Кризис экстенсивной русской культуры

В1994 г. А. А. Сусоколов выдвинул гипотезу, что все социально-политические и экономические потрясения русского этноса в XX в. объясняются кризисом русской культуры как экстенсивной и переходом ее в фазу интенсивного развития. По его мнению, социальные катаклизмы, потрясшие русский этнос в XX в., были результатом его внутреннего имманентного развития, а не определялись идеологией или волей отдельной личности, как это обычно считается. Кризис экстенсивной русской культуры и процесс перехода к интенсивной культуре занимает достаточно длительный исторический период, миновать который нельзя.

I этап кризиса— с конца XIX до начала 30-х годов XX в. — был вызван дефицитом традиционных для экстенсивной экономики ресурсов, в первую очередь, земли. Происходит постепенное сокращение возможностей экстенсивного развития. Традиции, заложенные в основу русской культуры, перестают соответствовать новой ситуации.

II этап— 30—60-е годы нашего века были периодом, когда попытка преодолеть этот кризис и выйти на качественно иной технологический уровень основывалась на форсировании некоторых экстенсивных социальных механизмов. Во время индустриализации 30-х годов ценой сверхчеловеческих усилий был совершен значительный рывок в развитии российской промышленности. Однако после восстановления разрушенного войной народного хозяйства несоответствие традиционных принципов требованиям времени стало еще более очевидным. Наступил третий этап кризиса, который продолжается по настоящее время.

IIIэтап — 70-е годы по настоящее время — впервые за всю историю России в дефиците оказываются людские ресурсы. На третьем этапе кризиса экстенсивного пути развития русского этноса в России произошло резкое падение прироста населения до уровня простого воспроизводства, а затем коэффициент прироста населения стал отрицательным.

Рассматривая экстенсивность — интенсивность как шкалу культурного измерения в рамках концепции Г. Хофстеде, можно объяснить многие особенности русского менталитета: направленность на рост и изменение личности, а не на деятельность, универсализм против профессионализма, внеэкономические формы обмена, уравнительный характер распределения, преобладание интуиции над логикой («авось»), индивидуально-личностных отношений над формальными, нравственных и моральных ценностей над правовыми, мотивации принадлежности над мотивацией достижения, открытость, недостаточность, готовность ассимилировать, принимать влияния извне, ортодоксия, экстенсивное отношение ко времени, пессимизм, осторожность, консерватизм, крайности и противоречия.

Чертами интенсивной культуры являются: профессионализм и высокий уровень специализации, экономное отношение к ресурсам, преобладание формальных отношений над личностными, формы — над содержанием.

6. Православные и протестантские культуры

Во многом экстенсивность — интенсивность объясняется типом религии. Например, православие, которое проповедует смирение и отказ от активного преобразования действительности, обещая вознаграждение в загробной жизни, лежит в основе экстенсивной культуры. Напротив, идеалом протестантизма является активная деятельность, вознаграждаемая в течение жизни.

М. Вебер в работе «Протестантская этика и дух капитализма», изучая статистические данные о профессиональном составе населения в Бадене, обратил внимание на непропорционально большое число протестантов среди богатых. Ядром духа капитализма является представление о профессиональном долге. Главная норма протестантизма — рациональное хозяйствование, ориентированное на увеличение производительности и умножение капитала. Б. Франклин так описывает идеал Америки: «кредитоспособный добропорядочный человек, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель». Протестантская норма «зарабатывание денег — мой долг, в этом — моя добродетель и источник моей гордости и уважения ко мне со стороны сограждан» отличается от нормы «я буду зарабатывать деньги, и все равно, что думают об этом другие». Это призвание «от Бога» и максимально усердное исполнение этой роли — священный долг. Рациональная организация собственного дела — есть спасение собственной души. Поэтому надо считать деньги, надо беречь их, надо всеми средствами приумножать капитал, ибо это угодно Господу. Капиталист угоден Богу не потому, что он богат и может отдохнуть, вкусить мирских плодов. Он угоден потому, что не может позволить себе этого, т.к. выполняет священный долг приумножения капитала, отказывая себе во всем. Характерной чертой протестантской морали, которую М. Вебер назвал мирским аскетизмом, является невозможность отдыха, высокая интенсивность исполнения трудового долга за счет отказа от земных радостей.

Вопросы для практических занятий

1. Что такое «культура» с точки зрения психологии? Назовите основные признаки и элементы культуры.

2. Какие психологические измерения культур вы знаете? Охарактеризуйте их.

3. Опишите основные этапы кризиса экстенсивной русской культуры в XX в.

4. Чем отличается менталитет представителей православных и протестантских культур?

Литература

Бердяев НА. Судьба России. М.: Сварог и К, 1997. (1918).

Ерасов Б.С. (Сост.) Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия. М.: Аспект-Пресс, 1998.

Закон возрастания роли культуры / Д-р филос. наук В.И.Снесар, ред.; Сарат. гос. техн. ун-т. Техн. ин-т, Рос. филос. о-во. Саратов: Изд-во «Слово», 1998.

Зиммель Г. Избранное.Т. 1 Философия культуры. М.: Юрист, 1996.

Ионин Л.Г. Идентификация и инсценировка//Социс. 1995. № 4. С. 3— 13.

Ионин Л.Г. От моностилистической к полистилистической культуре. Современное развитие России//Социодинамика культуры. Вып.2: Социокультурная дифференциация. М.: ИС РАН, 1993.

Ионин Л.Г. Социология культуры. М.: Логос, 1996.

Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М.:Прогресс, 1977.

Кочетков В.В. Социология межкультурных различий. М.: Социум, 2000.

Кочетков В.В. Социология культуры. Учебно-методическое пособие. М.: Социум, 2000.

Кочетков В.В. Деловые культуры в международном сотрудничестве. Программа курса. М.: Социум, 2000.

Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М.: Старый сад, 1998.

Лурия А.Р. Историческое развитие познавательных процессов. М.: Наука, 1974

Мильдон В.И. Русская идея в конце XX в.//Вопросы философии. 1996. №3. С.46-56.

Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Т.З. М.: Прогресс Культура, 1995.

Наумов А. Хофстидово измерение России (влияние национальной культуры на управление бизнесом)//Менеджмент. 1996. №3. С.70—104.

Нерсесянц B.C. Продолжение истории: от социализма к цивилизации// Вопросы философии. 1993. №4. С.З—15.

Осипов Г.В. Мифы уходящего времени // Социс. 1992. №6. С. 3—14.

Панарин А.С. Вторая Европа или Третий Рим//Вопросы философии. 1996. №10. С.19-31.

Пирожков В. Ф. Криминальная субкультура — психологическая интерпретация функций, содержания, атрибутики//ПЖ. 1994. №2. С.38-52.

Платонов О.А. Русская цивилизация. М.: Роман-газета, 1995.

Резников Е.Н., Фляжникова Н.В. Некоторые тенденции в изменении психологии русского народа//Российское сознание: психология, культура, политика: Материалы II Международной конференции по исторической психологии российского сознания «Провинциальная ментальность России в прошлом и будущем» (4—6 июля 1997 г., Самара). Самара: Изд-во СамГПУ, 1997. С. 250—251.

Россия и Запад: диалог культур. Тверь: Русь, 1994.

Солдатова ГУ. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998.

Сусоколов А.А. Структурные факторы самоорганизации этноса//Расы и народы. М.: Наука, 1990. Вып. 20. С. 5—39.

Сусоколов А.А. Русский этнос в XX в.: этапы кризиса экстенсивной культуры (гипотезы этноэкологической модели)//Мир России. 1994. Т.З. №2. С. 3-53

Федотов Г.П. Судьба и грехи России: В 2 т. СПб.: София, 1992.

Хантигтон С. Столкновение цивилизаций//Полис. 1994. №4. С. 34—42.

Чернышевский Д.В. Русская идея//Культура русских и немцев в Поволжском регионе. Вып. 1/Авт. введения и науч. ред. С.И.Замогильный. Саратов: Слово, 1993. С. 106—113.

Щербатов М.М. О повреждении нравов в России. М.: Тип. ЦБНТИ, 1991.

Эфендиев А.Г. Основы социологии. Курс лекций. Т. 2.

Янжул И.И. Из психологии народов (Экономическое значение времени и пространства). Одесса.: Г. Бейленсон и И. Юровский, 1895.

Ярская-Смирнова Е.Р. Политическая культура и ценности гражданского общества//Политическая культура в современной России. Самара: ЮСИА, 1997. С. 52-63.

Hofstede G. Cultural Differences in Teaching and Learning//International Journal of Intercultural Relations. 1986. № 10. P. 301—320.

Hofstede G. Culture’s Consequences: International Differences in Work-related Values//Newbury Park etc. Sage: 1991.

Hofstede G. Cultural Constraints in Management Theories//California Management Review. Spring 1994. P. 124—141.

Hofstede G. Cultures and Organizations (Software of the Mind). N.Y.: Harper Collins Publishers, 1994.

Лекция 5

Психология этничности

Понятие «этнос» мы определили на I лекции. Приведем производные от него понятия.

Этичность — сложная смесь менталитета и культуры, которая не только характеризует народ, но и объединяет и отличает его от других сообществ. Потребности в идентичности и принадлежности относятся к числу базовых, таких, как есть, пить, спать. Реализация идентичности невозможна без удовлетворения потребности в этничности. Потребность в этничности включает три составляющих: потребность в этнической принадлежности, потребность в позитивной этнической идентичности и потребность в этнической безопасности.

«Стремление к психологической общности с группой» известно в психологии как аффилиативный мотив. В поисках социальной защиты, устойчивости, возможности осуществления определенных видов активности, с целью удовлетворения потребностей в социальном, экономическом и психологическом объединении люди стремятся принадлежать к группе или группам.

Этническая принадлежность — одно из средств приспособления, лучшей ориентации и достижения определенных социальных целей в современном сложном мире. Принадлежать к этнической группе — это также способ выделиться, обратить на себя внимание, повысить свою ценность. Поскольку отличительность начинает занимать высокое место в иерархии жизненных ценностей современного мира, этническая принадлежность становится важной во многих культурах мира.

Этническое самосознание и этническая идентичность

Как соотносятся отечественное понятие «этническое самосознание» и западные «этничность» или «этническая идентичность»? С одной стороны, этническая идентичность уже. Это когнитивно-мотивационное ядро этнического самосознания. С другой — шире, т.к. сдержит в себе слой бессознательного.

Характеристики этничности:

1) Этничность — «родом из прошлого». В смутные времена, когда настоящее кажется хаосом, а будущее непредсказуемо, целые народы обращаются к своей истории.

2) Этничность мифологична. Г.Лебон писал, что «из всех факторов развития цивилизаций иллюзии составляют едва ли не самый могущественный».

3) Этничность — зависимая переменная. Она возрастает или ослабевает в соответствии с внешними обстоятельствами. Поэтому этничность становится важнейшим идеологическим инструментом в борьбе за власть.

4) Этничность обладает «двойным дном». Т.е. этническая культура делится на «внешнего пользования», рассчитанную для демонстрации посторонним, и «внутреннего пользования», скрытую от них.

5) Одна из главных особенностей этничности — солидарность. Рамазан Абдулатипов определяет этничность как «...своеобразную форму солидарности людей для выполнения каких-то социальных и культурных задач».

6) Этничность конфронтационна. Рост этничности связан с ростом этнической нетерпимости. Важнейшим фактором усиления этничности является желание отделиться от других.

7) Этничность «эмоционально-нормативная» категория. Эмоции (такие, как достоинство, гордость, обиды, страхи) влияют на образы восприятия и объясняют иррациональность поведения в этнических конфликтах. Сплав эмоций и моральных норм заставляет жертвовать своими личными интересами во имя народа.

Содержание этничности составляют следующие компоненты:осознание принадлежности своему народу, осознание интересов своего народа, представления о культуре, языке, территории. В структуре этнического образа выделяют установки (стереотипы, предубеждения, предрассудки), ценностные ориентации, психологические универсалии. Архетипы — коллективно наследуемые формы восприятия и понимания, которые представлены в архетипических образах, составляющих глубинные, древние слои психического (Юнг). Во время межэтнической напряженности актуализируются архетипы, связанные с героическим драматическим и жертвенным прошлым своего народа. Осознание российского национального сообщества на начальном пути.

Кризис социальной идентичности — это утрата позитивного восприятия своей социальной принадлежности (этнической или гражданской).

In-group— группа «своих», к которой относит себя индивид. Out-group— внешняя по отношению к индивиду.

В Германии, например, в частной беседе немецкий чиновник рассказывал нам, что у них дистанция между индивидуально-личностными и формальными отношениями маленькая, т.е. немцы близко не подпускают никого, оставаясь формально-вежливыми и ровными со всеми. Русские же близким людям открывают всю душу, но с незнакомыми людьми иногда бывают грубы и агрессивны. И только позже я узнал о понятиях In- и Out-group, а также о том, что в индивидуалистических культурах, к которым относится Германия, различия в отношении к In- и Out-group меньше, а в коллективистических культурах — больше. Внешне это выражается в поведении. Например, русские гостеприимны, щедры, вежливы и предупредительны со «своими» близкими друзьями, родными. С другой стороны, вспомним поведение русских в общественных местах — в транспорте или на дорогах: никакой вежливости, нарушение правил, сигналят, подрезают. В Германии, наоборот: водители тебя пропускают, даже если ты нарушаешь правила. В Германии мигание фар означает, что тебя пропускают. То же самое в России значит: «Уйди с дороги!» Если по дороге летит джип с включенным солнечным днем дальним светом фар, это значит: «Разойдись! Я крутой!» Вспомним, какое важное значение имеют в России «рекомендации», «блат». Стоит сказать, «от кого» вы, и отношение резко меняется.

Этноцентризм — это сверхпозитивное отношение к ин-группе и негативное к аутгруппе, чувство превосходства своего народа над чужим.

По определению В.П. Левкович и И.Б. Андрущак, это специфический феномен обыденного этнического сознания, возникающего в процессе взаимодействия этнических групп и характеризующегося сверхпозитивным отношением к ингруппе и негативным эмоционально-оценочным отношением к аутгруппе.

Впервые этноцентризм был рассмотрен Самнером в книге «Народные обычаи» («Folkways») в 1906 г. Он считал, что люди склонны превращать собственную этническую группу в эталон, центр всего, а остальные оценивать как нижестоящие.

Д.Кемпбел показал, что этноцентризм проявляется в следующих тенденциях:

1) считать то, что происходит в других культурах, — неестественным и неправильным.

2) рассматривать обычаи своей группы как универсальные: что хорошо для нас, то хорошо и для других.

3) считать нормы, роли и ценности своей группы безусловно верными.

4) считать помощь и кооперацию с членами своей группы естественным.

5) действовать так, чтобы члены своей группы были в выигрыше.

6) гордиться своей группой.

7) чувствовать неприязнь по отношению к внешним группам.

Три основных условия уменьшения этноцентризма назвал Г.Олпорт в 1954 г.:

· равный статус контактирующих групп,

· поощрение и поддержка межэтнических контактов властями,

· кооперативное взаимодействие, предполагающее наличие общей цели.

В конце 1960-х гг. Амир указал на дополнительное условие уменьшения этноцентризма:

· контакт должен носить не случайный характер, а осуществляться на основе знакомства и психологи ческой близости.

В 1978 г. Кук уточнил, что при соблюдении вышеназванных условий благоприятное изменение установок возможно на основе контакта с такой личностью из другой этнической группы, образ которой расходится с ее типичным представителем.

Норвежский антрополог Ф. Барт в 1969 г. разработал понятие «этническая граница». По его мнению, этнос выделяется не столько в силу межкультурных различий, сколько в силу границ, которые группа сама себе очерчивает. Этническая граница — это психологический результат универсальной для всего живого на земле тенденции разделять мир на «чужих» и «своих» на основе этнической принадлежности.

На наш взгляд, этноцентризм не свойственен русским. За рубежом они стараются не демонстрировать и даже скрывают свою этническую принадлежность.

В Германии у нашей машины заглох мотор из-за того, что разрядился аккумулятор. В ближайшей автомастерской хозяин с готовностью и бесплатно намеревался предоставить нам свой, но попросил показать паспорта. Когда мы достали свои «серпастые, молоткастые», отношение резко изменилось.

Основа этнической толерантности — наличие у членов этнической группы уверенности в позитивной групповой идентификации. Угроза потери членами группы позитивной групповой идентификации ведет к появлению межгрупповой (межэтнической) интолерантности, что выражается в увеличении позитивности ингруппового и негативности аутгруппового восприятия. Эти механизмы выполняют функцию социально-психологической защиты от инокультурно го влияния (сохранение уникальности и неповторимости этнического сознания как права воспринимать мир по-своему и позитивной групповой идентичности). Однако у русских это качество развито очень своеобразно, размыто. Они считают, что все русское — плохо. («Хотели как лучше, а получилось как всегда»). Многие стремятся уехать за рубеж. Г.У.Солдатова установила, что в бывших союзных республиках титульные национальности значительно более сплоченные, русские же зачастую разобщены. Известный философ Н.А.Бердяев отмечал в начале века, что «русские почти стыдились того, что они русские. Только в России можно найти обоготворение Западной Европы. Отрицание России и идолопоклонство перед Европой — очень русское явление. Русское западничество — явление азиатской души. Славянофилы были первыми русскими европейцами».

Приведем пример потребности в позитивной идентификации. Наиболее мощная причина эмиграции евреев из СССР в Израиль — поиск позитивной групповой идентификации. Крымскими татарами также двигала острая потребность в позитивной групповой идентификации: «Не давайте нам хороших земель, не давайте социальной помощи, но считайте нас людьми».