Концепция политических сетей

В последние годы влиятельным в исследовании государственного управления стало концептуальное направление, в основе которого лежит понятие «политическая сеть» (policy network). Статус этого направления до сих пор не определен. Одни говорят о том, что использование поня­тия «политическая сеть» лишь формирует некоторый исследовательский инструментальный подход к изучению государственного управления, другие наделяют его статусом концепции, третьи пишут о разработанной новой теории государственного управления, а некоторые вообще гово­рят об удачной метафоре. Несмотря на различия, которые существуют между оценочными суждениями статуса «политической сети», следует сказать, что это исследовательское направление набирает вес, становит­ся все более и более оснащенным собственным концептуальным аппара­том, все чаще используется для анализа политики и управления, приоб­ретает свою философию, а соответственно растет число его сторонников.

Концепция политических сетей стартовала с той же основной идеи, как и новый государственный менеджмент: современному государству не удается обеспечить удовлетворение общественных потребностей, есть настоятельная потребность изменить иерархическое администриро­вание на новую форму управления. Но если государственный менедж­мент в поисках новых подходов делает акцент на рыночной экономике, то теория политических сетей пытается обосноваться, учитывая комму-
-----40-----

никативные процессы постиндустриального общества и демократиче­скую практику современных государств. Как подчеркивает Таня Бер-цель, для производства общественных благ государство все более и бо­лее зависит от других акторов и субсистем; в этой ситуации взаимозави­симости между общественными и частными акторами ни иерархия, ни рынок не являются эффективными структурами для координации инте­ресов и ресурсов различных акторов, включенных в процесс производ­ства политических решений; как результат, доминантной моделью управления становятся политические сети (Borzel, 1998, 358).

Теория политических сетей в качестве базовых идей включает в се­бя часто не являющиеся самоочевидными и не лежащие на поверхности идеи. Их следует прояснить, чтобы провести четкую линию между но­вым государственным менеджментом и теорией политических сетей. Некоторые из этих идей являются старыми, и Питер Богесон и Тео Туу-нен используют формулу «назад в будущее» для объяснения истории данной теории (Bogason, Toonen, 1998, 209-212). В этом отношении следует отметить, что концепция политических сетей действительно возникла не на пустом месте. Уже в 50-60-е годы выработка государст­венной политики в США исследуется в аспекте управленческих субсис­тем, в которых взаимодействуют бюрократия, конгрессмены и заинтере­сованные группы (Freeman, 1955). Но именно в Великобритании, как подчеркивают Родес и Марш, концепция политических сетей выросла из теории межорганизационных отношений (Rhodes, Marsh, 1992, 8-10). Вообще, концепция политических сетей имеет ряд источников и от­правных точек: организационная социология и академическая теория бизнес-администрирования (Frederickson, 1999t 705)\ социальный струк­турный анализ (Knoke, 1990, 7-8; Borzel, 1998a, 255); институциональ­ный анализ, теория общественного выбора и неоменеджеризм (Bogason, Гоопеп, 1998, 220-223). Концепция политических сетей вписывается также в контекст философской дискуссии между либералами и комму-нитаристами на Западе (см.: Smorgunov, 1999). Но смысловые значения многих высказанных в предыдущих теориях идей становятся сегодня новыми, так как они включены в новый «текст» управленческой теории (>0-х годов.

В данной части работы мы остановимся на следующих темах: об-щие методологические установки концепции политических сетей; по­нятие «политические сети»; виды политических сетей; понятие «ру­ководство» в концепции политических сетей; эффективность полити­ческих сетей.
-----41-----

Общие методологические установки концепции политических сетей. Сетевой подход к государственному управлению является не только отражением споров, которые ведутся между представителями различных управленческих теорий, но и ответом на изменения условий, в которых осуществляется управление общественными делами. Эколо­гия публичного управления за последние десятилетия существенно изменилась, что заставляет искать новые модели управления помимо ры­ночных и иерархических административных. Выросшая плюрализация общественных структур, сложность взаимоотношений между различны­ми группами населения, высокий уровень общественных потребностей и ожиданий, большой масштаб неопределенности и риска, возросшее влияние международного фактора на внутреннюю политику государства, информатизация общества, падение доверия населения к центральным органам управления — это и многое другое привело к пересмотру традиционных управленческих подходов, особенно тех, где умалялись особенности публичной сферы, как, например, в новом государственном менеджменте, который получил даже наименование неотейлоризма.

Кратко основоположения теории политических сетей сводятся к следующему.

Во-первых, теория политических сетей реконструирует отношения между государственным управлением и современным обществом. Вме­сто попытки редукции сложности общества для эффективного управле­ния, она включает в себя рост сложности в качестве необходимой пред­посылки построения управления. Понятие «сеть», кажется, становится «новой парадигмой архитектуры сложности» (Kenis, Schneider, 1991, 25). Особенно значимым является то, что политические сети открывают правительство перед обществом. Концепция политических сетей отно­сится к концепциям среднего уровня, т.е в ней раскрываются отношения не между собственно обществом и государством, а между управленче­скими структурами и общественными и бизнес ассоциациями.

Во-вторых, теория политических сетей восстанавливает связи меж­ду управлением и политикой. В отличие от нового государственного менеджмента она проявляет интерес к политической сцене. «Политика и управление не могут быть разделены по различным причинам, включая потерю ясности в определении государственной службы и потерю со­гласия относительно того, кто уполномочен на подобные услуги», — пишет Рита Келли (Kelly, 1998, 205): Некоторые защитники нового госу­дарственного управления доказывают, что их подход подразумевает больше ответственности перед потребителем (больше, чем подход к
-----42-----

управлению с позиции государственной бюрократии), так как он позво­ляет индивиду обладать большими полномочиями. «Даже если это само собой разумеется, тем не менее, нам все еще нужно знать, — пишет Келли, — как новый государственный менеджмент будет реагировать на то, что граждане в демократической политии примут выбор, сделанный децентрализованным агентством, безродной организацией или аполи­тичным, ориентированным на эффективность и действенность менеджером? Открытая демократическая политая требует большего, чем удов­летворенных потребителей» (ibid). Концепция политических сетей в этом отношении включает в рассмотрение широкий спектр политиче­ских проблем. Не случайно, что многими исследователями подчеркива­ется ее несомненная связь с политической наукой, а внутри нее — связь с теорией демократического принятия политических решений и выра­ботки политической линии. Концепция политических сетей меняет ра­курс рассмотрения государства как агента политики: (1) в противопо­ложность идее доминирующей роли государства в выработке политики, при сетевом подходе государство и его институты являются хотя и важ- , ным, но лишь одним из акторов производства политических решений; (2) в противоположность идее относительной независимости государст­ва в политике, в концепции политических сетей государственные струк­туры рассматриваются в качестве «сцепленных» с другими агентами политики и вынуждены вступать в обмен своими ресурсами с ними; (3) в противовес идее государственного управления как иерархически орга­низованной системы, сетевой подход предлагает новый тип управле­ния — «руководство» (governance), общая характеристика которого на­шла выражение в формуле «управление без правительства» («governing without government») (Rhodes, 1997) или «руководство без правительст­ва» («governance without government») (Rosenau, Czempiel, 1992; Peters, /998).

В-третьих, ученые, которые разрабатывают теорию политических сетей, включают в свои размышления моральное измерение управления ' и процесса производства политического решения. Это означает, что данная теория государственного управления близка к политической фи­лософии и ценностно-ориентированному подходу (Wamsley, Wolf, 1996; March, 1997; Harmon, 1998). Т. Берцель подчеркивает: «Есть много ра­бот по политической сети, в которых признается, что идеи, верования, ценности и консенсуальное знание обладают объяснительной властью при изучении политической сети. Тем не менее, критика рационалисти­ческих институционалистских подходов к политическим сетям пропус-
-----43-----

кает фундаментальную позицию: идеи, верования, ценности, идентич­ность и доверие действительно не только имеют значение для политиче­ских сетей; они являются конструктивными для логики взаимодействия между членами сети» (Borzel, 1998а, 264).

В-четвертых, хотя понятие «институт» играет значительную роль в теории политических сетей, однако не институты, а связи и отношения составляют ключевой пункт рассмотрения. «По-видимому, все аналити­ки теории сетей разделяют предпосылку, что завершенное объяснение для некоторых социальных феноменов требует знания взаимоотношений между системными акторами» (Knoke, 1990, 9). Каким образом опреде­ляются сети и политические сети? «Сеть... состоит из акторов и отношений между ними, а также из определенных действий/ресурсов и зависи­мостей между ними», — пишут X. Хакансон и Я. Йохансон (H&kanson, Johanson, 1998, 48). Р. Родес подчеркивает значимость структурных от­ношений между политическими институтами в качестве решающего элемента политической сети, а не межперсональных отношений внутри институтов (Marsh, Rhodes, 1992, 9).

В-пятых, в теории политических сетей проблема эффективности управления рассматривается не в аспекте отношения «цели — средства», а в аспекте отношения «цели — процессы». Хотя и здесь оценка эффек­тивности политических сетей, служащих удовлетворению каких-либо общественных потребностей, часто строится по качественным параметрам этого удовлетворения (см., напр.: Milward, Provan, 1998; Provan, Sebastian, 1998), однако политические сети можно оценивать и по тако­му параметру, как трансакционные издержки, т.е. по затратам на пере­говоры, на интеграцию и координацию своей деятельности (Hindmoor, 1998). Фактически, здесь говорится скорее о действенности, чем об эф­фективности управления. Тео Туунен демонстрирует это на уровне кол­лективного выбора, утверждая значимость интегрированности и легитимности. Он пишет: «Ключевой пункт административных ценностей относится к качеству коллективного выбора или совместному выбору решения» (Тоопеп, 1998, 246).

Понятие «политические сети». По вопросу определения понятия «политическая сеть» между исследователями нет особых споров. В це­лом ясно, что это понятие может быть сформировано путем определе­ния участников, составляющих сеть, и характера отношений между ни­ми. В отличие от понятий «система» или «структура» здесь акцент ста­вится на активном и осознанном взаимодействии акторов, формирую­щих политическое решение и участвующих в его выполнении. Вместе с
-----44-----

тем и рынок, и традиционное иерархическое управление не исключают этой активности и осознанности участников формирующихся связей. Следовательно, политические сети должны обладать какими-то качест­вами, которые отличали бы их как новую форму управления. Приведем ряд суждений на эту тему.

Для Р. Родеса политические сети формируются в различных секто­рах политики современного государства (здравоохранение, сельское хозяйство, индустрия, образование и т.д.) и представляют собой ком­плекс структурных взаимоотношений между политическими института­ми государства и общества. Он подчеркивает значение именно институ­циональной составляющей политической сети и ее ограниченность оп­ределенными секторальными интересами. Родес включает в рассмотре­ние и обмен ресурсами между членами сети в процессе налаживания отношений (Rhodes, Marsh, 1992, 10-13).

Т. Берцель, анализируя две школы в концепции политических се­тей — немецкую и английскую, — дает следующее определение: «Поли­тическая сеть представляет собой набор относительно стабильных взаи-мооотношений по природе неиерархических и взаимозависимых, связы­вающих многообразие акторов, которые разделяют относительно полити­ки общие интересы и которые обмениваются ресурсами для того, чтобы продвинуть эти интересы, признавая, что кооперация является наилучшим способом достижения общих целей» (Borzel, 1998а, 254). В этом опреде­лении обращает на себя внимание то, что участники политической сети преследуют не сепаратные, а общие интересы и что они выбирают для их достижения кооперативные способы деятельности. Следует отметить и то, что таких участников множество и они различны.
Авторы книги «Сравнение политических сетей. Политика в сфере труда в США, Германии и Японии» используют понятие организацион­ного государства для описания возникающих отношений между различ­ными участниками принятия политических решений. «Межорганиза­ционные сети, — пишут они, — позволяют нам описывать и анализиро-аать взаимодействия между всеми значимыми акторами политики — от парламентских партий и министров правительства до ассоциаций бизне­са, профсоюзов, профессиональных обществ и групп общественных ин­тересов... В качестве эмпирической системы организационное государ­ство не обеспечено полной поддержкой правовых регулятивов. Его воз­никновение в действительности отражает и формальную и неформаль­ную власть производить решения, которая пронизывает государство и общество» (Knoke, Pappi, Broadbent, Tsujinaka, 1996, 3). В качестве ана
-----45-----

литических категорий, описывающих организационное государство, они предлагают «сферу политики» («сложную социальную организацию, в которой производятся коллективно увязанные решения»), структурными компонентами которой выступают акторы политики, политические ин­тересы, властные отношения, коллективные действия и совместно заня­тые позиции (ibid, 9, 11).
Лоренц Отуул предлагает следующее определение: «В более кон­кретном смысле сети включают в себя межагентские кооперативные став­ки, межуправленческие структуры программного менеджмента, сложное множество соглашений и государственно-частное партнерство. Они также включают в себя системы предоставления услуг, основанные на комплексе провайдеров, который может включать публичные агентства, частные фирмы, неприбыльные и даже укомплектованные волонтерами организа­ции, все из которых связаны взаимозависимостью и интересами, закреп­ленными определенной совместной программой» (O'Toole, 1997, 446). Здесь проведено различие между элементами сети, которые связаны с принятием решений по политическим вопросам, и теми элементами, кото­рые на основе этих решений предоставляют услуги.

Таким образом, политические сети обладают рядом характеристик, которые отличают их от иных форм управленческой деятельности в сфере публичных потребностей и интересов. Во-первых, сети представ­ляют собой такую структуру управления публичными делами, которая связывает государство и гражданское общество. Эта структура эмпири­чески наблюдаема и теоретически описывается как множество разнооб­разных государственных, частных, общественных организаций и учреж­дений, которые имеют некоторый общий интерес. Во-вторых, политиче­ская сеть складывается для выработки соглашений в процессе обмена имеющимися у ее акторов ресурсов. Это означает, что существует вза­имная заинтересованность участников сети друг в друге. Ресурсы могут быть распределены неравномерно, но независимо от степени их концен­трации и определенного доминирования ряда участников сети послед­ние вынуждены вступать во взаимодействие. Между участниками сети существует ресурсная зависимость. В-третьих, важной характеристикой политической сети выступает общий кооперативный интерес. Многие исследователи подчеркивают эту черту особенно, так как она отличает данную регулятивную систему от рынка, где каждый участник пресле­дует прежде всего свои собственные интересы. В-четвертых, с точки зрения выработки политических решений участники сети не выстраива­ются в некоторую иерархию, где какая-либо организация имеет пре-
-----46-----

имущество с точки зрения ее властной позиции. Все участники сети равны с точки зрения возможности формирования совместного решения по интересующему вопросу. Здесь наблюдаются не вертикальные, а го­ризонтальные отношения. В-пятых, сеть представляет из себя договор­ную структуру, состоящую из набора контрактов, возникающих на ос­нове согласованных формальных и неформальных правил коммуника­ции. В политических сетях действует особая культура консенсуса. В целом политическая сеть представляет собой систему государственных и негосударственных образований в определенной сфере политики, ко­торые взаимодействуют между собой на основе ресурсной зависимости с целью достижения общего согласия по интересующему всех полити­ческому вопросу, используя формальные и неформальные нормы.

Виды политических сетей. Ясно, что политические сети будут различаться по ряду критериев. Конечно, есть различия, связанные со степенью выражения общих качеств политических сетей, но можно вы­делить также внутренние дифференцирующие критерии. К последним следует отнести (1) число и тип участников сетей, (2) характер институ-ционализации, (3) сферу политики, в которой формируются сети, (4) распределение ресурсов между участниками сетей, (5) особенности ин­тересов, объединяющих участников сети, (6) степень концентрации вла­сти и т.д. (Jordan, Schubert, 1992; Rhodes, Marsh, 1992; Kriesi, 1994; Knoke, Pappi, Broadbent, Tsujinaka, 1996). Т. Берцель в своей статье «Организующий Вавилон— о различных концепциях политических сетей» дает описание ряда подходов к типологии политических сетей (Borzel, 1998a, 256-258).

Воспользуемся наиболее широко распространенной типологией по­литических сетей, предложенной Р. Родесом (Rhodes, Marsh, 1992, 13-15). Он выделяет пять типов политических сетей, руководствуясь тремя критериями: степенью внутренней интеграции, числом участников сети и распределением ресурсов между ними.

Политические сообщества (policy communities) представляют со­бой такие сети, которые характеризуются стабильностью взаимоотно­шений, устойчивым и в высокой степени ограниченным членством, вер­тикальной взаимозависимостью, основанной на совместной ответствен­ности за предоставление услуг, и изоляцией как от других сетей, так и от публичных организаций (включая парламент). Такие сети являются вы­соко интегрированными и имеют высокую степень вертикальной взаи­мозависимости и ограниченную вертикальную координацию. Подчеркиг нается, что подобные сети концентрируются на основных функциональ-
-----47-----

ных интересах (например, образование или пожарная безопасность). Это, скорее, территориальные сообщества.

Профессиональные сети (professional networks) характеризуются преобладанием одного класса участников производства политических решений особой профессиональной группы — и основаны на высо­кой степени вертикальной взаимозависимости, а также изолированы от других сетей. Профессиональные сети могут быть представлены в на­циональном масштабе, например Национальная служба здравоохране­ния в Великобритании.

Межуправленческие сети (intergovermantal networks) формируются на основе представительства местных властей. Их отличительными ха­рактеристиками являются топократическое членство, явное исключение иных публичных союзов, широкий охват интересов, связанных со мно­гими службами, ограниченной вертикальной взаимозависимостью (так как они не ответственны за оказание услуг), широкой горизонтальной структурой и способностью взаимодействовать со многими другими сетями.

Сети производителей (producer networks) отличаются значительной ролью в политике экономических интересов (публичного и частного секторов), подвижным членством, зависимостью центра от промышлен­ных организаций при производстве желаемых товаров и при экспертизе, а также ограниченной взаимозависимостью между экономическими ин­тересами.

Проблемные сети (issue networks) характеризуются большим чис­лом участников с ограниченной степенью взаимозависимости. Стабиль­ность и постоянство находятся здесь в большом почете, а структура имеет склонность к атомистичности.

Понятие «руководство» в концепции политических сетей. Анг­лийское слово «governance» на русский язык сложно поддается одно­значному переводу. Это и «руление», и «управление на высших уровнях организации», и «руководство», и «общее управление», и «политическое управление». Конечно, все значения данного термина связаны друг с другом, но это слово обладает и более широкой коннотацией, если его использовать, как часто делают, в ряду с другими терминами, например рынком и иерархией как двумя способами координации взаимодейст­вий. Мы используем это слово в смысле общего политического управ­ления, т. е. руководства, который включает в себя многие значения дру­гих толкований термина.
-----48-----

Понятие «руководства» в современной науке государственного (шире— публичного) управления приобретает концептуальное значе­ние. В той части работы, которая касалась концепции нового государст­венного менеджмента, уже отмечалась эта особенная роль термина. Не­которые исследователи ставят «руководство» в качестве самостоятель­ной концепции наряду с государственным менеджментом, институцио­нальной концепцией управления и концепцией политических сетей, хотя и подчеркивают ее несомненную связь с двумя последними теоретиче­скими движениями (Frederickson, 1999, 705-706). Вместе с тем именно в концепции политических сетей Берцель выделяет самостоятельную школу (по преимуществу немецкую), описывая ее концептуальную осо­бенность через понятие «governance» (Borzel, 1998a). Многие другие исследователи политических сетей используют это понятие для характе­ристики процесса налаживания отношений между участниками сетей и принятия политических решений. Отметим следующее суждение Гая Питерса: «Спор о руководстве имеет более положительный взгляд на государственную службу. Здесь перспектива состоит не столько в том, чтобы государственная служба стремилась принять философию и идеи общественного сектора; преобладающий взгляд состоит, скорее, в том, чтобы общественные институты в качестве выразителей общественного интереса могли и должны были играть лидирующую роль в межсекто­ральной мобилизации ресурсов и в совместном определении ставок. Ро­ли политических институтов в различных типах управления могут силь­но различаться, но поскольку имеется определенная значительная во-илеченность в руководство, постольку в [политическом] процессе пред­ставлены также коллективные цели» (Peters, 1998, 229).

Перспектива использования понятия «руководство» для описания новой ситуации в государственном управлении делает теорию последне­го непосредственно связанной с политической наукой. По преимуществу концепция руководства является политологической концепцией и в оп­ределенной мере восстанавливает значение теории государственного управления в политической науке. Государственное управление пред-t r нет здесь не столько исполнительской функцией государства, очень отдаленно связанной с непосредственным общественным влиянием, »нолько одним из субъектов общественно-политического процесса по мыработке согласованного политического решения совместно со струк­турами гражданского общества. «Современное управление характеризу­ется системами принятия решений, в которых территориальные и функ­циональные дифференциации преобразуют эффективную организацию

разрешения проблем в набор субсистемных акторов со специальными задачами и ограниченной компетенцией и ресурсами», — пишут Кеннет Хенф и Лоренц Отуул (Hanf, O'Toole, 1992, 166). Следовательно, для государственного управления эта особенность выражается во включе­нии в процесс принятия решений внешних общественных и частных акторов, а значит, в развитии отношений общественной коммуникации, дискурса, договора, «Термин "руководство", — подчеркивают Лоренц Линн, Кэролин Хайнрих и Кэролин Хилл, — подразумевает конфигура­цию отдельных, но взаимосвязанных элементов — статутов, политиче­ских мандатов, организационных, финансовых и программных структур, административных правил и директив, институциональных правил и норм, — которые в комбинации определяют цели и средства государст­венно-управленческой деятельности. Любая особенная конфигурация — в определенной сфере политики (например, защита экологии), в отно­шении типа государственно-управленческой деятельности (например, регуляция), внутри особой юрисдикции (например, штат или город), в особой организации (например, отдел гуманитарного обслуживания) или в организационной отрасли (например, агентства по обслуживанию детей)— является результатом динамического процесса, который мы определяем как "логику руководства". Этот процесс связывает ценности и интересы граждан, законодательный выбор, исполнительные и органи­зационные структуры и роли, а также юридический надзор способом, который предполагает взаимоотношения, значительно влияющие на эф­фективность деятельности» (цит. по: Frederickson, 1999, 705-706). Фак­тически, руководство отличается и от простого администрирования, когда источником политических решений выступает политическая вер­хушка иерархической лестницы государственной власти и управления, а общественные структуры лишь оказывают опосредованное влияние на этот процесс, и от рыночной модели государственного управления с ее акцентом на торговой сделке, в которой каждый участник пытается мак­симизировать свой особый интерес. Руководство осуществляется спосо­бом организации общих переговоров между государственными и него­сударственными структурами по осуществлению взаимного интереса совместными усилиями, а следовательно для принятия политического решения, удовлетворяющего все стороны соглашения. Руководство не только отличается от рыночных и иерархических моделей управления, оно более эффективно, как считается, для удовлетворения обществен­ных потребностей, т.е. выработки решения по общим вопросам.
-----50-----

Эффективность политических сетей. Оценка эффективности управления посредством политических, сетей может осуществляться различными путями. Во-первых, взаимоотношения государства и раз­личных групп интересов более эффективно налаживаются посредством политических сетей, так как последние снижают издержки на ведение переговоров по сравнению с рынком или иерархией в силу доверия, воз­никающего между участниками сетей. Как пишет Эндрю Хиндмуур, «рынки и иерархии способствуют возникновению доверия через инсти­туциональные гарантии. Работники готовы работать на работодателя, так как они верят, что их работа будет оплачена, и они помещают свое доверие не в персональную интегративность с работодателем, а в дейст­венность юридической системы, которая закрепляет их соглашение. Ни рынки, ни иерархии не способны обеспечить гарантий, достаточных для доверия между правительством и группами давления» (Hindmoor, 1998, .14). Возможность доверия возникает именно в политических сетях, от­ношения в которых воплощают доверие в силу многих причин социаль­ного порядка, связанного с формированием сети по типу политического сообщества. По-видимому, можно было бы сказать, что доверие возни­кает в результате социального конструирования в процессе формирова­ния сети. Во-вторых, эффективность политических сетей достигается внутренними условиями взаимодействия их членов. Специальное иссле­дование, проведенное Бринтоном Милвордом и Кейтом Провалом (Milward, Provan, 1998, 276-277), показало, что сетевая эффективность:

• • будет наивысшей, когда сеть интегрирована, причем интеграция централизована вокруг властного ключевого агента (эта структура об-иегчает как интеграцию, так и координацию и является относительно действенной);
• • будет наивысшей, когда механизмы финансового контроля го­сударства являются прямыми, а не фрагментированньши или опосредо-иииными;
• • является наиболее вероятной в богатом ресурсами окружении и по меньшей мере вероятной в небогатом ресурсами окружении (однако идно ресурсное богатство не создаст эффективную сеть, и ресурсный недостаток не означает неэффективную сеть, т.е. другие факторы более шичимы);
• • будет наивысшей при условиях общей сетевой стабильности, мяя стабильность не является достаточным условием для эффективно-t id (эта взаимосвязь будет наибольшей, когда сеть хорошо оснащена, ижтролируется центром и снабжается непосредственно).
  -----51-----

Концепция политических сетей имеет глубокие корни в исследова­ниях, посвященных взаимодействию гражданского общества и государ­ства. Особенно следует отметить такие направления, как плюралистиче­ская теория, корпоративизм, теория заинтересованных групп, теория межорганизационных отношений. Свое влияние на нее оказал неоинсти-туционализм, особенно в его социологической версии. Хотя и данная концепция может быть подвергнута и подвергается критике, тем не ме­нее она удачно смоделировала альтернативные рынку и иерархии моде­ли публичного управления и выработки политических решений.