Теоретические исследования международных политических процессов

Исследование международных отношений на теоретическом уровне начинается в конце XIX - начале XX вв. Оформились две основные школы: политический реализм и политический идеа­лизм. Реалисты (Дж. Кеннан, Дж. Болл, У. Ростоу, 3. Бжезинский) исходят из того, что для всякого государства естественно прояв­ление силы для достижения собственных интересов. Междуна­родная политика - поле борьбы государств за свои интересы, прежде всего за достижение безопасности. Ради этого государства вступают в коалиции, тем самым умножая силу, защищая свои интересы. Государство, умножая могущество, может использовать любые средства достижения цели - убеждение, силу, шантаж, торговлю, дипломатию. Но оно должно быть осторожным и от­ветственным при принятии решений. Квинтэссенция такого пове­дения выражена древнеримской максимой «хочешь мира - го­товься к войне» и формулой прусского генерала XIX в. К. фон Клаузевица «война - продолжение политики, только другими средствами».

Отцом политического реализма принято считать американ­ского ученого Г. Моргентау (1904-1980). В книге «Политические отношения между нациями: борьба за влияние и мир» (1948 г.) он писал, что международная политика, подобно любой политике, - это борьба за власть. Какие бы конечные цели ни преследовались в международной политике, непосредственной целью всегда явля­ется власть.

Интерес, по мнению Моргентау, всегда должен господство­вать над любыми абстрактными идеями. Моргентау признавал и на­личие общих интересов в мировой политике, которые не могут дос­тигаться какой-либо одной нацией без ущерба для другой. Только рациональная политика способна увеличить выгоды государства и уменьшить риск при их получении. Руководители должны быть способны учесть последствия политических действий.

Идеалисты(У. Липпман, Т. Кук, В. Дин), наоборот, рассмат­ривали мировую политику через правовые и этические категории, отказывались от признания силовых и военных средств, отдавая предпочтение системе международного права. Вместо баланса сил они предлагали другой механизм регулирования международных отношений - механизм коллективной безопасности. Эта идея ис­ходила из того, что все государства имеют общую цель - мир и всеобщую безопасность. Агрессия приносит ущерб всем. Сторон­ники этого подхода за несколько месяцев до начала Первой миро­вой войны говорили о ее невозможности в силу финансово-экономической взаимозависимости государств.

В 1918 г. американский президент В. Вильсон на основе этих идей сформулировал 14 пунктов послевоенного урегулирования. Тогда впервые была озвучена идея создания системы коллектив­ной безопасности. Арбитром выступил бы международный поли­тический орган, наделенный правом принимать решения о кол­лективном наказании агрессора,- Лига Наций. Но Лига Наций не смогла предотвратить агрессию Италии против Эфиопии и другие военные конфликты, приведшие ко Второй мировой войне.

В послевоенное время развернулись дискуссии модернистов (М. Каплан, Р. Норт, Р. Снайдер) и традиционалистов (Р. Мейер идр.). Модернисты рассматривали государства как самостоятель­ные субъекты, взаимодействующие с другими субъектами. Они изучали процедуры принятия решений, поведение элит и прави­тельств, технологию компромиссов и т.д. Это позволяло прогно­зировать взаимодействие государств, моделировать конкретные схемы международных отношений. Традиционалисты обращали внимание на учет традиций, ценностей, личностного поведения политиков.

В современных условиях идет спор о том, остались ли нацио­нальные государства центральным элементом мировой политики, сохраняется ли Вестфальская система мира, возникшая в XVII в., в эпоху глобализации, образования наднациональных (надгосударственных) объединений. Государственники (К. Дойч, К. УолтгЛ считают, что национальные государства остались центральными субъектами, изменились лишь формы отношений между ними Природа мировой политики осталась прежней: силовое сдержива­ние, достижение баланса сил, принципы реализма. Великие дер­жавы теперь менее зависимы от партнеров, чем в начале XX в При этом растет политическая роль финансовых и экономических центров, влияние которых не укладывается в формулу взаимоза­висимости государств. Сохраняется неравенство государств, по­этому разговоры о взаимозависимости мира ориентируют мировое сообщество на абстрактные цели.

В противоположность государственникам глобалисты (Э. Хаас, Д. Пучала, Л. Линдберг) говорят о снижении роли на­циональных государств в мире, их неэффективности. «Сжатие мира» ведет к тому, что многие проблемы не имеют чисто нацио­нальных решений даже для крупных государств: охрана окру­жающей среды, использование космоса, борьба с терроризмом, наркобизнесом и др. Возникает объективная потребность в коопе­рации действий, упорядоченности, следовании международным нормам и этическим стандартам. Мир становится, по мысли гло­балистов, более управляемым. Некоторые ученые даже выдвигают идею возникновения мирового правительства, глобального управ­ления, с помощью которого субъекты международных отношений стараются выработать общие стратегии для мирового сообщества.