Третьеиюньская политическая система (1907-1914)

Внутренняя политика.После революции в России возникла новая система политической организации государства, получившая назва­ние «третьеиюньская монархия».

Внутреннюю политику правительства в этот период обусловлива­ли объективные послереволюционные условия. С одной стороны, она была нацелена на подавление антиправительственного движения. С другой стороны, нельзя было не считаться с уроками революции, которые свидетельствовали о необходимости проведения реформ для расширения социальной опоры верховной власти. В связи с этим во внутренней политике правительства прослеживалось две линии: на­ступление реакции во всех областях общественной жизни и лавиро­вание между разными социальными силами. Первая линия реализо­вывалась административными и идеологическими мероприятиями. Полицейско-чиновничьему аппарату помогали печать и церковь. Вторая линия осуществлялась путем принятия и реализации новых законов.

Проведение контрреволюционной линии опиралось на «Положе­ние об усиленной и чрезвычайной охране». Местные власти получи­ли право обыскивать помещения любых учреждений и организаций, арестовывать их членов. Тюрьмы были переполнены. Смертные при­говоры и казни стали повседневным явлением. Были разгромлены многие организации крестьян, студентов, демократической интелли­генции, закрыта часть профсоюзов, запрещено издание ряда демокра­тических газет и журналов.

Наиболее ярко идейное наступление отразилось в сборнике ста­тей о русской интеллигенции «Вехи» (1909 г.). В нем авторы отста­ивали ненужность, вредность революционных действий, благода­рили «власть, которая одна своими штыками охраняет нас (либералов. — Авт.) от ярости народной». Церковь призывала к хри­стианскому смирению и сотрудничеству с правительством. Предста­вители черносотенных организаций шли еще дальше, требуя смерти для всех революционеров, прекращения деятельности Думы.

Возможность лавирования и заигрывания правительства с разны­ми политическими силами обеспечивал избирательный закон от 3 июня 1907 г. Он изменил порядок думских выборов. По нему 1 голос помещика приравнивался к 4 голосам крупной буржуазии, 68 го­лосам мелких городских собственников, 260 голосам крестьян и 543 голосам рабочих. Рабочие потеряли половину выборщиков, а крестьяне — больше половины. Правительство убедилось в том, что нельзя рассчитывать на монархическую привязанность крестьян­ства, которую перевешивает ненависть к помещикам. Избирательно­го права были лишены 8 млн жителей Урала, Сибири и Средней Азии. Число депутатов от национальных районов (Кавказ, Польша) сократилось втрое. Выборы в III Думу были невсеобщими, сословны­ми и неравными, многоступенчатыми и непрямыми. Они проходили в обстановке террора, полицейских преследований.

III Государственная дума (ноябрь 1907 г. — июнь 1912 г.). В нее во­шло: 32% «правых» депутатов; 33% октябристов составили центр; 12% кадетов, 3% трудовиков, 4,2% социал-демократов и 6% от нацио­нальных партий заняли «левый» фланг. Ни одна из фракций не полу­чила большинства. Результаты голосования зависели от того, куда кач­нется «центр». Если вправо, то образовывалось «правооктябристское» большинство, поддерживавшее правительство. Если влево, то создава­лось «кадетско-октябристское» большинство, готовое к реформам ли­берально-демократического характера. Так сложился механизм парла­ментского октябристского маятника, позволявшего правительству П.А. Столыпина проводить нужную ему линию, лавируя между «пра­выми» и кадетами, то усиливая репрессии, то проводя реформы.

В послереволюционных условиях перед правительством по-ново­му встали три прежних вопроса: рабочий, национальный и аграрный. Пять лет Дума обсуждала 4 законопроекта о продолжительности ра­бочего дня, о страховании и пенсиях для рабочих. Принятый в 1912 г. закон о государственном страховании от несчастных случа­ев и по болезни распространялся только на 15% рабочих и создавал видимость заботы правительства о них.

Национальная политика проводилась под лозунгом «Россия для русских», т. е. усилились русификаторские мероприятия. Они не на­ходили поддержки у окрепшей национальной буржуазии. Шовинис­тические черносотенные организации разжигали национальную

рознь и антисемитизм.

Столыпинская аграрная реформа. Центральное место во внутрен­ней политике занимал аграрный вопрос. Борьба крестьян заставила правительство отменить (ноябрь 1905 г.) выкупные платежи с 1906 г. наполовину, а с 1907 г. — полностью. Но этого было недостаточно. Крестьяне требовали земли. Правительство вынуждено было вернуть­ся к идее отказа от общинного и перехода к частному крестьянско­му землевладению. Она высказывалась еще в 1902 г., но тогда прави­тельство отказалось от ее реализации. П.А. Столыпин настоял на проведении реформы, и поэтому ее назвали Столыпинской.

Реформа осуществлялась несколькими методами: 1) Указ от 9 но­ября 1906 г. разрешал крестьянину выход из общины, а закон от 14 июня 1910 г. сделал выход обязательным; 2) крестьянин мог потре­бовать объединения надельных участков в единый отруб и даже вы­селиться на отдельный хутор; 3) создавался фонд из части казенных и императорских земель; 4) для покупки этих и помещичьих земель Крестьянский банк давал денежные ссуды; 5) учитывая «земельный голод» в центре России, правительство поощряло переселение крес­тьян за Урал. Переселенцам давали ссуды для обустройства на новом месте, создавали казенные склады сельскохозяйственных машин, обеспечивали агрономические консультации, медицинскую и вете­ринарную помощь.

Цель реформы состояла в том, чтобы сохранить помещичье зем­левладение и одновременно ускорить буржуазную эволюцию сель­ского хозяйства, преодолеть общинную ментальность и воспитать в каждом крестьянине чувство собственника, хозяина земли, сняв тем самым социальную напряженность в деревне и создав там прочную социальную опору правительства в лице сельской буржуазии.

Реформа способствовала подъему экономики страны. Сельское хозяйство приобрело устойчивый характер. Увеличились покупатель­ная способность населения и валютные поступления, связанные с вывозом зерна.

Однако социальные цели, поставленные правительством, не были достигнуты. Из общины вышло в разных районах только 20—35% крестьян, так как большинство сохраняло коллективистскую психо­логию и традиции. Хуторское хозяйство завело лишь 10% домохозя­ев. Кулаки чаще выходили из общины, чем бедняки. Первые покупа­ли землю у помещиков и обедневших односельчан, заводили рентабельное товарное хозяйство. Бедняки уходили в города или ста­новились сельскохозяйственными рабочими. 20% крестьян, получив­ших ссуды Крестьянского банка, разорились. Около 16% переселен­цев не смогли устроиться на новом месте, вернулись в центральные районы страны и пополнили ряды пролетариев. Реформа ускорила социальное расслоение — формирование сельской буржуазии и про­летариата. Правительство не обрело в деревне прочной социальной опоры, так как не удовлетворило нужды крестьян в земле.

Обострение социально-политической обстановки.С 1910 г. в Рос­сии наметилось нарастание нового социально-политического кризи­са. «Правые» в Думе и черносотенцы были недовольны «излишним реформаторством» правительства. Помещики, не умевшие вести рен­табельное хозяйство, требовали от правительства новых льгот и ссуд. Буржуазия настаивала на пересмотре налоговой системы, так как ви­дела в казенных заводах, не плативших налогов, своих конкурентов. Интеллигенция была шокирована «разгромом» Московского университета, когда из него вынуждены были уйти лучшие профессора. Кре­стьяне требовали передела земли, ликвидации помещичьего землевла­дения. Рабочие, воспользовавшись новым промышленным подъемом, вновь усилили стачечную борьбу (Ленские события 1912 г.). Росло на­ционально-освободительное движение на окраинах. Все это свиде­тельствовало о постепенном разложении третьеиюнъской системы.

В конце 1912 г. прошли выборы в IV Госу­дарственную думу. Ее партийный состав почти не изменился и в ней сохранилось два боль­шинства (правооктябристское и октябристско-кадетское). Однако общественное движение значительно оживилось. Оформилась новая ли­беральная Прогрессивная партия. Ее возглавили представители крупной буржуазии — А.И. Ко­новалов, П.П. Рябушинский, С.Н. Третьяков и др. В своей программе они выступали за конституционно-монархический строй, расширение прав Думы и ответственность министров перед ней. Прогрессисты занимали промежуточное положение между октябристами и кадета­ми, пытались добиться консолидации либералов.

Вступление России в Первую мировую войну в 1914 г. вызвало большой патриотический подъем. На некоторое время утихли оппо­зиционные выступления, почти все партии (кроме большевиков) под­держали правительство. Однако поражения на фронте, ухудшение ма­териального положения трудящихся, стачки рабочих, неспособность правительства стабилизировать обстановку в стране — все это вызва­ло новое оживление оппозиционного движения.

В 1915 г. часть депутатов Государственной думы и Государствен­ного совета образовали Прогрессивный блок. В него вошли октябри­сты, прогрессисты, кадеты, представители националистических пар­тий. Они потребовали создать правительство, обладающее доверием общества и ответственное перед Думой.

Ситуация усугублялась тем, что постепенно падал авторитет вер­ховной власти из-за безраздельного влияния на царя и его жену Г.Е. Распутина. Известный как «сибирский пророк» и «святой ста­рец», он проник в дома высшей петербургской аристократии, про­славился финансовыми махинациями, связями с подозрительными личностями, распутством и пьянством. Г.Е. Распутин вмешивался в государственные дела, смещал и назначал министров. «Распутинщина» была следствием и проявлением слабости, неспособности ца­ря найти правильный курс во внутренней и внешней политике.

Монархисты сокрушались, считая, что этот авантюрист компро­метирует дом Романовых. Думские деятели из либеральных фракций страшились его угроз распустить Думу. Демократическая общественность смеялась над нелепым союзом царя и полуграмотного мужика. Стремление смыть позор с династии и предотвратить очередной раз­гон Думы обусловило объединение монархистов и либералов. Одна­ко убийство Г.Е. Распутина в декабре 1916 г. (В.М. Пуришкевич, князь Ф.Ф. Юсупов, великий князь Дмитрий Павлович) не предотв­ратило назревание политического кризиса.

Царь все больше терял доверие народа. Среди думских депутатов стала созревать идея дворцового переворота с целью замены царя и создания правительства, ответственного перед Думой. Начались совещания представителей разных политических партий, но они ока­зались бесплодными. Революция перечеркнула их планы, и ничто уже не могло спасти монархию.