Целостность эго против отчаяния

Только в том, кто некоторым образом заботится о делах и людях и адаптировался к победам и поражениям, неиз­бежным на пути человека — продолжателя рода или производителя материальных и духовных ценностей, только в нем может постепенно вызревать плод всех этих семи стадий. Я не знаю лучшего слова для обозначения такого плода, чем целостность эго (ego integrity). He располагая ясным определением, я укажу несколько составляющих этого душевного состояния. Это — на­копленная уверенность эго в своем стремлении к порядку и смыслу. Это постнарциссическая любовь человеческого эго — не себя (!) — как переживание опыта, который передает некий мировой порядок и духовный смысл, независимо от того, как дорого за него заплачено. Это — принятие своего единственно­го и неповторимого цикла жизни как чего-то такого, чему суж­дено было произойти, и что, по необходимости, не допускало ни­каких замен; а это, в свою очередь, подразумевает новую, от­личную от прежней любовь к своим родителям. Это — товари­щеские отношения с образом жизни и иными занятиями про­шлых лет в том виде, как они выражены в скромных результа­тах и простых словах былых времен и увлечений. Даже созна­вая относительность всех тех различных стилей жизни, кото­рые придавали смысл человеческим устремлениям, обладатель целостности эго готов защищать достоинство собственного сти­ля жизни против всех физических и экономических угроз. Ибо он знает, что отдельная жизнь есть лишь случайное совпадение одного единственного жизненного цикла с одним и только од­ним отрезком истории, и что для него вся человеческая целост­ность сохраняется или терпит крах вместе с тем единственным типом целостности, которым ему дано воспользоваться. Поэто­му для отдельного человека тип целостности, развитый его куль­турой или цивилизацией, становится «вотчиной души», гаранти­ей и знаком моральности его происхождения.

При такой завершающей консолидации смерть теряет свою мучительность. Отсутствие или утрата этой накопленной интег­рации эго выражается в страхе смерти: единственный и непов­торимый жизненный цикл не принимается как завершение жиз­ни. Отчаяние выражает сознание того, что времени осталось мало, слишком мало, чтобы попытаться начать новую жизнь и испытать иные пути к целостности. Отвращение скрывает отча­яние, хотя и часто только в виде «массы мелких отвращений» («a thousand little disgusts»), которые так и не складываются в большое раскаяние: «Millepetits degouts de soi, dont le total fait pas un remords, mais vn gene obscure» (Rostand).

Чтобы стать зрелым взрослым, каждый индивидуум должен достаточной степени развить у себя все вышеупомянутые ка­чества эго, так что мудрый индеец, истинный джентльмен и ко­ренной крестьянин разделяют и узнают друг у друга конечную стадию целостности. Но каждый культурный организм (entity), развивая свой особенный тип целостности, предполагаемый его историческим путем, использует особую комбинацию этих кон­фликтов наряду со специфическими стимуляциями и запреще­ниями инфантильной сексуальности. Инфантильные конфликты становятся созидательными только если получают непрерывную и твердую поддержку культурных институтов и определенных передовых классов, их представляющих. Для того чтобы при­близиться или испытать состояние целостности, индивидуум дол­жен уметь следовать носителям имиджа в религии и политике, экономике и технологии, аристократической жизни, искусствах и науке. Следовательно, целостность эго предполагает эмоцио­нальную интеграцию, которая благоприятствует соучастию как посредством следования лидерам, так и через принятие ответ­ственности лидерства.

Словарь Вебстера поможет нам завершить этот очерк на ма­нер замкнутого цикла. Доверие (первая из ценностей нашего эго) определяется в нем как «гарантированная уверенность в чест­ности (integrity) другого», то есть как твердая уверенность в пос­ледней из наших ценностей.

Я подозреваю, что Вебстер имел в виду бизнес, а не мла­денцев, и скорее хорошую репутацию (credit), чем веру (faith). Но сама формулировка остается в силе. И, по-видимому, можно развить парафраз отношений между целостностью (integrity) взрослого и младенческим доверием (trust), сказав, что здоровые дети не будут бояться жизни, если окружающие их старики об­ладают достаточной целостностью, чтобы не бояться смерти.

Ливехуд Б.[52]

ХОД ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

ЮНОСТЬ

Переходная фаза: юность (с 16-17 до 21-24)

В кризисный период созревания начинается пробуж­дение личности. Это пробуждение продолжается в следующей за этим фазе юности, оно является центральным пунктом, вок­руг которого движется все остальное. Если этот процесс не уда­ется, то личность остается зависящей от своего окружения, либо застывает в позе протеста против всего, что воспринимается как авторитет, характерной для периода полового созревания.

Поэтому важными вопросами этой фазы являются следую­щие: кто я? чего я хочу? что я могу? Именно потому, что на эти ключевые вопросы еще нет ответа, отчетливо выступает на пе­редний план то, что Рюмке описывает как характеристику юно­сти: временный характер — еще не определился и не нашел при­звание — отсутствие иллюзий в отношении идей периода поло­вого созревания.

Задачами этого периода жизни являются среди других «связь между чувственной (биологической) сексуальностью и душевным эросом». В период полового созревания молодой человек осоз­нал сексуальность, теперь в юности должна проснуться эроти­ка, чтобы познать в следующей фазе жизни первое пробужде­ние «любви к другому лицу».

И. Кюнкель подробно рассматривает значение, которое имеет душевный эрос для юных лет. Он говорит: душа загорается в «ты» — в мире «ты», открывающемся эросу, и «мир вспыхива­ет, как только вспыхивает душа». Тем самым Кюнкель показы­вает, что в этой фазе жизни живут в значительной степени из­нутри наружу. Для влюбленного изменяется весь мир. То, как переживают мир, зависит не от объективного значения реаль­ности, а от субъективного опыта этой реальности.

Кюнкель говорит в этой связи: «Судьба приходит извне». Эрос показывает молодому человеку действительность в новом свете, только теперь он может выбрать свой собственный путь. Отсюда опасность юности, что сексуальность будет развиваться дальше, а эрос не проснется.

<…>

Только духовная любовь, рождающаяся из встречи и позна­ния «Я» в другом человеке, дает внутреннюю уверенность, которая влечет за собой верность индивидуальности другого. <…> Эротический опыт («минне») означал шаг в развитии психики, но еще не духа. Здесь начало этого пути развития, «только те­перь начинается великая человеческая драма».

Гвардини видит в юности продолжение кризиса созревания. Это начинается с пробуждения личности, с пути развития «к себе, отличающемуся от других».

В этой ситуации «сила страстей» ускоряет и интенсивирует развитие. В связи с отсутствием опыта и упорным сопротивле­нием реальности возникает дефицит чувства реальности, при­водящий к тому, что любой приговор выносится безапелляцион­но и отвергается любой компромисс. Гвардини называет это «бес­конечностью еще не испробованного начала». <...> «Отсюда склонность к скоропалительным решениям в суждениях и поведе­нии. И все это тем сильнее, чем неопределеннее личное бытие».

Переоценивается действенность великих идей, протеста про­тив несправедливости, еще отсутствует «основная позиция тер­пимости» к действительности, где господствуют посредственность и повседневность. Но та же самая неопытность в сопротивле­нии реальности может придать мужество в принятии жизненно важного решения, для осуществления которого понадобятся еще десятилетия. Уже выбор профессии всегда риск. <...>

В юности это означает, что молодой человек «принимает сам себя», это значит, что он учится принимать самого себя и нести ответственность за свой выбор и решения. Это не что иное, как способность брать на себя индивидуальную и собственную от­ветственность. Но на пути к этому надо приобрести опыт, «каж­дый должен сам делать свои глупости», если только он готов учиться на них.

Гвардини настоятельно указывает на то, что каждая отдель­ная фаза жизни имеет в рамках всего развития свою особую задачу. Он упоминает слова Гете о том, что идут не только для того, чтобы прийти, а чтобы жить в пути. Эти слова особенно важны для оценки значения юности.

Книга Коула и Холла «Психология юности» дает почти пол­ный обзор всего, что имеют сказать о юности бихевиоризм и эмпиризм, и с этой точки зрения является весьма полезным спра­вочником. Впрочем, юность рассматривается здесь как проме­жуточная фаза, в которую молодой человек должен решить ряд проблем, прежде чем он попадет в рай взрослого бытия. При этом речь идет о следующих девяти пунктах:

(1) общая эмоциональная зрелость,

(2) пробуждение гетеросексуального интереса,

(3) общая социальная зрелость,

(4) эмансипация от родительского дома,

(5) интеллектуальная зрелость,

(6) выбор профессии,

(7) научиться обращаться со свободным временем,

(8) построить психологию жизни, основанную на поведении, базирующемся на совести и сознании долга,

(9) идентификация «Я», называемая также перцепцией «Я».

Таким образом, юность является временем, когда нужно упор­но работать над неравноценными задачами, в результате чего возникает поведение, на основе которого можно называться взрослым. Это взрослое бытие и является очевидной целью юно­сти. Словом, важнейшей задачей молодых людей является пере­стать быть молодыми.

После знакомства с этой особенно подробной и выдающей­ся книгой остается чувство, что юность должна быть ужасным временем. Пробирайся как можно скорее через гущу девяти за­дач — кажется, книга советует это — и попадешь в хваленую ска­зочную страну подлинного взрослого бытия, в действительную жизнь! Но юность — это настоящая фаза жизни, со специфи­ческим своеобразием, с радостью и горем, означающим необхо­димое качество во всеобщности жизни. Это качество — «оценоч­ная середина» Гвардини: иметь мужество в отношении самого себя и благодаря этому взять на себя задачу развития внутрен­ней свободы. Для этого требуется здоровое развитие «Я».

В «Фазах развития ребенка» я различил три ступени разви­тия «Я»: осознание «Я», возникающее на третьем году жизни; переживание «Я», начинающееся в школе и полностью разви­вающееся в период, предшествующий половой зрелости; и реа­лизация «Я» в юности. При этом с каждым шагом развития од­ного аспекта его прежние формы приобретают новое содержа­ние. Детское сознание «Я» вследствие полового созревания и начинающейся юности приобретает новое качество. Уже в период полового созревания отгороженный детский мир открылся воовне, действительный мир стал видимым для ребенка.

Теперь вопрос стоит так: каково мое место в мире? Каков этот мир в действительности? Какие силы действуют в нем? Каковы отношения власти или, выражаясь иначе, что значу я в мире?

Те же вопросы задаются переживанию «Я». Предшествую­щий половой зрелости аспект переживания «Я» выражался в интенсивном обращении ребенка к самому себе и к собственным переживаниям. С вопросом: что значу я в мире? — ребенок, хотя еще неуверенно, на ощупь, обращается вовне. Дальше вопрос формулируется так: во что я могу верить? Что я делаю своим идеалом? Есть ли нечто более высокое, на что я могу ориенти­роваться, что может быть моей путеводной звездой?

На ступени реализации «Я» находит в социальной реально­сти свое место между сверстниками и старшими (потому что младшие едва ли играют какую-то роль в это время, кроме того, что ребенок хочет убежать от своего собственного возраста). На­ряду с этим новым регулированием социальных отношений вы­ступает выбор места учебы или профессии (по крайней мере там, где молодежь еще может выбирать и не должна уже те­перь быть самостоятельной).

Этот выбор профессии требует, собственно, соответствую­щей порции знания о себе и ровно столько же о мире, сегодня он особенно сложен, поскольку для постороннего реальность многих профессий совершенно необозрима, и кроме того мно­гие возможности образования неизвестны. Последствием явля­ется то, что многие молодые люди делают этот выбор наудачу. Факт, что многие студенты через некоторое время прерывают свою учебу или меняют направление обучения, свидетельствует о том, как трудно в 18 лет окончательно решиться на учебу. Точно так же трудно специализироваться на старшей ступени, то есть за два-три года до окончания школы, в какой-то определенной комбинации предметов, которые часто выбирают только на осно­вании хороших или плохих оценок в период полового созревания.

Молодые люди, которые уже в 15 лет должны были бы на­чинать профессиональную жизнь, в особенной мере являются жертвами этой ситуации. Впрочем, сегодня, к счастью, можно изменить направление с помощью курсов переподготовки или производственного обучения. <...>

В годы юности все имеет характер абсолюта, одновременно характер временного. Это странная и сама по себе противоре­чивая ситуация, но совершенно не беспокоящая самих молодых людей. Суждения и чувства абсолютны — во всяком случае, в данный момент! Каждый выбор «временно-абсолютен».

Центральной проблемой молодого человека является, как го­ворилось, нахождение индивидуального собственного отношения к социальной реальности своей культуры и своего времени, в которой он вырастает. Как выглядит эта социальная реальность' Как она возникает? Ответ может быть только таким: любая социальная реальность есть дело рук человеческих.

Между формой и материей может, однако, развиться то, что Шиллер называет «стремлением к игре»; его он считает высо­чайшей способностью человека. Имея дело с духом и материей, молодой человек находит свободное пространство, в котором он может выжить. Для него речь идет о том, чтобы, несмотря на ограничение физическими условиями, на ограничение духовны­ми и культурными запретами, и несмотря на «неуязвимость» кон­кретной социальной ситуации, создать нечто личное и единствен­ное в своем роде. В связи с этим вдруг свобода в обращении с человеком, природой и культурой кажется даже слишком боль­шой. Каждый свободен «видеть» природу, с деньгами или без, или промчаться мимо, «встретиться с ближним» или не услы­шать его.

Эта свобода в создании собственного положения должна быть открыта и отработана в юности. <...>

<...>

Подводя итог, мы можем констатировать: центральная про­блема юности: Кто я? Чего я хочу? Что я могу? Кто в этой фазе жизни не ставил перед собой этих вопросов — хотя бы в той форме, что он страдал, не зная ответа — тот не заложил основ для пробуждения психической стороны человеческого существо­вания и подвергается опасности задержаться во время долгой фазы середины жизни в сфере инстинктивно-жизненного и веч­но пребывать в позиции периода полового созревания. Его са­мооценка будет зависеть от мнения света или же будет проти­востоять всему миру из-за собственной неуверенности.