Трисвятое, ангельская песнь

Смысл Входа с Евангелием как приближения к престолу и восхождению в Царство выражено в молитве и пении Трисвятого, которым завершается Малый вход. Вступив в алтарь и став перед престолом, священник в молитве просит Отца Небесного, воспеваемого от Херувимов и Серафимов, чтобы Он милостиво принял Трисвятую песнь, простил грехи наши, вольные и невольные, чтобы освятил нас и дал силы служить Ему до конца жизни. Завершением этих слов служит возглас: «Яко Свят еси Боже наш, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно…» В это время диакон орарем, как ангельским крылом, через правое плечо, совершая полукруг, наводит от иконы Спасителя к предстоящим верующим, произнося: «И во веки веков». Хор поет Трисвятую песнь: Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас.

Традиционная для канонического богослужебного мышления идея ангелогласия – подражание небесным бесплотным силам в служении, славословии, пении – проходит в Божественной Литургии несколько этапов. Первым является трисвятое, вторым – пение Херувимской песни, третьим – ангельская песнь, Sanktus святого возношения, анафоры. Три ступени, подобно трем иерархическим чинам ангельским, постепенно возводят человека к Богу, открывая новые степени Божественных озарений в просвещении и обожении верных.

Гимн «Святый Боже…», согласно исследованиям[6], введен в чин Литургии довольно поздно, предположительно, во времена Патриарха Прокла (434 – 447) и императора Феодосия II (408 – 450) и сестры его, императрицы Пульхерии. Существует предание о том, что эта песнь введена была в богослужебный обиход после того, как прекратилось страшное землетрясение в Константинополе. Во время этого бедствия совершался крестный ход, в видении одному отроку явились ангелы, поющие «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный». Христиане, услышав об этом, присоединили к ангельскому пению слова «Помилуй нас!», и землетрясение прекратилось.

Под пение Трисвятой песни предстоятель восходит в самую глубину храма, к горнему престолу, во Святое Святых. «И в этом ритме восхождения, – пишет протопресвитер Александр Шмеман, – из «мира сего» к вратам храма, от врат храма к престолу, от престола – на горнее место, свидетельствует о совершившемся соединении, о высоте, на которую вознес нас Сын Божий. И, взойдя на нее, предстоятель – оттуда, но повернувшись лицом к собранию, один из собранных, но и образ Господа, облеченный Его властью и силой, ниспошлет нам мир для слышания Слова Божия. За таинством входа следует таинство Слова»[7].

В праздник Воздвижения Животворящего Креста Господня и в Неделю Крестопоклонную вместо трисвятого поется песнопение “Кресту Твоему…”.

Перед Елицы во Христа

Исполняется вместо «Святый Боже…» в праздники Рождества Христова, Богоявления, в Лазареву субботу, на Пасху и в Пятидесятницу. Эта песнь поется потому, что в древности в эти праздники крестились оглашенные, которые, сделавшись новопросвещенными, этой песнью (вместо трисвятого) приветствовались церковью.

Перед Прокимнами

Восходя к горнему престолу, как Христос на Небо, в лоно Отчее, священник читает молитву «Благословен еси на Престоле славы Царствия Твоего, седяй на Херувимех…». Восхождение это происходит для слушания Слова Божия – Священного Писания, которое и является самым важным в Литургии оглашенных.

Чтец у горнего места берет у священника благословение на чтение Апостола и идет на средину храма, как бы к народам всего мира, сеять Слово Христа в сердца людей.

“Апостолом” на церковном языке называется вы­держка из какого-либо Послания или Деяний Апо­столов. На каждый день церковного года (кроме Ве­ликого Поста, когда Литургия по будням не служится) полагается свое особое чтение, как и на каждый праздник. Таким образом, на Литургии могут читать­ся и два Апостола.

«Мир всем!» – возглашает священник. Так Господь после Своего славного Воскресения приветствовал Своих учеников (Лк. 24: 36). С этим приветствием Он послал их на всемирную проповедь Евангелия. «Мир, – по слову святого Иоанна Златоуста, – есть матерь всех благ и основание радости». В слове «мир» Господь преподал Своим ученикам, а через них всем пастырям Христовой Церкви, силу духовного мира (Ин. 14: 27). На приветствие священника «Мир всем!» чтец от лица всех молящихся говорит: «И духови твоему», – ответное пожелание того же мира от Господа священнослужителю, преподающему благодатный мир.

Во время чтения Апостола совершается каждение. Оно установлено в знак благоговения перед чтением Евангелия и указывает на то, что через проповедь евангельскую благодать Святого Духа, разлившись во все концы мира, облагоухала сердца людей и обратила их к Жизни Вечной (2 Кор. 2: 14).

Перед Апостолом поется стих из Псалтири, на­зываемый “прокимном”, что в переводе означает “пред­шествующий”. Для каждой Литургии предписывается подходящий прокимен, подготовляющий нас к слу­шанию Слова Божиего. Прокимен вводит в таинство Слова. Ибо слово Божие обращено не к одному разуму, а ко всему человеку, к той его глубине, или, на языке св.отцов, — сердцу, которое и является органом религиозного познания в отличие от неполного, дискурсивного и рационального знания «мира сего». Слышанию и пониманию Слова предшествует «открытие ума»: «Тогда отверз им ум к уразумению Писаний» (Лк.24: 45). Можно сказать, что радостное повторное возглашение прокимна, его «сообщение» собранию и принятие собранием и выражает в богослужении тот момент «отверзения ума», соединение его с сердцем, когда слова Писания мы слышим как слова Господа[8].

Прокимен полностью поется только дважды, третий раз первую половину произносит чтец, а другую поет хор. Если положено петь два прокимна, то первый поется дважды, а второй — один раз. В воскресные дни поется прокимен воскресный рядового гласа. Если случится в воскресенье двунадесятый праздник, то поется только прокимен праздника.

Аллилуарий

По окончании чтения Апостола певцы поют «Аллилуиа», а чтец произносит отдельные стихи из псалмов – аллилуиарии – хвалебные гимны, возвещающие о явлении всем людям спасительной благодати Божией. Это пение является подготовительным к чтению Евангелия, усиливает и подчеркивает его торжественность.

«Аллилуиа», согласно Апокалипсису, есть песнь вечности (Откр. 19: 1,3,4). Кроме «аминь» это единственное еврейское выражение, которого не дерзнула коснуться рука переводчика, оставив его в тех звуках, в которых оно вдохновлено Богом; от него веет духом глассолалической таинственности.

Само это слово есть не просто слово, а некое мелодическое восклицание, приветствие в самом глубоком смысле этого слова. Его логическое содержание можно условно передать словами «хвала Богу» или «Вот Он, хвалите Его», но этим содержанием оно не исчерпывается и не передается, ибо оно само и есть порыв радости и хвалы пред явлением Господа, реакция на Его пришествие.

До нас дошли древние мелодии Аллилуиа: в звуке выражена радость и хвала и опыт Присутствия Господа среди людей, что реальнее всех слов, всех объяснений.

Чтение Евангелия

Провозглашение Евангелия – это особая форма смыслового причастия человека Богу. Это – часть литургического таинства, в котором и через которое Бог объединяет­ся со Своими людьми. Внимательное, осознанное слушание Слова Божия предполагает духовное возрастание — рост зерен Этого Слова в сердцах людей (Деян. 6: 7; 19: 20).

В знак благоговения к слову Божию и в ознаменование подаваемого Евангелием света Богоразумия, просвещающего слушающих познанием спасительных таин, перед аналоем, на котором полагается Евангелие, ставится зажженная свеча.

Чтение Евангелия показывает, что Божия Премудрость, предсказанная пророками (что видно было из прокимна), проповеданная апостолами (на что указывало чтение посланий апостольских), теперь истинно познается как Христос, Который реально является миру, лицом к лицу, дабы тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дать власть быть чадами Божиими (Ин. 1: 12).

После прочтения Евангелия в древней Церкви полагалось произнесение слова назидания. Сейчас, как правило, проповедь переносится на момент перед самим причастием (после пения запричастного стиха). В ней объясняется смысл чтений дня и их значение для жизни народа Божиего и судеб мира. В православ­ном Предании проповедь считается необходимой ча­стью Литургии и неотделима от ее общего смысла.

Сугубая ектенья

В конце Литургии оглашенных провозглашается сугубая екте­нья – прилежное моление Церкви. Прошения в ней более “конкретные”, чем в великой ектеньи о всех людях, нуждающихся в Божием благословении, Божией помощи и руководстве. Мо­литвы приносятся поименно о больных, страждущих, нуждающихся и усопших, а также о помощи стране в тяжелых обстоятельствах, избавлении от определен­ных опасностей и т.п. Могут быть включены и осо­бые молитвы благодарности и хвалы за какое-либо произошедшее Божие благодеяние. В конце произно­сятся молитвы о “плодоносящих и добродеющих” в данной общине.

Во время провозглашения сугубой ектеньи священник читает тайно молитву прилежного моления, в которой просит Господа Бога, чтобы Он милостивно принял моление Своих рабов и помиловал их по множеству милости, ниспослав щедрые благодаяния всем людям Своим.

Ектенья об усопших

После сугубой ектеньи (кроме воскресных и праздничных дней) провозглашается ектенья об усопших (сугубая). В заупокойной ектеньи мы молимся о почивших родственниках, ближних и всех скончавшихся в вере православных христианах.

Святитель Иоанн Златоуст в беседе на Первое послание к Коринфянам пишет: «Да не обленимся помогать отшедшим и приносить за них молитвы, ибо предлежит общая для всего мира Очистительная Жертва… Не напрасно установлено апостолами, чтобы при Страшных Тайнах мы поминали отшедших: от этого бывает им немалое приобретение, многая польза. Ибо, когда люди стоят с воздетыми руками, предстоит собор священников и предлежит Страшная Жертва, тогда можно ли не упросить за них Бога, воссылая к Нему моления?»

Ектенья об оглашенных

Вслед сугубой ектеньи следуют прошения и молитва об оглашенных, после чего некрещеным предлагается удалиться из храма. В ранней Церкви готовящиеся к просвещению “Евангелием Правды”, не омывшие грехи крещением и не облеченные в «одежды нетления» вы­ходили в этот момент из литургического собрания. Это было обосновано не только соображением недостоинства неосвященного, т.е. некрещеного человека, но, прежде всего, с целью оградить невоцерковленное сознание от неправильного восприятия и понимания великой тайны причастия Тела и Крови Христовой.

По этому поводу святитель Иоанн Златоуст говорит: «Никто из неядущих, никто из немогущих взирать на Тельца ядомого, никто из немогущих видеть небесную Кровь, изливаемую во оставление грехов, никто недостойный живой Жертвы, никто оскверненный нечистыми устами да не прикасается страшным Таинствам… Ты приступаешь к страшной Жертве; постыдись же притворства; ибо для примирения земного с небесным закалается Христос…».

В настоящее время призыв «Елицы оглашеннии, изыдите» сделался символиче­ским обращением к молящимся, которые должны удалить из телесного своего храма, из своих сердец, все недостойное, решительно отвергнувшись ветхого состояния гордости, превозношения, лукавства, иных страстей, пороков, а главное — отсутствия братской, христианской любви.

[1] Оглашенные, т.е. оглашаемые, – люди, готовящиеся к таинству святого крещения, а также кающиеся, отлученные от причастия. Состав этой части службы имеет учительный, огласительный характер.

[2] Божественная Литургия, являясь центром богослужебного круга, по сути не принадлежит времени, но освящает и преображает его. Поэтому каждение престола совершается всегда против часовой стрелки, а всего храма, наоборот, – по часовой стрелке, тем самым образуя символ, знак вечности ∞, которая здесь, в храме, предначинается.

[3] Ектенья (гр.  – напряжение, усердие) – важнейшая часть православного богослужения, с которой, как правило, начинается каждая литургиче­ская служба. Ее всеохватывающие прошения, исполненные духовной силы, красоты и догматической четкости, на протяжении многих веков побуждают молящихся объединять свои усилия с голосом священника и во всеобщей соборной молитве умилостивлять Господа.

[4] Тайные молитвы, читаемые священником, имеют глубокое догматическое содержание; в древней Церкви они произносились вслух, их слышал весь молящийся в храме народ. В более позднее время, с возрастанием равнодушия народа к церковной жизни, эти молитвы начали читать тайно.

[5] Прот. Александр Шмеман. Евхаристия. Таинство Царства. – Paris: YMCA-PRESS, 1988. — C. 76–77.

[6] Архим. Киприан (Керн). Евхаристия. – М., 1999. – С. 155.

[7] Цит. соч. – С.79.

[8] Прот.Александр Шмеман. Цит. соч. – С. 90.