась Корана как книги, которая на руках у людей. Что касается такого атрибута Аллаха, как слово (калам), то нет никаких разногласий в том, что оно извечно и не сотворено. Однако большинство передатчиков были далеки от размышлений и понимания основ этой смуты, они просто прицепились к букве того, что они передавали, отрицали попытки других понять религиозные тексты, обвиняли всех, мыслящих иначе, в отрицании Сунны.
Шуба сказал про тех, кто передавал много хадисов, не придавая значения их смыслу: «Раньше я радовался, если видел приближение кого-нибудь из ахль аль-хадис, а сегодня нет ничего более противного, чем видеть одного их них». Амр б. Харис сказал: «Я не видел знания, более почетного, чем хадисы, и более глупых людей, чем ахль аль-хадис».
Разногласия ахль аль-хадис и факихов были усилены тем, что «экзаменаторами» по вопросу сотворенности Корана были кадии. Большинство этих кадиев в вопросах фикха отдавали предпочтение взглядам ханафитов, а в вопросе, вынесенном на «экзамен», склонялись к мнению мутазилитов. После того как эта смута закончилась в эпоху Мутаваккиля, положение передатчиков вернулось к прежнему состоянию. Мамун не добился желаемого, а фанатизм и крайности обеих сторон только усилились. Более того, ахль аль-хадис стали вмешиваться в вопросы фикха, стали распространять необоснованные порочащие сведения, обвиняя кадиев, которые их «экзаменовали», и имамов этих кадиев.
Все имамы (Малик, Шафии, Ахмад) признавали Абу Ханифу и его учеников факихами. А факих, как известно, превосходно знает Коран, Сунну, вопросы иджма, кияс; признание кого-либо факихом говорит о том, что этот человек самый хороший, самый добродетельный. Для любого здравомыслящего человека достаточно слов имама Шафии: «В знании фикха все люди — дети Абу Ханифы».
Родство между четырьмя мазхабами продолжалось веками, ведь они черпали знания из одного источника, они были устремлены в одну сторону, их знаменем была искренность. Именно так и обстояли дела, и не было никаких обвинений, кроме нападок некоторых передатчиков, впавших в ересь. Так продолжалось до конца времен Абу Хамида аль-Исфраини, когда некоторые представители мазхабов стали оспаривать у ханафитов судейство. И этот спор возник не из-за стремления отделить истину от заблуждения, а из-за мирских страстей отдельных людей. Некоторые, считая, что они постигают науку фикха и хадисов, собрали различные ложные предания и сведения против Абу Ханифы и его учеников, даже не осознавая, что вредят сами себе. Они подняли эту смуту ради мирских благ и положения в обществе, тем самым бросив тень на свои же труды во благо веры.
Историк Такиаддин аль-Макризи аш-Шафии писал в своей книге «Хитат»: «Когда в правление халифа аль-Кадир билляхи Абу Хамид аль-Исфраини занял высокое положение, он убедил правителя назначить на пост кадия Багдада Ахмада б. Мухаммада аль-Баризи аш-Шафии вместо Абу Мухаммада б. аль-Акфани аль-Ханафи, без согласия последнего. Население Багдада после этого разделилось на два лагеря. Позже Абу Хамид пишет жителям Хорасана и султану Махмуду аль-Газнави, что халиф передал судейство из рук ханафитов шафиитам, и эта информация распространяется в Хорасане. Лидер ханафитов Хорасана, кадий Нишапура Саид б. Мухаммад приезжает в Багдад. Между ханафитами и шафиитами возникает спор из-за этой проблемы, о чем становится известно халифу. Он собирает у себя авторитетных людей, кадиев и объявляет, что все это произошло из-за аль-Исфраини, выдавшего свой предательский обман за добрый совет и наставление. Таким образом, халиф отменяет свое решение».
После таких событий историки и мухаддисы — сторонники аль-Исфраини, начинают собирать ложные сведения и сообщения об Абу Ханифе и его учениках, стараясь тем самым выместить злобу, скопившуюся у них в сердцах. Даже такие люди, как Абу Нуайм и Байхаки, не остались в стороне от сбора подобных сведений! Всех в этом деле превзошел аль-Хатиб аль-Багдади в своей книге «Тарих аль-Багдад». Ибн аль-Джаузи писал в своей книге «ат-Тахкик»: «аль-Хатиб в книге про кунут приводит хадисы, показывающие его фанатизм… то, что он не указывает слабость хадиса и использует его в качестве довода — большое бесстыдство и непристойность, слабость веры, просто фанатизм, ведь он знал о ложности этого хадиса!»
Аллах доверил Абу Ханифе половину уммы, даже две трети. Кто скажет, что Аллах не вложил в это мудрость и сокровенный смысл? От Европы до Китая, от Серенного полюса до Эфиопии и Южной Африки мусульмане на протяжении веков поклоняются Господу согласно ханафитскому мазхабу. Остальная часть уммы вверена другим имамам. Естественно, ложные слова людей с малой верой и скудным умом никак не могут повредить Абу Ханифе, великому имаму, человеку большой веры, честности, надежности, мудрости, обладающему совершенным разумом, огромным знанием, мазхаб которого распространился по всему миру. Кто он, и кто они?! Ибн Абдалбар пишет в книге «Джами баян аль-илм», что Абу Ханифа видел сахабов Анаса б. Малика, Абдаллаха б. аль-Хариса. Также он видел Абдаллаха б. Абу Ауфа, Ата б. Абу Рабаха. Такой чести среди имамов был удостоен только Абу Ханифа.
Ас-Суюти говорит в книге «Табйид ас-сахифа»: «Пророк обрадовал/сообщением/об Абу Ханифе. В хадисе, приводимом Абу Нуаймом, Абу Хурайра говорит, что Пророк сказал: «Если бы знание было у созвездия Плеяды, то его взял бы человек из персов». Смысл этого хадиса есть также у Бухари и Муслима. Муслим приводит его в таком виде: «Если бы религия была около Плеяд, ее взял бы человек из персов». Для всех, обладающих знанием, совершенно понятно, о ком идет речь в этом хадисе, невежды же не знают.
За то, что Абу Ханифа не считал действия (амаль) одной из основ веры, хариджиты обвиняли его в ирджа и поэтому рассказывали о нем различные лживые истории. Якобы он сказал одному пьяному: «Я признал твой иман соразмерным иману Джибриля». И сегодня они, пересказывая подобные лживые или искаженные легенды, включенные в «Тарих Багдад», пытаются отвратить простой люд, не имеющий глубоких познаний, и даже шакирдов, от мудрости, дарованной великому имаму, от доставшегося нам через него пророческого наследия; они хотят лишить нас этого! И вот с тех давних пор хариджиты и их приспешники клевещут на сторонников истины, обвиняя их в ирджа. Ат-Тахави упоминает в «Мушкил аль-асрар», что дед Абу Ханифы был знаменосцем Али в битве Нахраван. Абу Ханифа пятьдесят пять раз совершил хадж. Кто из бесцеремонных невежд, бранящих Абу Ханифу, может похвастаться тем, что его дед был знаменосцем халифа Али, или тем, что сам он совершил хадж 55 раз?
Действительно, Абу Ханифа не передал сотни тысяч хадисов, хотя у него хранилось множество хадисов и он отобрал из них четыре тысячи. Мухаммад б. Юсуф ас-Салихи аш-Шафии говорит в книге «Укуд аль-джуман»: «Абу Ханифа был одним из великих знатоков хадисов, если бы он не уделял серьезного внимания хадисам, то не смог бы выносить решения в фикхе… Хотя он знал много хадисов, переданных от него мало, по причине того, что он занимался иджтихадом; по той же причине он передал по сравнению с Маликом и Шафии меньше хадисов. Несмотря на множество хадисов, которые он знал, передал он их мало по сравнению с другими сахабами, так же как это сделали Умар и Абу Бакр». Абу Ханифа передал не все известные ему хадисы, а только те, которые имели отношение к его решениям в фикхе.
Ни у кого из выдающихся имамов не было столько друзей, соратников и учеников, сколько их было у Абу Ханифы. Ни от кого другого ученые и вообще люди не получили столько пользы в понимании неясных хадисов, новых проблем, шариатских постановлений. Так говорил Ибн Хаджар аль-Хайсами в книге «аль-Хайрат аль-Хисан». Аль-Маджид ибн аль-Асир аш-Шафии писал в «Джами аль-усул», что с древности до наших дней половина уммы не поклонялась бы Аллаху в соответствии с фикхом имама Абу Ханифы, если бы в этом не было скрытой для нас мудрости Аллаха. Те, кто клевещет на Абу Ханифу, или завидуют ему, или несведущи в вопросах его иджтихада, так говорят об этом Ибн Абдалбарр аль-Малики в «аль-Интика» и ан-Наджм ат-Туфи аль-Ханбали в «Шарх Раудат Ибн Кудама»
И все другие ученые, не подверженные фанатизму, говорили о великом имаме только слова похвалы. Сообщают, что Хариджа б. Мусаб говорил: «Четыре имама полностью читали Коран в одном ракаате: Усман ибн Аффан, Тамим ад-Дари, Саид б. Джубайр и Абу Ханифа». Когда при Ибн Мубараке упомянули Абу Ханифу, он сказал: «Что можно сказать о человеке, отвергнувшем предложенные ему мирские блага, терпевшем даже когда его наказывали плетью, отказавшемся от должности, к которой другие стремятся?!» Бишр аль-Хафи передал, что аль-Хурайби сказал: «Против Абу Ханифы будет говорить только невежда или завистник». Макки б. Ибрахим сказал: «Абу Ханифа был самым ученым человеком своего времени». Он был одним из тех, кто получал знания от сахабов и табиунов! Ибн аль-Мубарак сказал: «Меня беспокоит, что они поминают Абу Ханифу злом, я боюсь, что на них падет гнев Аллаха». Аль-Хасан б. Зияд аль-Лулуи сказал: «Клянусь Аллахом, Абу Ханифа ни от одного из них не принял ни платы, ни подарка, то есть от амиров». Как упоминает Ибн Абдалбарр в «аль-Интика», Ибн Маин сказал про Абу Ханифу: «Он надежный (авторитетный) [передатчик хадисов], ни от кого я не слышал, чтобы его сочли слабым». Сомнения в Абу Ханифе, в его риваятах начались только когда распространились горделивые невежды, пытающиеся показать себя знатоками Корана и Сунны, но далекие от размышлений и здравого ума.
Абу Ханифа сказал по поводу применения кияса: «Мы безоговорочно принимаем сообщения, дошедшие до нас от Посланника Аллаха; выбираем, не добавляя ничего от себя, среди тех сообщений, которые дошли до нас от сахабов; что касается сообщений от табиунов, то и они люди, и мы люди». Ведь Абу Ханифа и сам был муджтахидом, одним из табиунов, и у них нет над ним превосходства в вопросах иджтихада.
Абу Юсуф сказал, что Абу Ханифа говорил: «Передатчику дозволено передавать только тот хадис, который он помнил наизусть с того момента, как услышал». Эти слова являются еще одной причиной того, что его не любят мухаддисы, потому что он ставил жесткие условия, обеспечивающие достоверность хадисов. Немногие передатчики могут эти условия выполнить, остальные же гневаются на великого имама и его учеников.
Задачей великого имама не был сбор хадисов и проверка передатчиков, он занимался Кораном и фикхом. Человек, преданный какой-то науке, уделяет меньше внимания другим наукам. Поэтому передатчики считали слабыми хадисы от таких имамов кираата, как Хафс и Калун, факихов Ибн Абу Лайлы и Усмана аль-Батти, аскетов/суфиев Фаркада ас-Сабахи и Шакика аль-Балхи, а также от целой группы филологов. Это все не по причине того, что все эти имамы были ненадежными, а потому что они передавали мало хадисов! Муджтахид, подобный Абу Ханифе, не будет выносить иджтихад по тому или иному вопросу, пока не будет хорошо знать Коран, Сунну, источники, иджма и вопросы, вызывающие разногласия. Однако если великий имам и виноват в чем-то, так это в том, что большинство кадиев, судивших передатчиков в эпоху Халифа аль-Мамуна, следовали в вопросах фикха за Абу Ханифой. И потом эти передатчики отомстили кадиям — собрав и распространив ложные истории об Имаме. Пусть Аллах простит их.
В ответ на лживые россказни некоторых фанатичных противников про Абу Ханифу, большие ученые в области хадиса, фикха и истории, не будучи сами ханафитами, написали книги в защиту великого имама. Например: имам, факих, мухаддис Абу Умар б. Абдалбарр аль-Малики, имам, мухаддис Шамсаддин аз-Захаби аш-Шафии, имам, факих, мухаддис Юсуф б. Хасан б. Абдалхади аль-Ханбали, имам, мухаддис ас-Суюти аш-Шафии, имам, факих аль-Хайтами аш-Шафии и другие.
Только некоторые антропоморфисты, кадариты и джабариты, а также другие безмазхабники и еретики, пользуясь тем, что на смену вековым установлениям фикха пришли дозволяющие все безбожные законы, а также стремясь сменить ханафитов, издавна исполняющих функции кадиев в большинстве стран, относятся враждебно к Абу Ханифе и его ученикам, печатают и распространяют лживые рассказы о них.
Это совершенно ясно любому, кто немного изучит этот вопрос и разузнает что-нибудь о тех, кто порочит великого имама. Эти несчастные не понимают: никто и никогда не сможет принизить того, кому Аллах даровал высокое положение!
Вот некоторые причины той борьбы, которую развернули передатчики против Абу Ханифы:
1. Метод ар-рай (использование разума, кияса для решения новых проблем), который относят к Абу Ханифе и его ученикам. Однако они использовали этот метод только для нахождения решений проблем, которых нет в имеющихся священных текстах. И это — путь факихов из числа сахабов и табиунов. А те, кто считает, что опирающееся на Коран и Сунну суждение по аналогии при решении новых проблем является уклонением от истинного пути, тот противоречит всем факихам из числа сахабов и табиунов, и это значит, что они невежественны в вопросах, известных всем факихам.
Наш Пророк спросил у Муаза б. Джабаля, оправляя его в Йемен: «Как ты будешь принимать решение?» Муаз ответил: «Согласно Корану». «А если не будет в книге Аллаха (решения)?» Муаз: «Согласно Сунне Пророка». «Если не будет в Сунне Пророка (решения)?» Муаз ответил: «Я вынесу иджтихад на основе своего разума». Пророк хлопнул Муаза по груди и сказал: «Хвала Аллаху, за то, что он привел гонца Пророка Аллаха к решению, угодному Посланнику Аллаха». Из этого хадиса становится понятным: Пророк обрадовался и был доволен, что Муаз использует основанный на иджтихаде кияс.
Кияс — это суждение по аналогии, когда какой-то вопрос (прямого ответа на который нет в Коране и Сунне) решается с учетом положений, которые есть в Коране и Сунне. Это возможно потому, что причины этих вопросов, проблем однообразны. Кияс также можно называть иджтихадом, ведь тот, кто его применяет — муджтахид, прилагает все усилия для решения проблемы.
Пророк одобрял применение иджтихада сахабами, не отрицал это. Например, после возвращения с битвы Ахзаб, наш Пророк приказал сахабам отправиться к племени бану курайза и сказал: «Пусть никто из вас не читает послеполуденную молитву, а сделает это только у бану курайза». Сахабы поспешили к бану курайза. Некоторые из них совершили послеполуденную молитву еще в пути, опасаясь, что они пропустят время намаза, и объяснив слова Пророка тем, что он хотел их поторопить. Другие помолились, лишь добравшись до места, тем самым выполнив указание Пророка, но пропустив положенное для намаза время. А после того как сахабы обратились к Пророку с просьбой рассудить их, он не высказал порицания ни одной из групп. Хотя в то время и не было нужды в иджтихаде, наш Пророк сам совершил его, и сахабам позволил, для того чтобы научить их находить решение проблем, которые возникнут на протяжении всей истории (ведь Ислам ниспослан всем людям до самого конца времен), основываясь на Коране и Сунне.
Самым первым вопросом, решенным с помощью кияс, стало назначение халифа после смерти Пророка. Определенного ответа не было в Коране и Сунне, и сахабы выбрали Абу Бакра, совершив иджтихад. Если кто-то решит отрицать кияс, получается, что выборы Абу Бакра были неправильными. А все мы знаем, что отрицающий халифат Абу Бакра не считается ахль ас-сунна ва аль-джамаа. Также и решение о военном походе против отступников, отказавшихся выплачивать закят, было вынесено на основе кияса. Самые известные люди, применявшие кияс: Умар, Абдулла б. Масуд, Зайд б. Сабит, Али, Убай б. Каб, Абу Муса аль-Ашари. Как, зная все это, можно называть кияс отступлением от истинного пути? Как можно отрицать то, чему учил сам Пророк? Сегодняшние невежды считают, что для них самих двери иджтихада открыты, однако в то же самое время они возводят хулу на Абу Ханифу за его иджтихад. Не это ли есть лицемерие?
Имам Абу Ханифа ставил Сунну (даже если хадис был слабым) выше кияса. Поэтому он считал, например, что громкий смех и кровотечение во время намаза портят ритуальную чистоту молящегося. Он вынес это решение на основе хадисов мурсал, хотя согласно киясу в таких случаях ритуальная чистота не нарушалась бы. Однажды Абу Ханифа воскликнул: «Обманывает, клянусь Аллахом, и клевещет на нас тот, кто говорит, что мы ставим кияс выше священных текстов, ведь там где есть они, неужели нужен кияс?» Халиф Абу Джафар аль-Мансур (754–775) писал Абу Ханифе: «Мне сообщили, что ты ставишь кияс выше явных текстов». В ответном письме Абу Ханифы есть следующие слова: «… в первую очередь я поступаю согласно Книге Аллаха, потом Сунне Пророка, потом в соответствии с постановлениями Абу Бакра, Умара, Усмана, Али, после этого обращаюсь к решениям сахабов, если есть разные мнения, то обращаюсь к киясу». Ибн аль-Кайим аль-Ханбали писал в «Илам аль-муаккиин»: «Ученики Абу Ханифы единодушны в том, что согласно его учению, слабый хадис выше кияса, его мазхаб основан на этом».
Имам Абу Ханифа получил свои знания, мудрость как наследство от Умара, Али, Абдаллаха б. Масуда, Абдаллаха б. Аббаса (пусть Аллах будет ими доволен), посредством четырех тысяч шейхов. Его знания крепко связано со знаниями сахабов.
Все четыре имама мазхабов признают использование кияса и разума. Не стоит обращать внимания на то, что захириты и им подобные секты отрицают кияс. Вследствие непризнания кияса и иджтихада они выносили удивительные и смехотворные решения по вопросам, которых нет в явных текстах. Например, хадис «не мочитесь в стоячую воду» они объясняли так: если человек помочится в сосуд, а потом выльет в стоячую воду, то это позволительно! Имам Абу Бакр ар-Рази писал: «Первым, отрицавшим применение иджтихада и кияса в новых вопросах, был Ибрахим ан-Наззам; он упрекал и клеветал на сахабов за то, что они использовали кияс, ведь он был неразумным невеждой в этом вопросе. Позже к нему присоединились мутакаллимы Багдада, хотя они и не нападали так на праведных предшественников. После этого к ним примкнул невежда из невежд [Дауд аз-Захири], который провозгласил, что в понимании религиозных наук нет места разуму, т. е. он опустил себя до уровня животных, возможно он даже более заблудший, чем животные».
2. Абу Ханифа не считал деяния одной из основ веры (чтобы не обвинять в куфре всю умму, за каждый недочет и недостаток в действиях).
Это его мнение взято из Корана и Сунны. Считать, что это ирджа и уклонение от истинного пути, — это несправедливость и враждебность, неприязнь. Нет никакой здравой основы отвергать/от религии/тех, кто не разделяет положения «вера — это слово и деяние, она увеличивается и уменьшается». Те, кто считает, что деяния — одна из основ веры (то есть говорит: «У того, кто небрежен в делах портится иман»), сознательно или нет, но встают на путь мутазилитов и хариджитов.
3. Проблема оговорки в имане («я верующий, если этого пожелает Аллах». Большинство передатчиков считают не произносящих оговорку в имане сошедшими с прямого пути. Абу Ханифа и его сподвижники считают неверным, если мусульманин говорит «я мумин, ин ша Аллах», это допустимо, только если человек имеет в виду не настоящее, а будущее. Поскольку будущее неизвестно и тогда оговорка будет верной, однако если он оговаривается применительно к своему настоящему, получается, что он сомневается в своей крепкой вере, а вера не может быть вместе с сомнением, ведь оно уничтожает веру. Это же совершенно ясно и известно, однако некоторые мухаддисы обвиняют говорящих «я на самом деле мумин» в ирджа. Естественно, эта их хула нисколько не может повредить авторитету Абу Ханифы и его учеников.
4. Передатчики обвиняют в неверии, выводят из Ислама тех, кто не участвует во всяких распрях, кто остановился и не осмеливается идти дальше Корана и Сунны, не добавляет к ним ничего сверх (ведь Коран — слово Аллаха). Они обвиняют в неверии всех, кто не произносит вслух: «Коран не сотворен». Тем самым они доказывают свое лицемерие, ведь они сами говорят: «Мы, как и салафы, основываемся только на Коране и Сунне, никак не отклоняемся от них». В то же время, когда дело касается атрибутов Аллаха, они, вместо того чтобы просто признать «мы уверовали и не проверяем», начинают по-разному трактовать эти атрибуты, вступают в большие споры, пишут толстенные книги!
5. Проблема сотворенности Корана. Противники обвиняют в неверии всех, кто говорит «Коран сотворен». Мухаддисы не выясняют, что имеют в виду те, кто так говорит: идет ли речь о Коране как сифате/речи Аллаха, или о Коране — книге в наших руках и словах, произносимых нами. Как известно ученым и сторонникам истины, в первом значении Коран, несомненно, не сотворен, а во втором, конечно, сотворен. Обвинять в неверии тех, кто считает записанный в книгу Коран, произносимый чтецами Коран сотворенным, — неприемлемое заблуждение, даже если подобную ошибку совершают такие люди, как автор «аль-Мугни» Ибн Кудама.
6. Проблема атрибутов Аллаха.
Передатчики приводят далекие от истины, сомнительные и необоснованные сообщения по этому вопросу. Они трактуют эти сообщения, приписывая телесные качества Господу миров — Аллаху. Любой мусульманин суннит далек от подобных заблуждений, потому что он убежден в совершенстве Аллаха, в том, что Он лишен каких бы то ни было недостатков и изъянов. Их книги, содержащие антропоморфические идеи, были скрыты во времена силы и мощи исламской религии. Однако когда исламские государства ослабли и религия начала терять их покровительство и защиту, под прикрытием «свободы» такие книги стали издаваться и широко распространяться большими тиражами, они стали доступными каждому читателю. Специально организовывались кампании по пропаганде их авторов, которых хвалили, превозносили, делали известными на весь мир, с одной только целью — чтобы легче было вводить людей в заблуждение написанной ими ложью. Например, даже среди впервые пришедших в мечеть молиться людей есть смутно представляющие себе, кто такие Бухари и Муслим (иногда они даже вовсе не представляют), зато уверенные, что Албани — самый великий человек Ислама, после Пророка. Ни один мусульманин со здравым умом и здоровой верой не может остаться равнодушным к такому положению дел. Передатчики, далекие от понимания смыслов хадисов, прицепившиеся только к их буквам, обвиняют больших имамов в неверии, а сами не способны отличить прямой смысл от переносного! Они пытаются как-то по-своему толковать слова праведных предшественников о том, что «чтение — сотворено, читаемое — не сотворено».
Среди имамов праведных предшественников Абу Ханифа был одним из лидеров и в науке вероубеждения. Он одним из первых дал ответ шиитам, хариджитам, мутазилитам, внес очень большой вклад в сохранение чистоты религии. Абдалкахир аль-Багдади сказал в «Усул ад-дин»: «Против них (заблудших сект) первыми выступили факихи, основатели мазхабов: Абу Ханифа и Шафии. Абу Ханифа написал «аль-Фикх аль-акбар» в опровержение кадаритов».
Его мазхаб был принят различными халифатами. Со времен Харуна ар-Рашида (786–809) ханафитский мазхаб был мазхабом аббасидских халифов, газневидов, также государств сельджуков, а позже и османов. Сегодня при вынесении фетв, решений в шариатских судах Египта, Сирии, Иордании, Ирака, Ливана и других стран применяется ханафитский мазхаб.
Несомненно, четыре имама достойны только уважения и похвал с нашей стороны. Их нужно поминать только добрым словом, как и других ученых эпохи праведных предшественников. Кто отзывается о них плохо, тот сходит с прямого пути, как это показано в Коране и Сунне, в словах больших ученых нашей уммы.
Однако, несмотря на все это, в последнее время появились факты, даже целое движение клеветы и хулы на имамов уммы. Особенно широкий размах приобрели попытки дискредитировать имама Абу Ханифу, очернить его имя, оклеветать его, унизить его авторитет. Выдуманные, сомнительные сведения, касающиеся имана, религии, фикха Абу Ханифы, были изданы и бесплатно распространены большими тиражами. Они продолжают распространяться. И это неудивительно, ведь более половины уммы, исламских земель орошаются именно его знаниями. Многие мечтали и мечтают, чтобы этот родник мудрости иссяк.
Имам Абу Ханифа первым делом отделил риваяты, полученные от тех, кто достоин доверия, и отбросил тех, кто слаб в передаче. Он крепко придерживался хадисов и фикха, был усерден в поклонении, таким образом превратившись в великого имама. Везде нашлись те, кто последовал за ним, кто обращался к его знаниям. Абу Ханифа был одним из первых, кто применил методы джарх и тадил (признание передатчика ненадежным и надежным соответственно). Сообщается, что Абу Ханифа сказал: «Я не видел никого более ненадежного, чем Джабир аль-Джуфи, и никого, более лучшего, чем Ата». Авторитет Абу Ханифы в этой области признан выдающимися имамами, мухаддисами, такими как Абу Дауд, Тирмизи, Хаким, Байхаки, Ибн Абдалбарр, Ибн Таймия, Ибн аль-Кайим, Ибн Касир и другими. В то же время, некоторые наши современники, называющие себя мухаддисами (например, Насир аль-Албани), ошиблись и сошли с прямого пути. Они, не обращая внимания на мнение вышеуказанных великих алимов, усомнились в надежности Абу Ханифы, обвинили его в неаккуратном заучивании, в неточностях.
Ибн Хаджар приводит в «Тахзиб ат-тахзиб» слова Яхья б. Маина: «Абу Ханифа был надежным, он передавал только те хадисы, которые помнил наизусть, а те, которые не помнил, он не рассказывал», и слова Ибн Дауда аль-Хурайби: «По отношению к Абу Ханифе люди либо невежды, либо завистники». Ибн Абдалбарр сказал в «Джами баян аль-илм»: «Ахль аль-хадис переусердствовали в оскорблении Абу Ханифы, в этом они преступили границы». Пророк сказал: «Недуг предыдущих народов настиг и вас — зависть и вражда». Ибн Абдалбарр цитирует в «аль-Интика» слова аль-Фадла б. Мусы про тех, кто оскорбляет Абу Ханифу: «Абу Ханифа обладал и знанием, которое доступно их пониманию, и знанием, на которое им не хватит ума, он не оставил им места, поэтому они завидуют ему».
Имам аз-Захаби пишет в «Сияр алам ан-нубала» в биографии Хаммада б. Абу Сулаймана: «Самые лучшие факихи Куфы — Али и Ибн Масуд, самый лучший факих из их учеников — Алкама, из его учеников — Ибрахим ан-Нахаи, из его учеников — Хаммад, из его учеников — Абу Ханифа, из его учеников — Абу Юсуф, его ученики разошлись по миру, лучший из них — Мухаммад б. аль-Хасан, лучший факих из учеников Мухаммада — Абу Абдаллах аш-Шафии».
Если изучить мазхаб Абу Ханифы, то мы увидим, что он наиболее крепкий, жесткий в религиозном плане. Этого не понимают только его фанатичные противники, те, кто отрицает имамов, следующих прямым путем и ведущих за собой.
Пророк сказал: «Лучшие из вас — мои современники, затем — те, которые придут вслед за ними, затем — те, которые придут вслед за ними, после этого распространится ложь». Таким образом, Абу Ханифа — один из живших в благословенное время, а его хулители — дети той эпохи, когда распространится ложь.
Пророк сказал: «Моя умма не объединится вокруг заблуждения, если увидите разногласия — следуйте за большинством». Как бы то ни было, Аллах пожелал, чтобы этим большинством были ахль аль-фикх, а не ахль аль-хадис. Также он пожелал, чтобы среди мазхабов большинством были ханафиты.