Современные направления в исследовании восприятия

Последние годы характеризуются появ­лением некоторых новых тенденций в ис­следованиях по психологии восприятия. Во-первых, отмечено стирание резких гра­ней между отдельными направлениями исследований, их взаимопроникновение и взаимовлияние. Во-вторых, наметилась линия на усиление экологической валид-ности изучаемых и описываемых явлений. В-третьих, появился определенный крен в сторону поиска нейропсихологических перцептивных механизмов и построения на их основе модульных моделей восприя­тия. Наконец, приобрело значительный размах вычислительное моделирование процессов восприятия, использующее методологию построения искусственного интеллекта.

Бурное развитие технологии исследо­ваний, связанное прежде всего с много­кратно увеличившейся производитель­ностью вычислительной техники и новыми возможностями предъявляющей и регист­рирующей аппаратуры, открывает широ­кие возможности для экспериментирова­ния. Более того, возникли новые области прикладных исследований, связанные с построением визуальных интерфейсов для сложной аппаратуры и компьютеров, визуализацией многомерной дискретной информации, оценкой качества изображе­ния и звуковоспроизведения, деятель­ностью человека при имитации (виртуаль­ной или обогащенной) реальности и т. д. В целом, однако, следует признать, что,

3.2. Восприятие

несмотря на все возрастающий поток эмпирических данных и публикаций по тематике восприятия, исследователи про­должают вновь возвращаться к фундамен­тальным проблемам психологии восприя­тия, сформулированным еще классиками. Это означает, что новые решения этих про­блем, обладающие большей объяснитель­ной силой, могут быть получены только при существенном пересмотре некоторых постулатов и категорий психологии вос­приятия. Такая работа уже началась (идея образа мира А.Н.Леонтьева и теория прямого восприятия Дж. Гибсона) и, безу­словно, будет продолжена. Кратко обозна­чены некоторые из последних попыток продвинуться в этом направлении.

Искусственный интеллект и восприятие

Книги Д. Марра [1987] и Ш.Ульмана [1983] дают представление о вычислитель­ном подходе к зрительному восприятию. Предлагаются алгоритмы описания и пре­образования исходной стимульной инфор­мации для восстановления 3-мерных координат каждой точки изображения и детекции движения, выделения плоскос­тей, их цвета и освещенности, а также соединения плоскостей в отдельные объ­екты. «Зрительные программы» [Ullman, 1984] имеют уровневую организацию, используют как процедуры обработки «снизу вверх» (bottom-up), так и «сверху вниз» (top-down), а также обеспечивают селективное пространственное перерас­пределение вычислительных ресурсов.

Строгую математическую модель воспри­ятия, претендующую на охват широкого круга перцептивных способностей, предло­жили Б. Беннетт с коллегами [Bennett, Hoffman, Prakash, 1989]. Эта модель, полу­чившая название «Наблюдатель», выполня­ет логические операции по вероятностной интерпретации первичных перцептивных наблюдений в терминах воспринимае­мого объекта. Первичными наблюдениями могут быть как элементы низкоуровнего сенсорного анализа типа линий или гра­ниц, так и результаты высокоуровневых выводов, полученных другими Наблюдате­лями. Таким образом, с формальной точки

зрения перцептивная информация рассмат­ривается как малая посылка индуктивного силлогизма, не приводящего, как известно, к однозначному выводу. Один биологи­ческий индивид может обладать несколь­кими Наблюдателями, объединенными в сети разного типа с рекурсивными возмож­ностями, что позволяет объяснить, в част­ности, многие феномены когнитивных влияний на восприятие.

Когнитивная нейропсихология восприятия

Изучение распада перцептивных функ­ций дает важную информацию о структуре обслуживающих мозговых процессов и их локализации [Humphrey, Riddoch, 1987; Kosslyn et al., 1990]. В последнее время методика нейропсихологических исследо­ваний, традиционно использовавшая на­блюдения и эксперименты на больных с локальными поражениями мозга, допол­нилась техникой позитронно-эмиссион-ной томографии (PET) и магниторезонанс-ного отображения (MRI), что дает возмож­ность проводить строгие эксперименты на здоровых испытуемых. Первые результаты таких исследований дали впечатляющую объемную картину динамики мозговой активности в процессе выполнения пер­цептивных заданий [Posner, Raichle, 1994; Naatanen, 1992].

Основное допущение этого подхода — модулярность функций. Модули — это специализированные процессуальные моз­говые единицы, получающие входную информацию и выдающие на выходе спе­цифический ответ (см. [Fodor, 1983]). Выпадение какого-нибудь модуля ведет к утрате соответствующей функции. Взаимо­связь модулей образует «функциональную карту» мозга, наложенную на его анато­мическую карту.

Нейропсихологические данные накла­дывают ограничения на «технологические» элементы, являющиеся базовыми для вы­числительных моделей. Примером такого комбинированного подхода служит модель зрительного опознания и идентификации объектов, предложенная С. Косслиным и др. [Kosslyn et al., 1990]. Эта модель основы-

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

вается на систематическом обследовании больных с агнозиями и постулирует сущест­вование ряда процессуальных подсистем («центров»), организованных в соответствии с полученными данными. Она описывает функционирование процессов опознания у здоровых людей и в случае внесения в нее каких-то нарушений хорошо имити­рует клинические формы мозговых дефек­тов. Модель доказала свои возможности по дифференцировке дефектов разной этио­логии и способна выдавать рекомендации по типу диагностического задания, необ­ходимого для выявления комплексного нарушения опознания.

Восприятие объектов

Развитием подхода к опознанию объ­ектов на основе выделения их признаков явилась теория «Опознания по компонен­там», предложенная И. Бидерманом. Он считает, что необходим небольшой набор простых форм, чтобы описать все много­образие зрительных объектов, наподобие фонем для опознания слов. В теории Бидер-мана [Biederman, 1989] выделяется алфа­вит из 24 таких форм — геонов (геометри­ческих ионов), спецификой которых явля­ется их различие между собой независимо от точки наблюдения и устойчивость к зри­тельному шуму. Геоны представляют собой типичные фрагменты объектов, объеди­няющие смежные поверхности на основе параметра выпуклости. Рассмотренная И. Бидерманом [Biederman, 1987] четырех­уровневая структурная модель дает пред­ставление об операциях, приводящих к идентификации геона. Акивизация образа геона служит началом для построения об­раза всего объекта. Остается неясным, однако, каким образом происходит объ­единение активированных геонов, посколь­ку они могут сконструировать несколько разных объектов.

Восприятие движения

Идея Дж. Гибсона о том, что структура перемещающегося перед глазом оптичес­кого потока является наиболее важным

источником информации о движении на­блюдателя, получила математическое оформление в работе Д. Ли [Lee, 1974]. Он показал, что в оптическом потоке содер­жится информация о направлении и рас­стоянии до цели, а также о времени ее достижения. Например, в процессе локо-моции параметром удаленности внешнего объекта от наблюдателя служит отноше­ние между расстоянием от центра оптичес­кой структуры до соответствующего эле­мента текстуры и радиальной сетчаточной скоростью этого элемента. Было проде­монстрировано [Lee et al., 1982], что при выполнении прыжков в длину атлеты ори­ентируются именно на зрительные призна­ки для точного попадания ноги на доску отталкивания, поэтому они не выполняют стереотипных моторных программ. Во многих случаях, где требуется выполнить простые моторные реакции, нет необхо­димости оценивать такие параметры, как скорость, ускорение или расстояние, -достаточно иметь информацию о времени до столкновения, которую несет расширя­ющийся оптический паттерн.

Ряд исследователей (см. [Пик, Розенг-рен, 1990]) высказывают предположение, что при редукции или полном отсутствии зрительной информации человек, стараю­щийся выполнить двигательный акт, будь то локомоция или манипуляция, ориенти­руется на мысленную репрезентацию про­странственных отношений. Эти мыслен­ные репрезентации претерпевают в про­цессе движения те же трансформации, что и обычная зрительная сцена; тем самым обеспечивается достаточно высокая ус­пешность выполнения заданий даже при минимальной зрительной информации о цели.

Широкий спектр современных иссле­дований в области восприятия самодвиже­ния представлен в книгах Р.Воррен и А. Вертхейм [Warren, Wertheim, 1990], Дж. Каттинга [Cutting, 1986], а также в обзоре X. Валлаха [Wallach, 1987].

Особым классом перцептивных собы­тий является так называемое «живое» дви­жение, т. е. движение, которое не может быть описано с помощью ригидных транс­формаций элементов оптического потока [Гибсон, 1988; Johansson, 1973]. Примерами

3.2. Восприятие

такого движения служат перемещения муравьев в муравейнике, походка, езда на велосипеде, лицевая мимика и т. п. [Bassili, 1978; Kruse, Stadler, 1991]. При изучении механизмов идентификации инвариантной структуры биологического движения ши­роко используется метод «движущихся точек» (см. [Павлова, 1989]), когда экспо­нируется локальная информация от узло­вых точек структуры. Так, человеческая фигура может быть задана 8-9 светящи­мися точками, прикрепленными к основ­ным сочленениям. Если при статическом предъявлении такой точечной структуры идентификации не происходит вовсе, то восприятие ее биологического движения приводит не только к выделению класса движущейся структуры (человек, живот­ное, трава на ветру), но и к специфика­ции ее особенностей (тип локомоции, на­правление и скорость движения и т. д.). Более того, возможно даже опознать кон­кретного человека по его походке или мимике. Высказывается мнение, что вы­деление структуры и интерпретация при восприятии биологического движения являются процессами разного уровня (см. [Cutting, 1986; Johansson, von Hofsten, Jansson, 1980]).

Восприятие сцен

В цикле исследований, проведенных И. Джафаровым (Dzhafarov, 1992), сделана попытка построить формальную теорию трансформации метрики визуального про­странства при восприятии движения. Эф­фекты сжатия расстояния между двумя зрительными объектами, двигающимися в одном направлении и с одинаковой ско­ростью, обнаружены только в направлении движения как для неподвижного глаза, так и при свободном наблюдении. Установ­лены зависимости, связывающие величину этого эффекта со скоростью, а также с параметрами, влияющими на воспринима­емую скорость при фиксированной угло­вой скорости. В предлагаемой теории ис­пользуется негалилеевские трансформации пространственно-временных координат движущихся зрительных объектов. Зри­тельные деформации в процессе движения

являются сложной комбинацией геомет­рических трансформаций и изменений в распределении цвета/яркости, обусловлен­ных зрительными механизмами взаимо­действия и интеграции.

Интеграция сенсорной информации в процессе собственных движений наблюда­теля продолжает оставаться в фокусе ис­следовательских интересов. Так, в двух обзорных статьях, посвященных данной проблеме [Bridgeman, Van der Heijden, Velichkovsky, 1994; Wertheim, 1994], дела­ются (хотя и с разных позиций) попытки по-новому рассмотреть механизмы, опо­средующие переживание стабильности и движения видимого мира подвижным на­блюдателем. Хотя обе теории не прием­лют идею непосредственного восприятия Гибсона, они предлагают решения, кото­рые принципиально не выходят за рамки классического подхода к проблеме, разде­ляющего источники объективной и эго-информации о движении. Как показало широкое обсуждение этих работ (опубли­ковано одновременно с основными стать­ями), замена Вертгеймом «эфферентного» сигнала на «референтный», учитывающий положение взора в координатах внешнего пространства, а также механизм «перека­либровки» сигналов пространственного перемещения взора в процессе каждой фиксации, предложенный Бриджменом с соавторами, оставляют тем не менее много открытых вопросов.

Ряд новых феноменов стабильности видимого мира был получен в цикле экспе­риментов, где использовали метод опти­ческой трансформации зрительной обрат­ной связи [Барабанщиков, 1997; Барабан­щиков, Белопольский, Вергилес, 1980; Белопольский, 1978а]. Оказалось, что при изменении нормального режима функцио­нирования глазодвигательной системы, нарушавшем точностные параметры фик­сационных поворотов, оставался широкий диапазон условий, при которых сохраня­лась стабильность восприятия. Более того, при реальной зрительной сцене этот диа­пазон был шире, чем при точечных свето­вых стимулах, предъявляемых в темноте. Эти результаты, а также ряд других наблю­дений [Белопольский, 19786; Петров, Зенкин, 1976] не укладываются в рамки

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

как классической иннервационной теории, так и ее современных модификаций.

Вариантом метода трансформации зри­тельной обратной связи является привя­занное к движениям глаз манипулирова­ние параметрами изображения на экране дисплея. Развернувшиеся в рамках этой методической парадигмы исследования суммированы в книге, изданной под ре­дакцией К. Рэйнера [Eye movements..., 1992]. В исследовании Дж. МакКонки и К. Курье [McConkie, Currue, 1996] в мо­мент скачка глаза на заданный на картине объект смещали либо сам этот объект, либо фон, оставляя объект неподвижным, либо фон вместе с целевым объектом. Оказа­лось, что лучше всего замечается движе­ние цели, хуже — движение фона вместе с целью. На основании этих и других экс­периментов авторы выдвинули новую тео­рию стабильности видимого мира, где ре­шающая роль принадлежит процессам пространственной ориентировки в зоне будущего объекта фиксации. Данный метод позволяет проводить и хронометри­ческий анализ пространственного рас­пределения перцептивных ресурсов при рассматривании реалистичных сцен. Для этого используется техника «движущегося окна» или «движущейся скотомы» [Van Diepen, de Graef, Van Rensbergen, 1994; Van Diepen, de Graef, d'Ydewalle, 1995].

Список литературы

Арбиб М. Метафорический мозг. М.: Мир, 1976.

Барабанщиков В.А. Окуломоторные структу­ры восприятия. М.: ИП РАН, 1997.

Барабанщиков В.А., Белопольский В.И., Вергилес Н.Ю. Оптические методы трансформа­ции зрительной обратной связи//Психол. журн. 1980. Т. 1.

Белопольский В.И. Исследование глазодвига­тельной системы в условиях варьирования величины зрительной обратной связи//Движение глаз и зри­тельное восприятие. М.: Наука, 1978а. С. 84-117.

Белопольский В.И. О механизмах стабильно­сти видимого моря при ограничении поля зрения// Движение глаз и зрительное восприятие. М.: Наука, 19786. С. 171-182.

Белопольский В.И. Селективное внимание и регуляция движений глаз//Психол. журн. 1985. N 3. С. 56-73.

Бауэр Т. Психическое развитие младенца. М.: Мир, 1979.

Бахман Т.К. Психофизиология зрительной ма­скировки. Тарту: Изд-во ТГУ, 1989.

Величковский Б.М. Современная когнитивна-психология. М.: МГУ, 1982.

Венгер Л.А. Восприятие и обучение. М.: Про­свещение, 1969.

Вундт В. Очерк психологии. М.: Изд-во И.Н. Куш -неков и Ко, 1897.

Гибсон Дж. Экологический подход к зритель­ному восприятию. М.: Прогресс, 1988.

Гиппенрейтер Ю.Б. Движения человеческой: глаза. М.: МГУ, 1978.

Грегори Р.Л. Глаз и мозг: Психология зритель­ного восприятия. М.: Прогресс, 1970.

Гуревич Б.Х. Движения глаз как основа прост­ранственного зрения и как модель ппшагшьи*.д .л. Наука, 1971.

Движения глаз и зрительное восприятие/Под ред. Б.Ф. Ломова и др. М.: Наука, 1978.

Завалишин Н.В., Мучник И.Б. Модели зри­тельного восприятия и алгоритмы анализа изобра­жений. М.: Наука, 1974.

Запорожец А.В., Венгер Л.А., Зинченко В.П., Рузская А.Г. Восприятие и действие. М.: Просвеще­ние, 1967.

Зинченко В.П., Вергилес Н.Ю. Формирова­ние зрительного образа. М.: МГУ, 1969.

Зинченко В.П., Ломов Б.Ф. О функциях дви­жения руки и глаза в процессе восприятия//Вопр. психологии. 1960. № 1. С. 29-41.

Колеркс П. Некоторые психологические аспек­ты распознавания образов//Распознавание образов: Исследование живых и автоматических распознаю­щих систем. М.: Мир, 1970. С. 16-87.

Леонтьев А.Н. Ощущения и восприятия как об­разы предметного мира//Познавательные процессы: Ощущения, восприятие. М.: Педагогика, 1982. С. 32-50.

Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: АПН РСФСР, 1959.

Линдсей П., Норман Д. Переработка инфор­мации у человека. М.: Мир, 1974.

Логвиненко А.Д. Зрительное восприятие про­странства. М.: МГУ, 1981.

Марр Д. Зрение: Информ. подход к изучению представления и обработки зрительных образов. М.: Радио и связь, 1987.

Митькин А.А. Системная организация зритель­ных функций. М.: Наука, 1988.

Найссер У. Познание и реальность. М.: Про­гресс, 1981.

Натадзе Р.Г. Экспериментальные основы тео­рии установки Д.Н. Узнадзе//Психологическая наука в СССР. М., 1960. Т. 2. С. 114-167.

Носуленко В.Н. Психология слухового воспри­ятия. М.: Наука, 1988.

Нотой Д., Старк Л. Движения глаз и зритель­ное восприятие//Восприятие: механизмы и модели. М.: Мир, 1974.

Павлова М.А. Метод движущихся точек в ис­следовании зрительного восприятия событий//Пси-хол. журн. 1989. Т. 10, № 6. С. 91-99.

Петров А.П., Зенкин Г.М. Преобразования по­следовательного образа при движении наблюдате­ля, константность видимого поля и непредметные ме­ханизмы инвариантности//Физиология человека. 1976. Т. 2. С. 925-931.

Пиаже Ж. Генезис восприятиях/Эксперимен­тальная психология. М.: Прогресс, 1978. Вып. 6. С. 13-87.

Пик ГЛ., Розенгрен К. Зрительное управле­ние моторной деятельностью//Управление движени­ями. М.: Наука, 1990. С. 86-97.

3.2. Восприятие

Подвигни Н.Ф. Динамические свойства ней­ронных структур зрительной системы. Л.: Наука, 1979.

Подольский А.И. Формирование симультанно­го опознания. М.: МГУ, 1978.

Познавательные процессы: Ощущения, восприя­тие/Под ред. А.В. Запорожца, Б.Ф. Ломова, В.П. Зин-ченко. М.: Педагогика, 1982.

Прибрам К. Языки мозга. М.: Прогресс, 1975.

Психология восприятия/Под ред. Ломова Б.Ф. и др. М.: Наука, 1989.

Рок И. Введение в зрительное восприятие. Кн. 1-2. М.: Педагогика, 1980.

Сергиенко Е.А. Антиципация в раннем онтоге­незе. М.: Наука, 1992.

Скороходова О.И. Как я воспринимаю, пред­ставляю и понимаю окружающий мир. М., 1972.

Смирнов С.Д. Психология образа: проблема активности психического отражения. М.: МГУ, 1985.

Солсо Р. Когнитивная психология. М.: Тривола, 1996.

Столин В.В. Исследование порождения зри­тельного пространственного образах/Восприятие и деятельность. М.: МГУ, 1976. С. 101-208.

Титченер Э. Очерки психологии. СПб.: Изд. Ф. Павленкова, 1898.

Титченер Э.Б. Учебник психологии. Ч. 1-2. М.: Мир, 1914.

Тихомиров O.K. Структура мыслительной дея­тельности человека. М.: МГУ, 1969.

Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы п хологии установки. Тбилиси: Мецниереба, '

Ульман Ш. Принципы восприятия подвижных объектов. М.: Радио и связь, 1983.

Хрестоматия по ощущению и восприятию/Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, М.Б. Михалевской. М.: МГУ, 1975.

Шевелев И.А. Пластичность специализирован­ных детекторных свойств нейронов зрительной коры //Сенсорные системы. Л.: Наука, 1977. С. 20-36.

Шехтер М.С. Зрительное опознание: законо­мерности и механизмы. М.: Педагогика, 1981.

Эделмен Дж., Маунткасл В. Разумный мозг. М.: Мир, 1981.

Ярбус А.Р. Движения глаз в процессе зрения. М.: Наука, 1965.

All port F. H. Theories of perception and the concept of structure. N.Y: John Wiley, 1955.

Bassili J. Facial motion in the perception of faces and emotional expressions/A). Exp. Psychol.: Human Perception and Performance. 1978. V. 4. P. 373-379.

Bennett B.M., Hoffman D.D., Prakash C. Observer mechanics: A formal theory of perception. N.Y.: Acad. Press, 1989.

Biederman I. Higher-level vision//An invitation to cognitive science. Cambridge, MA: MIT Press, 1989.

Biederman I. Recognition-by-components: a theory of human image interpretation//Psychol. Rev. 1987. V. 94. P. 115-147.

Braunstein M.L. Depty perseption through motion. N.Y.: Acad. Press, 1976.

Breitmeyer B.G. Visual masking: An intergrative approach. N.Y.: Oxford Univ. Press, 1984.

Bridgeman В., Van der Heijden A.H.C., Velichkovsky B.M. A theory of visual stability across saccadic eye movements//Behavioral and Brain Sciences. 1994. V. 17. P. 247-292.

Brunswik E. Perception and the representative design of psychological experiments. Berkeley; Los Angeles: Univ. of California Press, 1956.

Cutting J.E. Perception with an eye for motion. Camridge, MA: MIT Press, 1986.

Dzhafarov E.N. Visual kinematics. I, II, III//J. Math. Psychol. 1992. V. 36, № 4. P. 471-546.

Eye movements and visual cognition: Scene perception and reading/Ed. K. Rayner. N.Y.: Springer, 1992.

Fodor J.A. The modularity of the mind: An essay on faculty psychology. Cambrige, MA: MIT Press, 1983.

Hochberg J.E. Perception. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, Inc., 1965.

Humphrey G., Riddoch M.J. (Eds.). Visual object processing: A cognitive neuropsychological approach. Hillsdale, N.J.: Erlbaum, 1987.

Johansson G. Configurations in event perception. Upsala: Almqvist and Wiksell, 1950.

Johansson G. Visual perception of biological motion and a model for its analysis//Perception and Psycholhysics. 1973. V. 14. P. 201-211.

Johansson G., von Hofsten G., Jansson G. Event perception//An. Rev. of Psychol. 1980. V. 31. P. 27-63.

Kosslyn S., Flynn A., Amsterdam J.B., Wang G. Components of high-level vision: a cognitive neuroscience analysis and accounts of neurological syndroms//Cognition. 1990. V 34. P. 203-277.

Kruse P., Stadler M. Kinematic cues in gait

cticn: gender specific movement gestalts//Studies

эп and action. Amsterdam, 1991. P. 154-161.

e D.N. Visual information dyring locomotion//

Perception: Essays in honor of James J. Gibson. Ithaca;

L: Cornell Univ. Press, 1974, P. 250-267.

Lee D.N., Lishman J.R., Thompson J.A. Visual regulation of gait in long jumping//J. Exp. Psychol.: Human Perception and Perfomance. 1982. V. 8. P. 448-459.

McConkie G.W., Currue C.E. Visual stability across saccades while viewing complex pictures//Exp. Psychol. Human Perception and Perfomance. 1996. V. 22. P. 222-247.

Naatanen R. Attention and brain function. Hillsdale, N.I.: Erlbaum, 1992.

Posner M.I. Chronometric explorations of mind. N.Y.: Erlbaum, 1978.

Posner M.I., Raichle M.E. Images of mind. N.Y.: Scietific American Books, 1994.

Ullman S. Visual routines//Cognition. 1984. V. 18. P. 97-159.

Van Diepen P., de Graef P., van Rensbergen J. On-line control of moving masks and windows on a complex background using the ATVista videografics adapter//Behavior Research Metholds, Instuments and Computers. 1994. V. 26, №. 4. P. 454-460.

Van Diepen P., de Graef P., d'Ydewalle G. Chronometry of foveal information extraction during scene perception//Eye Movement Research/ Eds. J.M. Findlay et al. 1995. P. 349-362.

Wallach H. On perception. N.Y.: Quadrangle; NewTimes Book, 1976.

Wallach H. Perceiving a stable environment when one moves//Ann. Rev. Psychol. 1987. V. 38. P. 1-27.

Warren R., Wertheim A.H. Perception and control of self-motion. Hillsdale, N.J.: Erlbaum, 1990.

Wertheim A.H. Motion perception during self-motion: The direct versus inferential controversy revisited //Behavioral and Brain Sciences. 1994. V. 17. P. 293-355.

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

Внимание

Введение

Внимание — проблема, наиболее изу­чаемая и в то же время порождающая наи­большее количество дискуссий в современ­ной психологии познавательных процессов. Все крупные психологические направления неизбежно выходили на проблему внима­ния, пытаясь описать круг явлений, кото­рый скрывается за этим понятием, и рас­крыть его механизмы.

На основании чего мы можем утверж­дать, что имеем дело с механизмами вни­мания? Какие феномены психической жизни описывает это понятие? В психо­логии принято выделять критерии внима­ния, которые затрагивают практически все стороны психической деятельности, начи­ная с внешних реакций и кончая субъек­тивными впечатлениями:

1. Внешние реакции— моторные, позно-
тонические, вегетативные, обеспечиваю­
щие условия лучшего восприятия сигнала.
К ним относятся поворот головы, фикса­
ции глаз, мимика и поза сосредоточения,
задержка дыхания, вегетативные компо­
ненты ориентировочной реакции.

2. Увеличение продуктивности когнитив­
ной деятельности.В данном случае речь
идет о повышении эффективности «вни­
мательного» действия (перцептивного,
мнемического, умственного, моторного)
по сравнению с «невнимательным».

3. Избирательность (селективность) ин­
формации.Этот критерий выражается в
возможности активно воспринимать, за­
поминать, анализировать лишь некоторую
часть поступающей информации, а также
реагировать только на ограниченный круг
внешних стимулов. Русский исследователь
Н.Н.Ланге подчеркивал, что внимание
есть относительное господство данного
представления в данный момент времени
[Ланге, 1893].

4. Ясность и отчетливость содержаний
сознания,находящихся в поле внимания.
Этот субъективный критерий был выдви­
нут в рамках психологии сознания. Все поле
сознание разделяется на фокальную об­
ласть и периферию. единицы фокальной

области сознания представляются устой­чивыми, яркими, а содержания его пери­ферии ясно неразличимы и сливаются в пульсирующее облако неопределенной формы. Такая структура сознания возможна не только при восприятии объектов, но и при воспоминаниях и размышлениях.

Один из необходимых моментов обсуж­дения — старая альтернатива: является ли внимание самостоятельным процессом или оно — сторона, аспект любой психи­ческой деятельности. С.Л. Рубинштейн считал, что внимание — динамическая характеристика протекания познаватель­ной деятельности: выражает преимущест­венную связь психической деятельности с определенным объектом, на котором она сосредоточена. Внимание — это избира­тельная направленность на тот или иной объект и сосредоточенность на нем, углуб­ленность в направленную на объект по­знавательную деятельность (Рубинштейн, 1946). Такого же взгляда придерживались Н.Ф. Добрынин (1975) и Ю.Б. Гиппенрей-тер [1983]. П.Я. Гальперин полагал, что внимание можно рассматривать как осо­бое умственное действие, и определял его как свернутое (автоматизированное) дей­ствие контроля [Гальперин, 1958].

В зарубежных концепциях также про­сматривается несколько тенденций в исследованиях внимания. Прежде всего можно выделить концепции, в которых внимание понимается как фильтрация или селекция информации и обеспечивается работой особого блока (Д. Бродбент, Э. Трейсман). Выделение блока селекции позволяет считать внимание отдельным психическим процессом. Кроме того, существуют подходы, рассматривающие внимание как активное предвосхищение и проявление работы всей системы перера­ботки информации (У. Найссер, Дж. Хох-берг). Отдельное место занимают теории, трактующие внимание как концентрацию умственного усилия на сенсорных или мысленных событиях [Солсо, 1996, с. 108]. Здесь важное место занимает модель Д. Канемана, предложившего рассматри­вать внимание как ограниченный энер­гетический ресурс, который может быть использован для решения тех или иных задач.

3.3. Внимание

Процессы и состояния внимания клас­сифицируют по разным основаниям: функциям и эффектам, генезу и механиз­мам, причинам, условиям и свойствам. Различение внимания на произвольное и непроизвольное историки психологии на­ходят уже у Аристотеля. Впоследствии было проведено полное и всестороннее описание всех разновидностей и свойств произвольного и непроизвольного внима­ния. «Произвольное вниманиевсегда быва­ет апперцептивным. Мы делаем сознатель­ные усилия для направления нашего вни­мания на известный объект только в том случае, если он связан с каким-нибудь ин­тересом...При непроизвольном внимании,направленном прямо на какой-нибудь объект восприятия, стимулом служит... значительная интенсивность, объем и вне­запность ощущения...» [Джемс, 1976]. Произвольное внимание служит для до­стижения заранее поставленной и принятой к исполнению цели. В случае непроизволь­ного внимания человек внимателен незави­симо от ближайших и отдаленных целей и даже вопреки им.

В работах, рассматривающих зрительное внимание, а также его связь с осознанием, описывается фокальное и периферическое внимание.Фокальное внимание обеспечи­вает нахождение объекта в области ясного видения в прямом и переносном смысле. Периферическое внимание распространя­ется на содержание краевой области со­знания (рис. 3.5).

Выделяют также направленность внима­нияна те или иные объекты, степень и

Рис. 3.5.Зрительное поле — основной фактор

зрительного внимания. Зрительное внимание

является наиболее распространенной областью

изучения внимания, а зрительное поле —

наиболее распространенной моделью

для описания внимания

объем внимания.Степень внимания — это характеристика его интенсивности. В плане субъективных переживаний оно оценива­ется как степень ясности и отчетливости переживаний. В современной когнитивной психологии под степенью внимания под­разумевают количество ресурсов, вклады­ваемых в переработку информации, и оце­нивают ее по уровню или глубине этой пе­реработки. Объем внимания определяют как число простых впечатлений или сти­мулов, осознаваемых ясно и отчетливо. Степень и объем внимания находятся в обратной зависимости: увеличение объема воспринимаемых элементов приводит к уменьшению степени и наоборот. Изме­нения общей направленности и объема внимания называют отвлечениями, или сдвигами внимания.Оценки частоты коле­баний и сдвигов характеризуют устойчи­вость вниманияк данному объекту. Сдвиги внимания с одного объекта на другой называют переключениями внимания.

Анализируя методические подходы к исследованию внимания. М. Познер [Posner, I982] выделяет три направления: методики, ориентированные на исследо­вание различных характеристик исполни­тельной и когнитивной деятельности; методики, основанные на анализе субъек­тивных переживаний, и методики, наце­ленные на изучение связи сознательного опыта с нейрональными механизмами. Первое направление наиболее разработано в рамках как когнитивной психологии, так и различных прикладных областей. Пока­зателями могут являться продуктивность и безошибочность, скорость и точность выполнения практических действий, ха­рактеристики воспроизведения и узнава­ния материала, скорость и безошибочность принятия решения и т. д. При этом иссле­дователи пытаются найти объективные корреляты процесса внимания. Это могут быть, например, движения глаз [Гиппен-рейтер, 1983] и другие компоненты ори­ентировочной реакции.

Как показывают результаты последних исследований, субъективный (внутренний, «сознательный») компонент переживания акта внимания имеет свои особенности и временные характеристики. Например, в одной из работ испытуемые должны были

3. ПОЗНАНИЕ И ОБЩЕНИЕ

переключать внимание с одного плана куба Неккера на другой. При этом взгляд оставался неподвижным и сосредоточен­ным на точке фиксации. Для переключе­ния с одного плана на другой испытуемым требовалось время и умственное усилие, но движения глаз не наблюдалось, по­скольку «перемещение» происходило лишь в поле внимания. Похожие данные были получены в ситуациях, когда испытуемых просили переключать внимание с глобаль­ной формы объекта на его детали [Vorberg, 1994].

Особое место занимают физиологи­ческие концепции внимания, в рамках которых был разработан оригинальный методический аппарат. Традиционно вни­мание в них связывают с понятиями «ак­тивация» (arousal) и «ориентировочная реакция» [Лурия, 1973]. Постулируется, что избирательный характер протекания психических процессов может быть до­стигнут лишь в состоянии бодрствования. Такое состояние обеспечивается механиз­мами, поддерживающими нужный тонус коры, которые связаны с работой активи­рующей ретикулярной формации. Как из­бирательное торможение релевантного входа, так и избирательная активация обеспечивается нисходящими влияниями ретикулярной формации, волокна которой из коры головного мозга направляются к двигательным ядрам спинного мозга и к ядрам ствола.

Понятие ориентировочного рефлекса, введенное в научный словарь И.П. Павло­вым, связано с активной реакцией живот­ного на каждое изменение обстановки, ко­торое проявляется через общее оживление и ряд избирательных реакций. Ориенти­ровочные реакции имеют вполне понят­ный биологический смысл и выражаются в отчетливых электрофизиологических, сосудистых и двигательных реакциях: повороте глаз и головы в сторону нового объекта, изменении кожно-гальваничес-кой реакции, сосудистых реакций, дыха­ния, возникновении явлений «десинхро-низации» в биоэлектрических реакциях мозга. Ориентировочные реакции можно рассматривать как аналог непроизвольного внимания. В качестве основы произволь-

ного внимания рассматривают нейро­физиологические механизмы антиципации как ожидание стимула или подготовитель­ного поведения [Люютинен, 1986].

В современной зарубежной науке нейро­физиологические исследования внимания привлекают все больший интерес специа­листов. Новые возможности в изучении проблемы внимания появились после усовершенствования методов регистрации вызванных событиями потенциалов био­электрической активности мозга. Они по­зволили проводить функциональный ана­лиз процессов внимания. Отечественная физиологическая школа также занимает достаточно сильные позиции в данной области исследований.

М. Познер считает, что эти три различ­ных направления в исследованиях внима­ния не согласованы ни в плане постановки задач, ни в плане используемого категори­ального аппарата. Он предлагает объеди­нить указанные подходы, использовав парадигму уровневой переработки инфор­мации. Такой подход согласуется с рядом направлений в отечественной психологии. Различные подходы к уровневому анализу процессов внимания предлагали А. Р. Лу­рия, Б.Ф. Ломов, А.Н. Леонтьев. В послед­нее годы особое значение в когнитивной психологии начали приобретать работы Н.А. Бернштейна по уровневой организа­ции психических процессов (см. [Velich-kovsky, 1994]). Наиболее перспективен многоплановый и многоуровневый подход к анализу процессов внимания: со стороны сознания, деятельности и физиологичес­ких процессов.