Общие условия ответственности за причинение вреда.

Обязательствам из причинения вреда посвящается гл. 40 ГК (ст. ст. 444—471). Кроме того, имеются специальные Правила возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с их работой (утверждены постановлением Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы и Президиума ВЦСПС от 22 декабря 1961 г. с последующими изменениями и дополнениями)'. Изданы также постановление Пленума Верховного Суда СССР от 23 октября 1963 г. «О судеб» ной практике по искам о возмещении вреда» (с измене*

' См «Гражданское законодательство. Сборник нормативных актов», стр. 931 В дальнейшем именуются — Правила 1961 года,

ниями и дополнениями от 30 марта 1973 г.)' и постанов ление Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г. «О йбкоторых вопросах, возникших в практике судов при применении норм ГК РСФСР, регулирующих возмещение вреда»².

Перечисленные нормативные акты предусматривают как общие условия возникновения обязательств из причинения вреда, так и те специальные условия, которые формируют особые виды обязательств данной группы. Ознакомимся сначала с общими условиями.

Возложение на лицо, причинившее вред своими неправомерными действиями, обязанности возместить его представляет собой один из конкретных случаев граж-данско-правовой ответственности. Как известно, ответственность по советскому гражданскому праву наступает лишь при определенных предпосылках. Ими являются: а) противоправность поведения (действия или бездействия); б), причинная связь между ним и наступившим неправомерным результатом; в) вина нарушителя. Те же условия предусматривает ст. 444 ГК в качестве общих предпосылок возникновения обязательств по возмещению вреда. В ней говорится, что ответственность возникает лишь в результате причинения вреда, т. е. за вред, причинно связанный с поведением лица, привлекаемого к ответственности. Но и при этом условии ответственность все же не наступает, если вред причинен «правомерными действиями». Следовательно, для возложения ответственности нужно, чтобы он не был обусловлен осуществлением права и вызвавшее его поведение носило противоправный характер. Статья 444 ГК освобождает причинителя от ответственности и тогда, когда доказано, что вред наступил «не по его вине». Значит, для ответственности необходима вина причинителя.

Итак, обязанность возместить причиненный вред возлагается при соединении трех предпосылок: противоправности, причинной связи и вины. Но все они уже были охарактеризованы в связи с общей проблемой гражданско-правовой ответственности³ и, не приобретая

' См. «Бюллетень Верховного Суда СССР» 1963 г. № 6, стр. 13;

1973 г. № 3, стр. 13.

² См. «Бюллетень Верховного Суда РСФСР» 1967 г. № 4, стр 7.

³ См. стр. 108—154.

в обязательствах по возмещению ущерба специфических черт, не требуют повторного анализа.

Имущественную ответственность по ст. 444 ГК несут любые причинители — как граждане, так и юридические лица. Если вред причинен гражданином, вопрос об ответственности решается положительно, поскольку установлено, что ущерб вызван его неправомерным поведением и наступил по его вине. Юридическое лицо — коллективное общественное образование: возглавляемый ответственным руководителем коллектив рабочих и служащих в государственных либо коллектив членов (а в соответствующих случаях—работников или работников и членов) в кооперативно-колхозных и общественных организациях. Деятельность юридических лиц и выражается соответственно в действиях их руководителей, а также рабочих, служащих либо членов и работников. Поэтому и вред, вызванный такими действиями, считается причиненным самим юридическим лицом. Следовательно, для ответственности юридического лица по ст. 444 ГК необходимо, чтобы наступивший вред находился в причинной связи с противоправными и виновными действиями его работников или, иначе говоря, требуется, чтобы общие условия ответственности за вред были объединены в поведении работника юридического лица,

Однако не всякое действие работника, даже виновное, противоправное и вредоносное, можно рассматривать как действие юридического лица. Четыре гуртовщика конторы «Заготскот» перегоняли по ее поручению скот из Новгорода в Ленинград. Во время перегона один из них, чтобы завладеть деньгами другого, совершил на него нападение и причинил ему увечье. Хотя противоправное виновное действие, причинившее увечье, и было совершено во время работы (перегона скота), его, очевидно, нельзя считать действием самого юридического лица. Напротив, по иску Н. к родильному дому имени Снегирева в Ленинграде суд правильно взыскал с ответчика возмещение ущерба, причиненного медицинской сестрой, которая неправильно ввела капли ляписа в глаза ребенка истицы, и это вызвало полную утрату зрения новорожденным: действия медицинской сестры прямо вытекали из ее служебных обязанностей, но были совершены не должным, а, наоборот, преступным образом,

799

•

Следовательно, лишь когда действия работника ' на-а ходятся в прямой связи с деятельностью юридического| лица в том смысле, что только данным работником и| могли быть совершены в силу выполняемых им трудов вых функций, ответственность за наступивший результат» должно нести юридическое лицо (ст. 445 ГК). Если вред1 причиняется хотя и по вине работника, притом даже во время работы, но не в связи с исполнением им своих трудовых (служебных) функций, привлечение юридического лица к ответственности возможно, лишь когда уставов-1 лена его вина в неправильном выборе работника илине-| осуществлении за ним должного надзора². В примере! с гуртовщиками конторы «Заготскот» такой вины не^ было, ибо во время перегона скота контора вообще не| могла осуществлять надзор за гуртовщиками, а пред-| шествующее поведение причинителя не давало повода] для какого бы то ни было недоверия к нему. По другому | делу увечье было причинено в драке, которую затеял ра-1 ботник, придя на завод в нетрезвом состоянии. Здесь уже] администрация не выполнила возложенных на нее над-| зорных функций, допустив к работе лицо в состоянии] опьянения, а потому и иск потерпевшего был удовлетво-] рен за счет завода. ^

Возместив вред потерпевшему, юридическое лицо вправе предъявить регрессный иск к работнику, явив-;

шемуся конкретным виновником причинения ущерба. Но¹ из этого отнюдь не следует, что тем самым сводится наэ нет ответственность юридического лица и что было бы|

•————— > '

' Имеются в виду как постоянные, так и временные или нештатные работники, а также лица, выполняющие работу по трудовым соглашениям и т п. (п 1 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г ). <

² Чего, по-видимому, не учитывают авторы, которые, адресуя изложенной позиции упрек в чрезмерной узости, ссылаются на выходящие за ее пределы иные случаи привлечения юридических лиц' к ответственности (см, например, Е. А Флейшиц, Ответствен^ ность организации за действия ее работников, «Ученые записки ВНИИСЗ», вып. 4, М, 1965, стр 248; К. Б Ярошенко, Специаль-;

ные основания деликтной ответственности юридических лиц, «Уче-, ные записки ВНИИСЗ», вып 28, М, 1973, стр 178—183) Такие? случаи встречаются часто, и они достаточно известны Но нужно» различать ответственность юридических лиц за собственные дей-;

ствия и за вину в недостаточном надзоре при ответственности зад чужие действия. !

проще, минуя юридическое лицо, предусмотреть прямую ответственность конкретного виновника перед потерпевшим. Прежде всего для самого потерпевшего не безразлично, кто будет перед ним отвечать, ибо при взыскании убытков с юридического лица уверенность в исполнимости решения суда или арбитража гораздо более прочная, чем когда оно выносится против гражданина. Затем, по регрессному иску юридического лица не всегда присуждается полная сумма выплаченного потерпевшему возмещения, так как согласно нормам трудового законодательства работники отвечают перед предприятиями и учреждениями за причиненный вред, по общему правилу, в ограниченном объеме — обычно не свыше одной трети месячной тарифной ставки или оклада (ст. 49 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о труде'). Кроме того, если работник причинил кому-либо вред невиновно, предъявление к нему ре-грессного иска вообще исключается, хотя само юридическое лицо иногда несет ответственность и за случайный ущерб. Следовательно, имущественная ответственность юридических лиц вполне самостоятельна, а ее практическое значение ни в какой мере не снижается появляющимся при определенных условиях правом на регрессный иск к конкретному виновнику. Что же касается общих условий ответственности за причиненный вред, то они остаются неизменными, независимо от того, является ли причинителем гражданин или юридическое лицо. И только их конкретное выражение оказывается различным из-за различия между гражданами как индивидуальными и юридическими лицами как коллективными субъектами права.

Если хотя бы одно из перечисленных условий отсутствует, обязательство из причинения вреда не возникает. Однако это общее правило, всегда применяемое к причинной связи, при определенных обстоятельствах не распространяется на противоправность и виновность поведения причинителя. • »

В предусмотренных законом случаях возмещению подлежит и такой вред, который возник в результате правомерных действий.

' См. «Ведомости Верховного Совета СССР» 1970 г. № 29, ст. 265

26 Зак 645801

Правомерными являются, в частности, действия, совершенные в состоянии необходимой обороны, и крайней необходимости. Условия, при которых подобное состояние возникает, определяются нормами уголовного закона (ст. ст. 13—14 УК РСФСР'). Они же предусматривают ненаказуемость действий, вызванных необходимой обороной и крайней необходимостью. Порожденные этими действиями имущественные последствия ликвидируются в порядке, устанавливаемом гражданским законодательством.

Вред, причиненный в состоянии необходимой обороны (ст. 448 ГК, пп. 2—3 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г.), возмещению не подлежит. Он не возмещается, например, если причинен в результате правомерных действий по пресечению хулиганства или задержанию преступника. Обязательно, однако, строгое соблюдение пределов необходимой обороны. Когда ее пределы превышаются, причинитель отвечает либо в полном объеме возникшего ущерба (если, например, оборона применена после окончания нападения), либо в соответствующей части с учетом вины потерпевшего (если, например, оборонительные действия не соответствовали характеру нападения).

Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости (ст. 449 ГК, п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 7 февраля 1967 г.), должен быть возмещен потерпевшему. Он возмещается причинителем. Иногда, однако, причинитель совершает по крайней необходимости действия не в своих или не только в своих интересах, а в интересах третьих лиц. Например, чтобы предотвратить наезд на пешехода, переходившего дорогу в недозволенном месте, шофер совершает наезд на цветник и уничтожает его. В таких случаях суд вправе, учитывая конкретные обстоятельства, возложить обязанность по возмещению вреда на это третье лицо, либо обязать к возмещению полностью или частично как, третье лицо, так и причинителя, либо освободить от возмещения того и другого. Обязанность полного или ча-

' См. также постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 декабря 1969 г. «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне», «Бюллетень Верховного Суда СССР» 1970г. № 1, стр. 15-20.

стичного возмещения, возложенная на причинителя и третье лицо одновременно, должна быть ими исполнена в долях, определенных судом исходя из конкретных обстоятельств дела. Третье лицо возмещает вред в порядке юридической ответственности, если именно его противоправное поведение породило состояние крайней необходимости. Напротив, действующий в таком состоянии причинитель поступает правомерно, а там, где нет правонарушения, нет и ответственности. И если он все же обязывается к возмещению ущерба, то не в порядке юридической ответственности, а лишь в силу предусмотренного законом целесообразного распределения риска.

По прямому указанию закона помимо противоправности поведения не исключает обязательств из причинения вреда и отсутствие вины. Но, даже когда есть такое указание, обязательство порождается не просто ущербом, а противоправным его причинением и потому служит мерой ответственности за совершенное правонарушение. Вместе с тем оно относится к числу освещаемых в дальнейшем специальных видов обязательств данной группы.

Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности (ст. 454 ГК, п. 5 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 октября 1963 г.). Особенность правил об ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности, состоит в том, что для ее возложения признаются достаточными всего лишь два условия: противоправность совершенного действия и причинная связь между ним и наступившими последствиями. Вины причинителя не требуется:

лицо, осуществляющее повышенно опасную для окружающих деятельность, отвечает и при отсутствии вины. Отмеченная специфика правил ст. 454 ГК выявляется при сопоставлении ее с текстом ст. 444 ГК. В ст. 444 говорится об освобождении причинителя от ответственности, если доказано, что «вред причинен не по его вине». В ст. 454 этот момент в перечне обстоятельств, исключающих ответственность, не упомянут. Следовательно, ответственность по ст. 454 ГК должна наступать независимо от вины.

При столь существенном различии между ст. ст. 444 и 454 ГК важно знать, когда применяется каждая из них. Ясно, конечно, что общая норма ст. 444 ГК распространяется на причинение вреда обычной деятельностью,

803

а специальные правила ст. 454 ГК имеют в виду вредоносные последствия повышенно опасной деятельности. Что, однако, следует понимать под деятельностью, представляющей повышенную опасность для окружающих?

Статья 454 ГК гласит: «Организации и граждане, деятельность которых связана ' с повышенной опасностью для окружающих (транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т. п.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности...». В тексте этой статьи речь •идет, с одной стороны, о представляющей повышенную опасность деятельности, а с другой—об/определенных вещественных объектах, являющихся источниками повышенной опасности (промышленные предприятия, автомашины и т. п.). Не подлежит, однако, сомнению, что сам по себе вещественный объект либо вовсе не создает повышенной опасности, пока не приводится в движение человеком (как, например, артомашина, стоящая в гараже), либо если и создает ее (как, например, находящиеся в лесу дикие животные), то, не будучи связанным с чьей-либо деятельностью, не приводит к граж-данско-правовой ответственности конкретных субъектов. В смысле особого фактора, учитываемого законом при разрешении вопроса об условиях ответственности, источник повышенной опасности — это не объект, приводимый в действие ', а деятельность, связанная с определенными объектами. И если, например, в выражениях «владелец источника повышенной опасности» и др. подобным термином обозначаются вещественные объекты, то скорее ради словесной экономии, нежели характеристики сущности рассматриваемых явлений.

Но для того, чтобы человеческая деятельность могла квалифицироваться как повышенно опасная, она должна быть связана с соответствующими объектами, вне учета которых нельзя выявить специфику этой дея-

' Как, например, полагают Л. А. Майданик и Н. Ю. Сергеева (см. Л. А. Майданик, Н. Ю. Сергеева, Материальная ответственность за повреждение здоровья, «Юридическая литература», 1968, стр. 48), О. А. Красавчиков (см. О. А. Красавчиков, Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности, «Юридическая литература», 1966, стр. 16 и ел.), А. А. Собчак (см. А. А. С о б ч а к, О понятии источника повышенной опасности в гражданском праве, «Правоведение» 1964 г. №2, стр. 144—145),

тельности. Перечень таких объектов содержится в ст. 454 ГК, относящей к ним транспортные средства, промышленные предприятия, стройки, автомобили. Он не является, однако, исчерпывающим, о чем свидетельствуют не только замыкающие его слова («и т. п.»), но и отсутствие в нем указания на некоторые объекты (например, остаточные продукты атомных исследований), бесспорно таящие в себе повышенную опасность. Из-за примерного характера закрепленного в законе перечня, который иным и не может быть, иногда деятельность, не представляющая повышенной опасности для окружающих, подводится под ст. 454 ГК. Напри< мер, по одному из дел суд вынес решение об ответствен^ ности по ст. 454 ГК за вред, причиненный прачке детских яслей иголкой, которая находилась в сданном ей для стирки белье и не была предварительно изъята. Разумеется, ни детские ясли, ни стирку белья, если она не осуществляется механизированным способом, нельзя считать источником повышенной опасности. Необходим поэтому общий критерий, позволяющий решить' в каждом случае, является ли данный вид деятельности источником повышенной опасности для окружающих.

Разрабатывая такой критерий, нельзя не обратить внимания на свойственное перечисленным в ст. 454 ГК объектам общее качество: все они относятся к тому или иному виду техники. Почему же именно техника и ее использование с точки зрения условий гражданской ответственности ставятся в особое положение?

Как полагает Б. С. Антимонов, потому, что техника «по данным прошлого опыта, выявила себя в качестве определяющей причины вреда, наносимого другим лицам»'. Но если бы его ответ был правилен, каждое вновь вводимое техническое средство пришлось бы проверять на опыте под этим углом зрения, прежде чем подводить под понятие источника повышенной опасности, а, например, метрополитен, на котором несчастные случаи составляют редчайшее исключение, следовало бы на основе накопленных опытных данных исключить из числа подобных источников.

Ближе к истине Е. А. Флейшиц, понимавшая под источником повышенной опасности «свойства вещей или силы природы, которые при достигнутом уровне развития техники не поддаются полностью

' Б. С. Антимонов, Гражданская'ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, Госюриздат, 1952, стр. 48—49.

805

контролю человека, а не подчиняясь полностью контроле, создают высокую степень вероятности причинения вреда...» '. Ошибочным в еа высказывании является лишь указание на свойства вещей и сил природы самих по себе. 'Паровоз, машина, трамвай, пока они не приводятся в движение человеком, не содержат ничего такого, что не поддавалось бы его контролю, а отвечать за вредность сил природы можно 1 разве только по договору страхования. Момент подконтрольности от- ^! носится не к вещам или силам природы, а к процессу и результатам ^:

деятельности человека, приводящего их в движение. '

К разряду объектов, обусловливающих повышенную ^:

опасность связанной с ними деятельности, относится не всякая, а лишь такая техника, к которой от человека перешли не только рабочее орудие, но и двигательная сила. Таковы, например, механизированные (но не ручные или ножные) машины, трамваи, автомобили, мотоциклы (но не велосипеды) и т. д. Как уже было разъяснено², признание эксплуатации подобных объектов повышенно опасной деятельностью находит объяснение в том, что, поскольку человек сам держать их под всеобъемлющим контролем не может, он обеспечивает необходимый контроль при помощи мер по технике безопасности. Но так как ее развитие неизбежно отстает от уровня развития общей техники, использование последней и таит опасность случайного причинения вреда. Конечно, указание на необходимость применения особых мер по технике безопасности в процессе эксплуатации общей техники определенного вида ориентирует не более чем на вторичный признак источника повышенной опасности. Но он вполне может быть привлечен к формулированию интересующего нас общего понятия, поскольку выяснены предопределяющие его первичные факторы. Повышенно опасная для окружающих деятельность тем и характеризуется, что она связана с эксплуатацией таких видов техники, к которым переместилась двигательная сила и которые поэтому не могут приводиться в движение помимо и вне специальных мер по технике безопасности. При современном же уровне развития техники безопасности, несмотря на все принятые меры, полностью не исключается возможность случайного вреда. Именно это обстоятельство учитывает закон, возлагая на лиц, кото-

⁾ Е. А. Ф л е и ш и ц, Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения, Госюриздат, 1951, стр. 132. ² См. стр. 148—150.

рыми такая деятельность осуществляется, обязанность возместить вред, причиненный даже при полной их невиновности.

Практическое использование изложенной трактовки источника повышенной опасности наталкивается, однако, на известные затруднения, ибо есть технические средства, к которым хотя и перешла двигательная сила, но возможное разрушительное действие которых настолько невелико, что признание их эксплуатации источником повышенной опасности лишается разумного смысла. Таковы, например, велосипед с электромотором, используемые в быту электрические швейные машины и т. п. Поэтому А. А. Собчак предложил другой критерий — достаточный объем разрушительного действия, на которое способен эксплуатируемый объект'. Трудно, однако, определить, какого именно масштаба должны достичь разрушительные способности, чтобы осуществляемая деятельность приобрела характер повышенно опасной. Предложенный критерий лишен также самостоятельного значения, ибо только с его помощью невозможно объяснить, почему, например, вред, вызываемый обвалом строящегося дома, причиняется источником повышенной опасности, а ущерб, обусловленный обвалом уже возведенного дома, с повышенно опасной деятельностью не связан.

И все же указание на значительные масштабы разрушительных способностей практически существенно, но не в качестве одного из признаков источника повышенной опасности (признак должен быть определенным!), а лишь как внешний ориентир (он может быть и неопределенным!), исключающий непомерное расширение перечня источников повышенной опасности на 'основе любого определения этого понятия.

При всей широте ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности, которая не ставится в зависимость от вины причинителя, она не является безграничной.

Ее ограничение состоит прежде всего в том, что наступивший вред должен находиться в причинной связи с повышенно опасной деятельностью. Верховный Суд РСФСР отклонил по этим основаниям предъявленный пассажиром иск о возмещении вреда, причиненного ему при ограблении поезда, поскольку вред не был причинен железной дорогой.

Ее ограничение состоит, далее, в том, что ответственность исключается, если вред возник вследствие умысла самого потерпевшего. Так, Ленинградский областной суд не признал железную дорогу ответственной за причинение смерти потому, что потерпевший, находясь в со-

1 См. «Правоведение» 1964 г. № 2.

807

стоянии сильного опьянения, улегся спать на железнс дорожном полотне и, следовательно, своим виновным пс, ведением в такой мере способствовал созданию опасной ситуации, что ответственность транспортного предприя* тия при этих условиях была бы лишена всяких основа*» ний. Логика закона, которому полностью соответствует² приведенное решение, ясна: ответственность за случай' чрезвычайна, и ее нельзя допускать при столкновений случая с умышленной виной потерпевшего. Если, однако»:

представить практически едва ли вероятное причинение вреда вследствие умысла как причинителя, так и потер* певшего, нужно было бы пойти по пути уменьшения объема ответственности первого с учетом вины второго.

Ограничение ответственности состоит, наконец, втом, что она не наступает, если доказано, что вред вызван непреодолимой силой. Понятие непреодолимой силы уже было рассмотрено '. В судебной практике подобные случаи встречаются крайне редко. Но если бы они все же встретились, осуществляющий повышенно опасную дея^ тельность должен быть освобожден от ответственности. Исключение установлено лишь для воздушного транспорта, который согласно ст. 101 ВК и при непреодолимой силе несет ответственность за смерть, увечье или иное повреждение здоровья пассажира, причиненные во время старта, полета, посадки самолета, а также посадки пассажира в самолет или высадки из него.

Ответственность за вред, причиненный повышенно опасной деятельностью, возлагается на владельца соответствующего объекта (по принятой в судебной практике терминологии — владельца источника повышенной опасности). Это может быть гражданин (например, собственник автомашины) или юридическое лицо (например, транспортная организация), использующие данный объект по праву собственности (оперативного управления). А так как деятельность юридического лица выра^ жается в действиях его работников, то фактическое управление каким-либо техническим объектом, осуществляемое по трудовому договору отдельным работником (например, шофером, машинистом, рабочим у станка), не превращает последнего во владельца источника повы-

¹ См. стр. 151—153.

808

шенной опасности. Им было и остается юридическое ли< цо. Не перестает быть владельцем источника повышенной опасности и гражданин, по трудовому договору с которым для него и в его интересах автомашиной или иным техническим объектом управляет другое лицо.

Иногда, однако, объект, использование которого представляет повышенную опасность, принадлежит одному лицу, а эксплуатируется другим субъектом для себя и в своих интересах. Подобная ситуация может быть и правомерной, и неправомерной.

Несовпадение собственника и пользователя правомерно, если объект, принадлежащий одному лицу, передан в пользование другого на основе гражданско-пра-вового договора (например, имущественного найма или о передаче автомобиля в пользование по доверенности) либо распоряжения компетентного органа (например, о мобилизации автомашин на сельскохозяйственные, работы). Тогда фактический пользователь признается владельцем источника повышенной опасности и обязан отвечать даже за случайный вред, а привлечение к ответственности собственника того же объекта исключается.

Несовпадение собственника и пользователя неправомерно, если объектом, принадлежащим одному лицу, без всяких юридических оснований завладел другой субъект (например, похищение автомашины, ее угон и т. п..). Этот последний при всех обстоятельствах отвечает за вред как его причинитель. Если же переходу объекта в чужое неправомерное обладание способствовала вина законного владельца (например, автомобиль удалось похитить из-за недостаточности мер по его охране), он отвечает солидарно с причинителем. Понятно, однако, что при взыскании потерпевшим возмещения с законного владельца тот имел бы право переложить его в порядке регрессного иска на фактического причинителя вреда (ч. 1 ст. 456 ГК).

Ответственность за вред, причиненный актами власти ^(ст. ст. 446—447 ГК, п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 октября 1963 г.). По общим правилам ст. 444 ГК, как отмечалось, ответственность за причиненный ими вред несут и граждане и юридические лица, включая наделенные гражданской право-субъектностью государственные учреждения. Разли-

809

аают два вида деятельности учреждений} акты власти и хозяйственно-технические операции.

& актах власти выражается их управленческая функция. Отличительная особенность этих актов состоит в том, что. граждане или организации, в отношении которых они совершаются, должны подчиниться издающим их органам и выполнить распоряжение последних. Когда, например, компетентный государственный орган реквизирует имущество гражданина, его согласия на реквизицию не требуется, и соответствующее предписание должно быть выполнено, хотя не исключается обжалование принятого решения. Из самой природы актов власти вытекает, следовательно, что они могут быть совершены: а) не любыми юридическими лицами, а только государственными учреждениями в пределах их компетенции; б) не любыми работниками государственных учреждений/а только должностными лицами, осуществляющими в силу своего служебного положения властные функции; в) не любыми действиями должностных лиц, а лишь такими, которые носят характер обязательных для исполнителей распоряжений'.

Все иные действия государственных учреждений охватываются понятием хозяйственно-технических операций и совершаются уже не в форме властвования, а на началах равенства с обслуживающими их иди пользующимися их услугами организациями и гражданами. Например, райисполком, привлекая рабочих для ремонта здания, или больница, оказывая врачебную помощь больному, выступают не в специфическом качестве органов власти, а как организации, пользующиеся услугами или, наоборот, обслуживающие граждан. Точно так же, если автомашина милиции причиняет увечье пешеходу, то вред возникает в результате хозяйственно-технической операции, а не акта власти.

Различие между актами власти и хозяйственно-техническими операциями имеет огромное практическое

' В исключительных случаях выполнение властных функций возлагается на предприятие. Таковы, например, распоряжения, отдаваемые директором предприятия как начальником объекта противовоздушной обороны. И если они причинят вред, ответственность должна возлагаться согласно рассматриваемым общим правилам йб ответственности за акты власти (ср. Е. А, Ф л е и ш и ц, указ. соч., стр. 118).

значение. Когда вред причиняется хозяйственно-техническими операциями, гражданская ответственность учреждений возникает на общих основаниях — по ст. 444 ГК либо даже по ст. 454 ГК, если деятельность, причинившая вред, представляет повышенную опасность для окружающих. Когда же вред причиняется актами власти, начинают действовать особые правила ответственности учреждений, предусмотренные ст. ст. 446— 447 ГК.

Введение этих правил обусловлено тем, что в актах власти выражается государственный суверенитет. А поскольку суверенитет означает независимость государства, то даже при наличии общих норм об ответственности за причиненный вред она может быть возложена на государство только с его согласия, выраженного в прямых указаниях закона. От него же как суверена зависят и пределы ответственности.

Как носитель народного суверенитета Советское государство решает вопрос об ответственности за акты власти также исходя из необходимости всестороннего обеспечения интересов народа. Им установлены поэтому различные принципы ликвидации вредоносных последствий актов власти в имущественной сфере граждан, с одной стороны, и организаций — с другой.

В отношениях, где в качестве потерпевшего выступает гражданин, ответственность за акты власти подчиняется общим правилам ст. 444 ГК и, таким образом, ничем не отличается от ответственности за хозяйственно-технические операции. Как сказано в закрепившей этот принцип ст. 446 ГК, при причинении гражданину вреда актом власти ответственность учреждения исключается только в случаях, прямо предусмотренных законом. Важнейшее исключение такого рода вытекает из ст. 447 ГК.

Правила указанной статьи распространяются не на любые учреждения, а только на органы дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Они имеют также в виду не любые действия должностных лиц перечисленных органов, а лишь связанные с дознавательно-следственной и прокурорско-судебной деятельностью, Поэтому хотя, например, милиция и относится к органам дознания, но, если ее работник причиняет гражданину вред при выполнении не дознавательных, а иных власт-

ных функций '(например, по обеспечению общественного! порядка в публичных местах), милиция должна отвечать^ перед потерпевшим на общих основаниях. Напротив, за;| вред, причиненный неправильными служебными действиями при осуществлении дознавательно-следственной и прокурорско-судебной деятельности, имущественная ответственность названных органов может наступить только в случаях, предусмотренных специальным законом. Не исключено, что такой закон, когда последует его издание, введет достаточно широкую ответственность за действия подобного рода, а в литературе уже выдвигались предложения сконструировать ее еще более широко, чем предусмотрено общими правилами ст. 444 ГК¹. Но, пока специальный закон не издан, имущественная ответственность за ущерб, причиненный неправильными, неправосудными действиями должностных лиц перечисленных органов, не может быть возложена. Тем самым норма ст. 447 ГК практически и выступает пока как исключение из правила ст. 446, подчинившей, общим основаниям ответственность за ущерб, который вследствие неправильных актов власти возникает в имущественной сфере граждан.

Но если в отношениях с гражданами общее значение имеет правило об ответственности, которая может быть устранена лишь в виде специально предусмотренного исключения, то в отношениях с организациями, наоборот, ответственность, как правило, не допускается и может последовать только в случаях, прямо указанных в законе. Правда, в ч. 2 ст. 446 ГК, закрепляющей эту норму, говорится не о случаях, а о «порядке, установленном законом». Однако поскольку основания ответственности в той же статье прямо определены только для отношений с гражданами, то, говоря о «порядке» применительно к отношениям с организациями, ГК имеет в виду не просто особую процедуру, но и особые основания (случаи) возложения ответственности. В действующем законодательстве число таких случаев невелико. К ним относятся:

' См. В. М. С а в и ц к и и, Е. А. Ф л е и ш и ц. Об имущественной ответственности за вред, причиненный должностными лицами органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, «Советское государство и право» 1966 г. № 7, стр. 11 и ел.

1) Сводный закон о реквизиции и конфискации имущества (постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 28 марта 1927 г.¹). Статья 21 этого закона устанавливает, что потерпевшие имущественный ущерб от незаконной реквизиции или конфискации вправе требовать его компенсации с учреждения, должностными лицами которого соответствующие действия совершены;

2) постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 16 января 1928 г. «Об ответственности за убытки, причиненные незаконным вмешательством органов власти в деятельность кооперативных организаций»². Об ответственности учреждений за указанные действия говорится в ст. 4 названного постановления, при этом требуется, чтобы в уголовном или дисциплинарном порядке была установлена ответственность конкретных виновников;

3) статья 84 КТМ и Положение о государственных морских лоцманах³. Статья 19 Положения устанавливает, что ответственность за аварию, происшедшую по вине морского лоцмана, несет морской порт, к которому он прикреплен, с тем, однако, что эта ответственность ограничивается размером аварийного фонда по данному порту, образуемого из 10% отчислений от суммы лоцман< ского сбора, поступивших в предшествующем календарном году. " '

Если в заключение выразить в обобщенном виде условия ответственности за вред, причиненный актами власти, то они сведутся к трем следующим.

Во-первых, необходимо, чтобы имелись общие условия, требуемые для возложения гражданской ответственности, т. е. чтобы действия должностного лица были виновными, противоправными, находились в причинной связи с наступившим результатом (ст. 444 ГК). Иначе ответственность вообще наступить не может.

Во-вторых, необходимо, чтобы имелись специальные условия, требуемые для гражданской ответственности юридических лиц вообще, т. е. чтобы действия должностного лица либо прямо выражали деятельность юридического