Понятие и значение института соучастия

В судебной практике нередки случаи, когда преступные последствия являются результатом действий нескольких лиц. Стечение действий нескольких лиц может носить случайный характер, когда эти дейст­вия направлены на один и тот же объект посягательства, но не объеди­нены общим умыслом. В этих случаях виновные лица могут и не по­дозревать о существовании друг друга. Вместе с тем стечение действий может явиться результатом субъективного согласования действий нес­кольких индивидов. Как отмечал СВ. Познышев, в этом случае имеет место виновное совершение одного преступления совместной деятель­ностью нескольких лиц¹.

В учении о преступлении институт соучастия — один из наиболее сложных и дискуссионных. Известный ученый Г.Е. Колоколов пи­сал, что соучастие представляет собой «венец» общего учения о пре­ступлении и справедливо считается труднейшим разделом уголовного права². Несколько позже, соглашаясь с такой оценкой, Н.С. Таганцев определил суть соучастия так: «К соучастию относятся лишь те совер­шенно своеобразные случаи стечения преступников, в коих является солидарная ответственность всех за каждого и каждого за всех; в си­лу этого условия учение о соучастии и получает значение самостоя­тельного института»³.

Статистические данные последнего десятилетия свидетельствуют о не­котором сокращении численности преступлений, совершаемых в соуча­стии, хотя уровень таких преступлен™ остается высоким. Так, если из об­щего числа выявленных лиц совершили преступление в составе группы:

См.: Познышев СВ. Основные начала науки уголовного права: Общая часть уголов­ного права. 2-е изд., испр. и доп. М., 1912. С. 372.

См.: Колоколов Г.Е. Уголовное право: Лекции. М., 1896. С. 412.

Таганцев Н.С Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Т. 1. СПб., 1902. С. 739.

Раздел третий. Преступление

в 2000 г. - 418 973 чел., то в 2001 г. - 376 939 чел., в 2004 г. - 321 559 чел., в 2005 г. - 317 793 чел., в 2006 г. - 302 947 чел., в 2007 г. - 270 222 чел., в 2008 г. - 227 374 чел., в 2009 г. - 192 973 чел., в 2010 г. - 173 784 чел., в январе—октябре 2011 г. — 137 159 чел.¹

Соучастием признается умышленное совместное участие двух или бо­лее лиц в совершении умышленного преступления(ст. 32 УК).

Институт соучастия возник тогда, когда появилась необходимость обосновать уголовную ответственность лиц, которые сами непосред­ственно преступления не совершали, но в различных формах оказы­вали содействие его выполнению. В уголовном законодательстве та­кое обоснование достигалось путем определения видов соучастников, форм и видов соучастия и дифференциации ответственности указан­ных лиц. В этом заключается служебная функция института соучастия в уголовном праве.

Соучастие представляет собой особую форму совершения преступле­ния. Особенность этой формы состоит в том, что оно не только сложно и неоднозначно применяется в судебно-следственной практике, но и по разному трактуется в доктрине уголовного права. Можно выделить не­сколько таких проблем.

Во-первых, это дискуссионный вопрос о правовой природесоуча­стия. Согласно одному подходу соучастие имеет акцессорную приро­ду (от лат. accessorium — «дополнительный», «несамостоятельный»). Это означает, что главной фигурой соучастия признается исполни­тель, в то время как деятельность остальных соучастников являет­ся вспомогательной, лишенной самостоятельного значения. Отсюда оценка действий соучастников и их ответственность полностью зави­сят от характера действий исполнителя и его ответственности: нака­зуемы действия исполнителя — наказуемы и действия соучастников; если же исполнитель не привлекается к ответственности (по причи­не невменяемости, смерти и др.), то исключается ответственность и соучастников. Кроме того, квалификация действий соучастников должна осуществляться по статье, предусматривающей действия ис­полнителя. Наиболее активный сторонник данной теории (в лите­ратуре она именуется логической акцессорностью), М.И. Ковалев считал, что состав преступления выполняется непосредственным

Это данные, опубликованные на официальном сайте МВД РФ. Вместе с тем, по дан­ным экспертов, официальная статистика не отражает реального положения с преступно­стью. Так, если официально в 2009 г. было зарегистрировано около 3 млн преступлений, то, по мнению экспертов, фактически в этом году было совершено не менее 26 млн пре­ступлений (см.: Теоретические основы исследования и анализа латентной преступности / Под ред. С. Иншакова. М., 2010). Можно полагать, что и реальная картина с групповой преступностью выглядит несколько иначе.

Глава XIV. Соучастие в преступлении

исполнителем, остальными же соучастниками «сам состав преступ­ления не выполняется», а в действиях подстрекателей и пособников есть некий «общий состав преступления», который и определяет их ответственность¹.

Сторонники другого подхода рассматривают соучастие как само­стоятельную форму преступной деятельности и поэтому критически оценивают первую концепцию².

Одним из принципов уголовного права является индивидуальная ответственность лица за совершение преступления. Согласно ст. 8 УК лицо может быть подвергнуто мерам уголовно-правового характера только тогда, когда оно совершит деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного УК. Однако это не означа­ет равную ответственность соучастников. Принцип равенства граждан перед законом (ст. 4 УК) следует понимать как равенство основания уголовной ответственности. В целях выбора оптимальной меры уго­ловно-правового воздействия налицо, совершившее преступление, ис­пользуется принцип индивидуализации ответственности. В частности, согласно ч. 1 ст. 34 УК «ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления», поэтому основания и пределы ответственности соучастников находятся не в действиях исполните­ля, а в собственных действиях каждого соучастника. Подтверждени­ем сказанному служит эксцесс исполнителя, при котором остальные соучастники отвечают не за фактически содеянное исполнителем, а в пределах, ранее согласованных ими. При смерти исполнителя, его невменяемости или недостижении им возраста уголовной ответствен­ности либо освобождении от уголовной ответственности на основа­нии ст. 75, 76 УК соучастники тем не менее привлекаются к уголовной ответственности на общих основаниях за виновное совершение ими общественно опасного деяния. Признаки, характеризующие исклю­чительно личность исполнителя (несовершеннолетний возраст, нали­чие малолетних детей, состояние здоровья и пр.), не могут распростра­няться на иных соучастников. Данная позиция нашла свое отражение

См.: Ковалев М.И. Уголовное право: Общая часть. М., 1997. С. 230-231. С неко­торыми оговорками акцессорную теорию поддерживает и А.В. Наумов. Вместе с тем он признает, что ответственность соучастников, будучи в основном зависимой от от­ветственности исполнителя, все же в определенной мере носит самостоятельный ха­рактер (Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 1: Общая часть. М., 2004. С. 301-305).

См., напр.: Гришаев П.И., Кригер ГЛ. Соучастие по уголовному праву. М., 1959. С. 172-173; Уголовное право России: Общая часть: Учебник/ Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. СПб., 2Q06. С. 564; Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. СПб., 2007. С. 19 (автор главы -Л.Л. Ермакова).

Раздел третий. Преступление

в законодательстве и судебной практике¹. Отметим, что добровольный отказ исполнителя от совершения преступления отнюдь не означает исключение ответственности других соучастников. О зависимости от­ветственности соучастников от ответственности исполнителя можно говорить лишь в том смысле, что исполнитель реализует преступные намерения соучастников, и если ему не удается осуществить это на­мерение достичь преступного результата, то ответственность осталь­ных соучастников, так же как и для исполнителя, наступает за приго­товление или покушение на преступление.

Во-вторых, не менее принципиальный характер носит ответ на во­прос: является ли определение соучастия,предусмотренное в ст. 32 УК, универсальным,охватывающим все случаи совершения одного преступ­ления несколькими лицами, в том числе предусмотренными Особен­ной частью УК? Несмотря на кажущийся однозначный ответ на этот вопрос, в современной доктрине уголовного права имеются иные мне­ния. Так, ЮЛ. Красиков считает, что статьи УК о соучастии и условиях уголовной ответственности за соучастие в преступлении не могут рас­пространяться на статьи Особенной части УК, содержащие признаки преступления, совершенного группой лиц, организованной группой и т.д.² Следует отметить, что действующее законодательство, как мы полагаем, не всегда корректно формулирует в УК признаки форм со­участия. Так, в ст. 282¹ понятие «экстремистское сообщество» опреде­ляется через понятие «организованная группа», что противоречит по­нятию сообщества, употребленного и охарактеризованного законода­телем в ч. 4 ст. 35 УК.

Как представляется, нормы Общей части УК относятся ко всем без исключения формам проявления преступной деятельности, описанным в Особенной части УК³. Другое дело, что законодатель, назвав в Об­щей части УК основные признаки того или иного проявления совмест-

См., напр., п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» (ВВС РФ. 2000. № 4).

Уголовное право России: Учебник для вузов/ Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Кра­сикова. Т. 1: Общая часть. М, 2000. С. 227-228. Заметим, что Ю.А. Красиков не является пионером в этой области: еще в 1960-х гг. украинский ученый Ф.Г. Бурчак выделял в ка­честве форм соучастия соисполните^ьство, соучастие в узком смысле слова (с распреде­лением ролей) и соучастие особого рода, непосредственно предусмотренное Особенной частью УК РФ (Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. Киев, 1969. С. 37-38, 65-66). Применительно к УК 1960 г. соучастием особого рода являлось создание антисоветской организации (ст. 72).

См. также: Агапов П.В. Проблемы противодействия организованной преступной деятельности. М., 2010. С. 94-97; Утямишев А., Якушева Т. Соотношение бандитизма и организации преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное пра­во. 2008. № 5. С. 69.

Глава XIV. Соучастие в преступлении

ной деятельности как определенной формы соучастия, затем добавляет в статье Особенной части УК какой-либо характерный признак или не­сколько таких признаков и говорит, что это уже не просто организован­ная группа, а, например, банда (добавив признак вооруженности) или не просто преступное сообщество, а незаконное вооруженное форми­рование (добавив признак вооруженности и незаконности появления). При этом банда не перестает быть организованной группой, а незакон­ное вооруженное формирование — преступным сообществом¹. Поло­жения Общей части УК, относящиеся к соучастию, имеют универсаль­ный характер и применяются ко всем случаям совершения группового преступления, в том числе предусмотренным Особенной частью УК.

Совершение преступления группой лиц — это не просто закреплен­ные в законе квалифицирующий признак и отягчающее обстоятельство (ст. 63 УК), а это еще и определенная форма соучастия, названная за­конодателем в Общей части и описываемая с помощью определенных признаков. С другой стороны, основные признаки соучастия являются необходимыми для любой разновидности совместной преступной дея­тельности виновных, для любого группового образования, предусмо­тренного в качестве конститутивного или квалифицирующего призна­ка состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК. Это положение находит подтверждение и в судебной практике. Так, со­гласно п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)» «предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в лю­бой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до нача­ла совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. При этом наряду с соисполнителями преступле-

B специальной литературе нет единства мнения о том, к какой форме соучастия отно­сится незаконное вооруженное формирование. Так, П.В. Агапов и А.Г. Хлебушкин считают, что незаконное вооруженное формирование - это разновидность организованной группы (см.: Агапов П.В., Хлебушкин А.Г. Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем: политико-правовой, криминологический и уголовно-правовой анализ. М., 2005. С. 114). Фактически признает незаконное вооруженное формирование разновид­ностью преступного сообщества и P.P. Галиакбаров (Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 312). Авторы научно-практического комментария к Уголов­ному кодексу Украины прямо относят военизированные или вооруженные формирования к разновидности преступных организаций (Научно-практический комментарий к Уголов­ному кодексу Украины / Под ред. Н.И. Мельника, Н.И. Хавронюка. Харьков, 2011. С. 814). По нашему мнению, несмотря на то, что законодатель не указал в диспозиции ст. 208 УК на цель, предусмотренную в ч. 4 ст. 35 УК, в качестве обязательного признака преступно­го сообщества (преступной организации) — совместного совершения одного или несколь­ких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финан­совой или иной материальной выгоды, — тем не менее незаконное вооруженное форми­рование структурно ближе к преступному сообществу, нежели к организованной группе.