Истоки, основные этапы становления политической психологии
Политическая психология как наука богата своей предысторией. Задолго до ее оформления в качестве самостоятельной науки политико-психологические идеи занимали умы исследователей, причем даже в большей мере, чем ныне.
1. Политико-психологические идеи получили широкое распространение задолго до оформления политической психологии в качестве самостоятельной науки. Более того, в ранней истории человечества проблемы «субъективного фактора» были даже более значимы, чем теперь — просто в силу меньшей развитости фактора «объективного». Великие ораторы Древней Греции (Демосфен) первыми открыли механизмы воздействия на разные типы народов. Древний Рим (Плутарх, Светоний) открыл и описал механизмы осуществления личной власти, прихода к ней и борьбы за нее. Огромную роль в развитии политико-психологических идей сыграл Аристотель, описавший прежде всего человеческое содержание разных форм политической организации власти. Однако все это были отдельные находки, догадки, размышления, Политическая психология древности не могла стать самостоятельной наукой потому, что была еще слишком непосредственной практикой.
2. Появление работы Н. Макиавеллли «Государь» в эпоху Возрождения сыграло принципиально важную роль в развитии всех направлений политической науки, и политической психологии в частности. Значительно расширился набор политико-психологических факторов, которые осознавались как важные в организации власти и управления. Искусство психологической игры, учет психологии подданных, умение улаживать конфликты и, главное, руководствоваться базовым принципом «цель оправдывает средства» — вот моменты, которые Н. Макиавелли считал важнейшими для удачливого правителя. Неразборчивость в средствах достижения цели считается самым уязвимым пунктом в позиции Н. Макиавелли. Именно поэтому термин «макиавеллизм» в политике и стал нарицательным. Однако именно по этой же причине «Государь» до сих пор считается лучшим практическим наставлением для правителей. Эпоха Просвещения обогатила политическую психологию взглядами ряда философов — Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо и, особенно, Ш.Л. Монтескье. В целом, данная эпоха серьезно продвинула понимание не только общих, но даже совершенно конкретных психологических факторов в политических процессах. Кроме того, эпоха Просвещения стала родоначальницей жанра книжных описаний наблюдений и размышлений такого рода, а также их философско-методологического осмысления. По сути, именно эпоха Просвещения и заложила базовые философские основы для тех уже вполне конкретные направлений политической психологии, которые уже были как бы намечены предшествующей историей, но стали активно развиваться практически сразу после этой эпохи.
3. XIX и XX века в истории политико-психологических идей знаменательны доминированием двух школ. Во-первых, это исследования толпы, которая показала свою силу в политических событиях ХIX века (Г. Тард, Ш. Сигеле, Г. Лебон). Толпа обычно несла социалистические идеи — соответственно) анализ политической психологии социализма стал продолжением исследований массовой психологии). Г. Лебон заложил основы политико-психологического анализа политических режимов и идеологий. К сожалению, в дальнейшем это направление не получило распространения. Во-вторых, на рубеже двух столетий в самостоятельную школу развился психоанализ 3. Фрейда, проявивший свою экспансию и в политико-психологической сфере. Помимо исследований все той же психологии масс (3. Фрейд считал, что поведение чeловека в толпе сравнимо с гипнотическим пoвeдeнием), психоанализ ввел в обиход зарождающейся политической психологии ряд методических приемов. Важнейшим его вкладом стал метод создания психобиографий отдельных политических лидеров, а также психоистория как своего рода «психобиография» той или иной эпохи. Своеобразным следствием психоанализа стало появление Чикагской научной школы. Ее виднейший представитель Г.Д. Лассуэлл попытался соединить психоанализ с политической наукой, причем сделал все это в рамках приходящего на смену психоанализу «поведенческого движения». Такой сложный синтез привел к неожиданному успеху. Фактически, именно от работ Г.Д. Лассуэлла и начинается реальный отсчет существования западной политической психологии.
4. Развитие политико-психологических идей в России заметно отставало от мирового развития. В значительной мере это компенсировалось тем, что в российской культуре функции гуманитарного знания вообще, и политической психологии в частности, при отсутствии соответствующих наук, брала на себя художественная литература. А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский внесли многое в коллекцию политико-психологических наблюдений и размышлений на соответствующие темы. В чисто научных рамках следует выделить работы Н.К. Михайловского — автора теории «героя» и «толпы». В историческом плане много политико-психологических размышлений встречается в трудах В.О. Ключевского. С рефлекторно-физиологических позиций объяснял политическое поведение значительных общностей людей В.М. Бехтерев. Значительный вклад в практическую реализацию политико-психологических идей, а также в рефлексию реальных политических событий внесли лидеры и участники вначале февральской, а затем и октябрьской (1917г.) российских революций.
5. Во второй половине XX века политическая психология, наконец, смогла оформить свой официальный научный статус: появились соответствующие корпоративные организации, университетские курсы, периодические издания, монографии и т. д. В профессиональных политических психологах все больше стали нуждаться политики, а отдельные политики сами занялись политической психологией. Однако вместе с повышением статуса и престижа, перед политическои психологией стали появляться и новые, ранее неведомые проблемы. Возникла необходимость разработки ближайших, тактических, и стратегических перспектив развития, проблемы саморефлексии самой науки. Современное состояние политической психологии — это вполне динамичное состояние постепенно нарастающего развития. Главное, что нарастают сами темпы этого развития, что особенно характерно для российской политической психологии. После периода своего полуподпольного существования, она вошла в качестве составной части в мировую политическую психологию. С учетом же того, что в последнее десятилетие как раз Россия поставляет наибольшее количество эмпирического материала именно политико-психологического характера, можно смело прогнозировать дальнейшую, причем все более тесную интеграцию российской политической психологии в мировую науку.