Шива и сати отправляются в их обитель в гималаях
Маркандея сказал:
Когда пришла дождливая пора, дочь Дакши
Молвила Быкознаменному, восседающему на вершине горы. (1)
Сати сказала:
С приходом облаков настало время дождей, которое тяжело пережить,
И небо со всех сторон затянуто облаками различного цвета. (2)
Задули бурные ветра, терзающие сердце,
Несущие пыльцу [цветов] кадамбы и капли воды. (3)
[При виде] громко грохочущих туч, испускающих потоки воды
И озаряемых грозными вспышками молний, чье сердце не будет взволновано? (4)
Ни Солнца не видно, ни Луны, скрытых тучами,
И день становится подобен ночи, причиняя боль находящимся в разлуке. (5)
Тучи, не стоящие на одном месте, плывут, гонимые ветром,
И кажется, что они как будто обрушиваются на голову людям. (6)
Гнущиеся под ветром, огромные деревья как бы танцуют в воздухе,
Так кажется, о Хара, и это вызывает страх у робких и желание у страстных. (7)
Ниже скопления черных туч, подобных нежной мази черного цвета,
Высоко летят клины журавлей, напоминая [белую] пену на [темных водах] Ямуны. (8)
Кажется, что на мгновение вспыхивающие молнии
Блистают, подобно огню Вадавамукха в [океанских] водах[cxi]. (9)
Травы прорастают даже во дворах храмов,
А что же говорить, о Вирупакша, о прорастании трав в других местах? (10)
Святые Гималаи, со склонами, покрытыми зеленью,
Подобны молочному океану со множеством деревьев, [покрытых] листьями, [что росли] на горе Мандара[cxii]. (11)
Красота цветов переходит кутадже, оставляя киншуку,
Как в [век] Кали Лакшми, оставив праведных людей, [посещает] и высоких и низких[cxiii]. (12)
Павлины, обрадованные грохотом молний,
Кричат в каждом лесу постоянно, предвещая дождь. (13)
Сладостные звуки, [издаваемые] чатаками, смотрящими на тучи, о Хара,
И очень возбужденными, слушай же, предвещают дождь[cxiv]. (14)
В небесах засияла радуга,
Как будто вознамерившаяся стрелами-ливнями рассечь жару. (15)
Смотри же на дурное поведение облаков, о Бхарга, которые градом
Причиняют страдания следующим за ним павлинам и чатакам. (16)
Видя, какую обиду терпят павлины и чатаки от их друзей,
Лебеди улетают, о Гириша, на [озеро] Манаса, хоть оно и далеко. (17)
В это трудное время вороны и чакоры гнезда
Сооружают, а как же ты без дома обретешь покой? (18)
Меня терзает великий страх, вызванный тучами, о Носящий Пинаку!
Постарайся же поэтому поскорее [обрести] жилище по слову моему. (19)
На Кайласе, в Гималаях или на берегах [реки] Махакауши
Ты достойную обитель возведи, о Быкознаменный! (20)
Один раз такие слова молвила ему Дакшаяни, и Шамбху
Слегка улыбнулся, с лицом, освещенным лучами полумесяца на лбу. (21)
Затем молвил он богине Сати с улыбкой, играющей на устах,
Великий духом знаток всех истин, доставляя удовлетворение Великой Владычице. (22)
Владыка сказал:
Там, где я возведу чертоги, дабы порадовать тебя, о чаровница,
Того [места] никогда не достигнут облака, о моя любимая. (23)
Облака достигают склонов гор
Гималайских во время сезона дождей, о красавица! (24)
И подобно этому склонов Кайласы, о богиня, облака
Достигают, но выше не проходят никогда. (25)
До ледников [горы] Меру не доходят облака,
Достигнув подножия ее, Пушкара, Авартака и прочие. (26)
К какой из этих Индр среди гор твое устремляется
Сердце, о любимая, чтобы жить там, ее назови мне побыстрее. (27)
Тебе интересны летающие по собственной воле, колыханием своих золотых крыльев
Издающие сладостные звуки птицы, [собирающиеся] в стаи, такие птицы всегда в изобилии в Гималаях. (28)
Супруги сиддхов, стремясь к вечной дружбе с тобой, томимые любопытством, подношения
Делающие, гулящие по собственной воле по горам, усыпанным драгоценными камнями, явятся с плодами и прочими дарами. (29)
Девы богов, гор, нагов и киннаров –
Все они постоянно будут обхаживать тебя с радостью и кокетством. (30)
На твою красоту несравненную и лицо чарующее взирая и [сравнивая с ними] собственные стать и красоту,
С пренебрежением станут относиться к собственной стати, красоте и добродетелям те красавицы с немигающим взором[cxv]. (31)
Менака, супруга царя гор, прославленная своею красотой и добродетелями в трех мирах,
Будет постоянно радовать твое сердце рассказыванием историй. (32)
Множество женщин, почитаемых царем гор, будут питать к тебе возвышенную любовь.
И они, испытывая привязанность [к тебе], добродетельные, будут давать тебе наставления относительно семейной жизни. (33)
[В Гималаи], покрытые множеством рощь, оглашаемых разнообразным кукованием кокилей,
Где царит вечная весна, разве не желаешь отправиться ты, о любимая? (34)
Где находятся сотни озер, наполненных чистой водой,
Покрытых купами лотосов, в Гималаи, Индры среди гор. (34А)
На которых [растут] деревья с зеленой кроной, исполняющие все желания и называемые кальпа,
Их цветами ты будешь наслаждаться там. (35)
Множество мирных хищников[cxvi] и мудрецы-подвижники
Эту обитель богов населяют, о великая участью, а также многочисленные стада антилоп, (36)
Сверкающую серебром, кораллами, золотом и кристаллами,
Украшаемую Манаса и прочими озерами, находящимися рядом, (37)
Которые полнятся бутонами и побегами лотоса из драгоценных камней,
А также голубыми лотосами, и таили себе дельфинов, раковины, черепах, макаров и крокодилов. (38)
Шафраном и всеми ароматами после купания сотен богинь
И ароматами разнообразных венков благоухает чистая вода [их]. (39)
Холмы по их берегам украшают деревья с зеленой кроной,
Которые как бы танцуют с ветвями, [колышимыми ветром], показывая свое великолепие. (40)
[Эти озера] расцвечивало множество [птиц] кадамба, сараса и воздушных чакравак,
А также сладостно жужжащие пчелы, враги сладостей. (41)
[Принадлежащие] Васаве, Кубере, Яме, Варуне,
Агни, царя ракшасов, марутов и Харе (42)
Твердыни делают прекрасными высокие вершины Меру, обители богов,
Населяемую сонмами округлобедрых [красавиц], таких как Рамбха, Шачи и Менака,
Разве не желаешь ты [жить] на великой горе, являющейся обителью их всех? (43)
Там та, которую сопровождают сотни богинь и которой прислуживают сонмы апсар,
[Богиня] Шачи постоянно будет являть должную великую заботу о тебе. (44)
Или же на Кайласе, Индре среди гор, моей постоянной обители
Ты жить желаешь, на которой сверкает град Владыки богатств? (45)
Омываемой водами Ганги, блистающей, как полная Луна,
По пещерам склонам которой бродят постоянно девы якшей, (46)
Любимой стаями антилоп, покрытой сотнями лотосных прудов,
Всеми добродетелями равной Меру, о красавица! (47)
В какое из этих мест влечет тебя сердце,
То мне скорее назови, и там я воздвигну чертоги. (48)
Маркандея сказал:
После этих слов Шанкары Дакшаяни не спеша,
Нежным голосом поведала Махадеве о своем желании. (49)
Сати сказала:
В Гималаях жить я желаю вместе с тобой.
Поскорее построй обитель на тех огромных горах. (50)
Маркандея сказал:
Тогда, выслушав слова ее, Хара, радостный в высшей степени,
На высокую вершину Гималаев вместе с Дакшаяни поспешил. (51)
Посещаемую сонмами жен сиддхов, не досягаемую для облаков и птиц
Пустился в путь он на высокую вершину, покрытую лесом Марича. (52)
Так в Шри-Калика-пуране заканчивается пятнадцатая глава, называющаяся «Шива и Сати отправляются в их обитель в Гималаях».
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ГИБЕЛЬ САТИ
Маркандея сказал:
На прекрасную вершину, блистающую золотом, серебром и драгоценными камнями,
Подобно восходящему Солнцу, высокую, взошел он в сопровождении Сати. (1)
На ней, созданной из хрусталя и камня, росли деревья с зеленеющей кроной,
Ее покрывали прекрасные цветы, лианы и озера
И украшали пчелы, которые жужжали средь ветвей цветущих деревьев. (2)
Благодаря расцветшим лотосам и голубым лилиям
Нарядную, [ее] множества чакравак, гусей, [птиц] кадамба, мадгу, (3)
Возбужденных сараса, краунча и павлинов оглашали криками,
А также своими нежными и сладостными звуками самцы-кокили и населяли антилопы (4)
И посещали киннары, сиддхи, апсары, гухьяки, видьядхари, богини, киннари,
А также жены и девы горцев. (5)
Под глубокие звуки [барабанов] патаха и мриданга и музыку лютень
Танцующие апсары, рождающие восторг, расцвечивали ее. (6)
Покрытых благоуханными прекрасными лианами
Рощ с распустившимися цветами великолепие делало ее прекрасной. (7)
На вершине, вблизи от которой находился град царя гор, Быкознаменный
Вместе с Сати долгое время наслаждался. (8)
В этом месте, подобном небесному раю, Шанкара по счету времени богов
В течение десяти тысячи лет вкушал наслаждение с Сати, охваченной радостью. (9)
Иногда Шанкара из этого места уходил на Кайласу,
Иногда на вершину Меру, населяемую богами и богинями, (10)
А также в сады хранителей мира или на землю, в леса
Отправляясь, и там развлекался он в сопровождении Сати. (11)
Забыл он разницу между днем и ночью, и Брахмана, и подвижничество, и успокоение.
С умом лишь Сати поглощенным, он предавался [с ней] любви. (12)
Повсюду Сати видела лишь одно лицо Махадевы,
И Махадева повсюду видел лишь одно лицо Сати. (13)
Так, во взаимном общении древо страсти
Взращивали Шамбху и Сати, поливая его водою чувств. (14)
В это время Дакша, благодетель миров,
Приступил к совершению великого жертвоприношения, [называемого] сарва-дживана. (15)
На нем [присутствовали] восемьдесят восемь тысяч жрецов, которые приносили жертвы,
Шестьдесят четыре тысячи удгатаров, божественных риши,
И такое же количество адхварью и хотаров во главе с Нарадой. (16)
Господствующим [божеством] на нем был сам Вишну с сонмом марутов,
И Брахма самолично там руководил чтением Вед. (17)
Также все хранители мира были [на нем] привратниками и стражниками,
Само [олицетворенное] жертвоприношение присутствовало[cxvii] [там], а земля сама была жертвенником. (18)
Тысячи форм своих принял,
Дабы принять подношения на том великом празднике-жертвоприношении. (19)
Маричи и прочие [мудрецы], держа очистительные травинки куша,
Читая мантру самадхени, разожгли огонь. (20)
Семь риши[cxviii], каждый сам по себе, пели саманы,
Наполняя звучанием Шрути землю, небеса и все стороны света. (21)
Не было никого, кого бы не пригласил на жертвоприношение Дакша, великий духом,
Средь риши, богов, людей, птиц,
Растений, травы, домашнего скота и диких животных. (22)
Сонмы гандхарвов, видьядхаров, сиддхов, адитьев, садхьев, риши вместе с якшами,
Лучшими из нагов и неподвижными предметами со всех сторон созвал Дакша на великое жертвоприношение. (23)
Кальпы, манвантары, юги, года, месяцы, дни и ночи,
Калы, каштхи, нимеши и прочие, приглашенные, все явились [туда]. (24)
Сонмы риши: великих, царственных и божественных[cxix], цари в сопровождении сыновей, советников и воинств,
Васу и ганадеваты[cxx], все приглашенные им, пришли на то жертвоприношение. (25)
Черви, насекомые, водные животные, обезьяны и хищные твари, ужасные обликом,
Облака, горы, реки и моря, озера и пруды, позванные, явились. (26)
Желая получить свою долю от жертвенных подношений, прибыли на обряд великого устроителя жертвоприношений все
Асуры, обитающие в преисподней, женщины нагов и сонм богов. (27)
Все, что ни есть в мире, одушевленное или неодушевленное,
Все пригласив, начал он жертвоприношение, [называемое] сарвасва-дакшина[cxxi]. (28)
На это жертвоприношение не был позван Шамбху Дакшей, великим духом,
«Он капалин и не достоин допуска на жертвоприношение», - так он решил[cxxii]. (29)
«[Она] супруга капалина», - [так помыслив], Сати, хоть и бывшую ему любимой дочерью,
Не пригласил на жервоприношение Дакша, видящий порок [в этом]. (30)
Сати же, услышав о превосходном жертвоприношении, которое начал ее отец,
[И подумав]: «Я не приглашена, ибо я жена капалина», (31)
Сильно разгневалась на Дакшу тогда, и ее глаза и лицо покраснели.
Проклятием Сати задумала сжечь Дакшу. (32)
Но даже будучи обуянной гневом, она вспомнила прежний уговор,
И, поразмыслив, Сати не стала налагать на него проклятие. (33)
«Затем [мне] проклинать [его]? Прежде был заключен твердый уговор:
«Если он нанесет мне обиду, то я оставлю жизнь». (34)
Когда Дакша долгое время восхвалял меня, желая ребенка,
Тогда со мной договор этот [был] заключен, проклятием я исполню его». (35)
Так поразмыслив, богиня постоянный образ свой вспомнила, несравненный,
Грозный, не имеющий частей, наполняющий мир. (36)
Вспоминая свой прежний образ, именуемый Йоганидрой Хари,
В созерцание таким образом погрузилась дочерь Дакши: (37)
«Ради чего Дакша восхвалял меня по совету Брахмы,
То вовсе неизвестно. Не имеет до сих пор сына Шанкара[cxxiii]! (38)
Сейчас лишь одна цель сонма богов достигнута,
То, что Шанкара из-за меня стал влеком страстью к женщине. (39)
Кроме меня, никакая другая женщина страсть в Шамбху возбудить
Не способна будет, и он другую не возьмет в жены. (40)
И все же я тело оставлю согласно уговору, прежде заключенному.
Ради блага миров приму я рождение в Гималайских горах. (41)
Прежде на прекрасных склонах Гималаев, подобных обители богов,
Шамбху черпал радость в наслаждениях со мной. (42)
Там богиня Менака, чарующая обликом, следующая обетам,
Добродетельная, первая из женщин-горянок, (43)
Подобно матери, давала мне советы касательно всех дел, включая забавы.
Я была привязана к ней, и она станет моей матерью. (44)
С девочками-горянками в детские игры постоянно
Играя, я буду доставлять Менаке великую радость. (46)
И снова я стану любимой женою Шамбху
И исполню намерения богов по его слову, без сомнения. (47)
С глазами, красными от гнева, с телом, [прямым], как палка, Сати
Издала [звук] «спхота[cxxiv]», закрыв все отверстия в теле силою йоги[cxxv]. (48)
Благодаря той великой спхоте ее жизненные дыхания
Прорвали десятое отверстие[cxxvi] и вырвались прочь из тела. (49)
Увидав ее мертвой, все боги, пребывающие в воздушном пространстве,
Издали крик ужаса, с глазами, полными горести. (50)
В это время дочь сестры Сати пришла, чтобы повидать ее,
[По имени] Виджая, и она, увидев Сати мертвой, зарыдала от горя. (51)
«О Сати, куда ушла ты? О Сати, что случилось?
О сестра матери!», - такие громкие вопли [ее] раздавались. (52)
«Услышав неприятное, ты оставила жизнь, о Сати,
А как же я смогу жить, увидев такое неприятное?» (53)
Гладя рукою лицо Сати вновь и вновь,
Жалобно сетущая, она вдыхала [аромат] ее уст. (54)
Проливая слезы из глаз на грудь и лицо Сати,
Руками распустив волосы, она вновь и вновь смотрела на лицо ее. (55)
Тряся вверх головой, с чувствами, охваченными скорбью,
Она била руками о грудь и голову. (56)
Эти слова молвила Виджая с комком слез в горле:
«Услышав о твоей смерти, мать Вирини, терзаемая несчастьем, (57)
Как будет сохранять жизненные дыхания? Тотчас же жизнь она оставит!
А также безжалостный отец твой, совершивший жестокие деяния, (58)
Услышав, что ты умерла, как сможет жить?
Поразмыслив над своими поступками, по отношению к тебе
Совершенными, злодейскими, Дакша, томимый скорбью. (59)
Он, жертвователь, будучи лишен знания, как мог приступить к [совершению] жертвоприношения?
Без веры, оставивши разум, как он мог присутствовать на жертвоприношении? (60)
О мать! Скажи же хоть слово мне, рыдающей, подобно ребенку, (61)
Вспоминаешь ли ты поступки Шамбху по отношению ко мне,
Из-за чего, попав под власть гнева, о мать, ты не отвечаешь? (62)
Это те же самые твои уста, твои очи, лица и нос,
Но куда пропало сияние их, и улыбка куда? (63)
На пару очей, лишенных блеска, и прекрасный нос,
И на лицо, с которого исчезла улыбка, смотря, как это сможет вынести Хара? (64)
Кто же со словами, подобными нектару [ко мне], пришедшей в обитель Хары,
Кроме тебя, о мать, обратится вновь? (65)
Исполненная уважения по отношению к родичам, покорная страсти [своего] мужа,
Наделенная всеми благими качествами – какая другая [женщина] будет равной тебе? (66)
Без тебя, о богиня, Владыка богов, потерявши разум от горя,
Страдающий, лишится сил и станет бездеятельным». (67)
Так причитающая, очень несчастная, надломленная тяжким горем, бросая взгляды на мертвую Сати,
Рухнула на землю Виджая, испустив крик, поднявши руки вверх и дрожа. (68)
Так в Калика-пуране заканчивается шестнадцатая глава, называющаяся «Гибель Сати».
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ