Странные письма Матвеевой Зине

А теперь перенесёмся в начало текущего века, когда в Кронштадте начались странные события, связанные с 12-летней Матвеевой Зиной. Она до ноября 1902 года спокойно жила с матерью и со своей младшей сестрой в квартире одного из домов на Шкиперской улице. Но в ноябре к Зине и её сестре стали приставать на улице какие-то женщина и мужчина. Женщина говорила с детьми, угощала их конфетами и даже подарила одной из сестёр целый рубль. В январе 1903 года эта женщина хотела насильно посадить Зину в сани. Сообщили в полицию: за детьми стали следить, опасаясь похищения.

В январе же в квартире начали раздаваться стуки и звонки, а в первых числах марта — поступать письма и записки, все — на имя Зины. Потом наступила стадия полётов вещей, но письма и записки шли своим чередом. В одном из писем, например, говорилось: «Я не дам вам покою. Я буду то стучать, то звонить, у вас будут пропадать вещи, и ничего вы не сделаете и ничем вы не отделаетесь». Неведомый отправитель действовал не только кнутом, но и пряником: столь же непонятным образом прислал Зине деньги. Отправитель сообщал, что любит её, назначал свидания, просил писать ответы и пр. Поиски звонившего, стучавшего, отправлявшего письма, записки и деньги ни к чему не привели, несмотря на все усилия полиции, соседей, знакомых и родственников семьи.

Калифорнийский ужас

Продвинемся вперёд ещё на семь десятилетий и посмотрим, изменилось ли в этих странных «художествах» хоть что-нибудь. В 1972 году объектом «нападений» стала молодая супружеская пара из штата Калифорния и их грудной ребёнок. Сразу же после его рождения дом заполнили невидимые голоса и жуткие привидения, двери дома закрывались и открывались сами собой. Несмотря на всевозможные ухищрения, глава этой молодой семьи так и не смог поймать того бродяжку, который, по его мнению, мог делать всё это. Дальше — хуже: по всему дому начались самовозгорания, гостей ударяло невидимым кулаком и даже швыряло на пол, вещи переворачивались или вообще исчезали, вновь появляясь позднее. Исчезновение и появление небольших предметов, часто в присутствии исследователей, было отличительной чертой этого случая. Особо доставалось новорожденному: его кроватка неоднократно воспламенялась, а однажды его гениталии оказались перевязанными ожерельем с крестиком, за два часа до этого исчезнувшим с шеи его отца. Затем в людей стали швыряться всякие предметы. Особое предпочтение при этом отдавалось куриным яйцам — их броски даже оставляли кровоподтёки. «Нападения» приобрели смертельно опасный характер: одеяльце завернулось вокруг головки ребёнка, подушка с такой силой прижалась клицу его матери, что лишь вмешательство главы семьи спасло её от удушья. Швыряние предметами заменилось ударами невидимым кулаком. Мать ребёнка однажды даже потеряла сознание после одного такого особо мощного удара. Интенсивность «нападений» всё возрастала.

Жить так стало невозможно, и в августе 1972 года семья временно переехала в мотель. Но и там не полегчало. Атаки на семью продолжались со всё возрастающей силой до тех пор, пока семья не решила вступить с «духом» в переговоры.

Положили карандаш и листки бумаги на кухонный стол, а сами вышли в соседнюю комнату. Возвратившись через несколько минут, увидели написанные на листках слова (естественно, по-английски): он, ребёнок, умереть, младенец, назад, младенец, остановка. Все листки, кроме одного, вскоре уничтожились самовозгоранием. Читатель, надеюсь, помнит, что пятнадцать лет спустя столь же виртуозно уничтожались неприлично угрожающие записки, получаемые московской семьёй с улицы Молдагуловой.

К этому времени семья осознала, что нуждается в конкретной помощи. Приглашавшиеся священники, медиумы, оккультисты, экзорцисты успеха не достигли. И лишь после вмешательства одного греко-католического священника, который провёл четырнадцать ритуалов экзорцизма (изгнания бесов), семья получила возможность жить спокойно.

Оникс

То, что я опишу ниже, частично уже затрагивалось во второй главе, в связи с проделками мокрухи — одного из персонажей русской народной мифологии. В квартире этой московской семьи всё началось утром 14 октября 1988 года: проснувшись, хозяйка взглянула на часы: они показывали 10.45. Подумала — то ли проспала, то ли часы спешат. Однако настенные, двое настольных и двое наручных часов тоже показывали 10.45. Включила радио. Голос диктора произнёс: «Московское время восемь часов пятнадцать минут». Поставила стрелки всех часов в соответствии со сказанным. В течение дня стрелки всех часов несколько раз внезапно оказывались синхронно переведёнными вперед на 2 — 3 часа.

Начались происшествия в совмещённом санузле. Около полудюжины тюбиков с зубными пастами, кремами и шампунями вдруг оказывались выложенными веером на стиральной машине с открученными крышками, частично выдавленным содержимым. Стали смачиваться водой постели. Несколько раз безуспешно меняли постельное бельё, когда Наташа, носитель феномена, ложилась спать: только что заменили, а оно опять вдруг всё мокрое!

Утром, 15 октября, ещё не было девяти, бабушка с внучкой с удивлением наблюдали, как висящие на подвеске неработающие настенные часы, из которых был вынут элемент питания, сами собой раскачивались, а их стрелки быстро вращались вперёд. Это продолжалось несколько секунд. На кухне сами собой зажигались газовые горелки, однажды незажжённый газ шёл из всех четырёх конфорок. Принесли от соседей исправные настольные электронные часы с цифровым циферблатом, включили в розетку. Но и они стали уходить вперёд. Вновь, как и вчера, выкладывались веером на стиральной машине тюбики. В санузле на полу была найдена разобранная на части безопасная бритва, футляр от неё был обнаружен в унитазе. Происходили и другие столь же странные события.

Невинные шалости Оникса.

В сковородке, где жарится картошка, вдруг оказывается неочищенная луковица.

Привязывая крышку к кастрюле, хозяева пытались оградить её содержимое от овощных очисток, обгорелых спичек и прочей подобной дряни.

Но это помогало не всегда: узлы развязывались, а в кастрюле обнаруживалась какая-нибудь дрянь (в чёрном пакете на крышке кастрюли экспонируется кусок фотоплёнки).

Я приехал в эту «нехорошую» квартиру в 18.15 в тот же день. Перед началом беседы выложили на стол трое часов: двое настольных и одни наручные. В 19.10 обнаружили, что все они ушли вперед на 2 часа 10 минут. Мой будильник (он был в портфеле, и я никому не сказал об этом) показывал правильное время. В 19.15 выложили на стол сразу 6 часов: мой будильник, трое наручных и двое настольных. В 19.47 (истинное время определяли по телефонной службе говорящих часов) все 6 часов показывали 21.40; столько же было и на висящих на кухне механических часах-кукушке.

Я стал часто бывать в этой семье и не раз подвергался различным «нападениям». Через несколько дней чай в чашке, который на моих глазах приготовила и дала мне хозяйка, оказался солёным. Они не удивились, лишь посочувствовали: только вчера хозяин, собственноручно приготовив на кухне чай и тут же пригубив его — ещё сладкий! — понёс чашку в комнату, не выпуская из рук. Сел и, наученный горьким, вернее — солёным опытом, осторожно испробовал вновь: уже солёный... На следующее утро работающие и учащиеся члены семьи ушли из дома «несолоно хлебавши» — неоднократно приготовляемый чай оказывался немилосердно солёным! Пришлось хозяйке вручить всем уходящим по яблоку...

Постепенно проявления сосредоточились на манипуляциях с предметами домашнего обихода: они летали, швырялись, перемещались, исчезали — иногда насовсем — и вновь появлялись. Особенно доставалось одиннадцатилетней Наташе и дневниковым записям бабушки. Записи часто исчезали, иногда возвращались, и Наташина бабушка часть своих записей отдала на хранение В.Н.Фоменко и мне. А лицо Наташи разрисовывалось цветными фломастерами, шариковой пастой, чёрной сапожной ваксой — всё это наносилось молниеносно и незаметно для неё самой.

Приглашённая В.Н.Фоменко ясновидящая, пользуясь рамкой, вращающейся в её руке над алфавитом, нашла, что всё это — проделки некоего Оникса. И ещё она сказала, что в этой квартире умер мужчина. Навели справки. Действительно, семья вселилась в эту квартиру после смерти её прежнего хозяина...