Широкова Татьяна Александровна

Каких друзей мы себе выбираем?

Студентка

Самарский государственный экономический университет

Институт экономики и управлении на предприятии (АПК,ПП) , Самара, Россия

E–mail: [email protected]

«...Даже не знаю, как один человек становится другом другому.»

Платон.

Каждый из нас может насчитать сотню-другую приятелей и знакомых. Не менее десятка людей составляют круг близких родственников. Городской житель активного возрасте ежедневно вступает в контакты с 30—40 самыми разными людьми, а за свою жизнь он знакомится с одной-двумя тысячами человек. [1]

Но друзей-то у каждого из нас — раз-два и обчелся. Многие лишены даже этого, всю свою жизнь мечтая о верном друге и не находя его. Всякий же, кто имеет друга, дорожит им и боится его потерять.

Отчего же так мало у нас друзей? Ведь по аналогии с иными вещами все должно быть наоборот: имея стольких приятелей и так стремясь обрести среди них друга, всякий должен был бы накапливать друзей как самую большую драгоценность (не имей сто рублей...).

Мы хорошо знаем, сколь сильно меняется со временем представление о дружбе. Если в период ранней античности и варварства дружба ценилась превыше всего и была наивысшим выражением интимных отношений между людьми, воспринималась буквально данной богами, то по мере приближения к нашим дням она как будто мельчает.

Древний глубокий смысл свой (дружба — это единодушие, дружба — это любовь) дружба сохраняла до самого последнего времени даже в Европе.Представления о дружбе и любви были нераздельны. Единодушие — это, конечно же, общность системы ценностей, нравственное сходство. «Самая тесная дружба, как о том судят древние мудрецы, бывает у сходных меж собою людей» .[3]

В дружбе единодушие столь же необходимо, как и в любви, Но зададим вопрос: одинаковы ли в разные исторические периоды условия для проявления единодушия? Неодинаковы. Оказывается, изменилась не сама дружба. И в древности она была редким явлением, так же как и теперь. Но теперь стали иными социокультурные и даже экономические условия, они и изменили обстоятельства выражения и существования, внешнего проявления дружбы.

Сам феномен дружбы, как явление психологическое и природное, отнюдь не меняется. Дружба какой была, такой и осталась; ведь она имеет отношение к душе человека, а не к социальным обстоятельствам его поведения. Следовательно, у каждого из нас лишь уменьшилась вероятность встретить в своем непосредственном профессиональном и бытовом окружении человека, который оказался бы единодушен нам; обладал бы той же системой ценностей. Поэтому называя свои отношения с кем-то дружбой, мы в глубине души их таковыми не считаем. Оттого-то, видимо, и перестала быть дружба любовью. Тот факт, что теперь мы живем в условиях, которые неблагоприятствуют возникновению и существованию дружбы (мы вынуждены работать не с теми, кто нам нравится, и часто жить вдали от друзей), как раз свидетельствует, сколь важен для нее фактор общих ценностей.

Последнее, необходимое условие дружбы противоречит пифагорейскому тезису «у друзей — все общее», да и вообще всем известным античным и средневековым формулам дружбы. [2] Мы предпочитаем и выбираем уже из круга избранных, как биологические индивиды. И социокультурная среда вынужденно задает нам круг таких людей. При извне заданных нам условиях мы и осуществляем индивидуальное предпочтение, для которого необходима психологическая совместимость людей, взаимно выбирающих друг друга.

Какими же психологическими качествами должны обладать друзья?

Конечно, далеко не всякий согласится с утверждением о психологическом различии между друзьями. Но я еще раз хотела бы подчеркнуть, что психологическая одинаковость друзей касается далеко не всех черт характера, прежде всего немногих основных, при этом генетически детерминированных. Нельзя ожидать, что если вы мечтатель, ваш друг обязательно должен оказаться прагматиком, а если он будет консерватором, то вы — радикалом. У друзей взаимно дополнительны именно те черты характера, которые менее всего подвержены воспитанию или социальной коррекции. Следовательно, даже и здесь, области психологии, мы обнаруживаем социобиологические корни дружбы.

Естественно, что исследование такого необозримого феномена, как дружба, никогда не может быть полным. Но я все-таки тешу себя надеждой, что хотя бы частично ответила на вопрос, каких друзей мы себе выбираем. Теперь ответ можно сформулировать достаточно кратко; чтобы выбрать себе друга, мы из своих выбираем немногих, подобных себе, из них — единомышленников, а среди этих последних — таких, кто по некоторым важным чертам характера и темпераменту не похож на тебя. И едва только все необходимые условия будут выполнены, тотчас обнаружится, сколь мал у каждого из нас шанс обрести верного друга.

Литература

1. Роджерс Дж., Агарвала-Роджерс Р. Коммуникации в организациях. М., 1981.С. 113. Правда, оказывается, что в этом горожанин нисколько не отличается от «первобытных» аборигенов Австралии (см., например: Берндт Р. М., Бернд т К.

2. Платон. Соч. М., 1990. Т. 1. С. 555

3. Слободская Е. Р., Плюснин Ю. М. // Вопр. психологии. 1987. № 3. С. 50—57.

4. Сказания русского народа, собранные И. П. Сахаровым. М., 1990.

5. Дружба между представителями разных видов, рас является феноменом, имеющим не биологические, а социальные корни. См.: Плюснин Ю. М. Межвидовое общение как научная проблема // Язык в океане языков. Новосибирск, 1993.

6. Платон. Соч. Т. 1.С. 339