Глава 5 семейное право россии до петра i

Сведения о семейном укладе народов, населявших территорию России до принятия христианства, весьма немногочисленны и отры­вочны. Летописи говорят о том, что у полян уже сложилась моногамная семья, у других же славянских племен: родимичей, вятичей, криви­чей — еще сохранялась полигамия. Семейные отношения регулирова­лись в этот период обычным правом.

В различных источниках содержатся указания на несколько спосо­бов заключения брака. Среди них наиболее древний — похищение не­весты женихом без ее согласия, однако постепенно увозу невесты на­чинает предшествовать сговор с ней. Славяне, как описывается в лето­писи, имели обычай похищать на игрищах тех невест, с которыми они сговорились.

Существуют многочисленные доказательства того, что в древние времена существовал и такой способ заключения брака, как покупка невесты у ее родственников, У полян самой распространенной формой заключения брака стал привод невесты ее родственниками в дом к жениху. При этом согласие невесты на брак не имело существенного значения, хотя уже в Уставе Ярослава содержался запрет выдавать замуж силой. Брак заключался по соглашению между родственниками невесты и женихом или его родственниками. Церемония брака сопро­вождалась специальным обрядом: невесту приводили вечером в дом к жениху, и она снимала с него обувь. На другой день после свадьбы ее родственники приносили приданое¹. •

Личные отношения между супругами во многом зависели от-формы брака. При похищении невеста становилась собственностью мужа, поэтому в отношении нее возникали права скорее вещного, чем

' См.: Неволин К. История российских гражданских законов. Т. 1. СПб., 1851. С. 456.

Глава 5. Семейное право России до Петра 1 47

личного характера. При купле невесты и особенно при заключении брака с приданым по соглашению между женихом и родственниками невесты возникали, во-первых, отношения между женихом и этими родственниками, которые несколько ограничивали власть мужа. Во-вторых, появляются уже первые признаки наделения жены личными правами. Власть мужа при этой форме брака также была очень велика, хотя и не неограниченна.

На Руси, по-видимому, муж никогда по закону не имел права жизни ц смерти в отношении своей жены. Однако муж мог распо­ряжаться ее свободой. Например, в Летописи Нестора имеется от­носящееся к 1022 г. свидетельство о том, что князь Мстислав и Ки-сожский Редедя, вступая в единоборство, условились, что тому, кто победит другого, достанутся имение, казна, жена и дети побежден­ного.

Развод в тот период производился свободно, причем есть основа­ния полагать, что в браке с приданым инициатором развода могла быть и женщина.

С принятием христианства происходит рецепция византийского брачно-семейного законодательства, основанного на канонических представлениях о браке. В России начинает действовать Номоканон — собрание византийского семейного права, состоящее из канонических правил и светских постановлений византийских императоров. В пос­ледующем Номоканон был дополнен постановлениями русских кня­зей. Русский перевод Номоканона с этими дополнениями получил название Кормчей книги.

Христианство распространялось на Руси постепенно, и вытесне­ние византийским законодательством обычного семейного права про­исходило медленно. Церковное венчание, введенное в XI в., практико­валось только среди высших слоев общества, остальное население за­ключало браки по традиционным обрядам, справедливо считавшимся пережитками язычества. Особенно распространен был обряд заключе­ния брака «у воды». Церковь постоянно боролась с этими обычаями и пыталась утвердить каноническую форму брака.

Согласно установлениям Кормчей книги, венчанию предшество­вало обручение — сговор, во время которого родители невесты и жени­ха условливались о заключении брака и договаривались о приданом. Акт обручения оформлялся специальной сговорной записью; на слу­чай нарушения обещания вступить в брак устанавливалась неустой­ка — заряд, достигавшая иногда значительных размеров. Одновремен­но священник, производивший обручение, давал венечную запись, ко­торую необходимо было предъявить при венчании. Обручение связы-

48 Раздел II. История семейного права

вало жениха и невесту почти так же, как брак; нарушение верности жениху рассматривалось в качестве прелюбодеяния.

Возраст вступления в брак был установлен: 15 лет для жениха и 13 лет для невесты. Верхний возрастной предел формально не был предусмотрен, но священникам предписывалось отказываться венчать престарелых лиц. Обращалось внимание и на то, что между вступаю­щими в брак не должно быть «великой разницы в летах».

Запрещались браки с близкими родственниками, а также между лицами, состоящими в духовном родстве, основанном на совершении обряда Крещения. Нельзя было также вступить в брак при наличии другого нерасторгнутого брака.

Взаимное согласие на вступление в брак по церковным правилам всегда было необходимо. Однако в действительности в тот период согласие невесты практически никогда не спрашивалось. Запрещалось вступать в четвертый брак. В Своде канонического права 1551 г. при­водятся по этому поводу слова Григория Великого; «Первый брак — закон, второй прощение, третий — законопреступление, четвертый — нечестие, свинское есть житие»'. Венчание производилось только свя­щенником, обозначенным в венечной записи, в присутствии не менее двух свидетелей.

Расторжение брака все более усложнялось. Православная церковь, как русская, так и византийская, в отличие от католической, в принци­пе признавала возможность развода. В России формально существо­вавшие поводы к разводу заимствовались из византийского права, но не все они реально применялись. Основным поводом к разводу явля­лось прелюбодеяние, так как развод за прелюбодеяние упоминается в Евангелии.

Однако законодательство того ^периода по-разному относится к прелюбодеянию мужа И жены. Если прелюбодеяние совершала жена, то муж по византийским законам не только имел право, но и обязан был развестись с ней под угрозой бесчестия. В России обязанность развестись с неверной женой существовала только для священнослу­жителей, но право развестись с ней признавалось, безусловно, за всеми. Муж же считался совершившим прелюбодеяние, только если он нахо­дился в связи с замужней женщиной. Так как в то время не признава­лась ответственность за прелюбодеяние перед своей женой, оно рас­сматривалось только как преступление перед другим мужчиной — мужем любовницы².

⁾ Лтпкии В.Н. Лекции но внешней истории русского права. СПб., 1890. С. 84. 2 См.: Загоровский И.А. Курс^емейпого права. Одесса, 1909. С. 131-132.