Утверждение конституционной монархии и ее эволюция в XVIII и XIX вв.

Реставрация монархии. Основные конституционные акты.Личная власть представителя индепендентов по своей сути и форме не могла обеспечить долговременные интересы буржуазно-дворянской верхушки, значительно укрепившей свои позиции в ходе революции. Поскольку главным противником буржуазии и джентри стала теперь не королевская власть, а движение низов, смерть Кромвеля ускорила соглашение этих слоев с феодальной аристократией в целях возвращения к “законной власти”. Это нашло свое выражение в реставрации в 1660 г монархии Стюартов. По замыслу правящей группировки джентри и буржуазии, эта монархия должна была быть конституционной и гарантировать незыблемость главных завоеваний революции. Действительно, в так называемой Бредской декларации 1660 г.новый король Карл II обещал, что вопросы о содержании армии, о землях роялистов, о прощении участников революции и о вероисповедании будут поставлены на разрешение парламента Однако новая расстановка политических сил в стране способствовала усилению феодальной реакции. Участники революции преследовались, организации просвитериан и индепендентов были ликвидированы. В то же время восстанавливались англиканская церковь, Тайный совет и другие дореволюционные органы государства (за исключением наиболее ненавистных Звездной палаты и Высокой комиссии), а также старый порядок их формирования.

Стремление Карла II и его преемника Якова II восстановить абсолютизм, а также симпатии монархов к католицизму вызвали широкое недовольство в стране. Реставрация лишь ускорила распад традиционных форм, восстановление которых было заведомо обречено на неудачу.

Парламент, как и раньше, стал ареной политического противоборства сторонников короля и оппозиции. В это время в парламенте складываются две политические группировки. Представители придворной аристократии и часть джентри, ориентирующаяся на Стюартов, а также духовенство составили партию “тори”. Оппозиция — купцы, финансовая буржуазия и верхушка джентри, обогатившаяся в ходе революции, которых поддерживала промышленная буржуазия, — образовала партию “вигов”. Обе группировки были еще не оформлены в организационном отношении; и виги, и тори в последующем прошли через целый ряд партийных размежеваний и переходов части их членов из одной группировки в другую. Тем не менее их политические взаимоотношения наложили значительный отпечаток на дальнейшее развитие страны.

Определенным успехом оппозиции в борьбе с проявлениями королевского произвола стало принятие Акта о лучшем обеспечении свободы подданного и о предупреждении заточений за морями(Habeas Corpus Amendment Act) 1679 г. Закон был призван ограничить возможности тайной расправы короля со сторонниками оппозиции, но приобрел более общее значение. Он упростил и упорядочил процедуру получения судебного приказа о предварительной доставке арестованного лица в суд для решения вопроса о пребывании под стражей. Любой подданный, задержанный за “уголовное или считаемое уголовным” деяние (исключая государственную измену и тяжкое уголовное преступление), имел право лично или через представителей обратиться в суд с письменной просьбой выдать приказ “habeas corpus”, адресованный должностному лицу (шерифу, тюремщику), в ведении которого находился арестованный. Получив приказ “habeas corpus”, шериф или тюремщик были обязаны в установленный законом срок доставить заключенного в суд с указанием истинных причин ареста. После рассмотрения копии предписания об аресте и выяснения мотивов задержания судье предписывалось освободить арестованного под денежный залог и поручительство с обязанностью явиться в суд в ближайшую сессию для рассмотрения дела по существу. Исключение составляли случаи, когда лицо было арестовано в законном порядке за деяния, при которых по закону оно не могло быть взято на поруки. Кроме того, если лицо было арестовано за государственную измену или тяжкое уголовное преступление, “habeas corpus” не выдавался. В этом случае действовала особая процедура подачи петиции о разборе дела и освобождении на поруки.

Лицо, освобожденное по приказу “habeas corpus”, нельзя было вновь заключить в тюрьму и арестовать до суда за то же преступление. Запрещалось также переводить задержанного из одной тюрьмы в другую и содержать без суда и следствия в тюрьмах заморских владений Англии.

Закон предусматривал ответственность должностных лиц, судей за неисполнение его предписаний: высокие штрафы в пользу заключенного и освобождение от должности.

Акт 1679 г. наряду с Великой хартией приобрел значение одного из основных конституционных документов Англии, содержащих ряд принципов справедливого и демократического правосудия: презумпции невиновности, соблюдения законности при задержании, быстрого и оперативного суда, совершаемого с “надлежащей судебной процедурой” и по месту совершения проступка. В то же время можно отметить и историческую ограниченность этого закона. Во-первых, ущемлялись права лиц, обвиненных в тяжких уголовных преступлениях или соучастии в них. Во-вторых, для освобождения на поруки до суда требовался денежный залог, сумма которого могла быть очень значительной. В-третьих, действие закона могло быть приостановлено парламентом, что впоследствии неоднократно происходило на практике.

Политика Стюартов, которая грозила обратным перераспределением церковных земель, захваченных буржуазией и джентри, привела к кратковременному объединению вигов и тори. Произошел дворцовый переворот 1688 г. с целью замены Якова II более “удобным” монархом. Этот переворот получил название “Славная революция”. Она, по существу, завершила оформление компромисса между фактически господствующей в важных сферах жизни общества буржуазией и официально правящей земельной аристократией. Политическая власть в центре и на местах оставалась в основном в руках знатных землевладельцев в обмен на гарантии соблюдения интересов финансовой верхушки буржуазии. Указанный компромисс заложил основы прочного консенсуса между ведущими политическими силами по основополагающим вопросам социально-политического развития страны, который стал важнейшей чертой английской политической культуры в XIX и XX вв. Отныне разногласия между этими силами не должны были носить “принципиального” характера, способного нарушить такое соглашение и политическую стабильность в английском обществе.

Важнейшим политическим результатом такого компромисса стало утверждение в Англии конституционной монархии, получившей закрепление в двух актах парламента: Билле о правах 1689 г. и Акте об устроении 1701 г.

Билль о правахопределил положение парламента в системе государственных органов. Утверждая верховенство парламента в области законодательной власти и финансовой политики, Билль провозгласил незаконным: 1) приостановление действия законов или их исполнения без согласия парламента; 2) взимание налогов и сборов в пользу короны без согласия парламента. Кроме того, содержать постоянную армию в мирное время дозволялось только с его санкции. Билль устанавливал свободу слова и прений в парламенте, свободу выборов в парламент, право обращения подданных с петицией к королю. Он содержал специальное указание, что парламент должен созываться достаточно часто. Впоследствии это положение было уточнено, и срок полномочий парламента был определен сначала в 3 года, а затем — 7 лет.

Акт об устроении,именуемый также Законом о престолонаследии, устанавливал порядок престолонаследия и содержал дальнейшие уточнения прерогатив законодательной и исполнительной власти. Лица, вступившие на английский трон, обязаны были присоединиться к англиканской церкви. Дальнейшее ограничение королевской прерогативы выразилось в том, что судьи, назначаемые короной, могли оставаться на своих постах, “пока ведут себя хорошо”, и отстранялись от должности только по представлению обеих палат парламента. Чтобы уменьшить влияние короны на деятельность палаты, запрещалось совмещение членства в палате общин с занятием должности королевского министра (это положение было вскоре отменено). Акт предусмотрел правило, согласно которому все акты исполнительной власти, помимо подписи короля, нуждались в подписи соответствующих королевских министров (контрасигнатура), по совету и с согласия которых они приняты. Важным установлением было лишение короля права помилования своих министров, осужденных парламентом в порядке импичмента.

Таким образом, на рубеже XVII—XVIII вв. в Англии получили оформление важнейшие институты буржуазного государственного права: верховенство парламента в области законодательной власти, признание за парламентом исключительного права вотировать бюджет и определять военный контингент, а также принцип несменяемости судей. Вместе с тем законодательство XVII—XVIII вв. не решило окончательно вопрос о взаимоотношениях властей. Дуализм власти продолжал сохраняться: не случайно государственный строй Англии XVII—XVIII вв. обычно определяется как дуалистическая монархия. Королевская прерогатива не была по-прежнему законодательно определена. Король сохранял право абсолютного вето в отношении законопроектов, прошедших через парламент, безраздельное право на формирование своего правительства и осуществление с его помощью своей политики. Представление о триедином парламенте (король и две палаты) оставалось теоретически неизменным. Никакой ответственности перед парламентом король не нес, как не несли политической ответственности ни Правительство Его Величества, ни так называемый кабинет,который выделился из Тайного совета в составе коллегии из 5—7 наиболее важных министров-советников короля.

Усиление промышленной буржуазии в результате промышленного переворота середины XVIII — начала XIX в. обусловило ее стремление доминировать в политическом союзе с джентри и финансовой аристократией, следствием чего была дальнейшая модернизация политической системы английского общества. Такая модернизация, однако, осуществлялась медленно и постепенно, путем новых компромиссов, и сопровождалась эволюцией конституционной монархии от дуалистической к парламентарной, формированием системы парламентаризма.

Развитие конституционной монархии. Становление “ответственного правительства”.Главными направлениями эволюции британской монархии в течение XVIII в., заложившими основы британской модели парламентаризма, были дальнейшее ограничение королевской власти и утверждение новых принципов взаимоотношений исполнительной и законодательной власти — становление “ответственного правительства”.Важнейшей особенностью этих изменений стало то, что они не были, как правило, оформлены какими-либо новыми конституционными актами, а сложились в процессе политической практики как результат соперничества двух партий за право формировать “правительство его величества”. Английская конституция приобрела благодаря этому уникальную форму и не менее уникальное содержание, ибо помимо таких источников, как акты парламента и судебные прецеденты, не менее, а порой и более важное значение приобрели выходящие за рамки права и не подлежащие судебной защите конституционные обычаи (соглашения), именуемые иначе “конвенциональными нормами”.

Монарх продолжал оставаться главой государства, но постепенно превращался фактически лишь в номинального главу исполнительной власти. Первые прецеденты, способствующие этому, возникли уже в первые десятилетия XVIII в., особенно при королях Ганноверской династии (с 1714 г.). Право короля отвергать законы, принятые парламентом (абсолютное вето), перестало применяться с 1707 г. Король Георг 1 (1714—1727), не знавший английского языка, перестал являться на заседания кабинета, что повлекло за собой важные политические последствия. Прежде всего такое “отчуждение” короля от кабинета способствовало сосредоточению функций по руководству кабинетом в руках его премьер-министра Кабинет стал действовать от имени “Его Величества”, но практически самостоятельно. Положение монарха в дальнейшем было определено максимой, гласившей, что “король царствует, но не управляет”. Правда, влияние монарха на политику кабинета нередко бывало очень значительным, а фактически утраченные королем прерогативы юридически до сих пор остаются в его распоряжении, и отдельные короли пытались их использовать не только в XVIII, но и в XIX в. И все же это стало исключением, а не практикой, “резервом” на случай чрезвычайной ситуации.

Параллельно с концентрацией названных прерогатив монарха в руках кабинета решался вопрос об ответственности исполнительной власти перед парламентом. Теперь эта ответственность могла быть перенесена с короля на его министров. Первым шагом к возникновению новой системы взаимоотношений кабинета и парламента были акты 1705— 1707 гг. о должностях, которые, отменив соответствующие положения Акта 1701 г., открыли министрам возможность избираться в нижнюю палату парламента и тем самым представлять в ней кабинет. В 1708—1715 гг. стал утверждаться принцип формирования кабинета на однопартийной (тори или виги), а не на смешанной основе. Все более типичной становилась ситуация, когда кабинет не мог долгое время находиться у власти, не имея поддержки (доверия) большинства в палате общин, и победившая на выборах партия, имеющая такое большинство, формировала кабинет, а другая образовывала в парламенте организованную оппозицию и так называемый “теневой кабинет”. В конце XVIII в. начинают устанавливаться еще два важных правила. В случае утраты кабинетом доверия парламента он либо уходил в отставку в полном составе (солидарная ответственность), либо мог распустить палату общин и назначить новые выборы

Первый случай коллективной отставки кабинета имел место в 1782 г. из-за проигрыша Британией войны с американскими колониями, а первый роспуск нижней палаты кабинетом — в 1784 г. Так возникла система взаимных сдержек палаты общин и кабинета, в условиях которой кабинет должен был оценивать политическую ситуацию как в парламенте, так и в стране в целом и в случае правительственного кризиса принимать одно из двух решений.

Таким образом, в течение XVIII в. в принципе сформировались такие черты будущей системы британского парламентаризма, как “партийное правление” и регулярная смена кабинета в зависимости от одобрения его политики в палате общин. Однако многие из этих черт еще не приобрели законченного выражения, а роль королевской власти и аристократической палаты лордов оставалась весьма значительной. Дальнейшее развитие парламентаризма было невозможно, пока сама система формирования нижней палаты парламента имела феодальный характер и обеспечивала джентри командные посты в руководстве обществом. Унаследованная от эпохи феодализма и восстановленная в период реставрации монархии система представительства в парламенте позволяла многочисленным “гнилым местечкам” с незначительным числом жителей посылать в палату общин депутатов, фактически назначавшихся местным лендлордом. В то же время крупные города, выросшие в период промышленного переворота, вообще не имели своего представительства. Активным избирательным правом со времен сословно-представительной монархии обладали в графствах только фригольдеры с 40 шиллингами годового дохода. Что же касается права быть избранным, то здесь имущественный ценз был неимоверно высоким. По Акту 1710 г. пассивным избирательным правом наделялись лица, которые имели от земельной (недвижимой) собственности доход в размере 600 ф. ст. в год в графствах и 300 ф. ст. в городах. Изменить такую избирательную систему были призваны избирательные реформы XIX в.

Избирательные реформы и дальнейшая эволюция формы государства.Согласно Акту о реформе 1832 г., принятому по инициативе вигов, более 50 “гнилых местечек” с населением менее 2 тыс. жителей были лишены представительства в парламенте. Тридцати небольшим городам с населением менее 4 тыс. жителей разрешалось посылать одного депутата вместо двух, а некоторым городам — двух депутатов вместо четырех. В итоге высвободились 143 депутатских места, распределенные между новыми городскими и сельскими округами. Были введены новые цензы для избирателей. В графствах активным избирательным правом наделялись все категории владельцев земли с годовым доходом не менее 10 ф ст, а арендаторы — с годовой рентой не менее 50 ф ст В городах такое право получили все мужчины, владеющие на праве собственности или аренды недвижимым имуществом с годовым доходом в 10 ф. ст. Другими условиями участия в выборах были уплата налога для бедных и проживание не менее 6 месяцев в данном избирательном округе

Реформа 1832 г. имела далеко идущие последствия, так как покончила со средневековой системой формирования высшего представительного органа — палаты общин. Важнейшим политическим итогом реформы стало также получение вигами стабильного большинства в парламенте. В компромисс с аристократией была вовлечена новая фракция — магнаты промышленной буржуазии, и с этого времени история английского законодательства представляет собой серию уступок промышленной буржуазии. Вместе с тем реформа 1832 г. послужила лишь первым шагом в осуществлении ее программы. Хотя избирательный корпус увеличился почти вдвое, правом голоса после реформы пользовалось менее 5% всего населения. Борьба за более демократическую реформу избирательной системы стала одной из важнейших черт политического развития Великобритании в 30—60-х гг. XIX в.

Реформа 1867 г. наряду с очередным перераспределением депутатских мест предусмотрела дальнейшее расширение избирательного корпуса, необходимое в новых условиях двухпартийного соперничества. Избирательное право в городах было распространено не только на собственников, но и на нанимателей (арендаторов) квартир, если стоимость найма составляла не менее 10 ф. ст. в год. Это увеличило количество избирателей в городах более чем в два раза.

В период избирательных реформ 30—60-х гг. XIX в произошла организационная перестройка двух главных партий. Виги окончательно стали партией промышленной буржуазии, отстаивавшей принципы либерализма. Тори выражали интересы преимущественно землевладельческой аристократии и финансовой верхушки. Партии стали теперь называться “либеральная” и “консервативная”. В связи с введением порядка регистрации избирателей возникли партийные организации вне парламента “для содействия регистрации”. Была централизована предвыборная деятельность партий, упорядочена процедура выдвижения кандидатов, усилена партийная дисциплина голосования в парламенте. В 1867—1868 гг был основан Национальный союз консерваторов, а в 1877 г. возникла Национальная федерация либералов Поскольку организация выборов окончательно перешла от правительства к партиям, принцип партийного правления получил свое окончательное оформление, так как выборы вели к смене кабинета.

Развитие парламентарной монархии сопровождалось перестройкой аппарата управления в центре и на местах. Прежние коронные должности были преобразованы в министерские, хотя и сохранили старые названия. Так, премьер-министр официально именовался первым лордом казначейства и руководил кабинетом и министерством финансов. Лорд-канцлер возглавлял судебную систему и председательствовал в палате лордов. В конце XVIII в. в Великобритании оформились три главных министерства: внутренних дел, иностранных дел и военное.

Реформы местного управления и суда.До 1835 г. в городах Англии сохранялась старая система местного управления, оформившаяся в средние века. В интересах промышленной буржуазии сразу же после первой избирательной реформы была проведена и реформа городского самоуправления. По закону 1835 г. управление городом переходило к выборным городским советам. В выборах могли участвовать все налогоплательщики — домохозяева и наниматели квартир обоего пола. Городской совет избирал на один год мэра города. Муниципальная реформа, однако, не затронула вопросы управления графствами, что означало очередной компромисс с земельной аристократией, которая сохранила управление в сельской местности в своих руках.

В XVIII—XIX вв. наряду с эволюцией формы правления и политического режима произошли изменения в государственном устройстве страны. После оформления так называемых уний с Шотландией (1707) и Ирландией (1801) английский парламент распространил свою власть на всю территорию Британских островов Указанные регионы получили определенное количество мест для своих депутатов в британском парламенте. Кроме того, Шотландия сохранила собственную правовую и судебную системы, а также пресвитерианскую церковь. С 1801 г. новое государственное образование получило название Соединенное Королевство Великобритании и Ирландии.

Реформа местного управления, проведенная в Англии в 1835 г., изменила управление только в городах, не затронув графств. Эту задачу выполнила реформа 1888 г., заложив основы той системы местного управления, которая сохранялась в Англии в течение последующего столетия. Были созданы однотипные представительные органы — советы — для городов и графств. При этом вся прежняя система графств была пересмотрена, а наиболее крупные города выделялись в самостоятельные графства. Советам графств были переданы административные полномочия мировых судей. Управление на уровне приходов реформа не изменила, но в 1894 г. был издан закон, который лишал церковно-приходские советы права рассматривать нецерковные дела. Для их решения в приходах создавались приходские собрания, которые могли избирать в крупных населенных пунктах приходские советы. Созданная система органов самоуправления отличалась значительной самостоятельностью и отсутствием “административной опеки” со стороны центральной власти, что стало характерной чертой английской модели местного управления, отличающей ее от континентальной (французской).

В конце XIX в. была проведена важная реформа судебной системы. Серией актов 1873—1876 гг. и 1880 г. о Верховном суде и апелляционной юрисдикции было упразднено сложившееся в феодальную эпоху разделение высших судов Англии на суды “общего права” и суды “справедливости”. Новая структура высших судов предусматривала использование процессуальных норм и той, и другой из английских “ветвей” прецедентного права. Созданный вместо прежних центральных судов Верховный суд состоял из двух подразделений: Высокого суда, который в свою очередь подразделялся на отделения (канцелярское, королевской скамьи и др.), и Апелляционного суда по гражданским делам. Одновременно продолжали существовать суды ассизов, формируемые из судей Высокого суда, а также низшие суды — четвертных сессий, мировые суды и суды графств, учрежденные в середине XIX в. для рассмотрения только гражданских дел. Особое место занимал Центральный уголовный суд в Лондоне (“Олд Бейли”), который был судом ассизов для Большого Лондона. В составе этого суда числились лорд-канцлер и мэр Лондонского Сити.

Модернизация политической системы Великобритании в XIX в. завершилась, таким образом, установлением доминирующего положения парламента во взаимоотношениях с правительством и превращения парламента в орган, определяющий текущую политику государства (вторая треть XIX — конец XIX в.). Система ответственного правительства стала основой “вестминстерской модели”, послужившей образцом для государственного строя многих стран мира.

Британская колониальная империя

Управление колониями.Крупнейшей колониальной империей к середине XIX в. стала британская, включавшая колониальные владения во всех частях света (Ирландию, Гибралтар и Мальту в Европе; Индию, Цейлон, Южную Америку и т. д.).

Великобритания создала довольно гибкую систему управления, позволившую действовать по принципу “разделяй и властвуй” и во многих случаях поддерживать колониальный режим без громоздкого аппарата, опираясь на местную верхушку (система косвенного управления).

Высшая законодательная власть в Британской империи принадлежала британскому парламенту, а также правительству, которое могло издавать нормативные акты для колоний путем “приказов короля в Совете”. Система центрального управления колониями до середины XIX в. не была упорядоченной. Специальная должность государственного секретаря по делам колоний появилась в 1768 г., но лишь в 1854 г. было создано министерство колоний. Высшей апелляционной инстанцией для судов колоний являлся Судебный комитет Тайного совета Великобритании.

Начиная с XVIII в. сложилось общее деление всех колоний на “завоеванные” и “переселенческие”, применительно к которым постепенно выработались два типа британского колониального управления. “Завоеванные” колонии, как правило с “цветным” населением, не обладали политической автономией и управлялись от имени короны через органы метрополии британским правительством. Законодательные и исполнительные функции в таких колониях сосредоточивались непосредственно в руках высшего правительственного чиновника — губернатора (генерал-губернатора). Создаваемые представительные органы в этих колониях реально представляли лишь незначительную прослойку местных жителей, но и в этом случае они играли роль совещательного органа при губернаторах. Как правило, в “завоеванных” колониях устанавливался режим национальной, расовой дискриминации. Об этом свидетельствует, в частности, пример Индии — “завоеванной” колонии, занимавшей особое место в колониальной политике метрополии.

Захват и подчинение Индии осуществлялись с XVII в. Ост-Индской торговой компанией, получившей от британской короны многочисленные привилегии. Торговый аппарат компании фактически превратился в аппарат управления захваченными индийскими территориями (Бенгалией, Бомбеем, Мадрасом). В течение всего XVIII в. компания осуществляла неприкрытый грабеж местного населения, который привел к катастрофическим последствиям и вынудил английский парламент вмешаться в деятельность Ост-Индской компании. В 1773 г. был издан первый парламентский акт об управлении Индией. По этому акту все дела компании отныне переходили в ведение Совета директоров, часть из которых должна была периодически сменяться. Губернатор Бенгалии получал должность генерал-губернатора всех английских владений в Индии. Кроме того, актом 1773 г. было предусмотрено создание в Индии Высшего суда, формально отделенного от исполнительной власти в колонии. По акту 1784 г. деятельность компании была подчинена специальному контрольному совету во главе с председателем, который впоследствии стал министром по делам Индии. Тем не менее до конца 50-х — начала 60-х гг. XIX в. в Индии сохранялась двойная система управления и судопроизводства — через органы британской короны и Ост-Индской компании.

Новый этап в развитии британского управления Индией наступил в 1858 г., после восстания индийских солдат, находившихся на британской службе (сипаев). Индия была передана в непосредственное подчинение английской короне и провозглашена империей. Английская королева стала императрицей Индии, а центральный аппарат управления возглавил государственный секретарь по делам Индии, пост которого учреждался в составе британского правительства. При госсекретаре был создан Совет по делам Индии, имевший совещательные функции. В самой Индии вся полнота власти сосредоточивалась в руках генерал-губернатора, получившего титул вице-короля и осуществлявшего свои полномочия совместно с Исполнительным советом. В своем широком составе, включая назначенных генерал-губернатором лиц, этот орган именовался Законодательным советом и мог исполнять законодательные функции. Отдельные провинции Индии управлялись губернаторами и имели свои законодательные советы, а целый ряд индийских княжеств формально выступал в роли суверенных государств.

В конце XIX — начале XX в. в результате подъема освободительного движения британский парламент принял ряд законов об индийских советах (1861, 1892 гг. и др.), которые, однако, лишь несколько расширили представительство коренных жителей в совещательных органах при колониальной администрации.

Другой тип управления сложился в колониях, где большинство или значительную часть населения составляли белые переселенцы из Британии и других европейских стран (североамериканские колонии, Австралия, Новая Зеландия, Капская земля). Долгое время эти территории по форме управления мало чем отличались от любых других колоний, однако постепенно приобрели политическую автономию.

Создание представительных органов самоуправления началось в переселенческих колониях в середине XVIII в. Однако колониальные парламенты не имели реальной политической власти, ибо высшая законодательная, исполнительная и судебная власть оставалась в руках британских генерал-губернаторов. В середине XIX в. в ряде провинций на территории Канады был учрежден институт “ответственного правительства”. В результате вотума недоверия, вынесенного местной ассамблеей, назначаемый Совет при губернаторе, игравший роль колониального правительства, мог быть распущен. Важнейшие уступки переселенческим колониям были сделаны во второй половине XIX — начале XX в., когда они одна за другой добились дальнейшего расширения самоуправления и получили в результате особый статус доминионов. В 1865 г. был принят Акт о действительности колониальных законов,по которому акты колониальных законодательных органов признавались недействительными в двух случаях: а) если они в каком-либо отношении противоречили актам британского парламента, распространенным на эту колонию; б) если они противоречили каким-либо приказам и положениям, изданным на основании такого акта или имеющим в колонии силу такого рода акта. В то же время законы колониальных легислатур не могли признаваться недействительными, если они не соответствовали нормам английского “общего права”. Законодательные органы колоний получили право учреждать суды и издавать акты, регламентирующие их деятельность.

В 1867 году британский парламент принял Акт о Британской Северной Америке— конституцию Канады, послужившую образцом для последующих конституций британских доминионов. Этот акт оформил объединение ряда провинций и территорий (Квебек, Онтарио, Новая Шотландия и Нью-Брансуик) в единый федеральный доминион под названием “Канада”.

Акт о Британской Северной Америке воплотил в себе основные черты британской конституционной практики в сочетании с опытом построения федерации в США. По форме правления Канада являлась своеобразной монархией, поскольку главой государства провозглашался британский монарх, представленный в самом доминионе генерал-губернатором. Законодательная власть вручалась федеральному парламенту Канады, состоящему из двух палат: сената, назначаемого генерал-губернатором, и избираемой палаты общин. Парламент имел право издавать новые законы по всем важнейшим вопросам жизни федерации, а также принимать поправки к конституции, касающиеся деятельности федерального правительства. Другие поправки к конституции могли осуществляться только британским парламентом по требованию парламента Канады.

Исполнительная власть в канадской федерации принадлежала представителю британской короны — генерал-губернатору, наделенному очень широкими правами, в том числе правом назначения и роспуска в любое время палаты общин, отмены любого закона, принятого парламентом отдельной провинции. Кроме того, генерал-губернатор мог не утвердить законопроект, принятый федеральным парламентом, и представить его на усмотрение британской короне. Однако такое соотношение законодательной и исполнительной власти вскоре перестало соответствовать политической практике развития доминиона. Как и в самой Великобритании, неписаные конституционные обычаи значительно изменили реальное распределение прерогатив основных государственных органов. Уже с конца XIX в. генерал-губернатор мог осуществлять свои полномочия лишь после консультаций со своим правительственным Советом; внутри Совета выделился кабинет министров, возглавляемый и формируемый премьер-министром при условии доверия со стороны палаты общин (“ответственное правительство”).

В провинциях Канады — субъектах федерации — создавались провинциальные законодательные органы с весьма широкой компетенцией.

В 1901 году подобным же образом был создан Австралийский Союз — федеративное государство, объединившее несколько самоуправляющихся колоний на территории Австралии. Двухпалатный федеральный парламент состоял из сената и палаты представителей, избираемых населением каждого штата. При этом избирательных прав лишались австралийские аборигены и лица афро-азиатского происхождения. В 1907 и 1909 гг. доминионами стали соответственно Новая Зеландия и Южноафриканский Союз.

После образования доминионов их внешняя политика и “вопросы обороны” оставались в компетенции британского правительства. Начиная с конца XIX в. одной из форм взаимоотношений с доминионами стали так называемые колониальные (имперские) конференции, проводившиеся под эгидой министерства колоний. На конференции 1907 г. по требованию представителей доминионов были выработаны новые организационные формы их проведения. Имперские конференции отныне должны были проводиться под председательством премьер-министра Великобритании с участием премьер-министров доминионов.

В конце XIX — начале XX в. одновременно с захватом огромных территорий а Африке (Нигерия, Гана, Кения, Сомали и др.) усилилась английская экспансия в Азии и на арабском Востоке. Существовавшие здесь суверенные государства были фактически превращены в полуколонии-протектораты (Афганистан, Кувейт, Иран и др.), их суверенитет был ограничен навязанными Англией договорами и присутствием британских войск.

Колониальное право в британских владениях складывалось из актов британского парламента (“статутное право”), “общего права”, “права справедливости”, а также постановлений и распоряжений министерства колоний и нормативных актов, принятых в самой колонии. Широкое внедрение норм английского права в колонии началось со второй половины XIX в., когда колонии стали торговыми “партнерами” метрополии и потребовалось обеспечить устойчивость товарообмена, безопасность личности и собственности британских подданных.

Переплетаясь с традиционными институтами местного права завоеванных стран, отражая как собственные, так и навязанные извне общественные отношения, колониальное право было сложным и противоречивым явлением. В Индии, например, правотворческая практика британских судов и колониальное законодательство создали крайне усложненные системы англо-индусского и англо-мусульманского права, которые распространялись на местных жителей. Эти системы отличались электическим смешением норм английского, традиционного, религиозного права и судебных толкований. В колониальном праве Африки также искусственно совмещались мало согласующиеся между собой нормы европейского права, местного обычного права и колониальных законов, копирующих колониальные кодексы Индии. В отношении английских поселенцев в любых частях света действовало английское право. При этом в переселенческих колониях применялось в первую очередь “общее право”, а английское законодательство могло не применяться, если об этом не содержалось специального указания в акте британского парламента.

Вопрос № 10. Становление государственности в США

Соединенные Штаты Америки

Организация управления в североамериканских колониях Англии.Колонизация Англией Атлантического побережья Северной Америки началась почти на столетие позже захвата Испанией и Португалией огромных территорий Центральной и Южной Америки. История британского колониального правления восходит к 1607 г., когда английскими переселенцами был основан форт Джеймстаун.

Население первых британских колоний, основанных торговыми компаниями, состояло из законтрактованных сервентов (пауперов и заключенных), т. е. лиц, обязанных в течение трех-четыре<