Развитие психотехники культурной организации адаптивного поведения

Третий уровень аффективной организации адаптации является естественным основанием для развития необходимого слоя культурных форм произвольных отношений с миром. Если в ходе культурного развития первого и второго уровней происходит усвоение способов построения внешней среды как дома, места жизни, опредмечивания индивидуальных потребностей в языке аффективных стереотипов культуры, овладение накопленными средствами воздействия на среду, то на третьем уровне мы впервые имеем дело с развитием культуры организации себя как активного фактора отношений с миром. Этот слой культуры отношений с окружающим отвечает за усвоение роли активного, готового к индивидуальной экспансии человека.

Так же как и в случае других уровней, это развитие осуществляется посредством естественного введения ребенка в уклад его культуры, ему дается возможность получить аффективный опыт экспансии и найти готовые культурные формы такого переживания. С раннего возраста уклад может стимулировать ребенка подчеркнутым уважением к храбрецу и презрением к робкому, трусливому. Эти подкрепления и материальны, и символичны. Формы желаемой экспансии закрепляются культурными знаками власти, силы: формой одежды, особыми Бедственными атрибутами мужественности, характером принятых движений, жестов, выправки, мимики, интонаций голоса. Принимая эти особые формы победителя, изначально уподобляясь ему, мы, еще не совершив ничего героического, наследуем переживание, потенциал силы человека своего уклада, что облегчает нам вступление в самостоятельные активные отношения с миром.

Эти средства усвоения культуры экспансии работают на основе механизмов первого и второго уровней: пластичного принятия формы, отработки аффективного стереотипа поведения. Однако аффективные механизмы третьего уровня способствуют развитию и более сложных приемов культурной организации экспансии: сюжетное строение переживания этого уровня сознания позволяет создать психотехнику введения субъекта в развернутую героическую роль.

Каждый уклад воспитания направленно стимулирует ребенка переживаниями героического, включает его в последовательное овладение такими ролями, предлагая ему в детской игре безопасное проигрывание роли пожарника, полицейского, моряка, отважного путешественника. Так создаются первые культурные пружины, запускающие этот механизм, который позже начинает оформляться в реальных отношениях с миром. Обычно подростки включаются в формальные и неформальные объединения, где, как известно, культивируется готовность к экспансии и где по правилам группы малейшее сомнение в силах заставляет преодолевать себя, бросаясь на препятствие (здесь характерно выражение "Брать на слабо").

Мы знаем о повсеместно распространенных в традиционных обществах обрядах инициации, в которых каждый юноша, пройдя испытание, символически умирал и возрождался в образе героя и воина племени. Индивидуальный опыт переживания победы над испытанием и введение в культурную роль победителя, рожденного вновь владельца силы рода, давало мощный импульс и форму личной экспансии (Фрэзер Д. Д., 1980, с. 769-788).

М. Мид (1988) сообщает, что в племени горные арапеши в Новой Гвинее существует специальная система аффективной подготовки субъекта к выполнению обязанностей, связанных с принятием на себя решения, ответственности. Человека власти в этой культуре начинают готовить с детства, организуя для него особые отношения с другим таким же сверстником из соседней деревни (институт буаиньонов). Эти отношения основаны на постоянной стимуляции переживания соперничества, соревнования, утверждения своего первенства во всем.

В том или ином виде, но и в детском, и в зрелом возрасте, мы получаем постоянную культурную стимуляцию, поддерживающую и оформляющую нашу направленность на активные отношения с миром. Мы научаемся также произвольным приемам воспитания воли, мужества в отношениях с миром.