Как вы восприняли распад ссср? был шок?

- Распад СССР меня обрадовал. Я понимал, что теперь все изменится к лучшему. Шока не было.

Тем не менее он пишет: «…Позитивное значение роспуска СССР не устраняет вопроса о законности этой акции. Серьезное внимание привлекают три обстоятельства.

Во-первых, встреча трех лидеров в западной части Белоруссии (Беловежской Пуще) держалась в секрете в то время, когда гласность официально была выдвинута в качестве одного из основополагающих принципов деятельности государства. Нарушение этого принципа произошло не в связи с каким-то второстепенным вопросом, а в связи с вопросом судьбы одной из двух супердержав - жизни или смерти Советского Союза. Но если гласностью могли пренебречь при решении столь важной проблемы, то оставалось ли какое-нибудь основание для общего утверждения о самом существовании гласности в СССР? Телевизионная трансляция на всю страну парламентских заседаний не может быть использована в качестве контраргумента в подтверждение гласности, если сравнивать ее с тайной встречей трех лидеров. Последняя действительно решила проблему, затрагивающую интересы всего народа, в то время как первые более походили на политические шоу, чем на политическую работу…».

И далее: «Секретность встречи, по определению несовместимая с гласностью, наглядно показала фиктивный характер последней в советских и постсоветских условиях. Если гласностью могут пренебречь хотя бы однажды, и притом в решении проблемы чрезвычайной, то что препятствует проявлять к ней такое же отношение всегда и во всем?»

Автор резюмирует: «…Три лидера не были уверены, что их желание распустить СССР будет поддержано в ходе публичного обсуждения. Быть может, они полагали более вероятным провал своего плана, если бы тот был обнародован. Поэтому они предпочли секретность гласности. После того как ими было достигнуто соглашение, они стали опасаться, что растянутый во времени процесс его реализации может вызвать сопротивление и привести к признанию этого соглашения юридически недействительным. Чтобы предотвратить подобные последствия, они решили действовать как можно скорее. По сути, в состоянии чрезвычайности находилась не страна, а трое договаривающихся лидеров. Могла ли такая чрезвычайность оправдать применение диктаторских методов? Если да, то не могли ли тогда те же методы быть применены в любое время в будущем, несмотря на то, что демократия официально была провозглашена формой политического устройства?»

И еще: «На момент своего роспуска СССР состоял из пятнадцати союзных республик - равноправных участников этого союза, независимо от того, являлись ли они учредителями СССР или же вступили в него после его создания. Следовательно, для законного роспуска СССР было необходимо совместное решение всех союзных республик. Главы трех республик, даже если бы они соблюли все требуемые юридические формы, могли принять решение об отделении от союза только своих республик, но не об упразднении от своего имени и от имени двенадцати других республик союза в целом. Решение «трех», обязывающее «пятнадцать», неправомерно, а потому недействительно. Это должно было повлечь полную недействительность роспуска СССР, который приобрел юридическую силу лишь после того, как все бывшие союзные республики приняли свои новые конституции и провозгласили себя независимыми государствами. Но действительное или недействительное решение «трех» лишило «пятнадцать» их членства в союзе прежде, чем они выразили на это свое согласие. Можно ли было квалифицировать такое поведение иначе, как диктатуру, опирающуюся согласно Ленину на силу, а не на право? Было ли явное пренебрежение к законности в данном случае чем-то чрезвычайным или же, подобно секретности и срочности, оно проистекало из опасения «трех», что если они будут дожидаться совместных переговоров «пятнадцати», то вместо достижения цели потерпят неудачу? И если страх политического руководства оправдал нарушение законности, то почему бы тому же основанию и его следствиям не действовать постоянно, невзирая на обещание превратить государство произвола в правовое государство?

Итак, роспуск СССР повторил историю становления советского режима: диктаторское подавление большинства меньшинством, секретность заговора, предшествующая огласке, незаконная деятельность как система вместо законности…»