Динамические процессы в малой группе 3 страница

Некоторые из этих форм хорошо известны, они выдвинуты самой практикой, их ценность давно осознана и даже получила закрепление в пословицах («ум хорошо, а два лучше» и т.д.). На­пример, широко практикуемой формой являются различного рода совещания, что — в терминах социально-психологического анали­за — является своеобразной формой групповой дискуссии. Можно сказать, что социальная психология в долгу перед практикой в смысле описания психологической структуры совещаний, выявле­ния резервов для принятия оптимальных групповых решений.

Наряду с этим в исследованиях по проблемам групповых ре­шений выдвинуты и новые формы групповых дискуссий. Одна из них, введенная А. Осборном, получила название «брейнсторминг» («мозговая атака»). Суть дискуссии такого плана заключается в том, что для выработки коллективного решения группа разбивается руководителем на две части: «генераторов идей» и «критиков». На первом этапе дискуссии действуют «генераторы идей», задача ко­торых состоит в том, чтобы набросать как можно больше предло­жений относительно решения обсуждаемой проблемы. Предложе­ния могут быть абсолютно неаргументированными, даже фантас­тическими, но обязательно условие, что на этом этапе их никто не подвергает критике. Цель — получить как можно больший массив самых разнообразных предложений. В этой связи встает чрезвы­чайно важный вопрос о значении критичности личности в ходе принятия решения. Традиционно критичность позиции рассмат­ривается как позитивная черта, препятствующая суггестивному воз­действию. Однако в экспериментальных исследованиях было ус­тановлено, что чрезмерная критичность на определенных фазах принятия группового решения играет не положительную, а отри­цательную роль (Тихомиров, 1977. С. 126—128).

На втором этапе в дело вступают «критики», они начинают сортировать поступившие предложения: отсеивают совершенно не­пригодные, откладывают спорные, безусловно принимают очевид­ные удачи. При повторном анализе спорные предложения обсуж­даются, и из них удерживается также максимум возможного. В ко­нечном итоге группа получает довольно богатый набор различных вариантов решения проблемы. Метод «брейнсторминга» некото­рое время тому назад считался очень популярным, завоевавшим признание, особенно при выработке различных технических ре­шений. Однако, как это часто бывает со многими начинаниями, по-видимому, какие-то стороны метода были переоценены, что в дальнейшем, напротив, породило довольно сильный скептицизм относительно его возможностей. Естественно, «брейнсторминг» не может заменить собой другие подходы, и его абсолютизация неце­лесообразна. Но в конкретных ситуациях он приносит определен­ную пользу.

Другой метод групповой дискуссии, разработанный У. Гордо­ном, — это метод синектики, буквально — метод соединения раз­нородного.

Почерк этого метода напоминает брейнсторминг, так как ос­новная идея та же — выработать на первом этапе как можно боль­ше разнообразных, а в данном случае — и прямо противополож­ных, взаимоисключающих предложений. Для этого в группе выде­ляются «синекторы» — своеобразные затравщики дискуссии. Дис­куссию ведут именно они, хотя и в присутствии всей группы. Си­некторы — это люди, наиболее активно заявляющие свою пози­цию в группе. Экспериментально установлено, что их оптималь­ное число — 5—7 человек. Они начинают дискуссию, впоследствии в нее включаются и другие члены группы, но задача синекторов — наиболее четко формулировать противоположные мнения: группа должна «видеть» две возникшие крайности в решении проблемы с тем, чтобы всесторонне оценить их. В ходе дискуссии отбрасыва­ются эти крайности, принимается решение, удовлетворяющее всех. При применении метода синектики широко используется логи­ческий прием рассуждения по аналогии. В условиях, например, дискуссии по техническим вопросам допускается даже такая ана­логия, когда один из синекторов отождествляет себя с каким-либо техническим процессом — током воды, вращением вала и т.д. или каким- либо физическим объектом. Широко применяются и бо­лее простые аналогии, например, предлагающие решения, ссыла­ясь на опыт других наук. Как и в случае с брейнстормингом, по­добного рода дискуссии широко применяются при обсуждении тех­нических проблем и дают здесь также известный эффект.

Описанные формы групповой дискуссии имеют в основном прикладное значение. Что же касается теоретической стороны про­блемы, то важнейшим вопросом здесь остается вопрос о сравни­тельной ценности групповых и индивидуальных решений. При ис­следовании его был обнаружен чрезвычайно интересный фено­мен, получивший название «сдвиг риска». Все предшествующее открытию этого феномена изучение малых групп использовало установленный факт, что группа обладает свойством быть своеоб­разным модератором индивидуальных мнений и суждений ее чле­нов: она отбрасывает наиболее крайние решения и принимает своего рода среднее от индивидуальных решений. В установлении этого факта сыграли свою роль и исследования по конформизму в их традиционном варианте, и исследования по образованию группо­вых норм, и многое другое. Этот процесс усреднения групповых решений был назван процессом нормализации группы.

Исходя из этой традиции, можно было предположить, что и при изучении механизма групповых решений должен быть зафик­сирован такой же факт нормализации, т.е. групповое решение долж­но оказаться своеобразным усреднением решений отдельных чле­нов группы. Однако это положение не подтвердилось в тех случа­ях, когда принимаемое решение включало в себя момент риска. В 1961 г. Дж. Стоунер показал, что групповое решение включает в себя в большей мере момент риска, чем индивидуальные решения. В эксперименте испытуемым (группы по 5—7 человек) предлагал­ся набор дилемм для выбора одной из них: либо той, где высока вероятность успеха, но низка его ценность («синица в руке»), либо той, где вероятность успеха низкая, но зато привлекательность — ценность — высока («журавль в небе»). Примеры дилемм: перей­ти — без гарантий — на новую, высокооплачиваемую работу или остаться на старой, среднеоплачиваемой, но зато без риска; сыг­рать среднему шахматисту в престижном турнире и предпочесть почетное поражение или совершить рискованный ход, за которым может последовать грандиозный успех или полный провал. Члены групп сначала индивидуально выполняли задания, а затем прово­дили групповую дискуссию и решение принимали коллективно. Было выявлено, что во втором случае «рискованная» альтернатива выбиралась гораздо чаще.

До сих пор существует острая дискуссия относительно объяс­нения феномена «сдвига риска». Она затрагивает весьма важные и более общие вопросы о том, может ли группа быть рассмотрена как нечто, стоящее над индивидами, можно ли вообще прогнози­ровать какой-либо продукт групповой деятельности на основе зна­ния индивидуальных вкладов в него. Острая актуальность этой проблемы, особенно на прикладном уровне, дает толчок для ис­следования ее (в аналогичных ей) и на теоретическом уровне.

Так, особенно важно проанализировать вопрос о качестве при­нимаемых группой решений и о возможности совершенствования процесса принятия группового решения в различных группах. Что касается качества группового решения, то установлено, что его преимущество перед индивидуальным решением зависит от ста­дии принятия решения: на фазе нахождения решения индивиду­альное решение более продуктивно, на фазе разработки (доказа­тельства правильности) выигрывают групповые решения (Тихо­миров, 1977). Возможность совершенствования процесса приня­тия группового решения зависит от умения и навыка вести эффек­тивную групповую дискуссию, что пытаются развивать при помо­щи социально-психологического тренинга. Из трех основных форм социально-психологического тренинга — открытое общение, ро­левая игра, групповая дискуссия — последняя является одной из самых развитых. Обучение групповой дискуссии предполагает не только обеспечение более эффективных групповых решений, но и изменение многих важных характеристик групповой структуры.

На качество решения влияет еще один фактор, получивший название «групповой дух» (не вполне удачный перевод английско­го термина «group- think»). Этим термином, введенным И. Джанисом, обозначается такая высокая степень включенности в систему групповых представлений и ценностей, которая мешает принятию правильного решения. Очевидность правильного решения прино­сится в жертву единодушию группы. Было выявлено, что наиболее значимыми факторами формирования «группового духа» являют­ся: очень высокая сплоченность группы, ярко выраженное нали­чие «мы-чувства», изоляция группы от альтернативного источника информации и высокий уровень неопределенности одобрения индивидуальных мнений членами группы. Большая роль феноме­на «группового духа» снижает качество групповых решений, т.е. представляет собой ограничение возможностей участников реше­ния посмотреть на проблему объективно; группа становится жер­твой своего единодушия.

Групповая дискуссия приводит к своеобразному явлению внутри групповой структуры, которое получило название поляризация груп­пы. Сущность этого явления заключается в том, что в ходе группо­вой дискуссии противоположные мнения, имевшиеся у различ­ных группировок, не только обнажаются, но и вызывают приня­тие или отвержение их большей частью группы. Более «средние» мнения как бы отмирают, напротив, более крайние отчетливо рас­пределяются между двумя полюсами. Это обнажение крайних позиций способствует более ясной картине, которая складывается в группе по дискутируемой проблеме. Как видно, групповая поля­ризация противоречит ранее принятой идее об усреднении в груп­повом решении индивидуальных решений. Это дало основание предположить, что «сдвиг риска», открытый Стоунером, можно трактовать более широко — как «сдвиг выбора», осуществляемый в ходе принятия группового решения.

Однако вопрос о том, которая из двух полярных точек зрения будет положена в основу группового решения, не снимается одно­значно. В результате многочисленных экспериментальных иссле­дований установлено, что, как правило, групповая дискуссия ук­репляет то мнение, которое и до нее было мнением большинства. Однако эти данные нельзя считать окончательными (Емельянов, 1985). Массив экспериментальных работ по выявлению роли груп­повой дискуссии в процессе принятия группового решения еще не так велик. Поэтому первая часть задачи — обучение ведению груп­повой дискуссии как формы социально-психологического тренинга разработана лучше, чем вторая часть — выявление механизма об­разования группового решения в ходе дискуссии и последствий групповой дискуссии для ее участников. Навык ведения группо­вой дискуссии — обязательное условие успешного руководства группой со стороны руководителя, потому тренинг в этой его фор­ме особенно целесообразен для руководителей.

Эффективность групповой деятельности Все динамические процессы, происхо­дящие в малой группе, обеспечивают определенным образом эффективность

групповой деятельности. Логично и этот вопрос рассмотреть как составную часть проблемы групповой динамики. Эффективность деятельности малой группы может быть исследована на различных уровнях. Когда малая группа понимается прежде всего как лабора­торная группа, эффективность ее деятельности означает эффек­тивность деятельности по выполнению конкретного задания экс­периментатора. Не случайно поэтому, что большинство экспери­ментальных работ по данной проблеме выполнены как лаборатор­ные эксперименты. Начало этим работам было положено в школе групповой динамики. В них были выявлены некоторые общие ха­рактеристики эффективности деятельности группы: зависимость эффективности от сплоченности группы, от стиля руководства, влияние на эффективность способа принятия групповых решений и т.д. Формальные стороны этих взаимосвязей весьма значимы для постижения природы групповых процессов.

Однако такие исследования ничего не могут сказать о том, как влияют на эффективность деятельности группы характер этой дея­тельности, ее содержание. Более того, при принятых образцах ис­следования этой проблемы она рассматривается односторонне. Эта односторонность усугубляется еще и тем обстоятельством, что эф­фективность деятельности групп стала уже давно объектом не только социально-психологических исследований, она в равной степени интересует, например, и экономистов, для которых, естественно, проблема оборачивается преимущественно одной стороной, а имен­но сведением эффективности деятельности группы к ее продук­тивности. Поскольку большинство работ по эффективности про­ведено на рабочих бригадах, проблема зачастую стала формулиро­ваться как проблема производительности труда последних. Эф­фективность деятельности группы оказалась сведенной к произ­водительности труда в ней.

В действительности же производительность труда группы (или продуктивность) есть лишь один показатель эффективности. Дру­гой, не менее важный показатель — это удовлетворенность членов группы трудом в группе. Между тем эта сторона эффективности оказалась практически не исследованной. Точнее было бы ска­зать, что проблема удовлетворенности присутствовала в исследо­ваниях, однако интерпретация ее была весьма специфичной: име­лась в виду, как правило, эмоциональная удовлетворенность инди­вида группой. Результаты экспериментальных исследований были довольно противоречивыми: в некоторых случаях такого рода удов­летворенность повышала эффективность деятельности группы, в других случаях — нет. Объясняется это противоречие тем, что эф­фективность связывалась с таким показателем, как совместная де­ятельность группы, а удовлетворенность — с системой преимуще­ственно межличностных отношений.

Проблема удовлетворенности, между тем, имеет другую сторо­ну — как проблема удовлетворенности трудом, т.е. выступает в непосредственном отношении к совместной групповой деятель­ности. Акцент на этой стороне проблемы не мог быть сделан без одновременной разработки вопроса о роли совместной деятель­ности группы как ее важнейшем интеграторе, об уровнях развития группы на основе развития этой деятельности. Принятие принци­па совместной деятельности в качестве важнейшего интегратора группы диктует определенные требования к изучению эффектив­ности. Она должна быть исследована в контексте конкретной со­держательной деятельности группы и реальных отношений, кото­рые сложились в этом процессе на каждом этапе развития группы.

Логично предположить, что группы, находящиеся на разных стадиях развития, должны обладать различной эффективностью при решении различных по значимости и трудности задач. Так, группа, находящаяся на ранних этапах развития, не в состоянии успешно решать задачи, требующие сложных навыков совместной деятельности, но ей доступны более легкие задачи, которые мож­но как бы разложить на составляющие. Наибольшую эффектив­ность от такой группы можно ожидать в тех случаях, когда задача в минимальной степени требует участия группы как целого. Сле­дующий этап развития группы дает больший групповой эффект, однако лишь при условии личной значимости групповой задачи для каждого участника совместной деятельности. Если все члены группы разделяют социально значимые цели деятельности, эффек­тивность проявляется и в том случае, когда решаемые группой задачи не приносят непосредственной личной пользы членам груп­пы. Возникает совершенно новый критерий успешности решения группой стоящей перед ней задачи, Это — критерий общественной значимости задачи. Он не может быть выявлен в лабораторных группах, он вообще возникает лишь в системе отношений, скла­дывающихся в группе на высшем уровне ее развития.

Это позволяет по-новому поставить вопрос о самих критериях групповой эффективности, а именно, значительно расширить их перечень — наряду с продуктивностью группы, удовлетвореннос­тью трудом ее членов, речь идет теперь, например, и о таком кри­терии, как «сверхнормативная активность» (стремление членов группы добиваться высоких показателей сверх необходимого зада­ния) (Немов, 1984). Что же касается традиционных критериев, то и здесь следует сделать определенные уточнения: в частности, нужно учитывать обе фазы, присутствующие во всякой трудовой деятель­ности, как подготовительную, так и инструментальную. Акцент большинства исследований на инструментальной фазе не учиты­вает того обстоятельства, что на определенном уровне развития группы особое значение приобретает именно первая фаза — здесь наиболее ясно могут проявиться новые качества группы в их вли­янии на каждого отдельного члена группы, Так же как и другие проблемы, связанные с динамическими процессами малой груп­пы, проблема эффективности должна быть связана с идеей разви­тия группы.

ЛИТЕРАТУРА

Донцов А.И. Проблемы групповой сплоченности. М., 1979. Емельянов Ю.Н. Социально-психологическое обучение, Л., 1985. Кон КС. Социология личности. М., 1967. Кричевский Р.Л., Дубовская ЕМ. Психология малой группы. М., 1991.

Кричевский Р Л., Рыжак М.М. Психология руководства и лидерства в спортивном коллективе, М., 1985.

Лекции по методике конкретных социальных исследований. М., 1972.

Немов Р.С. Социально-психологический анализ эффективной деятель­ности коллектива. М., 1984.

Парыгин Б Я. Основы социально-психологической теории. М., 1971.

Петровский А.В. Опыт построения социально-психологической кон­цепции групповой активности. Вопросы психологии, 1973, № 5.

Руководство и лидерство. Л , 1973.

Тихомиров O.K. Психологические механизмы целеобразования. М., 1977.

Г л а ва13

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ РАЗВИТИЯ ГРУППЫ

Новые подходы кДинамические процессы характеризуют ситуацию в

развитию группыгруппе в каждый конкретный момент ее существования. Но в отличие от лабораторных реальные группы существуют доста­точно длительное время, они в определенном смысле «прожива­ют» свою собственную жизнь. С другой стороны, длительность «жизни» малой группы не может быть сравнима с существованием больших групп, включенных в ход исторического развития. Каков характер изменений, которые происходят в малой группе (и с груп­пой) на разных стадиях ее существования? Ответ на этот вопрос может быть найден лишь при условии рассмотрения проблем раз­вития группы. Потребность в разработке этой части социально-психологического знания могла возникнуть только при условии фокусировки внимания не на лабораторных, а на реальных соци­альных группах. Поэтому обозначенная проблема является отно­сительно новой в социальной психологии. Важный вклад в ее раз­работку внесен отечественной социальной психологией, которая предложила решения по ряду позиций и хронологически раньше, чем это было сделано в других странах, и в специфическом мето­дологическом ключе.

Однако, прежде чем раскрыть особенности этого подхода, не­обходимо проследить, как же идея развития группы оформлялась в других подходах. Можно указать на два русла, по которым эта идея вливалась в ткань социальной психологии.

Прежде всего идея развития группы была обозначена в психо­аналитической концепции, толчок чему был дан работой 3. Фрейда «Групповая психология и анализ Эго». Оформилась же идея на базе анализа психотерапевтической практики, имеющей дело хотя и со специфическими, но вполне реальными группами. В рамках психоаналитической ориентации возникла теория развития груп­пы Л. Бенниса и Г. Шеппарда (Андреева, Богомолова, Петров­ская, 1978. С. 161). Она построена на осмыслении тех процессов, которые происходят в так называемых Т-группах, или группах тре­нинга. Не вдаваясь сейчас в анализ содержания тренинга как тако­вого, что есть совершенно особая проблема (Петровская, 1984), отметим лишь присутствие в этой теории идеи развития группы: в ее существовании выделяются две фазы, на каждой из которых группа решает определенный набор проблем. Отмечается, что каж­дая конкретная группа может по-разному реализовать общую мо­дель развития: демонстрировать какие-то отклонения или просто распадаться в случае недостижения поставленной цели. Естест­венно, что модель развития группы тренинга — это весьма специ­фическая модель и вряд ли она применима при описании другого типа групп. Но важно то, что соприкосновение с реальными груп­пами, хотя и особого рода, заставило авторов обратить внимание на ту сторону функционирования группы, которая ранее не фигу­рировала как предмет исследования.

В самые последние годы идея развития группы получила бо­лее широкое распространение. Р. Морленд и Дж. Ливайн ввели особое понятие «социализация группы», при помощи которого по аналогии с процессом социализации индивида рассматривает­ся процесс группового развития. Критерии, на основе которых можно сравнивать различные стадии в развитии группы, следую­щие: оценивание (целей группы, ее положения среди других групп, значения целей группы для ее членов); обязательства группы по отношению к членам (условия, при которых члены группы боль­ше «обязаны» ей, последствия этих взаимных обязательств); пре­образование ролей членов группы (большая или меньшая включен­ность членов группы, их идентифицированность с ней). На осно­вании этих критериев фиксируются так называемые периоды в жизни группы и соответствующие им различные позиции членов. Сочетания периодов и позиций отражены в предложенной М. Чемерсом и названной «системно-процессуальной модели» разви­тия группы.

Модель достаточно сложна, и ее подробное рассмотрение пред­ставляется особой задачей. Сейчас важно лишь отметить два об­стоятельства. Во-первых, введено само понятие «стадий» (или «пе­риодов») развития группы, которые различаются друг от друга по набору критериев. Так или иначе каждая стадия связана со сменой состава группы: в нее входят новые члены, частично уходят ста­рые, происходит превращение потенциального члена группы в «полного» члена, затем, иногда, в «маргинального» члена, если группа перестает его удовлетворять; наконец, возможен и разрыв с группой. Факторами этой смены ролей членов группы являются мера принятия группой каждого члена и, напротив, принятие чле­ном группы ее реальности.

Во-вторых, сформулирована мысль о том, что социализация группы происходит не в вакууме: на изменения в группе влияет характер культуры и общественных отношений, в рамках которых существует группа. Механизм этого воздействия раскрывается че­рез внесение каждым новым членом группы ценностей общества, которые им отрефлексированы и применены к оцениванию ситуа­ции в группе, своего положения в ней и т.п. Если в обществе нормативом является акцент на достижение и продуктивность, оценивание ситуации в группе будет в большей мере включать именно этот критерий. Если же в обществе популярна идея меж­личностной гармонии, в группе среди критериев оценивания мож­но также ожидать следования этой норме. Фаза развития группы, таким образом, соотносится с определенными изменениями в об­ществе.

Хотя число экспериментальных исследований, посвященных анализу развития групп, пока ограничено, а к самой теоретичес­кой схеме можно предъявить много претензий, сам факт появле­ния такой идеи весьма примечателен.

В качестве второго блока исследований, где обозначается идея развития группы, можно назвать исследования по сравнению та­ких ориентации личности, как коллективизм— индивидуализм. Хотя здесь и выявляются установки личности, тем не менее, поскольку все исследования выполняются как кросс-культурные (сравнитель­ные), в них по существу затрагиваются именно проблемы группы. Коллективизм и индивидуализм рассматриваются как полярные ценности, получающие весьма различное распространение в раз­ных обществах. Большинство исследований проведено на основе сравнения преимущественной ориентации в США и различных странах Юго-Восточной Азии. При объяснении выявленных раз­личий, естественно, принимаются в расчет культурные и истори­ческие традиции разных стран, их конкретное воплощение в пове­дении людей в малых группах. Индивидуализм как ценность, свой­ственная американской культуре, порождает такие специфичес­кие нормы поведения индивида в группе, как ориентацию не на групповые, а на собственные цели, стремление подчеркнуть свой вклад в групповую деятельность, достаточную закрытость в общении, признание относительно низкой цены группы для своего су­ществования в ней. Коллективизм как норматив традиционных обществ также определяет взаимоотношения индивида с малой группой. Он проявляет себя в таких нормативах поведения, как позитивное отношение к целям группы, уважение к уравнитель­ному распределению «благ» в ней, большая открытость в обще­нии, готовность поставить цели группы выше собственных.

И та, и другая ориентации непосредственно связаны с процес­сом развития группы переход от одной фазы к другой в значи­тельной степени зависит от того, какой конкретный стиль ориен­тации, а значит, поведения, «победит» в группе и тем самым будет способствовать или препятствовать переходу в новую фазу. Так же, как и в первом блоке проанализированных исследований, здесь важна идея зависимости развития групп от типа общества, в кото­ром они существуют.

Психологическая теорияПроблема развития группы получила
коллективасвое специфическое решение в психологической теории коллектива. Особен­ность именно такого подхода продиктована двумя обстоятельства­ми. С одной стороны, определенной традицией исследования кол­лектива в отечественной науке. Эта традиция в свою очередь име­ет два источника. Первый — постановка проблемы коллектива в марксистском обществоведении, где ей придано определенное идео­логическое содержание: в работах Маркса впервые была высказа­на мысль о том, что коллектив — специфическая форма организа­ции людей социалистического общества. Для Маркса подлинная коллективность невозможна в условиях существования антагонис­тических классов, коллективный труд как труд свободный основан на общественной собственности. Следовательно, подлинная кол­лективность, в полном смысле этого слова, может быть реализова­на лишь в социалистическом обществе, и, соответственно, кол­лективы могут быть формой организации людей только в таком обществе. Согласно Марксу, буржуазное общество знает лишь «сур­рогаты коллективности» и в качестве таких «суррогатов» разнооб­разные групповые образования, которые, естественно, не могут дать материал для анализа специфических характеристик коллектива.

Такая общая идеологическая преамбула обусловила и второй источник названной традиции: активные исследования коллекти­ва в различных отраслях обществоведения в 20-30-е годы. Пафос исследований заключался именно в подчеркивании совершенно особой природы тех реальных групп, которые возникали в различ­ных звеньях общественного организма в нашей стране. Это проявило себя и в обыденном употреблении самого понятия «коллек­тив». Широкое значение этого понятия, распространенное в на­шем обществе, относится практически к любым группам в рамках отдельного предприятия, учреждения, отрасли промышленности, географического района и т.д. Давно завоевали право на сущест­вование такие выражения, как «коллектив машиностроительного завода», «коллектив научно-исследовательского института», «кол­лектив трудящихся легкой промышленности», «коллектив рабочих и служащих такой-то области» и пр. Общий признак всех перечис­ленных групп заключается именно в том, что это специфические образования социалистического общества, и, таким образом тер­мин употреблялся в обыденной речи и в официальной политичес­кой и идеологической литературе. Социальная психология, иссле­дуя проблемы группы, в определенном смысле слова тоже вписа­лась в указанный контекст: развитие группы было интерпретиро­вано как достижение ею высшей стадии, каковая и была названа коллективом.

Чисто научное содержание специфики развиваемого подхода обусловлено тем, что для социальной психологии было важно вы­делить в широком значении термина именно тот аспект, который может быть исследован ее средствами, в рамках ее концептуаль­ных схем. Чтобы определить этот аспект, следует вспомнить об общем принципе подхода к группе в отечественной социальной психологии. Выделенные в социологическом анализе, объективно существующие социальные группы здесь изучаются как субъекты деятельности, т.е. прежде всего с точки зрения именно психологи­ческих характеристик этого субъекта. Иными словами, выявляют­ся те черты группы, которые воспринимаются членами данной группы как признаки некоторой психологической общности. По­скольку вычленение психологических характеристик группы осу­ществляется на основе принципа деятельности, постольку соци­ально-психологическое исследование группы предполагает как рас­смотрение уровней развития ее деятельности, так и роли этой со­вместной деятельности в формировании психологической общнос­ти, опосредования деятельностью всех групповых процессов.

Особое качество группы, связанной общей деятельностью, есть продукт развития группы. Тот факт, что это особое качество груп­пы, высший уровень ее развития было обозначено термином «кол­лектив», есть лишь дань упомянутой традиции. Хотя в сегодняш­них условиях нашего общества предложенное в марксистском упот­реблении понятие «коллектив» весьма спорно (может ли быть «кол­лектив частной фирмы» или «коллектив совместного российско-американского предприятия»?), в обыденной речи оно сохраняет ся. Нет оснований отказаться от него и в социальной психологии, учитывая отмеченную специфику его содержания

Что же касается разработки проблемы в истории отечествен­ной науки, то там содержится много полезного, в частности в ра­ботах А.С. Макаренко, где наряду с решением педагогических про­блем коллектива совершенно четко был обозначен и тот специфи­чески социально-психологический аспект исследования, который впоследствии был принят советской психологией. Важнейший признак коллектива, по Макаренко, — это не любая совместная деятельность, а социально-позитивная деятельность, отвечающая потребностям общества. Поэтому первым признаком коллектива как группы особого рода является именно его направленность, которая обеспечивает особое качество личностей, в него входя­щих, а именно — их целеустремленность, что и позволяет создать организацию с соответствующими органами управления и выделе­нием лиц, уполномоченных на выполнение определенных функ­ций. Природа отношений в коллективе обладает особым свойст­вом: признанием важнейшей роли совместной деятельности в ка­честве фактора, образующего коллектив и опосредующего всю сис­тему отношений между его членами. Такой подход предполагал сразу же и необходимость развития коллектива, неизбежность ряда стадий, которые он проходит, и по мере прохождения которых все названные качества полностью развертываются.