Иные федеральные нормативные правовые акты и их применение

Основная масса вопросов, относящихся к регулированию Действий и правовых отношений участников уголовного судопроизводства разрешена нормами УПК РФ. Новый УПК - это не только основной, но и единственный уголовно-процессуальный закон современной России. Одна­ко к регулированию уголовно-процессуальных отношений относятся неко­торые правовые нормы, содержащиеся также в других федеральных зако­нах. Например, для привлечения к уголовной ответственности члена Сове-

Раздел I. Общие положения

та Федерации и депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации необходимо преодолеть положения о неприкосно­венности указанных лиц, о чем вопрос может быть решен по представле­нию Генерального прокурора РФ в особом порядке и при наличии основа­ний - ст. 18, 21 Федерального закона «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального собрания Россий­ской Федерации» от 8 мая 1994 г. № 3-ФЗ (СЗ РФ. 1999. № 28. Ст. 3466). Специальный механизм лишения неприкосновенности ряда должностных лиц установлен Федеральным законом «О счетной палате Российской Фе­дерации» от 18 ноября 1994 г. (11 января 1995 г.) № 4-ФЗ (СЗ РФ. 1995. № 3. Ст. 167), Законом РФ «О статусе судей в Российской Федерации» от 26 июня 1992г. №3132-1 (Ведомости РФ. 1992. №30. Ст. 1792) и др. В указанных случаях важные положения, относящиеся к решению существенных для судопроизводства вопросов, содержатся в специальных законах, которые носят комплексный, межотраслевой характер. Поэтому при регулировании порядка заключения под стражу или привлечения в качестве обвиняемых кого-то из указанных лиц уголовно-процессуальный закон не вступает в коллизию с этими законами, а воспринимает их как реальность, взаимодей­ствует с ними (см. гл. 52 УПК).

В УПК имеются и другие нормы, которые никак нельзя считать только принадлежностью этого федерального закона. Так, определяя компетенцию различных звеньев федеральной системы судов общей юрисдикции, УПК исходит из их построения, данного в федеральном конституционном законе о судебной системе. Устанавливая процессуальную компетенцию, напри­мер, председателей Верховного Суда РФ, его заместителей, председателей областных и им соответствующих судов, УПК включает в «свою» систему норм или учитывает многие положения судоустройственных законов. При определении процессуальной компетенции носителей прокурорской власти он исходит из того построения прокуратуры, которое дано в федеральном законе о прокуратуре.

Отмечая, таким образом, факт формирования норм уголовно-процес­суального закона с учетом других федеральных законов, необходимо под­черкнуть, что и эти «другие законы», в свою очередь, имея уголовно-процессуальное содержание, должны соответствовать нормам УПК (име­ются в виду федеральные законы о прокуратуре, о милиции, об оператив­но-розыскной деятельности, об уголовно-исполнительной деятельности и т. п.). К сожалению, на практике иногда выявляются противоречия между УПК РФ и другими федеральными законами. В той мере, в какой противо­речия между нормами УПК и других федеральных законов и иных норма­тивных актов носят процессуальный характер или направлены на организа­цию применения уголовно-процессуальных норм, их можно разрешить на базе ст. 7 УПК РФ. Этой статьей установлено, в частности, что органы рас­следования, прокурор и суд не вправе применять федеральный закон, про-

Глава III. Источники уголовно-процессуального права

тиворечащий УПК, а при установлении несоответствия законов принимать решение в соответствии с нормами УПК.

Следует отметить, что эти предписания не носят универсального харак­тера. Существующие противоречия между нормами УК РФ и УПК РФ, в частности, нельзя разрешить в соответствии с положениями, содержащи­мися в ст. 7 УПК, так как УК и УПК имеют разный предмет правового ре­гулирования. Для уяснения высказанного суждения обратимся к положе­ниям, содержащимся в ст. 25 и 26 УПК, которые допускали прекращение уголовного дела ввиду примирения сторон или в связи с изменением об­становки, если против лица впервые осуществляется уголовное преследо­вание. Между тем УК РФ предусматривает возможность освобождения этих лиц от уголовной ответственности, если они впервые совершили преступление (ст. 76, 77 УК РФ). В рассматриваемых случаях прекраще­ние уголовных дел должно иметь место ввиду освобождения лиц от уго­ловной ответственности. Иначе говоря, в основе решения вопроса лежит уголовно-правовое основание. Уголовно-правовое значение имеет факт совершения преступления впервые. В то же время никакого уголовно-правового значения не имеет, подвергалось ли лицо уголовному пресле­дованию. Следовательно, в рассматриваемых случаях речь идет прежде всего об урегулировании уголовно-правовых отношений. И поэтому при­нимать решение следует на основе применения не уголовно-процессуаль­ного, а уголовного материального закона, так как выбор закона зависит от предмета правового регулирования. Не случайно еще до введения УПК РФ в действие законодатель вынужден был изменить ст. 25 и 26 УПК, сделав в их тексте прямую отсылку к ст. 76 и 77 УК РФ, оговорив, что предусмотренные указанными статьями УПК решения принимаются в случаях, предусмотренных УК РФ¹.