До края земли

Живя в Израиле в 60-х, мы на себе чувствовали усиление политического напряжения. Чуть ли не каждый день арабы вторгались в Израиль то тут, то там по всей границе от Египта до Иордании и Сирии. Израильская армия, в свою очередь, совершала ответные набеги. В мае 1967-го Израиль и три арабских государства подняли в ружье свои войска, готовясь к возможному вооруженному конфликту. По требованию Египта силы ООН были выведены из сектора Газа и с Синайского полуострова. Пятого июня 1967 года израильская авиация нанесла удар по аэродромам Египта, Иордании и Сирии. Этот инцидент потом назвали «Шестидневной войной». Меньше, чем за неделю, израильская армия почти полностью уничтожила арабскую авиацию. Израильские войска захватили сектор Газа, Синайский полуостров, так называемый Западный берег и принадлежащие Сирии Галанские высоты. Неожиданно для всех Израиль начал контролировать арабские территории, увеличив почти в три раза территорию самого Израиля. Я никогда не забуду тот день, когда отец собрал нас и объявил, что вскоре мы эмигрируем из Израиля. Он предупредил: «Не говорите никому об этом, потому что могут возникнуть трудности с выездными визами». Вначале мы планировали переехать в Бельгию. У отца там были какие-то родственники, и сама мысль жить во франкоговорящей стране казалась привлекательной. В конце концов, это был язык, на котором меня учили в школе. Но однажды вечером канадский атташе пришел к нам домой и показал фильм о жизни в Канаде. Торонто выглядел таким процветающим городом! У отца там жили два брата, правда, у нас были сомнения, смогут ли они нам помогать. Проблемы, которые нам предстояло решить перед отъездом, казалось, росли каждый день. Как-то раз отец сказал, что нам потребуется, пять лет, чтобы подготовиться к отъезду должным образом.

Я ТОРГУЮСЬ С БОГОМ

Мы настолько были охвачены желанием уехать из Израиля, что я начал молиться за это, стоя на коленях на жестких иерусалимских камнях. Я даже дал обет Господу: «Господь, если мы уедем, я дам тебе самый большой кувшин оливкового масла, какой мне удастся найти. Господь, – обещал я, – когда мы доберемся до Торонто, я принесу его в церковь и отдам его в жертву благодарения для Тебя». При моем воспитании «торговля с Богом» была обычным делом. Оливковое масло было чрезвычайно дорогим, и я дал обет.
Через пару недель моему отцу позвонили из канадского посольства и сообщили: «Мистер Хинн, все улажено, не спрашивайте меня как. Все ваши бумаги готовы, и вы можете ехать в любой момент». Мы не заставили себя долго ждать. Продав почти все, что у нас было, мы приготовились к совершенно новой жизни в Северной Америке. В те последние дни перед отъездом я остро чувствовал, что нечто необычайное произойдет вскоре. Я знал, что покидаю великую страну, но все-таки был уверен, что еще большее ждет меня впереди.
Иона отплыл из портового города Иоппия, ныне Яффа, и, в результате, целый город Ниневия был спасен. Множество раз я поднимался на Цитадель, высокую гору неподалеку от Яффы, чтобы посмотреть на залив. Рядом с маяком стоит францисканская церковь, построенная в 1654-м году. По соседству располагается дом Симона-кожевника, где гостил несколько дней Петр и где он увидел видение, изменившее мир. Бог сказал ему, что спасение будет не только евреям, но и язычникам, на что Петр ответил: «...истинно познаю, что Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся (благочестивый – исполняющий заповедь – да любите)Его и поступающий по правде приятен Ему» (Деян.10:34-35). С этого самого дня проповедь о Христе начала распространяться из Иоппии в Кесарию и, затем, до края земли, изменяя все человечество. Когда мы ехали по шоссе Хагана в аэропорт Лод, я думал о тех чудесных католических монахинях, которые так заботливо учили меня: «Неужели я видел их лица в последний раз?» Из окна самолета я бросил прощальный взгляд на растянувшиеся на многие километры желто-серые кубы Тель-Авива. За ними раскинулись огромные плантации апельсиновых деревьев сочного зеленого цвета. Иудейские холмы виднелись на горизонте, отражая яркий солнечный свет. Пролетая над изумрудными водами Средиземного моря, я попрощался с родной Яффой. К горлу подступил комок. Мне было четырнадцать, и это был единственный дом, который я знал.

МОРОЖЕНОЕ В ЛАРЬКЕ

Прибытие семьи Хиннов в аэропорт в Торонто не было торжественным, но именно этого и хотел наш отец. Комитет по приему почетных гостей не встречал нас, никто не обещал дать моему отцу работу. Мы приехали в Канаду, имея лишь одежду на себе, несколько чемоданов с вещами и немного денег, на которые мы могли просуществовать лишь первое время. Первым нашим жильем была квартира, которую мы снимали. Первое наше впечатление от Канады – это эмоциональное потрясение от иноземной культуры. Я мог кое-как говорить на нескольких языках, но английского не знал. «Один, два, три» – это все, что я мог произнести. Наш отец, однако, владел английским достаточно для того, чтобы заполнить анкету поступающего на работу. И это сработало! Он рискнул стать страховым агентом. Я до сих пор не знаю, что это было – ответственность за семью или естественная способность находить с людьми общий язык, но мой отец сразу же преуспел на новой работе. Не прошло и нескольких месяцев, как мы переехали в собственный дом. Все мы чрезвычайно гордились этим.

Моя жизнь полностью изменилась. Вместо частной католической школы я стал учеником средней школы имени Джорджа Вайнера. Большинство учеников подрабатывали несколько часов после школы, и я хотел делать то же. В Торонто мы жили в районе, который назывался Северный Йорк. Неподалеку от нас открылся новый гигантский супермаркет «Феэрвью». Я пришел туда и написал заявление на должность продавца маленького киоска, торгующего гамбургерами и мороженым. Несмотря на то, что у меня не было опыта в такой работе, они меня приняли, и каждый день после школы я теперь направлялся туда.
Однажды в субботу я зашел в овощной отдел и спросил продавца: «Есть ли у вас оливковое масло? Я хочу самый большой кувшин или банку, которая у вас есть». Через несколько минут я стал обладателем огромной емкости с оливковым маслом. На следующий день я гордо вошел в греческую православную церковь и исполнил свой обет Господу. Я поставил свое масло перед алтарем и сказал тихонечко: «Спасибо Тебе, Господь, я благодарю Тебя, что Ты доставил нас в целости и сохранности в наш новый дом». Мое сердце переполнялось от радости, я сам был как эта банка, полная оливкового масла. Я продолжал работать в киоске. Из-за заикания я не так уж много разговаривал, но в деле наполнения мороженым вафельных трубочек я стал настоящим асом. Моим сменщиком был парень по имени Боб.

НЕУЖЕЛИ БОБ СОШЕЛ С УМА?

Я никогда не забуду тот день в 1970 году, когда я, придя на работу, увидел, что Боб сделал нечто странное: все стены в киоске были облеплены кусочками бумаги с различными стихами из Библии. Я подумал, что Боб потерял рассудок. Я знал, что он Христианин, он мне об этом рассказывал, но сейчас я подумал, что дело зашло слишком далеко. Я задал вопрос самому себе: «Почему он сделал это? Это что, для меня? Я знаю Библию, возможно, лучше, чем он». В конце концов, я спросил его: «Зачем тебе все эти вырезки на стенах?» Боб сразу же начал свидетельствовать мне. Я уже думал, что это никогда не кончится. Когда же он закончил, я решил, что после случившегося постараюсь держаться как можно дальше от этого сумасшедшего парня. Я предпринимал отчаянные попытки избегать его, но это было нелегким делом, ведь мы вместе работали. Снова и снова Боб заводил разговор о Боге. Он все время говорил о каком-то «рождении свыше» – этой фразы не было ни в моем ограниченном словарном запасе английского, ни в моем понимании Священного Писания. В конце концов, Боб уволился, перестал работать в киоске, но многие из его друзей учились в школе вместе со мной. Следующие два года я изо всех сил избегал их. Я думал: «Они самые странные люди, которых я когда-либо видел». Они выглядели странно, они говорили странно, они были прямой противоположностью тех, кто учил меня. Во время моих занятий в старших классах школы Джорджа Вайнера я второй раз в жизни встретился с Господом. В этот раз Он также посетил меня через незабываемый сон.

Тогда в Яффе встреча с Господом произвела неизгладимое впечатление на меня. В Торонто я уже не изучал Писания. Конечно, я ходил в церковь и все такое, но то, что произошло, было настолько неожиданным, что я не на шутку призадумался. Но позвольте мне рассказать вам все по порядку. Одним холодным поздним февральским вечером я увидел сон. В нем я шел вниз по бесконечной темной лестнице. Она была такая крутая, что я боялся упасть. Лестница вела меня в ужасную темную бездну. Я был прикован цепями к заключенным, бредущим впереди и позади меня. Я был одет в тюремную робу приговоренного к смерти. Цепи сковывали мои ноги и руки. Спереди и сзади меня, насколько хватало моего взгляда, шли заключенные, растянувшись в бесконечную процессию. Затем в едва уловимом неясном свете внизу я смог разглядеть десятки маленьких человечков, ходящих по кругу. Они были похожи на бесенят с огромными ушами странной формы. Я не мог как следует рассмотреть их лиц, ведь сами фигурки едва виднелись. Одно было ясно, это именно они тянули нас всех вниз по лестнице, как ведут стадо овец на бойню или куда еще хуже. Внезапно, словно ниоткуда, предо мной предстал Ангел Господень. Вид его был потрясающим. Небесное существо парило предо мной всего в нескольких шагах. Никогда в жизни я не видел такого зрелища – светлый прекрасный Ангел посреди этой черной ужасной дыры. Когда я снова взглянул на него, Ангел показал мне рукой, чтобы я подошел к нему. Он посмотрел мне прямо в глаза и позвал. Мой взгляд был прикован к нему, и я начал двигаться. Мгновенно цепи, сковывающие меня, упали с моих рук и ног, и я больше не был прикован к другим заключенным. Ангел, не мешкая, провел меня через открытую дверь, и как только мы вышли на свет, он взял меня за руку и перенес на Дон Миле Роад, как раз на то место, где стояла школа, в которой я учился. Небесное существо поставило меня на землю совсем рядом со школьной стеной, прямо под окном.
В ту же секунду Ангел исчез, а я проснулся, быстро оделся, схватил рюкзак и побежал в школу, чтобы посидеть в библиотеке, позаниматься, пока уроки еще не начались.

Я НЕ МОГ ПОШЕВЕЛИТЬ