Третья проблема: это необходимость переориентации, перестройки военной экономики страны на мирные цели, возвращение её к условиям мирного времени.

В связи с этим необходимо было учитывать новые экономические реалии, возникшие в годы войны, прежде всего, имевшее место некоторое ограничение волюнтаристской практики.Так был ослаблен контроль государства над различными формами свободного рынка, поскольку государство было не в состоянии централизованно обеспечить население страны продуктами и промтоварами. Как следствие в районах, избежавших оккупации ( в Калининской области , например, в Кашинском, Калязинском, Краснохолмском, Весьегонском, Максатихинском и др.) , повысились доходы сельских жителей, поощрялось мелкотоварное производство.

Поэтому смягчение мер экономического принуждения, несомненно , сыграло свою роль в патриотическом единении, породило надежды на либерализацию экономики страны и позволило стране выдержать испытания войной.

Следовательно, возвращение в мирные условия предполагало необходимость не только восстановления экономики, но и выборы этого процесс: поддержать ли и взаимоувязать наметившиеся во время войны направления эволюции или же отвергнуть их и вернуться к модели волюнтаристского развития 1930- х гг.

В ходе дискуссии в высшем советском партийно-государственном руководстве, носившей не публичный, но закрытый характер выявилось несколько взаимоисключающих подходов, отражавших, прежде всего, начавшуюся политическую борьбу в советском руководстве по поводу преемственности Сталину, здоровье которого в годы войны серьёзно ухудшилось.

Предметом этой напряжённой дискуссии стали вышеназванные проблемы восстановления экономики страны при рассмотрении в 1945-1946 гг. проекта четвёртого пятилетнего плана.При этом на выбор путей дальнейшего развития СССР существенное влияние оказывала оценка международной обстановки.

Первый подход проявился среди сторонников более уравновешенного экономического развития, некоторого смягчения волюнтаристских методовбыли такие разные люди, входившие в так называемую «ленинградскую группу»,так назывемые«голуби»: 49- летний Андрей Александрович Жданов (1996 -1948), член Политбюро, секретарь ЦК ВКП (б), первый секретарь Ленинградского обкома партии (тогда второй человек в партии после Сталина, бывший секретарь тверского губкома и губисполкома в 1919-1921 гг.), 42-летний Николай Алексеевич Вознесенский (1903 - 1950),кандидат в члены Политбюро,председатель Госплан СССР, первый заместитель Сталина в СНК (возможный преемник Сталина на посту председателя СНК СССР, на Западе его называли «отцом» советской военной экономики. После издангие в 1947 г. его книги «Военная экономика СССР в годы ВОВ», отмеченную в 1948 г. Сталинской премией), один из организаторов обороны Ленинграда 40-летний Алексей Александрович Кузнецов (1905-1950), секретарь ЦК ВКП (б) (возможный преемник Сталина на посту Генсека партии), а также выходец из Ленинграда Николай Родионов, председатель СНК РСФСР, Пётр Попков – секретарь Ленинградского обкома и горкома партии, Павел Доронин – первый секретарь Курского обкома партии и др. близкие к Жданову политики и хозяйственники. На эту группу первоначально ориентировалась и «старая гвардия» в лице Молотова, Микояна, Андреева

По их мнению, с возвращением к миру в капиталистических странах должен был наступить жестокий экономический и политический кризис, как это было в 1929-1933 гг. Учитывалась и возможность конфликта между империалистическими странами из-за передела колониальных империй, конфликта, в котором в первую очередь столкнулись бы США и Великобритания. Сейчас такая возможность представляется маловероятной, но тогда, в контексте Ялтинской конференции, на которой Рузвельт решительно высказался против британского колониализма, оно воспринималось советскими лидерами (в контексте марксистского понимания«межимпериалистических противоречий вызвавших как первую, так и вторую мировую войну), как более или менее реалистическое.

Согласно этому видению, для СССР не существовало в тот момент никакой угрозы со стороны объединённого фронта западных держав.

Следовательно, полагали они, в условиях благоприятного международного климата, далее, не было никакой необходимости продолжать политику ускоренного развития тяжёлой промышленности (гр. «А»). по сравнению с лёгкой и пищевой промышленностью (гр. «Б»), характерной для модели первой пятилетки (1928-1933 гг.). За основу они предлагали довоенную модель второй пятилетки (1933-1937 гг.), со сбалансированным развитием тяжёлой и лёгкой промышленностью и даже с некоторым опережающим развитием гр. «Б». по сравнению с гр. «А» и с элементами сталинского неонэпа, в основе которого был хозрасчёт .

Более того, разрабатывая проект четвёртой пятилетки 1946-1950 гг. , Н. Вознесенский говорил о необходимости большей опоры на такие экономические рычаги как цена, стоимость, кредит, прибыли, премия, сдельщина в организации производства и распределения, о размещении производительных сил страны « с учётом всемерного приближение промышленности к источникам сырья и районам потребления

Второй подход, в ходе дискуссии, предлагали сторонники противоборствующей, условно говоря «московской группы», так называемы «ястребы», в которой главную роль играли весьма влиятельные члены Политбюро: Лаврентий Павлович Берия и Максимилиан Георгиевич Маленков, примыкавший к ним Никита Сергеевич Хрущёв, поддерживаемые руководителями тяжёлой промышленности. Они ссылались на исследования экономиста, академика, директора института мирового хозяйства и мировой политики экономики Евгения Самуйловича Варги (1979-1064),(, лауреат Ленинской премии за разработку политэкономии ГМК), который в декабре 1944 г. начал публикацию важных разделов труда, посвящённого проблемам мирового капитализма, рождённым второй мировой войной.

Варга отрицал теорию неминуемого кризиса капитализма и подчёркивал. Наоборот, его замечательную способность к приспособления. Маленков, Берия, как весьма прагматические политики, и их сторонники делали из этого вывод о том, что способность капитализма справляться со своими внутренними противоречиями делала международную обстановку очень тревожной, тем более, что обладание атомной бомбой давало империалистическим державам явное военное превосходство. При таком понимании отказ от дальнейшего форсированного развития индустриальных и оборонных отраслей и от командно - административных методов руководства экономикой исключался. Поэтому они настаивали на принятии модели первой пятилетки, со всеми вытекающими из неё последствиями, а именно, диспропорциями между гр. «А» и гр. «Б», сознательным изъятием средств из с/х и медленным ростом жизненного уровня советского народа.

Третий подход, предлагал 55 летний Вячеслав Михайлович Молотов (1890 – 1996),член Политбюро, нарком иностранных дел (до ВОВ считался вторым человеком после Сталина в партии и государстве). Он полагал, что СССР располагал реальными возможностями для манёвра, поскольку мог выступить в качестве рынка сбыта для экономики капиталистических стран, охваченных кризисом. На такого рода рассуждениях основывалось, например, предложение Молотова, касающееся обязательство заказать в США товары на 6 млрд. долларов в обмен на признание Люблинского комитета, польского правительства во главе с лидером польских коммунистов Болеставом Берутом.

Он также допускал возможность использования других политических компромиссов с Западом, как-то: создания в Восточной Европе буферных государств народной демократии на основе политического, экономического и идеологического плюрализма в них, но при ведущей роли компартий и ориентирующих на СССР, потенциала антигитлеровской коалиции для получения кредитов в США для закупки различных товаров и продуктов.

Молотов предлагал и приоритетное развитие гр. «Б», по сравнению с гр. «А» поскольку, что советский народ своей героической борьбой и жертвами в годы ВОВ, заслужил со стороны советского государства боле высокого жизненного уровня.

Тем не менее. все эти три подхода в итоге имели место в послевоенное десятилетии советской истории как при Сталине, так и после него.

Так, первоначальный проект четвёртой пятилетки, хотя носил компромиссный характер, тем не менее, во многом учитывал предложения группы Жданова и начинал выполняться, в основном, по модели второй пятилетки вплоть да 1948 г.

Однако начало крупномасштабной «холодной войны» в 1946-1947 гг., образование фронта консервативных руководителей промышленности, очень плохой урожай 1946 г., послуживший предлогом для ужесточения контроля над крестьянством, и, наконец, смерть Жданова в августе 1948 г. и так называемое «ленинградское дело» 1949 г., устранившее с политической арены его сторонников, - таковы факторы, объясняющие провал сторонников более сбалансированного развития народного хозяйства, некоторого сокращения роли волюнтаристских методов и принудительных мер в экономической жизни.

Соответственно. С 1949 по 1053 гг. четвёртая и пятая пятилетки уже осуществлялись по модели первой пятилетки на основе предложений группы Маленкова-Берии.

После смерти Сталина в марте 1953 г. в рамках политического компромисса между «старой гвардией», Маленковым и Хрущевым стала проводиться, предложенная Маленковым стратегия приоритетного развития гр. «Б» по сравнению с группой «А» и ускоренное развитие с/х по эскстенсивному пути за счет освоения целинных и залежных земель.

В эти же послевоенные 1945-1946 гг. имела место и более широкое обсуждение, подготовленного в 1946 г . проекта новой конституции, призванной заменить Конституцию СССР 1936 г., в которой участвовало не только высшее руководство, но и представители среднего и низшего звена партийного, советского, хозяйственного руководства, а также в порядке писем и пожеланий с мест и представители различных социальных слоёв советского общества.

В ходе этого обсуждения проявилась наметившаяся «демократическая альтернатива» то есть тенденция к демократизации и либерализациисоциально-экономической и общественной жизни советского общества.

Во-первых, наряду с безусловным признанием приоритета в экономике государственной собственности предлагалось признать и существование мелкотоварного трудового уклада: мелких единоличных крестьянских хозяйств, так широко распространённых тогда в Прибалтике, в Западных районах Украины, Белоруссии, Молдавии и других регионах страны, кустарей, ремесленников, основанных на личном труде и исключающих эксплуатацию чужого труда с учётом экономического опыта периода ВОВ.

Во-вторых,в центре и на местах со стороны номенклатурных работников звучали предложения о необходимости децентрализации управления экономикой, о предоставлении больших прав наркоматам, ведомствам, региональным органам власти.

В-третьих,со стороны таких областных руководителей. Как первый секретарь Курского обкома ВКП (б) предлагалось реорганизовать колхозы таким образом, чтобы в них возросла роль колхозных звеньев, построенных по семейному принципу, а не производственных бригад с их обезличкой колхозной собственности и и распределения конечного продукта.

В-четвёртых, «снизу»от рядовых колхозников, части колхозных специалистов и руководителей раздавались призывы к ликвидации колхозов, в силу их неэффективности. В обосновании таковой позиции приводились следующие аргументы:

а) в годы ВОВ произошло существенное ослабление контроля государства над производителями – крестьянами, что позволило им не только прокормить себя, но и значительную часть не сельскохозяйственного населения.

б) проводилась аналогия с Нэпом после гражданской войны, когда возрождение экономики началось с оживления частного сектора, децентрализации управления и приоритета в развитии лёгкой и пищевой промышленности.

Сталин внимательно отслеживал проходившую дискуссию по варианту четвёртой пятилетки, а также обсуждение проекта новой Конституции и ему принадлежало решающее слово при выборе того или иного варианта социально-экономического развития. В 1946 г. он заявил о продолжении взятого перед войной курса на завершение строительства социализма и перехода к построению коммунизма. На практике это означало возвращение к довоенной модели сверхцентрализации в планирования и управлении экономикой на основе компромиссного варианта моделей второй и первой пятилеток.

А начавшаяся в 1946-1947 гг. полномасштабная «холодная война» подвинула Сталина к свёртыванию обсуждения проекта новой Конституции и к усилению идеологического прессинга внутри страны в отношении тех социальных слоёв, которые связывали свои надежды с демократизацией и либерализацией советского общества