Второстепенность материального

Русское сознание относится к материальному как к не главно­му в жизни. Положительно оценивается неприхотливость, рус­ский человек, в общем, не стесняется жить и работать в скромных условиях, любит неформальную одежду, простую обстановку.

Существует мнение, что «богатство вредит лидеру» (К.Касья­нова. Еще раз к вопросу о Магомете и горе). Лидер должен быть бедным, у него не должно быть роскоши, он должен показать, что живет в соответствии с национальными ценностями. Пожилые люди, жившие еще во времена Сталина, могут с удовольствием рассказывать, что у Сталина после его смерти нашли из личной собственности только один тулуп и сапоги, что свидетельствует, якобы, о его большой личной скромности.

Любопытно, что русское сознание восхищается скромностью, бессребренностью знаменитых людей, аскетов, считает их святы­ми, носителями истины, но не считает обязательным подражание им.

Считается, что богатые не должны кичиться своим богатст­вом, должны бескорыстно помогать обществу, более бедным.

Человек не должен демонстрировать высокие доходы, хвас­таться деньгами считается позорно.

Человек не должен стремиться заработать много денег - об этом стыдно мечтать и тем более говорить. Нельзя деклариро­вать стремление к прибыли - надо говорить, что деньги нужны на благотворительность, на строительство церкви, больницы, так делали русские купцы и предприниматели конца XIX- начала XX века. Это давало купцу отдушину, возможность жить в согласии с национальными традициями, показывало, что он старается не только для обогащения.

Самоубийство на вершине карьеры С. Морозова свидетельст­вовало для многих, что фабрикант понял, что живет в противоре­чии с национальными ценностями и принципами.

Рядовой русский человек тоже часто извиняется, если достига­ет какого-либо успеха: я не для себя стараюсь.

Отношение русского сознания к деньгам - как к второстепен­ному в жизни: Не имей сто рублей, а имей сто друзей; Бедность не порок; Не в деньгах счастье. Русский человек легко тратит деньги и мнет купюры.

Немка, побывав в Москве, сказала: «я научилась по-русски тратить деньги - пошла и купила».

Деньги русские называют презренным металлом, стесняются ставить «денежные вопросы» - сколько зарплата, почему не до­платили. О будущей зарплате русские люди при приеме на работу спрашивают в последнюю очередь. «Русские склонны продавать свою продукцию. Но не себя» (мнение американцев).

Русский человек не боится давать деньги в долг, брать в долг, может попросить в долг у незнакомых, не берет проценты, давая деньги в долг. По традиции русских платит кто-то один за всех в транспорте, в ресторане, в кино.

Второстепенность материального в русском сознании обус­ловливает и своеобразие отношения русского сознания к работе.

В русском сознании действует принцип «работа не главное», что отражает нелюбовь к напряженному систематическому тру­ду, восприятие работы как не основного источника благосостоя­ния, материального благополучия. Работа рассматривается как важная часть жизни, но не главная ее цель, не главное и не един­ственное средство обеспечения благосостояния, благополучия: Работа не волк, в лес не убежит; Работа дураков любит; От ра­боты кони дохнут; Пусть лошади работают.

Работой в России наказывают детей, солдат. В русских сказках никто не работает, герои живут счастливо за счет наследства в пол-царства, клада, скатерти-самобранки.

Для повседневного русского мышления характерны такие сте­реотипы: Будет день — будет пища; Авось прокормимся; Люди помогут; Добрые люди не дадут пропасть.

Развитое попрошайничество, нищенство, воровство, стремле­ние раскулачить и перераспределить доходы богатых - вот источ­ники дохода помимо работы.

М. Жванецкий: как в 1905 г. прозвучал клич "Бросай работу", так заставить работать наш народ не удается. Ничто стимулом для работы не является.

Для работы русскому человеку часто нужен повод: крайняя необходимость (пока гром не грянет, мужик не перекрестится), азарт соревнования, деятельность за компанию. Для русского че­ловека привычна штурмовая азартная совместная работа, потом - длительный и разгульный отдых.

Труд рассматривается как тяжелая обязанность, как наказа­ние, которого не грех избежать: Ел бы, пил бы да гулял бы, не ра­ботал б никады.

Допустима небрежность в деятельности, в работе, можно на­чать и бросить работу, полностью не реализовав замысел; можно упрощать задачу по ходу дела, чтобы не напрягаться, делать с не­доделками, прощать недоделки себе и другим, доделывать за тех, кто не доделал работу, например, за детей.

Допустима неряшливость в труде, не принято ходить в чистой униформе, можно оставить за собой мусор на месте работы, при­нято пить чай и беседовать на работе на посторонние темы, состо­ять в личных отношениях с сослуживцами, обсуждать на работе домашние дела; допустимо давать рабочий телефон для личных нужд.

В русском сознании есть понятие о женском и позорном труде (пол мыть, стирать, улицу мести).

Г.Гачев отмечал, что русский человек не любит работать весь день, он любит перекуры, долго обедать на рабочем месте, празд­новать в коллективе в рабочее время. Русский человек любит праздники, в которые «грех работать», - в России в общей слож­ности такие праздники в прошлом занимали до 140 дней в году (Русский народ, с. 17).