Game "Быть сыном" over.

Не люблю фразу, что мы живем вместе, а умираем врозь. Нет, истина кроется слишком близко. Она не под тонами ледяной воды, где-то под сотней слоев земной коры. Все гораздо проще. Все зависит от нас самих.

Отворачиваясь от людей, прячась под маской равнодушия, не слишком расположишь человека к себе. Если ты являешься самим собой. Говоришь правду и не любишь лжи. Если ты до бесконечности искренний и открытый человек. Если ты поможешь и поддержишь в любой ситуации. Тебя вовек не забудут. Только надо знать, кому открыть собственную душу. С кем не стыдно идти рука об руку.

Не всем людям нужна искренность и доброта, некоторые лишь пользуются под общим началом.

Держитесь на свете, подальше от зла. Держите при себе лишь тех, кого бережете. Кого боитесь потерять и будьте к ним милосердны. И только тогда умирать мы будем не врозь.

«- Грейнджер, ты здесь слишком долго сидишь. Иди, поспи в комнате для гостей. Винки тебя проведет.

Девушка, склонив голову на кресло, рассматривала Нарциссу. Женщина давно уже мирно спала. Боль оглушило обезболивающее и успокоительное позволило погрузиться в сон.

- Я не могу пойти.
- Я буду сидеть здесь. Ты иди, поспи. Хотя бы два часа.
- Я попросту не усну.
- Ты хуже, чем я. Я сказал, иди, отдохни. Мне не нужно, чтобы ты теряла сознание от усталости. Иди. Винки, проведи мисс Грейнджер в одну из гостевых комнат.

Гермиона не могла привыкнуть к его поведению. То он едва сдерживает слезы, то на его лице безграничное равнодушие. Непостоянен, несдержан, властный. Он слишком далек и одновременно так близко. Вот, кажется, протянешь руку и коснешься до кончика его носа. Но как только ты начинаешь поднимать руку, он отдаляется и исчезает.»

Касается ледяными руками лица. Мурашки по телу и сон далеко позади.

Замки сомкнулись на моей шее. На моих ногах повисли гири. Держат меня и не дают свободно двигаться. Казалось, я уже рядом со своей целью, но каждый раз она все дальше от меня. Тише. Шепотом, дрожащими губами умоляй и молись. Где-то, да и когда-то тебя услышат и дадут знак, что твое.

На ватных ногах, едва понимая, что происходит с ней она пришла в комнату Нарциссы. Тихо. Значит, она спит. Рядом на большом, но не столь уж и удобном кресле, дремал Малфой. Мирно и невинно. Он еще более уставший, чем она. Ему в сто раз тяжелее, его боль не понять. Он теряет последнего близкого человека. Почему-то становится жаль его. Он далеко не такой как ей казалось в школе. Он совсем другой. Его характер, поведение. В общем, все похоже на него, но если окунуться с головой, то можно заметить разницу. Как он говорит о матери, как он пообещал помочь ей с работой. Как он, в конце концов, говорил с Роном. Это не тот противный и самоуверенный Малфой от одного внешнего вида которого тошнило. Совершенно другой. Возможно, он всегда таким и был. Но откуда ей знать, когда все, что между ними происходило в школе это словесные перепалки и разгневанные взгляды.

Ранее она никогда не могла бы, и подумать о Драко как о парне. Только Малфой, просто Малфой. А сейчас он кажется ей достаточно привлекательным. Особенно его глаза. Глаза это его визитная карточка. Они не такие как у других. Удивительного серого цвета. Даже у его матери, хотя и похожи, но совсем другие. Они у него серые. Иногда темные, глубокие, светлые и страстные. Такие новые и закрыты для нее. Недосягаемость всегда манит нас.

Девушка замечает, как он скручивается от прохлады. Камин не горит, а за окном стоит пасмурная и дождливая погода. Парень был необычно одет, по-домашнему. Обычная черная футболка, джинсы и кроссовки. «А говорил, что ненавидит маглов. Сам носит нашу одежду».

Рука девушки тянется за пледом, что лежит на полке. Медленно и тихо ступает по полу. Она ведет себя незаметно, чтобы не разбудить ни его, ни ее. Расправляет теплую ткань, медленно опуская на парня. Гермиона случайно касается холодной руки Малфоя, от чего тот резко просыпается. «Чувствительный сон у него». Он хватает ее за запястья и притягивает ближе. Инстинкт самосохранения. Испуганные глаза блондинки и растерянный взгляд блондина.

Кажется, в его взгляде только сменились десятки эмоций. От страха к удивлению, от отвращения к нежности, от ненависти к симпатии. Это его собственная симфония чувств, в которых он никогда не разбирался.

- Что ты делаешь? - Он шепчет, чтобы не разбудить мать.
- Не знаю, просто мне показалось, что тебе холодно.
- И ты решила накрыть меня пледом, пока я сплю?
- Это так странно?
- Наверное, просто кроме матери, никто так не делал. Я не знаю, как на это правильно реагировать.
- Обычно люди благодарят за заботу.

Драко еще секунд десять пристально рассматривает шоколадные глаза девушки. Не понимая ее поступка, он все же отпускает ее запястья. Она выпрямляется и поворачивает голову к миссис Малфой. Лишь бы не сталкиваться снова с ним взглядами. Нет, почему-то трудно. Почему так сложно выносить его взгляд на себе.

- Скажу спасибо как-нибудь в другой раз.
- Я и не сомневалась.
- Тогда почему ты здесь?
- Я здесь не из-за тебя.
- А как же твои слова, что ты не оставишь ни меня, ни мать?

Она поворачивает голову к нему. Он щурит глаза, играет бровями. У него это довольно удачно получается. Невероятная мимика. А его голос уставший, глубокий, но такой загадочный. И почему она собственно снова замечает его плюсы?

- А кто-то говорил, что от них я отказалась?
- Твои надежды в отношении меня, кажется, сильно преувеличены.
- У меня нет относительно тебя надежд.
- О, неужели?
- Я не собираюсь говорить на эту тему.
- У нас с тобой еще будет время на разговоры. Мне сейчас нужно разобраться с некоторыми делами. Оставляю тебя здесь.

Он провел Гермиону взглядом и покинул комнату. Тишина и недосказанные слова. Что-то крутится в голове, словно они должны были в чем-то признаться. Словно они уже давно тайно влюбленные и признаться не хватает духа, ни ему, ни ей.

Но все куда сложнее. Она не понимает, как он относится к ней. Навеяно это матерью или возможно он искренне желает, чтобы она была рядом.

Тогда в комнате, когда она обняла его за спину, и они простояли так, кто знает сколько времени. Когда он касался нежной кожи ее рук и мысленно приводил сотни эпитетов, метафор, сравнений. Он улыбался и одновременно едва сдерживал слезы. Ему было хорошо. Хорошо, что рядом с ним есть человек, которому не все равно.

Но разве это не слишком для Драко? Все эти нежности и непонятные чувства. Страх перед смертью своей матери проворачивает с ним невероятную азартную игру, в которой Малфой несомненно, потерпел крах. Его стена равнодушия давно разрушилась под напряжением судьбы. Кажется, каждый раз, когда он об этом думает, его ударяет током и через секунду ему удается выбросить это из головы. Это темная и неизвестная местность. Здесь даже солнца не видно, здесь не слышно ни ветра, ни дождя. Здесь темнота тягучая и густая, неизвестна и чужда. Не такая, как в его жизни.

Новое и, пожалуй, пора давно признаться, что нужное.

- Дорогая?

Склонив голову на кресло, девушка прикрыла глаза. Тихо обдумывая все, что происходит и все то, что не происходит. Все странности, которые между ней и Малфоем. Из размышлений вырывает голос миссис Малфой. Обессиленный, сонливый, невыразительный.

- Миссис Малфой? Вы голодны? Может пить хотите? Я сейчас что-то принесу.
- Нет, найди Драко. Я должна ему что-то сказать.
- Он скоро придет.
- Нет, дорогая, боюсь, что могу не дождаться.
- Вы что! Нет, держитесь. Он сказал, что нужно кое-какие дела завершить.
- Скажи Винки чтобы он привел его. И скорее.
- Конечно. Вы только держитесь.

Голова утопает в собственных мыслях. Слабость и непривычная паника. Когда вроде бы понятно, что нужно делать, а ты не знаешь даже как произнести слово. Паника. Страх, что она вот-вот умрет, а сына рядом нет. Его нужно срочно найти.

Эльф уже минут 5 как исчез и не возвращается, а кажется, что вечность. Кажется, что он пропал без вести. Время, словно противная патока, медленно тянется за тобой.

- Гермиона.
- Что, миссис Малфой?
- Я очень тебе благодарна, что ты здесь. Я думала это страшно умирать. А это совсем не страшно, я знаю, что мой сын останется в хороших руках.

Она едва заметно начинает сильнее сжимать руку женщины и дрожит. Нет, не так, все должно быть не так. Слезы. Девушка плачет и не стесняется. Ей до боли жаль Нарциссу.

- У меня не хороши руки. Поверьте, я совсем не тот человек, с которым нужно быть рядом.
- Ох, дорогая, если бы ты знала. Если бы ты знала его, так как я знаю. И я это говорю не только потому, что я мать. Он хороший, с причудами своими конечно, но его принципы выше, чем прихоти. Высших моральных ценностей, чем у него, ты нигде не найдешь.

Девушка чувствует, как дрожит ее голос и тело когда она разговаривает, но остановить ее не было сил.

- Нарцисса, я бы так хотела оправдать Ваши ожидания. Но я правда не та, кого Ваш сын бы хотел видеть рядом. Нет, я буду рядом. Я выполню Вашу просьбу. Просто сомневаюсь, что ему это принесет какое-то удовольствие.
- Я знаю его, как себя. И если он останется один, это к добру не приведет.
- Дорогая миссис Малфой, я такой человек, что уже никогда не сможет быть прежней. Я изменилась, задумываюсь, почему Вы вообще со мной общались все это время. Возможно, Вы просто слишком хорошая, а возможно, нашли во мне того, что я не вижу. Но я бесконечно этому рада, чтобы это не было.

- Мам?

Дрожит. Его голос впервые дрожит. Напуганный и до бесконечности переживает. Неуверенные шаги все ближе. Становится рядом с Гермионой. Возможно, случайно, а может быть, чтобы перекрыть ей дорогу. Чтобы она не оставила его одного. Кто знает.

Его лицо болезненно бледное, а крепко сжатые скулы, непременно заметишь. Большего волнения, она еще не видела. Еще не видела, чтобы руки то сжимались, то разжимались с кулаков, а кончики пальцев белели. Пожалуй, это первый раз, что она видит, как шаги становятся такими медленными, что кажется, кто-то нажимает на паузу.

- Сынок, я должна тебе кое-что сказать.
- Говори.
- Я кое-что изменила в завещании. Нотариус придет через три дня после моей смерти.
- Не понимаю, о чем ты? - Его голос жутко тихий и почти беззвучный. Безумно неприятно от этого.
- Это не так существенно, но ты все увидишь. Сынок, дай мне руку.

Подходит ближе, опускается на колени перед кроватью и молча касается ее руки. Целует и крепко сжимает. Как будто это его панацея, его последний завтрак. Но нет. Возможно, это их последняя встреча. Кажется, его лицо стало еще более бледным и холодным.

- Мам.
- Пожалуйста, не уходи в себя после того как я умру. Будь сильным, я знаю ты такой. Только не замыкайся. Умоляю, ты всегда мог со всем справиться. С тяжелым детством, с войной, и с тем, что мы были не на той стороне, с тем, что отца отправили в Азкабан и то, что он умер. Но все это время я была рядом, а теперь меня не будет. Знаешь фразу «От ненависти до любви один шаг»? Не забудь ее. Я тебя безумно люблю.

- Мам, пожалуйста, держись.

Парень склонил голову и касался ледяных пальцев женщины. А по лицу Гермионы непрестанно текли слезы. Не истерика, просто слезы, которых не реально сдержать. Бездна заполненной темнотой, где она тянется за тобой, пробирается под кожу и тебе в мозг. И чем сильнее ты ее отталкиваешь, тем глубже она проникает.

- Драко ... она не дышит.

- Мам, мам! Очнись! Я умоляю тебя. Мама!

Он сжимал ее руку и по его лицу катились слезы. Он дрожал и сдерживал истерику. Но ему не слишком получается. Холодные слезы рассекают сухую кожу парня. Впервые за такой долгий период он плачет. Он плакал так давно, что не помнит, когда именно это было, но отчетливо помнит причину. Отец учил его правильно сидеть на метле и ему не получилось оттолкнуться от земли. Удар и скрежет его зубов. Потом он еще долго не мог поднять глаза на отца.

- Мам, ну-ка. Не оставляй меня!
- Драко, пожалуйста.

Руки девушки касаются его плеч. Она дрожит и плачет, так же как и он. Но он в истерике, а она пообещала быть рядом. Не оставлять его. Поэтому теперь она должна быть сильной для него.

- Малфой! Посмотри на меня!

Он поворачивается и поднимает на нее взгляд. Девушка медленно опускается рядом с ним на колени. Чтобы быть на уровне с ним, чтобы не наносить ему дискомфорта. Он смотрит на нее пустым взглядом, безжалостно пустым. Она не знает чего ожидать и что будет.

- Ты справишься. Слышишь? Все со временем придет в норму. Только остановись сейчас. Успокойся.
- Я не могу.
- Я знаю. Знаю, что трудно. Просто будь сейчас со мной. Не надо делать глупостей, слышишь? Я здесь, я буду рядом. Я уйду только тогда, когда я тебе не буду нужна. Понимаешь? Все будет хорошо, ты справишься со всем, ты сильный. Главное не отталкивай мою помощь, это будет, по меньшей мере, глупо с твоей стороны. Ладно?

На секунду показалось, что частичка его души умерла вместе с матерью. Частичка его ребенка. Когда он мог быть нужным и смешным. Быть сыном, а не тем, кем он был всегда.

Блондин тяжело выдыхает, словно его легкие пронзила стрела. Словно он вот-вот потеряет сознание. Словно его вот-вот вырвет. Его движения непонятные, размазанные, нечеткие. Но поколебавшись секунд десять он опускает с нее взгляд и она лишь молча его обнимает. Касается его волос на затылке, нежно гладит, крепче вжимает в свои объятия и шепчет, шепчет так как она хотела бы, чтобы ей шептали: «Спокойнее. Все будет хорошо».

Примечание к части

Если есть ошибки, пользуйтесь публичной бетой. Я буду признательна, если вы будете указывать недочеты. Спасибо наперед;)
И спасибо, что читаете!:)

Что ты сейчас чувствуешь?

Главное прожить до конца этого дня. Завершить все с гордо поднятой головой.

Главное дожить до осени, главное удержать все на плаву.

Главное удержать себя, главное не остановиться и продолжать жить.

За эти три дня он с ней почти не разговаривал. Только бросал несколько фраз о похоронах или что-то в таком роде. Он замкнулся в себе и чем сильнее девушка пыталась разговорить его, тем сильнее он зарывался в себя. Все попытки терпели крах. Драко ходил уныло, молчал, не поднимал головы. Так словно погружался в собственный вымышленный мир.

«Почему так трудно? Что же нужно сделать, чтобы эта боль исчезла с моего сердца? Меня тошнит уже третий день подряд. Такое впечатление, что я вот-вот потеряю сознание.

Стараюсь не замыкаться в себе, стараюсь. Но ничего не получается. Мама, я обещал тебе, хотя я слишком слаб. Я не такой, каким ты меня считала. Я хочу соответствовать твоим представлениям, но это трудно. Ты была идеалом для меня, я лишь твоя неудачная копия.

Главное дожить до осени.

Я часто смотрю на рисунок Гермионы. Он тебе так понравился, что ты просила меня купить рамку и повесить тебе в комнате. Но я этого так и не сделал. Слишком занят. Слишком глупый, чтобы проводить с тобой еще больше времени.

Я достиг вершины и шагнул в пропасть. Прости меня. Я слаб.

Грейнджер пытается меня отвлечь. Особенно на похоронах. Она была рядом. Не слишком близко и не слишком далеко. Я чувствовал, как она тяжело вдыхает и как ее дыхание дрожит от слез. Она странная, надеется, что я стою спасения. Мам, ты смогла ей внушить это. Она свято верит, что помогает мне. И от этого у меня в животе странное ощущение. Что это, мам? Жалость? Стыд? Благодарность?

Ты сказала, что от ненависти до любви один шаг. Для чего? Думаешь, что мы с ней сможет построить нечто большее? Я сомневаюсь. Сомневаюсь, что хоть кто-то из нас сделает этот шаг. Она слишком горда, я слишком принципиальный. Это не приведет к хорошим последствиям.

Только сейчас я понимаю, для чего ты это говорила, что Гермиона была бы хорошей матерью, что хотела бы такую невестку. Только сейчас эти слова приобретают смысл, кроме бессмыслицы.

Мам, ты была очень непредсказуемой. Я действительно никогда не знал чего от тебя ожидать и какие-то мотивы ты преследуешь. Даже то же общение с Грейнджер. Лет шесть назад, ты бы никогда не посмела даже с ней заговорить. А сейчас вы стали хорошими подругами. Забавно.

Сегодня должен прийти нотариус. И сегодня она хотела на это время уйти к себе на квартиру. Но угадай, мам, что я сказал?

- Останься.

Она была удивлена. Так же как и я. Почему? Что со мной происходит? Мам, я так хочу, чтобы ты сейчас пояснила, что со мной происходит. Ты умела так объяснить, что все сразу становилось на свои места.

Ненавижу смерть. Она отобрала у меня тебя.»

Они сидели в кабинете. Втроем. Грейнджер, Малфой, Нотариус. Никто из молодых людей не запомнил его имени. Было как-то все равно. Главное побыстрее закончить это. Мужчина читал вступительное слово. Они тоже не слушали. Затем было, что все имущество переходит во владение Драко Малфоя. Неудивительно.

- Но в последний момент миссис Малфой внесла коррективы, где сказано, процитирую слова Нарциссы: «Я пообещала одному человеку то, что уже не в силах выполнить. Не люблю оставлять после себя невыполненные обещания. Я знаю, что даже если ты не присутствовала при чтении завещания, Драко в любом случае тебе передаст все, что я написала.
Ты сейчас конечно будешь говорить, что ты не можешь принять мой подарок, что он тебе не нужен, ты общалась со мной не из-за этого. Поверь, я знаю. Именно поэтому я передаю в твои владения, Гермиона Грейнджер, без права на отказ, дом на берегу Средиземного моря.
И чтобы ты понимала истинную причину моего поступка. Я знаю, что ты обожаешь море. Помнишь, что я обещала показать наше с семьей место отдыха? Так вот это оно. И теперь оно твое. Искренне надеюсь, что ты отнесешься с пониманием к этому». Мисс Грейнджер, нужна Ваша подпись.

Девушка не ожидала такого. Она не просила ни о чем. Ей этого не нужно. Но женщина предсказала даже то, что она будет отказываться. Гермиона дрожит и чувствует на свои спине руку Драко, что сидел рядом.

Он едва касался кончиками пальцев ее спины, и она ощущала, как он уверенно держится на людях, на публике. Но как только остается один, то его сменяет совсем другой человек. Драко никогда не посмеет показать людям, что ему больно или тяжело, на то он и Малфой. Но ей он таким больше нравится, уверенным, сдержанным, гордым.

- Грейнджер, подпись, ты занимаешь время.
- Я не могу.

Глаза девушки слишком напуганы. Не понятно только почему. Она не хочет выглядеть в глазах Драко жадной. В ее мотивах кроме общения ничего не было. «Нарцисса, для чего Вы это сделали?».

- Все нормально, Грейнджер. Я все понимаю, просто поставь свою подпись, где тебя просят. Остальное мы с тобой потом обсудим.

Она в последний раз смотрит ему в глаза. А за секунду ее рука тянется к бумаге. Штрих, штрих. Готово. Она хозяйка дома около моря. Их дома. А теперь она будет им распоряжаться. Это невозможно. Для чего?

Неизвестность. Что будет дальше? Что она будет делать с тем домом? Что скажет Драко? Почему она собственно переживает, что скажет Драко?

Она снова на пределе. Делает глубокий вдох, касается груди. Ей кажется, что сердце должно биться, быстро, сбиваясь с ритма. Но там пусто, словно бездна. Такое ощущение, что ее давно уже здесь нет. Ее душа давно перестала искать смысл. Она просто перестала существовать.

- Грейнджер.
- Что?

Она опирается на его рабочий стол и тяжело дышит, он же стоит перед ней. Рассматривает ее лицо. Пристально, словно под микроскопом. Словно что-то ищет в ее глазах, чертах лица. Ему кажется совсем бессмысленным, что он видит в нею красивую и элегантную женщину. Женщину, что могла бы создать с ним прекрасный дуэт. Его пугают собственные мысли.

- Я не против, что она оставила этот дом тебе.
- Но я против. Я не хочу, чтобы ты думал, что я только этого и ждала. Что я хотела извлечь выгоду из общения с твоей мамой.
- Неужели тебе не все равно, что я подумаю?
- Веришь или нет, но не все равно. Я не из тех людей, которые только ждут возможности наживы.
- Я знаю. Тебе незачем передо мной оправдываться.

Он подходит ближе. Касается пальцами ее подбородка, едва поднимает его. Заставляет девушку смотреть на него. Драко же пытается разглядеть в ней недостатки. И их так трудно найти, что это выводит его из равновесия. Она почти идеальна. Почти лучшая. Почти подходит ему.

- Что ты делаешь?
- Не знаю, Грейнджер, просто не знаю. Я уже давно перестал понимать себя. Но ты. Вот объясни как такая хрупкая, худенькая, порой наивная девушка может вселять в меня надежду? Вот хоть убей не понимаю, как ты это делаешь.

Девушка лишь рассматривала его лицо своими шоколадными глазами. Смешно сжимала губки и хмурила брови. Она не знала, для чего он это делает и что будет дальше. Но слушала и не мешала ему. Да и зачем мешать? Возможно, он скажет то, что ее напугает, но это неважно. Важно узнать, что у него в голове.

- Знаешь я все время жил в каком-то собственном мире. То есть не обращал внимания на других. Когда у людей бывают тяжелые времена, они впадают в цинизм, иронию. Я всегда был таким.
- Неужели что-то изменилось?
- Изменилось. Я потерял единственную причину быть лучше. И хочешь, верь, хочешь, нет. Мне нужно найти кого-то, кто будет держать меня, чтобы я не переступал черту. А кроме тебя в моей жизни никого нет. Это звучит слишком пафосно и, пожалуй, преждевременно. Но я теперь понимаю все намеки мамы.
- Намеки на нас с тобой?

Гермиона позволяет себе улыбнуться. Коснуться его лица. А его кожа мягкая, словно шелк. Как неземная красота. Подушечки ее пальцев прикоснулись к щеке Драко, при этом она не сводила с него взгляд. Она хотела подарить ему хоть каплю нежности. Пожалуй, он никогда ее не получал. Наверное, именно поэтому он вырос таким.

- Она удачно промыла нам мозги, не так ли?
- Наверное, хотя знаешь, я до последнего убеждала ее, что я последний человек на планете, которого ты захочешь видеть рядом. Скажи, что я не ошибалась.
- Тебе будет легче, если скажу, но ты будешь знать, что это ложь?

Она хмыкает себе под нос и опускает голову. Задумывается, погружается в непонятные мечты. О них. Неужели у них может что-то получиться? Все это выглядит настолько комично. Можно ставить пьесу, которая получит плохие рецензии не только за сюжет, но и за игру актеров. Бездарности.

- Я не имею ни малейшего представления, что я должен сейчас делать. С одной стороны тебе лучше со мной не связываться. А с другой, я не могу тебя отпустить.
- Возможно, я буду сама решать?
- Нет. Я буду решать. Потому что знаю, что ты примешь любое мое решение. Помнишь, что я сказал Уизли? О том, что если бы ты была со мной, ты бы не решилась на такой глупый поступок, как самоубийство?
- Ну и?
- Я хочу, чтобы ты навсегда забыла то время. Но не знаю, какой из вариантов будет лучше.
- Драко.
- Нет, не говори ничего. Ты только сбиваешь меня.
- Драко, я знаю, что если мы останемся одни, ничего хорошего не получится. Просто давай оставим лишь один вариант. Так будет проще принимать решения, правда? Когда кроме одного варианта некуда ткнуться. Я не хочу быть одна, не хочу оставлять тебя. И не стоит сейчас искать между строк скрытый смысл. Я хочу остаться, это ведь не плохо? Скажи, я не совсем сошла с ума?

Парень едва сутулится, касается ладонью ее лица. Наклоняется ближе к ней. Хмурится, словно он уже решил, но все равно колеблется. Он не уверен, что это будет верным вариантом. Грейнджер и Малфой. Это дикость. Чья-то неудачная шутка. Кто-то просто шутит над ними, над их чувствами. Драко рассматривает ее шоколадные глаза и большим пальцем гладит нежную кожу девушки. Такая неизвестная, далёкая, но кажется уже родной, нужной. Еще немного подождать, еще немного подумать. И он приближается, между ними лишь несколько миллиметров. Девушка резко притягивает его к себе. Впивается в его губы и наслаждается близостью. Драко обнимает ее за талию, прижимает к себе. Нежно исследует новые, неизвестные, но нужные губы. Они сладкие, медовые, с привкусом ванили.

«Видимо, у нее помада со вкусом ванили».

Девушка держит рукой его шею, опускает на плечи, не отпускает. Будто он может убежать от нее. Но теперь уже точно становится понятно, что они не останутся одни. Что теперь все изменилось. Они поняли. Наконец поняли, что с ними и между ними происходило.

Он нагло закидывает на стол, захватывает дрожащие руки ей за спину. Она нежно мурлыкает под его страстными поцелуями. Как он медленно спускается на шею от чего она, как от огня изгибается ему на встречу.

Гермиона вдыхает уже почти родной аромат духов и табака. От этого запаха сводит скулы. От его идеальных движений, идеального взгляда, идеального дыхания, идеальных поцелуев. От его идеального голоса и идеальной осанки. Она никогда не будет соответствовать его запросам. Она никогда не станет такой же идеальной как он. Лишь на мгновение блондинка останавливается и заглядывает в его идеальные стального цвета глаза.

- Драко, что между нами?
- Не знаю, какие-то чувства? Это ты у нас выступаешь по части, где нужно говорить, что это.
- Какие-то чувства. Ты до этого никогда не любил?

Гермиона упирается руками ему в грудь. Кажется, этим движением она, скорее его держит, чем отталкивает. «А вдруг он передумает? Мы никогда не сможем ужиться. Мы не из тех идеальных пар».

- Никогда. Была симпатия, но любовь. Нет.
- Почему так?
- Я не из тех, кто отдается полностью чувствам. Я подхожу ко всему с умом. Прежде всего, я должен был построить карьеру. Кроме того, меня никогда и не интересовала любовь. Попросту я не понимаю этого чувства.

Она пристально рассматривала его невозмутимое лицо. Хотелось спросить его как он остается спокойным во всех ситуациях. Девушка прищурила глаза, словно провела сложнейший математический анализ всего, что происходит. А он не подает вида, что его беспокоит ситуация, что у него есть какие-то идеи или замыслы. И в момент захотелось дать пощечину за его равнодушие.

- Скажи, что ты сейчас чувствуешь?
- То есть?
- Тебе приятно в моем обществе или, возможно, наоборот ты хочешь, чтобы я замолчала. Возможно, тебе некомфортно или ты хочешь продолжить то, что мы начали. Не понимаю тебя. Ты будто здесь, но такой далекий.
- Я не знаю, не разбираюсь в чувствах. Единственное, что я знал, наверное, это то, что я любил маму.
- Мерлин, Малфой! Ты действительно не знаешь, что ты чувствуешь?

Гермиона решилась прервать зрительный контакт. Слезть со стола и отойти на достаточное расстояние от него. Так чтобы трезво обдумать все, что произошло и еще произойдет.

Ей удается одним взглядом разозлить его, одним движением. Она злит его, что она такая эмоциональная, что она за минуту меняет десяток эмоций. Так необычно. Что-то новое. От этого начинает скрести на душе. Странное ощущение, но ему хочется узнать как это. Как это быть эмоциональным?

- Я не понимаю, почему ты злишься? Я просто говорю правду. Или мне нужно было соврать, что я человек с нежной и ранимой душой? Не понимаю.
- Я не злюсь. Я просто как ты не понимаю. Что тебе действительно нужно от меня? Ты не хочешь быть одинок? Ты хочешь почувствовать высокие чувства, которые так часто описывают поэты? Или я должна занимать твое свободное время?
- Что за бред ты несешь? Я впервые обнаружил нечто на подобии чувств, а ты рубишь с плеча! Или это для тебя в порядке вещей отнимать у людей всякое желание общаться с тобой?
- Я отнимаю у тебя желание? А оно у тебя было?
- Грейнджер, ты просто невыносима! Скажи где ваша хваленая женская логика? Прояви хоть каплю благоразумности и приведи голову в порядок.
- Я не опираюсь на логику. Только чистые факты.
- Так вот тебе факт для размышлений. Я не умею проявлять чувства, но решил шагнуть, для так сказать, нашего дальнейшего тесного общения. А ты, как ребенок, не видишь всей ситуации.
- Тесное общение? Вот это факт, который ты невольно сказал.
- Будто тебе не все равно.
- Мне не все равно, Драко. Я хочу понять тебя. А это сложнее, чем можно представить. Ты до невероятности сложный человек.

Он поднимает брови. Эта его забавная игра. На этот раз он выгибает левую бровь и кривит губы, словно вот-вот его вырвет. Он до невыносимости привлекательный. Даже все эти его пренебрежительные движения, кажутся идеальными и желанными. Сорвать с него черную рубашку, чтобы пуговицы громко покатились по деревянному полу. Чтобы она изгибалась поясницей под его ледяными руками и умоляла о продолжении. Вот он делает один шаг к ней, а она напряглась и сжала руки в кулачки.

- Гермиона, я не сложный человек. Я на самом деле очень простой, просто никто не воспринимает то, что я никогда не лгу, веду себя не как все. Все думают, что это защитная маска. А я просто такой есть.

Его нежно-кремовый голос ровный и нужный. Почему его голос в ней вызывает такие смешанные чувства. Будит в ней ... тревогу, наверное. Какая-то тревожная радость, удовольствие, желание, дрожь по телу. Все это такой абсурд. Абсурдные и сами чувства к нему. Но еще более абсурдно то, что она хочет знать его истинные чувства.

- Почему я тебе не верю?
- Потому что ты ужасно наивна. Даже после того ада, что ты пережила. Ты свято веришь в человеческую доброту и теплые чувства. Очнись, Гермиона. Ты живешь сказкой. А тут все происходит по холодному расчету. Я не намерен ломать твой идеальный мир, но я хочу тебе добра. Веришь или нет, но это так. А ты разрушаешь жизнь себе, потому что веришь в людей. Мне, конечно, льстит, что ты такого высокого мнения обо мне. Но все гораздо проще.

Она проглотила язык. Силы на любой циничный ответ исчезли. Так просто он ломает ее. Ломает и лепит под себя. Мастер на все руки. Почему из всех возможных претендентов на роль ее половинки она собиралась поставить Малфоя? Почему она вдруг решила, что он не такой, какой был?

- Грейнджер, и сейчас не надо смотреть на меня обиженными глазами. За правду не наказывают.
- Я ненавижу циничных людей. А ты именно такой. И почему я вдруг решила, что мы с тобой поладим?
- Все просто, моя прекрасная, ты такая же, как и я. Конечно, очень глубоко в душе. Но это помехой не станет.
- Почему ты так решил?
- Я только что наговорил тебе такого, а ты даже не пыталась мне возразить. А это же о чем-то говорит, не так ли?
- Ты мне противен.

Он почти не слышно для нее улыбается и наливает себе в стакан огневиски. Равнодушное, но идеальное движение. Каждый его изгиб тела такой идеальный. Она невольно закусывает губу, от того, как он лишь одним движением может соблазнить ее. Впервые Гермиона осознает, что хочет его. Во всех смыслах.

- Милая, суть в том, что ты хуже, чем я. Ты лжёшь сама себе. И еще одна большая тайна. Если бы я был тебе противен, ты бы здесь не стояла. Я тебе противен, так как ты мне. То есть, у нас взаимная симпатия. И будь уже рассудительной женщиной. И пойми, что я не буду идеальным парнем и мужчиной. Но мы друг другу нужны. Как бы иронично это не звучало. Ты мне нужна, как и я тебе. Возможно, мы не уживемся вместе. А, возможно, все это будет нашей изюминкой. Просто расслабься. Я не такой уж и ужасный. Конечно, меня трудно вытерпеть, но это не мешает мне быть хорошим слушателем и прекрасным любовником.

Гермиона рассматривала его, смотрела на него, словно она наперед знала все его движения и слова. Будто она давно просчитала все, что он говорит и делает, все это было просчитано в ее голове. На её лице взлетала улыбка. И эта улыбка до невыносимости раздражала его, пренебрежительная, высокомерная. Это его улыбка.

- Что-то не так?
- Малфой, вот искренне не понимаю, как ты смог такое мне сказать. Ты, можно сказать, признался в чувствах. Ты поверг меня в шок. Давно меня так не удивляли.
- Все еще впереди.
- При том ты сказал все так точно. Хотя и в своей манере.

Теперь улыбка сменилась на искреннюю, такую как умела среди них улыбаться только она. Возможно, со временем она научит и его. Искренне улыбаться. Это же не трудно быть искренним?

Он протягивает ей стакан с алкоголем, который она откровенно ненавидит. Но без лишних мыслей принимает предложение и одним глотком поглощает разъедающий напиток. Он, как огнем растекается по телу. Она кривит губки, хмурит носик и шмыгает от прочности.

- Ну и дрянь. Как ты это пьешь?

Он смеется впервые за долгое время. Она одним лишь движением и одной фразой рассмешила его. Такая искренняя и без сомнения нужная. Он признает. Не боится стать посмешищем. Она нужна ему, как свежий глоток воздуха в жару. Просто нужно хоть раз почувствовать ее дыхание на своей шее. Как она касается губами его торса и нежно проводит рукой по телу. Хочет выучить язык ее тела, когда нужно продолжать и когда она достигнет пика. Когда по ее виску будет стекать капля пота и когда она будет нежно пальчиком выводить нехитрые мнимые росписи на его теле. Он хочет увидеть, как она впервые за долгое время увидит море, как погрузится с головой, проплывет под водой несколько метров и медленно вынырнет. Ему нужно знать любит ли она кофе с сахаром или без, нужно ли добавлять сливки. Ему нужно знать умеет ли она играть на фортепиано, любит ли танцевать. Ему нужно. И от этого ощущения дрожат руки, и мысли путаются в голове. Он до сих пор не понял, что это.

Примечание к части

Если есть ошибки, пользуйтесь публичной бетой. Я буду признательна, если вы будете указывать недочеты. Спасибо наперед;)
И спасибо, что читаете!:)

Разные координаты.

Гермиона

И что будет дальше? Почему он? Что ты в нем нашла?

Я так часто слышала эти фразы, когда меня спрашивали о моей личной жизни. Я лишь кивала головой и сухо отвечала: «Дальше будет будущее. Он потому что он. То, что нашла, видно только мне».

А и правда, что я могла ответить?

Да, он эгоист. Да, он невыносимо упрямый. Да, ему трудно свыкнуться с чувствами ко мне. Да, мы часто ссоримся. Но это не привычные ссоры, почему ты не выбросил мусор или помой посуду. Не приведи Мерлин. У нас такого не было. Пожалуй, и не будет. Он что-то рассказывал, я прерывала, говорила, что так правильно, а он брался мне доказывать, что он прав. И обычно он таки был прав. Но я не любила признавать этого. Но так люблю это самодовольное лицо, когда он видел, как я хмурюсь, потому что знаю, что не права, а продолжаю спорить. Однако мы счастливы вместе. И это главное.

Драко.

Он часто останавливал наши ссоры, наливал мне огневиски и говорил, «Я люблю смотреть, как ты пьешь. Ты так смешно хмуришься». После этого он улыбался, а за десять минут мы смеялись с понятных только нам шуток, с подколов друг над другом.

Мы любим шутить.

Драко как-то сказал мне: «Никогда не забегай на перед. Мы с тобой будем жить настоящим. Меня не волнует прошлое, ни твое, ни мое. Меня не волнует будущее. Все, что нужно мы строим сейчас. Я не хочу, чтобы ты хоть когда-нибудь упоминала, что между нами было. И чтобы думала, что будет. Чтобы дальше не произошло, я при любом раскладе сдержу свое слово, что ты проживешь как можно лучше». И эти слова так врезались мне в память. Не знаю, было так приятно. Он беспокоится и думает обо мне.

А еще он как-то пытался разобраться в чувствах. Как определить чувства. Я тогда удивилась. Обычно он меня учит. А тут я научи его, да еще и о чувствах.

«- Дорогая, вот объясни. Чем ненависть отличается от восхищения. Что ты при этом чувствуешь?
- Милый, ты сегодня много выпил?

Порой мы в шутку бросаемся милостями. Он любит называть меня милая / моя хорошая / дорогая. Он говорит, что так ему кажется, что он ближе ко мне. Я не против. Но всегда удивляли его объяснения.

- Не в том дело пил я или нет. Я слышал сегодня на обеде разговор. Не важно. Просто объясни.
- Когда ты успел, мы же вместе ходили на обед?
- Ты мне объяснишь или я так и буду стоять и слушать, как ты разбираешься?
- Да я и не знаю, как это объяснить. Между ненавистью и восхищением очень тонкая грань. Если брать восхищение со стороны влюбленности. Примерно язык тела похож во время того, как ты чувствуешь ненависть и восхищение. То же неприятное ощущение в животе и лично у меня становятся холодные пальцы на руках. Могу привести тебе наглядный пример. Мы с тобой. В школе я до тошноты тебя ненавидела, ты был мне противен. А за несколько наших встреч ты изменил мое мнение в совсем другое русло. Понимаешь, не зря говорят от ненависти до любви один шаг. Эти чувства очень похожи. Их легко разжечь и они так же легко исчезают. Стоит лишь появиться лёгкому ветерку.

Я сижу, закинув ноги на кофейный столик, держу в руках книгу, от чтения которой меня сбил Малфой. Он стоит напротив меня, у камина. Опирается одной рукой на стену и смотрит на огонь. Для кого-то это показалось бы идеальным вечером. Но я знаю, что после его задумчивости идет ссора. Он никогда не погружается в мысли передо мной без причины. После этого всегда следует или серьезный разговор или ссора. Ну, в принципе как обычно.

- А если между нами появится этот ветерок? Как я должен это распознать?
- Дорогой, ты противоречишь своим словам. Не думай о будущем, помнишь?
- Это так, спортивный интерес.
- Что с тобой?
- Все в порядке. Я пойду в кабинет.
- Драко, подожди.

Я отложила книгу на столик и поднялась. Что-то не так. Что с ним не так? Он не бывает таким без причины. Я подошла к нему и стала так, чтобы видеть его глаза. Глаза, которые сводят меня с ума.

- Что-то не так?
- Все нормально. Не надоедай мне своими допросами.
- Что?
- Я не это хотел сказать.
- А по-моему, именно это.
- Ко мне приходил Уизли.
- Рон?

Я отступила на шаг назад. Я почувствовала, как кровь движется по моим венам. Как от одного его имени у меня кружится голова, и дрожат руки. И это неприятное ощущение в животе. Вот, что я к нему чувствую. Ненависть. Драко поддержал меня за локоть и усадил на диван. В его глазах было переживание и забота. Он не ожидал, что я так отреагирую. Что я могу испугаться одного его имени.

- Не надо было так с плеча рубить.
- Драко, что он хотел?

Я подняла на него взгляд. Мой блондин лишь опустился на корточки передо мной и держал мои ладони в руках. Рассматривал меня, как будто впервые. Как будто боялся потерять. Я его сокровище. Вот такой у него сейчас взгляд.

- Да так.
- Скажи мне, что он хотел. Я обещаю, что не буду злиться.
- В деталях описывать не буду. Но, в общем. От него пахло явным перегаром. Заявился в кабинет. С претензиями. То есть, почему я сплю (я перефразировал, там не так было) с его женой. Я ему намекнул, что вы уже год как разведены. И я сплю не с его женой, а со своей девушкой. В результате бессмысленного спора он выдал такое, здесь уже перефразировать не стану: «Вы просто жалкие. Жалеете друг друга. Ты ее утешаешь, потому что она неудачница в семейной жизни. А она тебя, потому что ты потерял свою мамочку. Ваше увлечение скоро превратится обратно в ненависть». Где-то после слов про мамочку я не вытерпел и заехал ему, аргументировав тем, что это он неудачник, если судить, что ты нашла достойного себе мужчину. В отличие от того, что он до сих пор одинок.

Мне трудно было удержаться. Я лишь крепче сжала его руки. Как будто они меня сейчас спрячут от злой погоды. Мне хотелось зарыться в его объятия. Чтобы он мне подарил нежные, страстные поцелуи. Я не хотела вспоминать, но вспомнила про Уизли.

- Так, вот почему ты спрашивал о чувствах.
- Я не хотел тебе говорить, но когда я злой я не сдерживаюсь, и ты замечаешь все. Извини меня. Я хотел оградить тебя от этого, а сделал хуже.
- Я рада, что ты мне рассказал. Давай забудем про Уизли. И пусть он думает, что мы жалеем друг друга. Мы-то знаем. Мы скорее издеваемся, не так ли, дорогой? - Улыбаюсь, и он дарит мне такую же теплую улыбку. Словно обычная пара, словно обычные влюбленные.
- Но у нас полное понимание. А теперь мне кажется, что нам нужно спустить пар. В спальню?»

Драко

Я часто думал о том, что бы было, если бы я остался один. Пожалуй, полная катастрофа с пост апокалиптическими последствиями.

Мне нравится, как она выбегает, вся мокрая, из душа, обмотана полотенцем. Оставляет маленькие влажные следы от ног на паркете, что-то ищет в комнате. Смешная.

Меня часто раздражало то, что ее волосы щекотали мой нос, когда я сплю. Они были рассыпаны по подушке. Я люблю запускать в ее волосы руку, наматывать себе на кулак, а затем нежно отпускать, после этого эмоции на ее лице выше нормы. А она так и не изменила цвет волос. Ей подходит быть блондинкой. Иногда я замечаю у нас схожие черты в лице и характере. Говорят, если долго живешь с человеком, то набираешься его привычек. Пожалуй, это правда.

О таких, как она сочиняют поэмы. И это не шутки. От этого мне страшно. Она отдается полностью чувствам, словно я этого достоин. О таких, как она всегда говорят правду. А почему бы и нет? Ведь придумать лучше не смогли бы. С такими, как она можно и в огонь и в пламя. Без шуток. Она говорила, что не подходит мне, что она не такая идеальная как я. Странная. Мне страшно от того, как я чувствую себя рядом с ней. Как дома, как в собственном мире.

Часто я выносил сам себе мозг тем, что заставлял тебя плакать. Я скажу какую-нибудь глупость, а ты принимаешь все близко к сердцу. Твои слезы градом лились на мою рубашку, а я молился, чтобы ты только меня простила. Почему я стал таким? Из-за тебя? Я боялся тебя обидеть, но только этим и занимался. А ты всегда мне прощала. Ты говорила: «Что с тебя взять, Малфой», а я бесился, что ты называла меня Малфой, ты отвечала: «Когда извинишься, вот тогда будешь Драко, дорогой, милый. Как захочешь». Ты тоже любишь поиздеваться надо мной. Намеренно испытываешь на прочность и поэтому я тебя еще больше полюб ... Что? Ну, ведь. Хотя бы в голове себе признайся. Теперь ты знаешь, что такое любовь, не так ли? Знаешь и не хочешь этого терять

Когда мы вместе, я забывал мир. Забывал, что вокруг есть люди. Мне хорошо. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но это и есть правда. Вот в чем истина. В гармонии. Когда вы и ссоритесь, и смеетесь, и серьезно разговариваете, и просто по-детски ни о чем. Вот где суть.

Я помню когда я наговорил ей глупостей, когда повел себя как последний идиот. Когда я уверил себя, что это было в последний раз. Я попросту не мог ее найти.

«Она стояла на берегу моря. Дождь, лил, не останавливаясь, эхом падал на крышу дома, на воду. А она стоит. Мокрая насквозь, платье облепило талию, ноги. Волосы сбились в один комок. И кажется, она плачет. Мне так больно. Так не приятно понимать, что до этого довел ее я.

- Январь не лучший месяц, чтобы ездить на море, ты не находишь?

Я сделал шаг в дождь. Она не повернулась ко мне. Не отреагировала. Лишь завороженно смотрела на шторм, что заглушал все вокруг. Сначала показалось, что она не услышала, но затем по ее выражению лица и зажмуренных глазах, стало понятно. Она меня сейчас ненавидит. Вот она тонкая грань между ненавистью и любовью.

- Гермиона!
- Я не хочу тебя видеть. Иди откуда пришел.
- Я идиот. Прости меня.

Она хмыкнула и опустила голову. Я стоял позади нее. Видел, как плечи дрожат от холода и как она ручками обнимает себя. Она доводит себя. Хочу сейчас нагло затолкать ее в дом, заварить горячий чай и зажечь камин. И больше не отпускать никуда.

- Я не имел права поднимать голос на тебя.
- Это все? Только голос?
- Я идиот. Я не хотел говорить, что ты мне не нужна. И от всего этого... не заставляй меня повторять.
- Это ты пришел извиняться, не я.
- Так посмотри на меня. - Я касаюсь ее плеч, поворачиваю к себе. Она вздрагивает от моих горячих рук. Чувствую, как вода стекает с волос мне на глаза, за воротник пиджака. Противное ощущения. - Прости меня.
- Ты получаешь удовольствие когда я плачу?
- Что я должен сделать, чтобы ты меня простила?
- Не знаю.
- Тогда я обещаю, что больше никогда не заставлю тебя плакать. Просто будь рядом. Я второй день без тебя. А кажется, что вечность.
- Разве я могу верить твоим словам?
- Я слов на ветер не бросаю. Ты знаешь.
- Почему я даже заставить себя ненавидеть тебя не могу. Даже подумать об этом. Ты мне въелся под кожу. Меня уже тошнит от того, насколько я тебя люб...

Вдруг она замолчала. Вся в слезах, ее глаза сейчас были темные. Не такие как всегда. Не тот шоколад с медом. Теплый и приятный. Она злится. Но договорить этого так и не смогла. Я себе в мыслях не могу в этом признаться. Почему я решил, что она сможет вслух сказать? Видимо, потому что она Гермиона, мать ее, Грейнджер. Она все знает о чувствах. Она все знает обо мне. О том какой я. Но все равно злится. Пытается меня изменить. И ей это получается. Чувствую.

- Знаешь, я тебя тоже люб...

Она улыбается и, кажется, вот-вот рассмеется. Она не верит своим ушам. Да и я сомневаюсь, что это именно я сказал. Этого не может быть, что Драко Малфой признался в любви. Сам. Без намеков на это. Просто ему так захотелось. Я поразил не только ее, а и самого себя. Браво, Малфой, аплодируем стоя.

- Ты хотел сказать, люблю?
- То же, что и ты. Или ты знаешь другие слова на люб? Любопытность? Любисток? Любава? Если тебе интересно, то мне нравится первый вариант.
- Невыносимый. Ты просто невыносим.

Гермиона обнимает меня. Зарывается носом в уже мокрый пиджак и тяжело дышит. Плачет. Я не хочу, чтобы она плакала. Мне не нравятся ее слезы. Как я не любил, когда мама плачет, так не люблю ее слез. Я хочу увидеть ее улыбку, такую искреннюю и без фальши.

- Я не хочу, чтобы ты плакала.
- Это от счастья.
- Как можно плакать от счастья? Не понимаю.
- Я тебя обожаю.

Она пробубнила мне в шею и лишь сильнее зарылась в объятия. Она дрожала, хотелось закрыть ее от мира. Чтобы больше никто не сделал ей больно, даже я. Потому что я могу. Я не понимаю, что делаю. Только когда это стоит передо мной фактом, я начинаю приходить в себя. Это ужасная черта характера. Пожалуй, худшая. Главное сделать ее счастливой, а дальше как пойдет.»

Им не нужно воспринимать друг друга. Слишком разные у них координаты, полюса, магниты. Их реальность слишком отличается. Все кричит им, что из них пара никудышная. Что их реалии жизни имеют слишком острые углы, все это не просто. Но они обычные люди. Живые, теплокровные существа. Им не нужно менять друг друга. Хотя конечно им это невзначай получается. У них общий порыв души. Взаимно-дикий, совместно-сумасшедший. Их сопротивление к остальным людям неудержимое и похоже. Они могут грызться и ссориться. Под нос бубнить, что какой/ая он/она невыносимый/ая. И стоит одному прикосновению, взгляду, дыханию. Легкому, нежному, родному появиться, все летит к чертям. Реальность исчезает, теряет силу. И все кажется ирреальным вокруг. Простые, вспыльчивые, безудержные, странные, сумасшедшие, родные, привлекательные, сексуальные, страстные, властные, резкие. Но нужные друг другу.

Примечание к части

Ну, это все. Спасибо тем, кто читал. Надеюсь, вам понравилось. Хотя в моих планах оставлять их вместе не было. Но это такой себе подарок всем Вам на День Всех Влюбленных.
Если есть ошибки, пользуйтесь публичной бетой. Я буду признательна, если вы будете указывать недочеты:)

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/2846910