Взаимоотношения как объект восприятия
Отмечая, что традиционные исследования социальной когнитивной деятельности не обращались к вопросу о том, как происходит осмысление людьми взаимоотношений между ними, А. П. Фиске (А. Р. Fiske, 1991,1992) ликвидирует этот пробел, выдвигая смелую и изящную теорию социальных взаимоотношений, определяющую модели взаимоотношений и при этом учитывающую фактор культуры. Согласно А. П. Фиске, люди строят свои взаимоотношения, исходя из четырех элементарных и универсальных форм социальности: коммунального распределения (communalsharing), оценки уровня полномочий (authority ranking), выявлении равенства (equality matching), определения рыночной цены (market pricing). При коммунальном распределении люди рассматривают друг друга как взаимозаменяемые элементы в наборе, при этом отличительные особенности индивида игнорируются. Оценка уровня полномочий характеризует взаимоотношения, при которых индивиды ранжируются в соответствии с линейной иерархией. Выявление равенства предполагает соразмерный обмен ресурсами между участниками взаимоотношений. При определении рыночной цены обмен ресурсами осуществляется на рынке. Эти четыре типа взаимоотношений имеют одинаковую формальную структуру как четыре типа измерений. Коммунальное распределение выражается номинальной шкалой, оценка уровня полномочий — ординальной шкалой, выявление равенства — интервальной шкалой, а определение рыночной цены — шкалой отношений.
Каждому из четырех типов взаимоотношений соответствует определенная ментальная схема. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что эти схемы представляют собой отдельные категориальные представления (Haslam, 1994a, 1994b) и играют роль организующих принципов при запоминании (Haslam & Fiske, 1992). В частности, А. П. Фиске, Хаслам и С. Фиске (А. Р. Fiske, Haslam & S. Fiske, 1991) показали, что студенты и взрослые из Северной Америки часто путают людей. с которыми они имеют однотипные взаимоотношения, не путая между собой тех, с кем имеют разнотипные отношения. Так, они могут назвать человека не тем именем, перепутать его с кем-то другим или ошибочно адресовать свои действия другому человеку, если отношения с этим человеком носят тот же характер, что с тем, кто является подлинным объектом. В 1997 году А. П. Фиске и Хаслам (А. Р. Fiske & Haslam, 1997) также продемонстрировали, что в Северной Америке, если обстоятельства мешают индивиду совершить определенные действия по отношению к другому человеку, он часто намеренно подменяет объект другим человеком, с которым имеет однотипные отношения.
Свидетельства универсальности четырех моделей взаимоотношений были представлены А. П. Фиске. Прежде всего он проследил четыре названных типа взаимоотношений в ходе полевых наблюдений культуры моос (А. Р. Fiske, 1990). Его обзор (А. Р. Fiske, 1991,1992) показывает, что очень многие теоретики общественных наук в прошлом постулировали подобные концепции в различных сферах социальной деятельности. В 1993 году А. П. Фиске воспроизвел данные, касающиеся смешения имен, воспоминаний и действий, которые были получены им и его коллегами в 1991 году в моноязычной группе бенгальцев, проживающих в Нью-Йорке, группе говорящих по-китайски китайцев из Филадельфии, группе пожилых корейцев из Филадельфии, и группе недавно прибывших иммигрантов ваи в Вашингтоне, Колумбия. Судя по всему, эта теория находит больше подтверждений в различных культурах, чем большая часть остальных социально-психологических теорий.
А. П. Фиске утверждает, что четыре перечисленные формы социальности представляют собой универсальные, возможно, закодированные на генетическом уровне структуры представлений. Это базисные, простейшие в концептуальном отношении элементы, которые могут сочетаться в рамках определенных культурных норм, формируя специфическую культурную практику. Культуры могут различаться контекстом (в котором данные типы взаимоотношений находят себе применение), способом их выражения и т. п. При этом понимание людьми своей деятельности, мотивация и нормативные обязательства, которые побуждают их к действию, осуществляются в соответствии с этими четырьмя типами взаимоотношений во всех культурах. Эти достаточно смелые заявления созвучны представлениям о культуре Джекендоффа (Jackendoff, 1992) и Вежбицкой (Wierzbicka, 1992). Фиске положил начало новаторскому и продуктивному направлению исследований.
В то время как исследования самоуважения бурно развивались, лишь Эндо, Хайне и Лемаи (Endo, Heine & Lehman, 2000) провели кросс-культурное исследование уровня ценностной значимости отношений для человека, Студенты из Японии и канадские студенты азиатского и европейского происхождения оценивали, насколько близкими являются их отношения с окружающими (лучшим другом, близким родственником и сексуальным партнером) по сравнению со среднестати-
стическими студентами того же университета одного с испытуемым пола. В ходе двух исследований представления испытуемых о своих отношениях во всех группах свидетельствовали о предрасположенности к оптимизму: все оценивали свои отношения как более глубокие и в большей мере позволяющие рассчитывать на поддержку, чем отношения среднего студента. В ходе исследования 2 японские испытуемые продемонстрировали склонность к самоуничижению, переоценивая в то же самое время качество своих отношений с окружающими. Это говорит о различии между самоутверждением и завышенной оценкой качества своих отношений. Разумеется, тема кросс-культурных различий в понимании межличностных отношений требует дальнейшего исследования.