Всю атмосферу загадили — так ничего, а кости им помешали
— Геронда, слышно, что собираются сжигать мертвых — как говорят, "из соображений гигиены и для экономии земных площадей".
— Из соображений гигиены? Да ты только послушай! И не стыдно им такое говорить? То, что всю атмосферу загадили, так это ничего, а косточки им, видите ли, помешали! Да ведь останки, кроме всего прочего, еще и омывают. А насчет "экономии земли", неужели нельзя в целой Греции со всеми ее лесами найти место для кладбищ? Одному профессору университета я сказал "пару теплых слов" насчет всего этого. Как же так: для мусора находят столько места, а для священных останков не находят. Земли, что ли, дефицит? А сколько мощей Святых может быть на кладбищах? Об этом они не подумали?
В Европе сжигают мертвых не потому, что их негде хоронить, но потому, что кремацию считают делом прогрессивным. Вместо того, чтобы вырубить какой-нибудь лесок и освободить место для мертвых, скорее освободят место от них самих, сжигая и превращая их в золу. Потом кладут этот пепел в малюсенькую коробочку и считают все это делом прогрессивным. Мертвых сжигают потому, что нигилисты хотят разложить все — включая человека. Они хотят сделать так, чтобы не осталось ничего, что напоминало бы человеку о его родителях, о его дедах, о жизни его предков. Они хотят оторвать людей от Предания, хотят заставить их позабыть о жизни иной и привязать к жизни этой.
— Однако, Геронда, говорят, что в некоторых муниципалитетах Афин действительно возникла такая проблема — негде хоронить мертвых.
— Да ведь пустует столько места! Неужели нельзя найти немного земли? Вокруг Афин есть целая куча пустырей, принадлежащих городу. И я знаю людей из правительства, у которых в пригородах Афин много земли. Что, не могут устроить там кладбище? А потом, ведь большинство жителей Афин родом из провинции. Почему бы не отвозить усопших для погребения в их города и деревни? Пусть каждого везут на его родину и там погребают. Там, в провинции, похороны не потребуют и больших затрат, надо будет только заплатить за перевозку тела. Пусть объявят, что те, кто переехал в Афины в последние годы, после смерти должны быть погребены там, откуда они приехали. Да так и лучше было бы. А тем семьям, что живут в столице не меньше трех поколений, надо найти место в городе. Когда, спустя три года после похорон, останки достанут из могилы, пусть складывают их в более глубокие общие могильники[103]. Неужели это трудно? Посмотри, как глубоко люди врываются в землю, добывая уголь. Пусть и для останков сделают какое-нибудь большое хранилище и хранят их там все вместе.
Уважение исчезло совсем. Ты только посмотри, что сейчас творится! Собственных родителей дети сдают в дома престарелых! А в старину заботились даже о состарившихся быках, не закалывали их и говорили: "Это ведь наши кормильцы". А как почитали мертвых!.. Помню войну: с каким риском мы ходили погребать убитых! Священник, понятно, был обязан пойти. Но солдаты шли вместе с ним — нести тела своих убитых товарищей — по сугробам, по морозу, под градом пуль. Во время Гражданской войны в 1945 году, перед призывом в армию, я помогал нашему церковному сторожу собирать и хоронить убитых. Первым шел священник с кадилом. Как только доносился свист снаряда, мы падали на землю. Давай, поднимайся. Опять свист снаряда — снова на землю. После, когда я уже был солдатом и мы, разутые, сидели в снегах, нам сказали, что желающие могут пойти снять обувь с убитых. Никто даже с места не двинулся. Ах, прошли те добрые времена!
Зло в том, что те, кто обладает властью, молчат, соглашаются с происходящим. С того момента, как возникла эта проблема с усопшими, Церковь должна была занять и выразить определенную позицию, чтобы проблема была решена, потому что [своим молчанием] Церковь дает людям мира сего возможность вмешиваться в духовное и говорить все, что им взбредет в голову. А ведь это — нечестие. И как нынешний мир будет иметь благословение от Бога? До чего же мы докатились! Постепенно хотят лишить человека его достоинства. Ах, поэтому и места для мертвых сейчас найдется много, даже больше, чем достаточно...