Глава одиннадцатая. монастырь нань-хуа

МОЙ 95-й ГОД (1934-1935)

Весной, в качестве следующего шага в направлении улучшения работы школы Винайи, я попросил Учителя дхармы Цы-чясоу стать ее директором. На втором месяце, во время вечерней медитации, находясь в состоянии похожим на сон, но на самом деле не являющимся таковым, я увидел Шестого Патриарха, который подошел ко мне и сказал:

"Пора тебе возвращаться". На следующее утро я сказал своему ученику Гуань-бэню: "Прошлой ночью я видел во сне Шестого Патриарха, который призывал меня вернуться на­зад. Может быть, моя обусловленная законом причины и следствия жизнь [в этом мире] подходит к концу?" Гуань-бэнь сказал несколько слов в утешение. На четвертом месяце мне опять приснился Шестой Патриарх, трижды побуждаю­щий меня вернуться назад. Я был очень удивлен этим, но вскоре после этого я получил несколько телеграмм от адми­нистрации провинции в Гуандуне с приглашением принять и реставрировать Храм Шестого Патриарха. Я вспомнил об этом святом месте Шестого Патриарха [Хуэй-нэна]. Оно остро нуждалось в ремонте, который не производился со времен последней реставрации Учителем Хань-шанем [1546-1623], так что я отправился в Линнань [древнее название провинции Гуандун].

Генерал Ли Хань-юнь, командовавший армией в Север­ном Гуандуне, в свое время отмечал, что монастырь Нань-хуа находится в полуразрушенном состоянии, и произвел кое-какие мелкие ремонтные работы, которые начались в ноябре 1933 года и закончились в октябре 1934-го. В ту зиму буддистские законники попросили меня дать наставления. Так как некоторые залы и здания монастыря Нань-ху пришли в негодность, и спальни пустовали, мы построили бамбуковые помещения, крытые соломой, чтобы разместить несколько сот гостей. Чиновники и знать Кантона и Шаогу-аня прибыли со своими семьями в большом количестве, чтобы получить наставления и стать моими учениками. Вечером семнадцатого дня одиннадцатого месяца, во время чтения заповедей Бодхисаттвы, пришел тигр, будто хотел получить наставления, и напугал всех присутствующих. Однако я поговорил с ним о правилах отшельнической жизни. Тигр все понял и спокойно ушел.

Прибытие Учителя в Цао-си (Из Сюй-Юнь Хэ Шан Фа Хуэй)

В 1934 году, второго дня восьмой луны. Учитель Сюй-юнь прибыл из Гу-шаня и, в сопровождении районных чиновников, образованных людей и простого люда, напра­вился в Цао-си. Случилось так, что этот день совпал с днем местного народного празднования очередной годовщины дня рождения Патриарха, и около десяти тысяч человек устреми­лось в монастырь для совершения воскурении.

У ВОРОТ ЦАО-СИ

Приблизившись к воротам, Учитель указал на них тростью и прочел нараспев:

Мечта стала явью теперь в Цао-си.²

Издалека бедный путник вернулся.³

И думать не стоит о том, чего нет и что есть.

И зеркалом светлым назвать сие будет ошибкой.⁵

Рясу и чашу руки другие приняли в полночь там, в Хуан Мэй 6

И свет над веками с тех пор воссиял, благоговенье святое внушая.

Кто из потомков Великого Дома может продолжить свой род,

Так, чтобы Светочи не угасали, и в поколеньях Духов­ность являли?⁷

У ВОРОТ МОНАСТЫРЯ БАО-ЛИНЬ 8

Учитель указал тростью на ворота и прочел нараспев:

Вот верная дорога к Цао-си.

Ворота в Драгоценный Лес открыты настежь.

Ученики сей Школы стран далеких десяти

Подходят к ним, в путь отправляясь дальний.

Когда достигнут Запредельного Блаженства мир,

Святая Пустота освобождается от пыли.9

У царства Дхармы ни окружности, ни центра нет¹⁰ —

Одни Ворота, за которыми всех школ знаменья.11

В ЗАЛЕ МАЙТРЕЙИ

Учитель вошел в зал и прочел нараспев:

Когда большой живот трясется в смехе громком,¹²
То тысячи лотосов белых с дождями пронзают насквозь все миры.13

С сумой тряпочной за плечами он, как Вселенная, велик¹⁴
Преемник Будды, проповедника в Саду Цветка Драко­на.15

После этого Учитель простерся ниц перед статуей Май-трейи.

ПЕРЕД РАКОЙ ВЭЙТО16

Учитель прочел нараспев:

Помочь нуждающимся всем ты в виде юноши прихо­дишь,

И побеждаешь вурдалаков и чертей с величием, что трепет вызывает.

У нас звучит еще в ушах та проповедь с горы Стервятника Вершины,

О, доблестный и пылкий генерал!
О, подлинный Защитник Дхармь!17

После этого Учитель простерся ниц перед статуей Вэйто.

В ЗАЛЕ ПЯТОГО ПАТРИАРХА

Учитель прочел нараспев:

То семя Истины Высокой, посаженное в грунт Земли Восточной,

Взошло цветком из лепестков пяти.¹⁸
От Сю на севере, от Нэн на юге И листьев, и ветвей теперь везде немало.

После этого Учитель простерся ниц перед Пятым Патриархом.

В ЗАЛЕ ШЕСТОГО ПАТРИАРХА

Держа в руке благовонные палочки, Учитель прочел нараспев:

Каждый год в день второй восьмого и в восьмой день месяца второго²⁰

Небо прорезают стаи птиц.²¹
Хоть не скрыта она никогда во Вселенной,²²
Ее не постиг бы и сам Ли Лоу.²³
Как же тогда ее в принципе можно познать?
Совершив воскурения, он продолжал:

Сегодня все ясно, как никогда!

ПЕРЕД РАКОЙ УЧИТЕЛЯ ХАНЬ-ШАНЯ

Держа благовонные палочки, учитель произнес нарас­пев:

В своих краях соперника не знал он.²⁵

Теперь он есть. Зовут его Гу-шань.²⁶

Воспоминанье это, между прочим,

Раскаяться за ум неугомонный принуждает.²⁷

А что неугомонность есть такое? Позвав учеников. Учитель продолжил:

Два глиняных вола дерутся за право в море шагнуть.²⁸

Когда я воскуренья совершаю, то всякий раз я сердцем опечален.²⁹

После совершения воскурения. Учитель продолжил:

Теперь это Дэ-цин,³⁰

И был Дэ-цином прежде.³¹

При встрече настоящего с былым мы видим измененье формы.³²

Упадок дхармы и ее расцвет от доли зла или добра зависят,³³

Но вот она в лесах и травах - была и есть, и будет, как всегда.³⁴

После этого Учитель простерся ниц перед Хань-шанем.

В ГЛАВНОМ ЗАЛЕ

Держа благовонные палочки, Учитель прочел нараспев:

О, Господи, Учитель Сахи!³⁵

Из всех учений изначальных, данных нам,

Прекраснее и глубже дхармы нет.³⁶

Но кто есть Будда, и кто есть живое существо?³⁷ После этого Учитель простерся ниц перед Буддой.

В КОМНАТЕ НАСТОЯТЕЛЯ

Учитель вошел в комнату настоятеля и прочел нараспев:

В комнату Достойного вхожу,

И в кресло патриаршье забираюсь.³⁸

И крепко Вертикальный Меч держа,³⁹

Праведный Высший Указ диктую.⁴⁰

Именно здесь Патриарх и все Предки

Дхарме учили людей во их благо.

Никчемный здесь сегодня человек.

И что он делает? Учитель щелкнул пальцами трижды и продолжил:⁴¹

Эти щелчки открывают 80000 дверей дхармы⁴²

И указуют к состоянью Татхагаты путь прямой.⁴³

Затем Учитель простерся ниц перед статуей Будды.

В ЗАЛЕ ДХАРМЫ

Указывая тростью на царский трон дхармы,. Учитель прочел нараспев:

Величие трона сего бесценного

Один мудрец передавал другому мудрецу.⁴⁴

Смотри, и под любым углом увидишь⁴⁵

Все дхармы в их бездонной глубине.⁴⁶

Если на солнце голову вскинешь,

Давление спадет и ускользнет вся суть.⁴⁷

И даже глазу из железа со зрачком из меди,

В упор смотрящему, увидеть не дано.⁴⁸

Пришествие монаха горного -

Сам по себе обычный факт.

Коль острым взором хочешь все края окинуть,

То более высокую вершину подбери.⁴⁹

Учитель указал тростью на трон и продолжил:

Начнем восхождение!

Поднявшись на трон с зажженными благовонными па­лочками в руке, он прочел нараспев:

Эти палочки благовонные

Не небом посланы нам.

Но разве они земные?⁵¹

Они дымят в кадиле

Как жертвоприношенье нашему Учителю Шакьямуни Будде,

Всем Буддам и Бодхисаттвам,

Всем мудрецам и Патриархам Индии и сей Земли Восточной,

Арье Джнанабхайсаджье, построившему этот монастырь,⁵²

Великому Учителю - Шестому Патриарху,

И всем Учителям, радевшим за успехи Школы этой

Пусть ярче светит солнце Будды,

Пусть Колесо Закона вращается всегда!

Затем Учитель поправил рясу и сел, после чего старший монах произнес нараспев:

Все слоны и драконы, собравшиеся здесь на пиршество дхармы,

Должны найти Высшее Значение.⁵⁴

Держа в руке трость. Учитель сказал:

"Ясно, что в это великое событие⁵⁵ вовлечена не одна единственная дхарма.56 Причин основополагающих и второс­тепенных много, и они не исчезают. После ухода Хань-шаня, я пришел сюда. Реставрация этого древнего монастыря будет зависеть от многих причин, связанных с пожертвованиями. Монастырь был основан Арьей Джнанабхайсаджьей, предска­завшим, что примерно через 170 лет великий Святой⁵⁷ придет сюда проповедовать дхарму ради освобождения людей, и что достигших святости последователей будет так много, как деревьев в лесу. Отсюда и название "Драгоценный Лес". Со времен Шестого Патриарха, пришедшего сюда учить и обра­щать людей в веру, прошло более тысячи с лишним лет, и бесчисленное множество живых существ достигло освобожде­ния. Периоды процветания чередовались с периодами упадка. Во времена династии Мин предок наш Хань-шань восстановил монастырь и оживил эту Школу. С тех пор прошло более трех столетий, и за весь этот период отсутствие достойного приемника привело монастырь в непотребное состояние.

Когда я был в Гу-шани, мне приснился Шестой Патри­арх, трижды призвавший меня вернуться сюда. В то же время высокие чиновники и упасаки, спонсирующие реконструк­цию монастыря, послали своих представителей ко мне в Гу-шань с просьбой возглавить его. Их преданность делу была велика, и я был вынужден уступить их просьбам. Теперь, как видите, занимаю это тронное место. Мне стыдно, что я недостаточно добродетелен и мудр, и плохой администратор. Поэтому я должен полагаться на вас, чтоб увядающая ветвь растения оросилась амритой 58 и над домом в огне⁵⁹ появились дождевые облака сострадания. Вместе мы сделаем все, что в наших силах, дабы сохранить монастырь Шестого Патриар­ха.

Стараясь очень сохранить его,

Что в данный миг я совершаю?

Соединив ладони вместе, Учитель повернулся направо, потом - налево в знак приветствия и сказал:

Под складкой моей рясы скрываются четыре царствен­ных бога.⁶⁰

После этого Учитель сошел со своего трона.

Примечания

1. Хуэй-нэн (638-713) был знаменитым Шестым Пат­риархом чаньской школы, после которого доктрина Вы­сшего Разума по-настоящему начала процветать в Китае. В древности монастырь Нань-хуа носил название "Бао-линь" или "Драгоценный Лес" в честь индийского адепта Трипита-ки Джнанабхайсаджьи, посетившего это место в начале шес­того столетия и настоявшего на том, чтобы здесь был построен монастырь. Он также предсказал, что примерно через 170 лет после постройки монастыря там появится Бодхисаттва во плоти. До сих пор, телесно присутствуя, он и Шестой Патриарх сидят в безмятежной позе в Нань-хуа.

2. Гу-шаньский сон стал явью в Цао-си.

3. Буквально: из-за горизонта, из далекой Гу-шани. Монах называет себя "бедняком" потому, что у него, дей­ствительно, нет ни гроша.

4. Все уловки обучающей школы должны быть оставле­ны там, где ум является непосредственным объектом мгно­венного просветления.

5. Даже Шэнь-сю ошибался, сравнивая ум с чистым зеркалом. Ум просто неописуем. (См. гатху Шэнь-сю в Алтарной Сутре Шестого Патриарха).

6. Передача [истины] Патриархом Пятым - Шестому Патриарху. (См. Алтарную Сутру).

7. Светильники, передаваемые Патриархами друг другу, раскрывающие суть доктрины Ума.

8. Первоначально он назывался "Монастырем Бао-линь".

9. Внутренняя природа в основе своей чиста и не подвер­жена загрязнению.

10. Царство Дхармы, дхармадхату на санскр., всеединая духовная фундаментальная реальность, являющаяся осно­вой или причиной всех вещей, абсолют как источник творе­ния. Это царство не внутри, не вовне, не между двух [с позиций дуализма].

11. Единственная дверь, открывающая путь от смерти к нирване, то есть чаньская Школа, содержащая все удивительное, присущее другим школам.

12. Имеется в виду чаньский раскатистый смех, раскрывающий тайны действительно смеющегося Ума. Майтрея представлен в Китае статуей с широкой улыбкой и большим

животом, символизирующим безграничное добросердечие.

13. Белый лотос является символом Чистой Земли каждого Будды. Когда осознана внутренняя природа, шесть жизненных миров преобразуются в Чистые Земли.

14. Во времена династии Лиан (907-921) жил один монах, носивший с собой тряпочный мешок повсюду, куда бы он ни шел. Его прозвали "тряпочно-мешочным монахом". Перед самой смертью он сел на скалу и нараспев продекламировал гатху, свидетельствующую о том, что он был воплощением Майтрейи. После смерти он появлялся в различных местах также с тряпочным мешком за спиной. Майтрейя обладал способностью появляться повсюду, потому что его духовное тело неизмеримо как космос.

15. Майтрейя - это буддистский мессия, или следующий Будда, находящийся в настоящее время на небесах Тушита. Его пришествие ожидается через пять тысяч лет после нирваны Шакьямуни Будды. Он достигнет просветления под деревом Бодхи, называемом "Деревом Цветка Дракона", и освободит все живые существа.

16. Один из генералов царя Богов Юга, стражник храма. Он поклялся защищать дхарму Будды в восточных, западных и южных мирах, то есть пурвавидэху, апарагоданью и джамбудвипу (нашу землю) соответственно.

17. То есть наказ Будды всем защитникам дхармы, слушавшим Его толкование сутр. Восклицание в западном стиле "Эй" используется здесь вместо имеющегося в тексте "Я", неизвестного на Западе. Этот крик вырвался из уст просветленных учителей, чтобы обозначить присутствие эго­истичного ума, который, собственно, это и произнес, прямо указывая на Высший Ум, способный привести к познанию внутренней природы и достижению совершенства Будды.

18. Бодхидхарма пришел с Востока и передал свою рясу первому из Пяти китайских Патриархов. Отсюда пять лепес­тков.

19. Шэнь-сю и Хуэй-нэн (Шестой Патриарх) проповедо­вали чаньскую дхарму на Севере и на Юге соответственно, и передали ее своим сменяющим друг друга последователям, распространившим ее по всей стране.

20. День рождения Патриарха выпал на второй день восьмой луны. Учитель поменял местами день и месяц, чтобы стереть все следы Времени, которому нет места в чертоге абсолютной Мудрости.

21. Птица не оставляет следа в небе. Таким образом, Пространство также исчезает.

22. Внутренняя природа вездесуща, но непостижима для людей заблуждающихся. Она не имеет имени, и слово "она" условно используется для обозначения невыразимого.

23. Ли Лоу, человек упоминаемый Мэн-цзы, был совре­менником Хуан Ди и мог видеть даже волос за сто шагов.Внутренняя природа не может быть увидена даже умнейши­ми заблуждающимися.

24. Сегодня, благодаря Патриарху, внутренняя природа может быть постигнута по его методу.

25. У Хань-шаня не было соперников на почетном поприще восстановления монастыря Шестого Патриарха в 1602 году (См. Автобиографию Хань-шаня).

26. Теперь Учитель Сюй-юн также удостоился чести восстанавливать тот же монастырь. Отсюда конкурент в лице Хань-шаня.

27. Воспоминание о беспокойстве ума, вызванного за­блуждением.

28. Учитель призвал своих последователей разделаться с дуалистическим подходом к действительности - причиной заблуждения. Два глиняных вола - это дуализм, расщепляющий нашу целостную внутреннюю природу на "эго" (я) и "других" (не-я). Следует отбросить иллюзорные дуалисти­ческие воззрения, чтобы осознать свою неделимую природу.

29. Всякий раз, когда я преподношу благовонные палоч­ки Будде, я думаю с сердцем преисполненным грустью о заблуждающихся существах живых, отворачивающихся от праведной дхармы.

30. В молодости Учитель Сюй-юнь использовал имя Дэ-цин.

31. Дэ-цином также называл себя Хань-шань, пока он не назвал себя "Хань-шанем" в честь "Глупой Горы".

32. Таким образом, Дэ-цин древний и Дэ-цин современ­ный встречаются в том же монастыре, переданном обоим в одинаково ужасном состоянии, и который они оба восстанав­ливали, хотя и в разное время. Хань-шань перешел в нирва­ну, тогда как Сюй-юнь еще пребывал в человеческом облике.

33. Эта Школа была возрождена Хань-шанем, и после периода подъема пришла в упадок. Теперь Учитель делал то же самое.

34. Несмотря на чередующиеся периоды подъема и упадка, внутренняя природа всегда постоянна как в лесах, так и на лугах, то есть она везде и она неизменна.

35. "Саха", санскритское слово, означает наш мир. Будда был Учителем этого мира.

36. Будда призывал своих последователей к борьбе за достижение "стойкости несотворенного" во имя избавления от иллюзорной самсары рождения и смерти.

37. Будда и существа, наделенные органами чувств, одной природы. В чем разница? Познание внутренней приро­ды приведет, согласно чаньской Школе, к достижению совер­шенства Будды.

38. Цитата из Лотосовой Сутры, комната или дом, сиденье или трон представляют собой соответственно Дом Татхагаты или Сострадание и Трон Татхагаты в абсолютной пустоте, то есть неизменность.

39. Неразрушимый меч мудрости находился в горизон­тальном положении для того, чтобы поставить преграду проникновению ложного, то есть для того, чтобы положить конец всякому ложному мышлению.

40. Это чаньский термин, означающий правильную команду или приказ Высшего Проводника, уподобленный безоговорочному приказу главнокомандующего. Обнаружить ум, который фактически дал команду щелкнуть пальцами "трижды", значит выявить присутствие тройного тела (Три-кайя) в одном.

42. Цифра восемь символизирует восьмое сознание или алайю-виджвяну - внутреннюю природу, непостижимую вследствие заблуждения. Было создано много дхарм, ориен­тированных на различные виды заблуждения. Они составили то, что было названо "обучающей школой", конечной целью которой было достижение просветления. Щелканье пальца­ми в чаньской Школе было также дхармой, которая непосред­ственно призывала ум познать внутреннюю природу и до­стичь совершенства Будды. Поэтому эти щелканья пальцами также имели целью призвать к полному совершенству всех других дхарм.

43. Чань гарантирует "прямое вхождение" в состояние Татхагаты без необходимости прохождения через последова­тельные стадии святости перед конечным просветлением. На чаньском языке это называется "прямым или непосредствен­ным вхождением".

44. От мудреца к мудрецу. Дословно - от предка к предку.

45. С точек зрения под всеми углами для чань нет никаких препятствий.

46. С чаньской точки зрения все дхармы могут быть правильно истолкованы во всей их глубине.

47. Когда ум блуждает в плоскости внешнего, чаньскии метод ускользает, отрезая путь к любому различению, постижению.

48. Ум, даже отвлеченный от органов чувств, информационного потока и сознания, даже уподобившийся железным глазам с медными зрачками, которые нечувствительны к. всему внешнему, все еще неспособен постичь внутреннюю природу. Такое состояние человек испытывает, достигнув верхушки мачты высотой в сто футов. (См. "Песню бортовой балки" из автобиографии Хань-шаня.)

49. С вершины мачты в сто футов человеку необходимо шагнуть вперед, чтобы его внутренняя природа стала пол­ностью видна везде, во всех десяти пространственных измерениях.

50. Давайте совершим восхождение по трансцендентальной тропе.

51. Благовонные палочки - это всего лишь творение ума

52. См. Алтарную Сутру Шестого Патриарха.

53. Драконы и слоны: уважительные слова, отнесенные ко всему собранию, ищущему просветления. Пиршество дхармы: проповедь, утоляющая голод искателей истины.

54. Высшее Значение. В Обучающей Школе этот термин означает Высшую Реальность. В чаньском зале он означает:

"Пожалуйста, загляните в свой ум для достижения просвет­ления". Это предложение всегда читается нараспев руководителем собрания перед проповедью Учителя.

55. Раскрытие ума для постижения внутренней природы и достижения совершенства Будды.

56. Внутренняя природа в основе своей чиста, и не требуется никакой дхармы для ее постижения. Достаточно положить конец ложному мышлению и познать свой ум.

57. Шестой Патриарх.

58. Божественный напиток.

59. Дом в огне: Самсара, наш мир. Цитата из Лотосовой Сутры.

60. Я с уверенностью могу положиться также на четырех божественных царей, чьи высокие статуи стоят у входа в монастырь и которые появлялись, когда Патриарх разверты­вал свою нисидану, или кусок ткани для сидения. (См. вступление Фа Хайя к Алтарной Сутре Шестого Патриарха.}

МОЙ 96-й ГОД (1935-1936)

В ту весну, генерала Ли Хань-юня перевели в восточный район Гуандуна, и мы лишились той ценной поддержки, которую он нам оказывал, и начали испытывать все большие и большие трудности в реставрации монастыря. После чтения наставлений я был приглашен Больничной Сетью Дунхуа в Гонконге совершить обряды в упокоение душ людей, умер­ших на земле и в воде. Для этой цели были возведены алтари в храмах Дун-лянь и Цзюэ-юань. После совершения обрядов я вернулся в монастырь Гу-шань и подал в отставку с поста настоятеля. Я попросил управляющего монастырем, старого Учителя Чжун-хуэя, занять освободившийся пост. Затем я вернулся в монастырь Нань-хуа, где реставрировал Зал Шестого Патриарха и построил Раку Авалокитешвары, плюс спальные помещения. В ту зиму три кедра за монастырем, посаженные во времена династии Сун [960-1279] и увядавшие на протяжении последних нескольких столетий, неожиданно распустили листву. Учитель Гуань-бэнь, руководитель собра­ния, засвидетельствовал это редкое событие в песне, текст которой был высечен упасакой Цэнь Сюэ-лу на каменной плитке в монастыре.

МОЙ 97-й ГОД (1936-1937)

После чтения наставлений весной, реставрация монас­тыря Нань-хуа постепенно завершилась. Господин Линь-шэнь, президент республики, а также министр Чу-чжэн и генерал Чан Кайши прибыли в монастырь один за одним. Президент Линь и министр Чу учредили фонд, финансирую­щий перестройку главного зала, а генерал Чан Кай-щи в качестве своего вклада поставил рабочую силу, так что нам удалось изменить направление течения ручья Цао-си, протекавшего мимо монастыря. Однако изменение направле­ния течения этого ручья в конечном итоге не потребовало рабочей силы, а стало возможным благодаря помощи духов­ных стражей дхармы.

Примечание упасаки Цэнь Сюэ-лу

Первоначально ручей Цао-си протекал в 1400 футах от монастыря. Поскольку его долгое время не чистили, то будучи переполненным камнями и илом, он изменил направ­ление течения на северное и направился прямо к монастырю. Чтобы вернуть его назад в прежнее русло, потребовалось бы 3000 рабочих и стоило бы очень дорого. Когда началась подготовка к работе, вечером двадцатого дня седьмого меся­ца, неожиданно разразилась сильная гроза, продлившаяся всю ночь. На следующее утро сильные водяные потоки разрушили берега ручья Цао-си, образовав новое русло имен­но там, где мы его планировали. Прежнее русло было переполнено песком и камнями, которые возвышались на несколько футов над прежними берегами. В общем, казалось, будто божественные стражи монастыря помогли нам скор­ректировать течение этого ручья.

МОЙ 98-й ГОД (1937-1938)

Весной, после чтения наставлений, я был приглашен Гуандунской Буддистской Ассоциацией в Кантон, где я дал толкование сутрами принял Тибетских Лам и их последова­телей. Преданные ученики из соседнего города Фу-шань попросили меня провести церемонию открытия ступы, возве­денной в храме Жэнь-шоу. Затем я вернулся в монастырь Нань-хуа, где руководил ремонтом храмовых зданий.

МОЙ 99-й ГОД (1938-1939)

Весной, после чтения наставлений, я отправился в Кантон, где дал толкование сутрам, после чего прибыл в Гонконг для совершения обряда Махакаруны 1 в храмах Дун-лянь Цзуэ-юань. После этого я вернулся в монастырь Нань-хуа.

Примечания

1. Этот обряд обычно включает чтение Дхарани Великого Сострадания (Махакаруны) Авалокитешвары или Гуаньинь Бодхисаттвы. Иногда возводится специальный алтарь с мандалой Гарбхадхату или группой "Чрева Сокровищницы" с долгой литургией, целью которой является передача концен­трированной духовной энергии больным, умирающим или умершим.

МОЙ 100-й ГОД (1939-1940)

Во время чтения наставлений весной, в монастырь за наставлениями пришло огромное количество людей, вследст­вие разразившейся на севере вражды. Я предложил, в связи с большим количеством жертв как среди солдат, так и среди гражданского населения, всем ученикам Будды каждый день посвящать два часа раскаянию, молитвам в упокоение душ умерших и о скорейшем прекращении всякой вражды. Я также призвал всех экономить деньги на еде для создания фонда помощи нуждающимся. Мои предложения были одоб­рены и приняты к исполнению.

МОЙ 101-й ГОД (1940-1941)

Той весной, как обычно, я давал наставления. Японс­кая армия вскоре заняла Кантон, и все гражданские и военные департаменты были эвакуированы в Цюйцзян. Там собралось огромное число монахов со всех частей провинции. Я произвел ремонт храма Да-цзянь (Большое Зеркало) и использовал его как часть монастыря Нань-хуа, пригодную для приема посетителей. С той же целью я также отремонти­ровал монастырь Юэ-хуа (Лунный Цветок).

МОЙ 102-й ГОД (1941-1942)

Весной, после чтения наставлений, я передал прави­тельству провинции сумму в 200000 долларов, собранную моими учениками и другими преданными буддизму людьми за предыдущие два года на нужды жертв голода в Цюйцзян-ской области.

Той осенью Гуандунская Буддистская Ассоциация пе­реехала в Цюйцзян и выбрала меня президентом, а упасака Чжан-лянь стал вице-президентом.

МОЙ 103-й ГОД (1942-1943)

Во время чтения наставлений в ту весну, некий дух, живший на монастырском дереве, явился за наставлениями. Учитель Гуань-бэнь, настоятель храма, засвидетельствовал это необычное явление следующим образом:

Во время чтения наставлений, явился какой-то монах и попросил дать наставления ему, бхикшу. Он сказал, что его зовут Чжаном, и что он родом из Цюйцзяна, что ему 34 года но до сих пор он не нашел никого, кто обрил бы ему голову Его спросили, есть ли у него с собой церемониальная ряса и предметы, необходимые для такого случая. Он сказал, что у него их нет. Поскольку он был откровенен и искренен, ему дали все необходимое и присвоили дхармовое имя Чжан-ю. Ожидая своей очереди, он усердно трудился, занимаясь уборкой храма. Он вел себя сдержано, и не разговаривал с другими монахами, когда его пускали в Зал Винайи. Oн безукоризненно соблюдал все правила, но, прослушав Запо­веди Бодхисаттвы, куда-то исчез, оставив свою рясу и учени­ческое свидетельство в Зале Винайи. Об этом инциденте вскоре все позабыли..... В следующем году, перед чтением наставлений. Учителю Сюй-юню приснился сон, будто этот монах пришел и попросил свидетельство. На вопрос, где он был после получения наставлений, он ответил, что никуда не уходил, так как жил у бога земли. Его свидетельство было потом сожжено в виде жертвоприношения, и таким образом вернулось к нему.

Летом и осенью мы ремонтировали женское отделение Ву-цзиня, для приема всех монахинь, при­бывающих в Цюйцзян. Храм Да-цзянь был только что перестроен, но ремонт монастыря Нань-хуа был еще не завершен. Время от времени я получал консультации из монастыря Гу-шань по различным вопросам. Таким образом, я был постоянно занят работой. Кроме всего прочего, япон­ские бомбардировщики каждый день беспокоили нас, проле­тая над монастырем на свои задания.

Примечание Цэнь Сюэ-лу, издателя Сюй-юня.

После оккупации японцами Кантона, во время войны столицей провинции стал Цюйцзян, и высокопоставленные военные чины часто заходили в монастырь Нань-хуа. Япон­ская разведка узнала, что монастырь используется в качестве места встречи китайских чиновников. На седьмом месяце, когда там собралось большое количество народа, прилетели восемь вражеских бомбардировщиков и стали кружить над монастырем. Учитель знал о намерениях японцев и приказал монахам возвратиться в свои спальные помещения. После того как все гости укрылись в Зале Шестого Патриарха, Учитель пошел в главный зал, где совершив воскурения, погрузился в медитацию. Один самолет спикировал и бросил большую бомбу, которая упала в роще на берегу реки за пределами монастыря, не причинив вреда последнему. Бом­бардировщики вернулись и снова стали кружить над монас­тырем. Вдруг два из них столкнулись и рухнули на землю в Ма-ба, десятью милями западнее. Оба самолета разбились вместе с пилотами и стрелками. После этого вражеские самолеты больше не осмеливались приближаться к монасты­рю и старались больше не пролетать над ним по пути к своим целям в тылу.

Той зимой, одиннадцатого месяца, президент Линь-шэнь и правительство поручили упасакам Чу Ин-гуану и Чжан Цзы-леню посетить наш монастырь и пригласить меня в столицу военного времени Чунцин для организации молит­венного собрания во благо страны. Я покинул Нань-хуа шестого дня одиннадцатого месяца, и когда я прибыл на священную гору Хэн-шань в провинции Хунань, я совершил воскурения в тамошнем монастыре. Потом я встретился с упасакой Сюй Го-чжу, посланным маршалом Ли Цзи-шэном, который приглашал меня в Гуйлинь. По прибытии туда, я остановился на горе Юэ-я, где монахи, монахини и ученики-миряне обоих полов захотели стать моими последователями. Потом, добравшись до Гуйчжоу, я остановился в монастыре Цянь-мин, где настоятель Гуан-мяо попросил меня прочесть лекцию о Дхарме. Когда я снова прибыл в Чунцин, меня встретили правительственные чинов­ники и представители монастырей. После встречи с президен­том Линь-шэнем и упасакой Дайем, председателем молитвен­ного собрания, мы решили провести две дхарма-ассамблеи в храмах Цы-юнь и Хуа-янь.

МОЙ 104-й ГОД (1943-1944)

В первом месяце я совершил ритуальные церемонии во благо страны, которые закончились на двадцать шестой день. Президент Линь-шэнь, генерал Чан Кайши, министр Дай, генерал Хо и другие сановники один за другим приглашали меня на вегетарианский обед. Генерал Чан Кайши интересо­вался Дхармой во всех подробностях, выслушивая различные доводы, касающиеся материализма и идеализма и христиан­ской доктрины в том числе. Я ответил на все его вопросы в письме.

Потом я читал лекции о Дхарме в храмах Цы-юнь и Хуа-янь. Эти лекции были записаны моим помощником Вэй-юнем. На третьем месяце я возвратился в монастырь Нань-хуа и приступил к возведению ступы для упокоения праха умерших учеников. Когда был выкопан фундамент, мы обнаружили четыре пустых гроба, каждый в 16 футов дли­ной, а также черные плитки в восемь квадратных дюймов с изображением птиц и животных наряду с астрологическими символами. Плитки не были датированы.

На шестом месяце мы открыли Школу Винайи для новичков и бесплатную школу для бедных детей этого рай­она. Строительство ступы было завершено зимой.

Примечания

1. Это письмо было опубликовано в английском перево­де в World Buddhism Wesak Annual, 1965.

Учитель Сюй-юнь в свои 113 лет (1952-53).