Становление теории социальной работы

Социальная работа как теория и практика помощи человеку имеет глубокие корни, сохраняясь в национальных традициях. Социальная и культурная практика во всем мире показала, что ни одно государство сегодня не может обойтись без специалистов в области социальной работы. Социальные работники помогают всем нуждающимся решать проблемы, возникающие в их повседневной жизни, и в первую очередь тем, кто не защищен в социальном плане: пожилым людям, инвалидам, детям, лишенным нормального семейного воспитания, лицам с психическими расстройствами, алкоголикам, наркоманам, больным СПИДом, семьям из групп «риска», лицам с девиантным поведением.

Современное понимание основ социального развития исходит из того, что социальная политика государства должна быть направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В связи с этим важным является охрана труда и здоровья людей, установление гарантированного минимального размера оплаты труда, обеспечение государственной поддержки семьи, материнства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развитие системы социальных служб, установление государственных пенсий, пособий и иных гарантий социальной защиты (среди которых особо выделяется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца и др.).

В конце 80-х - начале 90-х гг. в России в условиях перехода к рыночной экономике, на фоне резкого изменения характера и форм социальных отношений, ломки привычных стереотипов жизненного опыта, утраты многими людьми социального статуса и перспектив развития как для общества в целом, так и для себя лично, возникли серьезные трудности, с которыми невозможно справиться самостоятельно. Возросла социальная напряженность. Все это повышает значимость развертывания социальной работы как специализированного вида деятельности, а также необходимость подготовки социальных работников разных специализаций для различных категорий клиентов.

В общественном сознании на обыденном уровне задолго до появления социальных теорий (социологических, политических, правовых и пр.) возникали представления о способах и формах совместной жизни, единстве и соборности, общности и регуляции жизнедеятельности, правомерности и справедливости социальной дифференциации, вера в различных «защитников» и средства такой «защиты».

Для российской истории характерны причудливое сплетение традиций общинного самоуправления, совместной организации жизни крестьян и крайних форм крепостничества, самодержавное правление и извечная тяга к воле, последовательная централизация и устойчивое существование сообществ казачьей и беглой вольницы на окраинах огромного государства, религиозность и свободомыс­лие. Долгие годы в народном сознании были широко распространены достаточно иллюзорные представления о действенности защиты интересов народа в дейст­виях «благородных разбойников», позднее через практику загово­ров «критически мыслящих личностей», готовых бороться с «тира­нами» тираническими средствами. В таком настроении проявлялся не только потенциал стихийного социального протеста — этому от­дали дань многие отечественные мыслители (Желябов, Перовская, Бакунин, Лавров и др.). С другой стороны, достаточно сильна и длительна была традиция упования на благодетельное вмешатель­ство царя-батюшки, доброго барина, на милосердие и благотвори­тельность. Народничество, славянофильство, западничество, ком­мунизм — эти социальные идеи и вытекающая из них практическая деятельность, зародившись в XIX в., во многом определили судьбу России в XX в.

В одной из своих работ П.А. Сорокин писал: «...благодаря слабому развитию социальных наук человечество до сих пор бессильно в борьбе с социальными бедствиями и не умеет утилизировать соци­ально-психологическую энергию, высшую из всех видов энергий. Мы не способны глупого делать умным, преступника – честным, безвольного – волевым существом. Часто не знаем, где «добро», где «зло», а если и знаем, то сплошь и рядом не способны бороться с «искушениями». Если биологическая медицина еще далека от совершенства, то «социально-психической» медицины нет почти и в зародыше. Мудрено ли поэтому, что наша борьба с социальными бедствиями дает наглядную иллюстрацию истории человеческой глупости. Преступников мы лечим эшафо­том и тюрьмами, душевнобольных – домами сумасшествия, способными здоро­вого делать идиотом, но не наоборот; общественные волнения мы исцеляем пуле­метами и осадными положениями, ...нужду голодного — смертью, разврат – домами терпимости.

Более ярких доказательств нашего невежества нельзя и придумать. Положе­ние дел может измениться лишь тогда, когда мы лучше будем знать закономернос­ти и причинные отношения взаимодействия явлений. Тогда дана будет почва и для появления рациональной социальной политики. В отличие от бессодержа­тельных, хотя и напыщенных «систем морали», большею частью представляющих набор елейных фраз, неспособных что-либо изменить и что-либо излечить, соци­альная политика, подобно прикладной медицине, должна быть системой рецепту­ры, указывающей точные средства для борьбы с социально-психическими болез­нями, для рациональных реформ во всех областях общественной жизни (в экономической, политической, правовой, религиозной, научной, педагогической и т.д.), для наилучшего использования социально-психической энергии. Короче, она должна быть опытной системой индивидуальной и общественной этики как теории должного поведения».

Историко-социологические, статистические, социально-эконо­мические исследования второй половины прошлого века, как и те, что были проведены в текущем столетии, свидетельствуют о выходе социальной проблематики в число приоритетных, глобальных, ее возросшем влиянии на развитие экономики, политических и соци­окультурных процессов, жизнь человека в целом.

В России это прежде всего работы В.П. Воронцова «Судьба ка­питализма в России» (1882), «Очерки теоретической экономии» (1895), «Наши направления» (1893); И.И. Каблица «Основы народ­ничества» (1882—1885); С.И. Южакова «Социологические этюды» (1892—1895); П. А. Кропоткина «Взаимная помощь как фактор эво­люции» (1907); П.Н. Ткачева «Закон общественного самосохране­ния» (1870); П.Л. Лаврова «Философия и социология»; Н.В. Ми­хайловского «Что такое счастье?» (1872), «Герои и толпа» (1882); М.М. Ковалевского «Происхождение семьи, рода, племени, собст­венности, государства, религии» (1914) и др.

В этих работах рассматривались проблемы, связанные со струк­турой общества, взаимозависимостью его элементов, с выявлением факторов и общих закономерностей социального развития, законы общества, общественные идеалы и стремление личности к осущест­влению своих идеалов, отношения между личностью и культурой и т.д.

Позднее, уже в XX в., все эти проблемы в той или иной степени стали объектом изучения разных социальных наук, которые иссле­дуют определенные типы взаимодействия как внутри этих явлений, так и между ними. Но возникает целый ряд комплексных социаль­ных связей (например, социальная помощь, социальная поддержка, социальная реабилитация, социальная коррекция, социальная адап­тация, социальная защита и др.), в которых фиксируются некоторые социальные факты (явления, процессы) и которые не изучаются до сих пор специально ни одной из «официально» существующих со­циальных наук. Этот тип связей и изучается в тео­рии социальной работы.

Социальная работа – это деятельность в обществе, направленная на оказание помощи различным категориям нуждающихся. Такая деятельность может выступать на нескольких уровнях: макро-, мезо- и микроуровне.

На макроуровне социальная работа выступает в качестве определенных мер по улучшению среды обитания клиента.

Эта деятельность связана с социальным администрированием, т.е. в нее входят вопросы о законодательных мерах, организации инфраструктуры помощи, общественные и государственные вопросы регулирования социальных проблем:

– содействие и создание нормальных условий жизни человека в обществе;

– предотвращение социально-политических и национально-этнических конфликтов;

– выявление категорий граждан, нуждающихся в помощи и освоение источников финансирования.

Как видим, важнейшими формами деятельности и существования процесса помощи являются социально-политические акции, работа в области общественного образова­ния, организация функционирования социальных служб, предназначенных регулировать общественные отношения в местах социальной напряженности.

На мезоуровне социальная работа выступает как вид де­ятельности по оказанию помощи семье и различным груп­пам нуждающихся, парадигма помощи здесь достаточно широка.

С одной стороны, группы нуждающихся могут быть опре­делены государством. Это будет связано с государственной социальной политикой и стратегией помощи наименее за­щищенных категорий граждан. В этом случае приоритеты устанавливает правительство. Приоритеты под­держки могут устанавливаться и отдельными благотвори­тельными организациями или территориальными органами социального обслуживания. Формы деятельности в этом случае будут достаточно разнообразны — от предоставле­ния различных материальных пособий до организации важ­нейших сфер жизни данных клиентов.

На микроуровне социальная работа строится, исходя из запросов клиента. На этом уровне социальная работа как вид профессиональной деятельности направлена на то, что­бы восстановить или сохранить социоэтальные и психомен­тальные связи индивида с социумом, группой или отдельным индивидом. Парадигма помощи в этом случае достаточно широка: от индивидуальных консультаций и патронажа до работы в группах.

Социальная работа является определенным социокультурным институтом. В этом качестве социальная работа выступает системой поддержки и защиты различных субъ­ектов, исходя из их социогенетических детерминант: пола, возраста, этноса, статуса, здоровья, образования. Различ­ное сочетание этих детерминант у клиентов вызывает к жизни многообразие институтов поддержки, которые на основе социальной типологии образуют сферы помощи нуждающимся. Основные сферы социальной работы в этой связи такие: детская социальная работа, геронтологическая социальная работа, промышленная, медицинская, психи­атрическая, юридическая, социальная работа в сфере сво­бодного времени, административная социальная работа и т.д.

Парадигма деятельностных форм достаточно обширна и зависит от социокультурного понимания роли и задач соци­альной работы как института помощи в той или иной обла­сти.

Понятие социальная работа идентифицирует опреде­ленную область научного знания о процессе помощи и труд­ностях, возникающих в жизненном сценарии личности, в результате различных биосоциальных и социопсихологических факторов. Это понятие объединяет определенную логику научного подхода, который, с одной стороны, осмыс­ляет самое себя как определенную реальность, с другой стороны, личность и ее проблемы в обществе как специфи­ческом пространственно-временном и социокультурном континиуме.

Социальная работа призвана сформиро­вать у будущих профессионалов целостное представление о сущности помощи в обществе, методах поддержки различ­ных категорий населения, дать необходимые знания о личности в дезадаптивных и аномических ситуациях. В этом отношении социальная работа как учебная дисциплина на­правлена на формирование когнитивных структур лично­сти, на формирование понятийного поля профессионала и его профессиональной мифологии.

Социальная работа в аспекте подготовки специалиста может выступать и в качестве практики как специфической дисциплины, призванной определить и сформировать уме­ния и навыки будущего профессионала. В этом аспекте со­циальная работа раскрывается через серию профессиональных стандартов, которые существуют в про­фессии и являются основой для профессиональной Я-кон­цепции социального работника. Такими основными умениями и навыками являются коммуникативные уме­ния, диагностические навыки.