Тема 15. Концепция всемирного демократического транзита (перехода к демократии)

Политические характеристики любого традиционализма. Политическая модернизация.

Исторические причины появления теории модернизации. Усложнение социально-политической жизни, увеличение возможностей политического режима и расширение политического участия.

Развитие теорий политической модернизации. Два этапа развития теорий политической модернизации. Либеральная и консервативная теории модернизации.

Транзитология. Д. Растоу. Три пути к демократии - эволюция, революция, военное завоевание.

Модели демократизации. Классическая линейная модель, диалектическая модель, циклическая модель.

Транзитология С. Хантингтона. Три этапа «демократического транзита». Распад авторитаризма, переход к демократии, консолидация демократии. «Гибридные режимы».

Волны демократического процесса по Хантингтону.

Специфика отечественной модернизации. Особенности политико-модернизационного процесса в Российской империи – СССР – Новой России.

Краткое содержание

Общая политическая характеристика любого традиционализма - наличие того или иного патриархального авторитаризма. Он отличается закрытостью властных структур и правящей элиты, осознанно провозглашенным или молчаливо признанным консенсусом по поводу неучастия низших каст, т.е. большинства населения, в управлении. Нормой, которая допускает исключения, но наличие подобных исключений означает уже шанс на модерн, является слияние административной бюрократии, аристократов по крови и экономически привилегированного класса, т.е. феномен «власти-собственности». В этом аспекте модернизированный советский и китайский деспотизм в силу даже не слабости, а просто отсутствия гражданского общества не сумел уйти от патриархальности. Нацисты, а, тем более, Муссолини и Франко, не пытались всерьез покушаться на экономически привилегированные слои.

Источником легитимности режима является традиция и, в большинстве случаев, религиозная санкция. Рассмотрение традиции и сакральных ценностей как ведущих мировоззренческих принципов отвергает даже саму постановку вопроса о рационализации и, тем более, реформировании общественной жизни. Случающийся временами протест носит внерациональный характер «бессмысленного бунта» и обращен к тому или иному «светлому прошлому».

Теории политической модернизации – сложившаяся в рамках жестких западноцентристских схем, а ныне построенная на постмодернистских началах, совокупность различных схем и моделей анализа, раскрывающих динамику преодоления отсталости традиционных обществ. Условия политического развития:

• Рационализация строения и организации властных структур;
• Нарастание дифференциации структур и функций управления;
• Учет мнений и интересов и элит, и разнообразных социальных групп;
• Расширение демократизации, контроля, ответственности;
• Совершенствование нормативной (законодательной) базы;
• Рост компетентности элит;
• Наличие некоторой целесообразности развития (обществу предложены внятные перспективы развития), упор сделан на текущее улучшение.

Итак, выше (см.разд.14) мы выделили три волны общественной модернизации, отметив, что догоняющее политическое развитие как составная часть и даже предпосылка социально-экономического развития характерно для «третьего мира». Политическая модернизация – это процесс создания политической системы, способной воспринимать и формулировать цели общественного развития, формировать институты обратной связи, рассматривать неизбежные модернизационные конфликты и кризисы как источник новых путей развития. Политические изменения могут быть двух типов:

• Сохранение традиции с нарушением равновесия;
• Жесткий (радикальный, возможно – революционный) переход к новому состоянию.

Характеристики модерна – адаптация (приспособление) и развитие (изменения). Политическая модернизация характеризуется тем, что политические институты адаптируются к изменениям среды, а не к «колебаниям» национально-государственной идеологии и (или) «чехарде» форм правления и режимов. Политический модерн рассматривается, преимущественно, через призму демократизации. При этом, как правило, признается, что демократия – не абсолютная ценность. Предлагаются и нормативно-ценностные, и рационально-утилитарные обоснования демократии. Невысокая ценность демократии для многих граждан, нередкое формирование «диктатуры большинства», не менее жесткой, чем личная диктатура, теоретически обоснованная (еще с Античности) и не раз практически воплотившаяся возможность вырастания тирании из демократии делают все нормативно-ценностные доводы в пользу демократии уязвимыми.

Рационально-утилитарное обоснование демократии в современной политической социологии весьма распространено. Но довод о том, что политическая демократия способствует развитию современной рыночной экономики, росту реального участия граждан в управлении, снижению коррупции и бюрократизации, росту эффективности управления также не бесспорен. От рациональных доводов в пользу демократии отталкиваются сторонники системного подхода к демократии – Никлас Луманн, Карл Дойч и др. Следуя сложившимся на Западе социологическим схемам, эти авторы не ставят под сомнение базовый тезис: открытое общество более адаптивно, обладает большими шансами на самосохранение и развитие. Плюрализм, многовариантность жизненных шансов, многообразные каналы социального участия, наличие реальной оппозиции, способной к объективной критической оценке действующей власти и артикуляции альтернативных схем общественной жизни, регулярная смена правящей верхушки, гарантирующая от стагнации и прямого разложения элиты – не идеальные, но, независимо от социокультурных реалий, работоспособные общественные институты.

Признанные преимущества открытого плюралистического общества:

• Некоторые (далеко не абсолютные) гарантии от государственного произвола;
• Рационализация управленческой деятельности, которой не достичь при традиционном или харизматическом (персональном) способах легитимации власти;
• Утверждение достоинства личности, а значит, не всегда немедленный, рост разнообразных, в том числе - творческих и трудовых, жизненных мотиваций;
• Свобода, равноправие, гипотетически - большая справедливость, как равенство жизненных шансов, большие возможности для творчества и инноваций.

Группам, общностям, обществам, народам, готовым к свободе и ответственности, имеющим относительно развитую гражданскую культуру, демократия, почти всегда с некоторым историческим лагом, создает большинство из перечисленных выше преимуществ. Но отсутствие ряда субъективных, психологических, ментальных предпосылок для демократии зачастую рождает понятное следствие. Демократия, либо становится фасадом для того или иного авторитаризма, далеко не всегда современного, просвещенного, либо превращается в свой неудачный популистский вариант, который оказывается тормозом для экономического и социального роста.

Классическая социологическая теория модернизации рассматривала общественное развитие как противоречивый стихийный процесс. Не отрицая роль политики и права как самостоятельных подсистем общественной жизни, классики теории общественной модернизации превращали политическую и государственную жизнь в отражение объективных социально-экономических процессов. Теория политической модернизации стала формироваться в западной социологии именно тогда, когда с комплексом проблем создания новой государственности на сохраняющих сомнительную патриархальность осколках колониальных империй вплотную столкнулся «третий мир». Теоретики политической модернизации, преодолев объективистские или детерминистские модели ранней социологии развития, стали изучать логику изменения политико-правовой культуры, роль элит, средних слоев, массовых групп в процессе усвоения нового образа жизни.

Видный современный израильский социолог Шмуэль Эйзенштадт (иногда Самуэль Айзенштадт) указал на несколько исторических волн политического модерна. По его мнению, модернизация – это процесс политических изменений, начавшийся в Англии и Франции. Модерн здесь – ровесник Нового времени (XVII-XVIIIвв.) Затем он распространился на остальную Европу и Северную Америку, в XIX в. пришел в Латинскую Америку, лишь в ХХв. – в Африку.

По мнению Ш. Эйзенштадта, политическая модернизация предполагает усложнение и дифференциацию властных отношений, функций, институтов, т.е. разделение властей, разграничение властных полномочий между центром, регионами, территориями. Другой стороной политического модерна является изменение приоритетов элит, рационализация управления, расширение политического участия.

Г. Алмонд, Дж. Пауэлл, Л. Пай выделили три критерия политической модернизации. Все эти либеральные авторы работают в функционалистской и политико-системной парадигме, сравнивая патриархальную и модернизированную политическую систему. На наш взгляд, патриархальность просто не может характеризоваться строгой системностью и функциональностью. Поэтому критериями служат усложнение социально-политической жизни, увеличение возможностей политического режима и расширение политического участия. Усложнение социально-экономической жизни требует рационализации управления, появление многочисленных новых социальных групп – иных механизмов представительства и согласования интересов. Политический режим в условиях модернизации должен приобрести инновационные возможности – уметь сформулировать цели общественного развития, адаптироваться к внешней среде, наладить каналы обратной связи с массовыми группами.

Обеспечение устойчивости режима предполагает создание институтов конвенционального участия масс в политике, равно как и институтов политической социализации. Распространение гражданской политико-правовой культуры, вовлечение патриархальной массы в современную жизнь возможно, как откровенно авторитарными, так и более гибкими методами. Но неизбежными являются универсализация, рационализация, десакрализация политической жизни.

Результатом модернизации является создание политической системы, которая имеет эффективные механизмы артикуляции интересов различных групп, согласования интересов, сформировавшуюся культуру политического участия, т.е. систему партий, общественных движений, групп влияния, СМК. В основе модернизированной политической системы - национальное или федеративное государство со сложившимся рациональным стилем управления, способное участвовать в современных международных отношениях. Другим серьезным показателем завершения начальных этапов модернизации является признание этим государством не только политических, но и социально-экономических прав граждан.

Можно выделить два этапа развития теории политической модернизации. Первый этап (50-60 гг. ушедшего века) характеризовался несколько упрощенными и оптимистичными взглядами западных ученых-гуманитариев на развитие «третьего мира». Политическая модернизация воспринималась как внедрение в «третьем мире» западных институциональных моделей демократии и рассматривалась как неотъемлемая часть линейного процесса развития. Для либеральных исследователей был характерен технико-экономический детерминизм: политическая демократия рассматривалась как неизбежное следствие технологического прогресса и утверждения современной конкурентной рыночной экономики. Явно преувеличивались, как способность развитого мира оказать помощь бывшим колониям, так и готовность незападных патриархальных культур принять современный стиль жизни.

Решительное принятие слаборазвитой страной западных институтов рассматривалось как обязательное условие помощи. А западная помощь, инвестиции, рост уровня жизни автоматически, казалось бы, приведут к изменению жизненных стилей. Изменятся потребительские и поведенческие стандарты, прекратится нарушение прав человека и деградация культуры. М.Леви, Д.Рюшемейер писали о законе «глобальной дисгармонии» и необходимости ее преодоления при активном участии Запада.

Практика оказалась едва ли не обратной. Взаимоотношения «первого» и «третьего» миров сразу стали характеризоваться неоколониальной эксплуатацией западными транснациональными концернами природных ресурсов бывших колоний. Многие развивающиеся страны пошли по пути создания авторитарных режимов, которые, нередко провозглашали антиимпериалистический курс. Вестернизация носила поверхностный характер, западные институты в слаборазвитых странах превращались в карикатуру. Кризис неработоспособного парламентаризма рождал новые авторитарные режимы.

«Третий мир» в эпоху «холодной войны» был превращен в «нейтральное поле» для игры ведущих геополитических акторов. Многие коррумпированные «людоеды» (а иногда и без кавычек – в Африке еще в семидесятые встречались правители-людоеды, противники «поганого империализма») беззастенчиво пользовались геополитической игрой. Те из диктаторов, которые провозглашали антиимпериалистический курс, разворовывали советскую помощь. Проамериканские правоавторитарные режимы (исключая несколько случаев успешной авторитарной модернизации) также отличались разгулом казнокрадства и коррупции – безвозмездная помощь или льготные кредиты разворовывались, за взятки транснациональным фирмам раздавались те или иные преференции, например, на добычу сырья.

Теоретики в этот период при многообразии подходов не отказывались от рассмотрения модернизации как вестернизации. Теоретические основания подобного подхода многообразны. Рассмотрение любого развития как копирования сложившихся и рассматриваемых в качестве успешных стилей предложил в своей «теории подражания» Г.Тард. Социалистический лагерь также пытался воздействовать силой примера, распространяя на государства «третьего мира», находившиеся в советской «сфере влияния», положительный опыт некапиталистического пути развития («социалистической ориентации»).

На втором этапе развития теорий политической модернизации (четыре последние десятилетия) многочисленные реальные противоречия политической модернизации в развивающемся мире заставили западную политическую социологию уделить большее внимание моделям политической культуры: стало очевидно, что нормы и институты существуют в том или ином социокультурном контексте. Модернизация стала рассматриваться как комплексный процесс политико-правового, социально-экономического, социокультурного развития, предполагающего учет национальной и исторической специфики догоняющих обществ.

В политической практике «третьего мира» распространенными стали модели не стандартного западного парламентского представительства, а выборы по «национальным или конфессиональным» спискам, прямо легальная, закрепленная в конституционных хартиях, или признанная с помощью неформального общественного консенсуса институционализация тех или иных «советов старейшин», «собраний религиозных авторитетов», т.е. структур патриархального общества. Главными элементами модернизации стали рассматриваться личность и социум при их многообразном взаимодействии. Взаимодействие «модерн-антмодерн» также стали рассматривать диалектически. Учет Западом социокультурных реалий сопровождается признанием в слаборазвитых странах неизбежности универсализма.

На первом этапе преобладали либеральные взгляды на модернизацию. Авторы подобных моделей, Р. Даль, Г. Алмонд, Л. Пай, считали, что модернизация имеет два основных критерия: вовлеченность масс в политику и дифференциация политической элиты. Некоторый недостаток этого взгляда мы уже видели выше: западный «однонаправленный» характер демократизации общества абсолютизируется. При всем многообразии исторических путей демократизации на Западе ее общая логика несомненна: расширение участия и «плюрализация», увеличение разнообразия привилегированных и элитарных групп, расширение конкуренции между ними. Либеральные социологи не могли не видеть всей противоречивости воплощения этой концепции в слаборазвитых странах, и выдели четыре возможных идеальных типа (модели) развития политического плюрализма в отсталом обществе: 1) Лишь приоритетное развитие плюрализма элит, при некотором отставании «на полшага» роста участия дает шанс выйти на путь нормального представительства; 2) Быстрая дифференциация «начальства» при абсентеизме, апатии, аномии внизу рождает соревновательную олигархию или, при консолидации коррумпированных элит, – бюрократический авторитаризм; 3) Доминирование участия, почти неизбежно, неконвенционального, при отставании элиты в политическом и профессиональном развитии ведет к охлократии, которая, чаще всего, сменяется военным, реже – иным, авторитарным, режимом; 4) Апатия низов при отсутствии модернизационного потенциала и у верхов также ведет к плачевным последствиям, вплоть до выпадения страны с подобной тупиковой моделью политического развития в «четвертый мир». Либеральные авторы подчеркивают важный аспект. Рост численности средних, образованных, склонных к социальной, трудовой, экономической, просветительской активности слоев, развитие экономики, образования, дифференциация социальной жизни, а затем, и рост политической активности, открытая конкуренция элит – неизбежные имманентные составляющие политико-модернизационных процессов. Авторитаризм лишь мешает этим объективно важным процессам и, следовательно, не стоит делать на него акцент.

Консервативное направление западной политической социологии развития также сложилось еще в пятидесятые годы ушедшего века. Неудачи постколониальной модернизации породили два теоретических следствия: 1) научный успех консервативной теории развития, делающей ставку на «просвещенный авторитаризм», и 2) формирование отдельной дисциплины, «транзитологии», теории «демократического транзита», т.е. перехода от того или иного авторитаризма к демократии.

Теоретики консервативной модели модернизации для слаборазвитых стран С. Хантингтон, Х. Линц, Дж. Нельсон весьма реалистично оценили неготовность обществ массовой нищеты, неграмотности, всеобщего семейно-кланового патернализма к восприятию западных политических норм и институтов. Но и взгляд на модернизацию зависит от идеологических установок. Либералы делают акцент на соблюдении естественных прав и свобод человека, консерваторы – на преемственности со сложившимися социокультурными традициями, марксистская классика (и многие левые-немарксисты) рассматривают социальную справедливость в рамках современной экономики как важнейший критерий модерна. Консерваторы ранее либералов признали многообразие вариантов модерна. Ныне подобное многообразие (при самых разных его оценках) признается как конвенциональный (являющийся предметом научного консенсуса) тезис. Стали говорить о частичной, тупиковой, рецидивирующей и т.п. модернизациях. Тоталитарный вариант стали называть контрмодернизацией.

В работах пятидесятых-шестидесятых годов («Политический порядок в развивающихся обществах» - 1968г. и др.) С. Хантингтон, указывая на неготовность незападных культур к демократии, отстаивал модель авторитарной модернизации сверху, делая акцент на профессионализме и ответственности прозападно ориентированных элитарных групп в «третьем мире». Хантингтон отмечает, что политическая стабильность и эффективность управления в различных странах различны. В независимости от социально-политической ситуации управляемость в США и Англии на относительно стабильном и стабильно надежном уровне. В «третьем мире» ситуация нестабильна. Стабилизация управления предполагает сочетание определенного уровня политического участия, наличие современного стиля администрирования и стабильного институционального дизайна.

Модернизация, по С. Хантингтону, требует в качестве необходимых предпосылок организованности и порядка, достижимых лишь при авторитарном режиме. Авторитаризм (в форме президентского или полупрезидентского режима с полудемократическими властными механизмами) предполагает компетентное политическое руководство и сильную государственную бюрократию, возможность поэтапной структуризации реформ, своевременное (при неготовности массовых бедных групп) начало преобразований. Причины недемократизма – бедность и отсутствие серьезной западной поддержки. Трудности демократии в переходных обществах связаны с их этноконфессиональной неоднородностью. Возможно саморазвитие авторитаризма, его частичная или полная либерализация. Допускает Хантингтон и т.н. «декомпрессию», ослабление авторитарно-модернизационного режима и его последующим укреплением и проведением новых жестких репрессий.

Тенденции политической модернизации по С. Хантингтону, характерные для «третьего мира» таковы:

1. Рационализация политической власти – замена традиционных, клановых, религиозных и т.п. механизмов единой светской политической властью (данный процесс идет параллельно с распространением современных идей государственного суверенитета (Индия-Пакистан-Бангладеш) и потерей контроля со стороны бывших метрополий);
2. Дифференциация новых политических функций, которая проявляется в отделении политической сферы от религии и кланово-племенного непотизма, создании бюрократической иерархии, административного аппарата, силовых и иных ведомств;
3. Расширение участия в политической жизни различных групп населения.

Модель авторитарной модернизации прошла историческую проверку. Были неудачи, наиболее яркая из которых – Иран под руководством шаха Р. Пехлеви. Шах работал строго по С. Хантингтону – западный стиль жизни утверждался жесткими мерами сверху. Недовольство многочисленной бедноты низким уровнем жизни и неприятие практически всеми общественными группами целенаправленного разрушения мусульманских традиций вызвали «консервативную революцию», которую возглавили фундаменталистски настроенные религиозные авторитеты. Иран, до избрания Президентом М. Ахмади-Нежада, следуя скорее наиболее гибкому варианту либеральной модернизационной модели, очень осторожно двигался по пути демократизации общества. Напомним и ряд примеров относительно успешной деятельности «диктаторов-модернизаторов»: Южная Корея, Чили, Тайвань, Сингапур.

Почти общепринятое признание двух факторов - нелинейности, противоречивости процесса распространения демократии в мире, а также неизбежности сложного перехода от «модернизации сверху» к расширению политического участия и породили на рубеже 60-70 гг. ХХ в. новый раздел политической социологии – транзитологию. Основоположником дисциплины считается американский ученый Дэнкворт (Данкварт) Растоу («Переходы к демократии: попытка динамической модели» – 1970; См.: журнальный вариант этой работы - Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели / Д.А. Растоу // Полис. - 1996, №5. – сс.5-16). Среди ведущих представителей транзитологии – крупнейшие современные политические социологи С. Хантингтон, А. Лейпхарт, Ф. Шмиттер, Г. О’Доннел.

Анализ уже более чем двухвекового противоречивого, но неизбежного процесса распространения политического равенства (на подобную неизбежность указывал еще А. де Токвиль) позволяет выделить три пути демократизации.

Эволюционный путь предполагает постепенное «отмирание» институтов авторитарного режима. Самым ярким примером здесь называют позднефранкистскую и постфранкистскую Испанию. Престарелый «каудильо» генералиссимус Ф. Франко (умер в 1975 г.) последние полтора-два десятилетия своего правления очень напоминал патриарха из повести Габриэля Гарсиа Маркеса. Коррумпированное чиновничество и офицерство «обделывало свои дела», прикрываясь фигурой уже не харизматического, но, по-прежнему, приемлемого для апатичного большинства диктатора. Царство патернализма и патриархальных патронажно-клиентелских отношений не позволяли сформировать ни контрэлиту, ни осознанный массовый протест. Со смертью диктатора - за исключением единственной попытки военного переворота со стороны профранкистски настроенных офицеров в 1982 г. и постоянного наличия террористических сепаратистских движений в ряде областей - Испания достаточно спокойно и осознанно пошла по пути формирования современной экономики, стабильного политического представительства, рационально-бюрократического стиля администрирования.

Революционный путь прошла соседняя с Испанией и близкая к ней по невысокому - в сравнении с остальной Западной Европой - уровню социально-экономического развития Португалия. Там утратившая всякую легитимность олигархическая диктатура (патриарх-диктатор Салазар фактически отошел от дел в 1968г. и умер спустя два года, после смерти основателя диктатура стала бюрократически-коррумпированной) была свергнута в ходе почти бескровной так называемой «революции гвоздик» (1974 г.) группой офицеров левых и демократических взглядов.

Военное завоевание оказалось путем к демократии для Германии. Италии, Японии.

С. Хантингтон и ряд других современных западных авторов выделяют три «идеальных типа» демократизации». На Западе распространена классическая линейная модель демократизации. Ее смысл – постепенное, возможно очень длительное, преобразование традиционного абсолютизма или дуализма в парламентский режим. Власть монарха ограничивается путем эволюции. Английская революция сер.ХVIIв. завершилась реставрацией, а «Славная революция» 1688 г. была революцией лишь по имени и положила начало линейной демократической эволюции. Столь же медленно и осторожно расширяется круг общественных групп, которые допускаются к участию в управлении. Подданные получают сначала личные права, затем - политические, много позже – социальные.

Диалектическая модель с долей условности может считаться «образцом» для «второго мира». Наличие некоторых объективных предпосылок к демократии и готовой к социально-политическому участию, но в неконвенциональных формах, массы делает появление той или иной разновидности демократии неизбежным. А уже не раз указанные выше ловушки «догонялок» с развитым миром рождают на выходе из нестабильной демократии жесткую диктатуру.

Циклическая модель характерна для многих стран «третьего мира». Она предполагает чередование авторитарных и демократических режимов. На практике неустойчивая демократия «дрейфует» между охлократией и соревнованием олигархий. Усталость, и верхов, и низов от этой «социальной болтанки» приводит к власти очередную авторитарную клику, каждая из которых поначалу провозглашает себя «авторитарным модерном», оказываясь на практике, в большинстве случаев, царством коррупции и кланового клиентелизма. Ряд стран этой модели оказываются в ситуации форменной «чехарды» воровато-авторитарных режимов. Когда действующий диктатор и его команда окончательно коррумпируются, на волне недовольства снизу в президентский дворец въезжает очередной «царек».

По существу, этим путем вынуждены были пройти и некоторые развитые страны. Франция меняла авторитарные империи на нестабильные республиканские режимы в течение почти двух веков. Германия сменила достаточно жесткий кайзеровский модернизационный дуализм на тоталитарную диктатуру при кратком полуторадесятилетнем промежутке очень неудачного Веймарского республиканизма. Япония, Италия, Испания также прошли этим «крестным путем» к демократии. Агрессивные авторитарные инэгалитаризмы вышли на устойчивое демократическое развитие лишь через военное поражение.

Известный американский автор польского происхождения Анджей Пшеворский выделяет пять возможных сценариев демократического транзита. Они классифицируются в зависимости от жесткости общественных и внутриэлитных конфликтов:

1) Острота конфликтов делает неизбежной новую диктатуру.

2) Элитарные группы рассматривают демократию как временное решение.

3)Соревновательная олигархия имеет шанс трансформироваться в стабильное представительство, однако все конкурирующие элитарные группы стремятся к новой диктатуре.

4) Демократические институты могли бы стать действенными, но конфликтующие олигархические группы создают нежизнеспособные институты. Этот вариант, в определенной мере, актуализировался в новой России. «Модернизированная Советская власть» в 1992-1993 гг., суперпрезиденциализм, неоднократные попытки волевым решением создать партийную систему, поиск «наследников» или «преемников» при неспособности предложить массам несколько ответственных кандидатов на пост главы государства – вот далеко не полный перечень неудачных попыток создать новый институциональный дизайн. А неготовность общества, прошедшего пусть очень неудачную, левототалитарную, но все-таки модернизацию, к политическим переменам сильно преувеличена официальными идеологами и политтехнологами.

5) Демократические институты оказываются жизнеспособными.

Западные транзитологи описывают общие закономерности успешного перехода к демократии:

· Относительное согласие элит и, безусловно, общая готовность «верхов» играть по правилам;

· Плавность перехода, наличие, разумеется, относительного общественного консенсуса;

· Предельно ограниченное использование насилия реформаторами (распространенный в литературе пример – в постфранкистской Испании был подписан пакт Монклоа, названный по местечку, где подписывали, и прямо предусматривавший отказ от «охоты на ведьм», амнистию для чиновников и офицеров, служивших режиму Ф.Франко);

· Опережающее развитие политической конкуренции в верхах по отношению к реально проводящимся выборам и массовому в них участию;

· Наличие трех этапов, на каждом из которых решается свой круг задач.

Выделим три этапа, которые неизбежны при любом варианте успешного демократического транзита – 1) кризис и распад авторитаризма, 2) установление демократии, 3) консолидация демократии.

Кризис авторитарного режима, который может закончиться успешной консолидацией общества на основе демократических ценностей, должен носить комплексный характер. Если авторитарная диктатура разваливается вследствие лишь одного критического фактора (экономический кризис, смерть диктатора, предельная коррумпированность наиболее верных диктатору генералов и высокопоставленных чиновников), то весьма вероятен приход следующего «царственного людоеда». Подлинный распад авторитаризма, в том числе модернизационного, предполагает достижение обществом очевидного набора предпосылок успешного развития.

Западные исследователи, как мы уже не раз отмечали, стремятся выразить эти предпосылки набором точных цифр. Мы снова, не ставя под сомнение необходимость квантификации (от англ. quantity, количество, строгие количественные методы исследования), отметим, что цифры - очень лукавая вещь. Как реально оценить экономическое состояние той или иной слаборазвитой страны и уровень жизни в ней, если официальная статистика (а иными данными честный кабинетный ученый, не обслуживающий ту или иную «любоначальствующую» группу, оперировать не вправе) не способна дать объективную информацию? Ведь данные представлены статуправлением, входящим в официальную бюрократическую структуру С. Хуссейна, З. Гамсахурдиа, А. Лукашенко, С. Ниязова, А. Акаева, И.Каримова, М. Ахмади-Нежада и им подобных. Разумеется, каждый из этих живых или ушедших господ утверждает, ссылаясь на цифры, представленные подчиненными, что народ, «детки его родные», живет в достатке и довольстве.

Еще один многократно упомянутый и почти юмористический пример. В ХIХв. Западная Европа и Североамериканские штаты не достигли количественных параметров, которые считаются необходимым условием для начала модернизации. Ни уровень индустриализации, ни количество средних и образованных слоев не были там в тот период на «должном уровне».

Поэтому мы постараемся руководствоваться почти очевидным качественным, а не строго квантифицированным выводом: необходима целостная готовность общества к социально-политическим реформам. Экономика должна стать достаточно современной рыночной индустриальной или индустриально-аграрной, а несомненно сдерживающий любую инновационную и предпринимательскую инициативу режим – серьезным препятствием для дальнейшего технологического развития и экономического роста. Должен быть достигнут определенный уровень урбанизации, развития образования и средств массовой коммуникации.

В целом, выскажем крамольную антидемократическую мысль, - проблему модернизации решают не массы. Необходима (в скобках, заметим, не сложившаяся в нашей стране) готовность к новому стилю жизни элитарных и средних слоев. Но бедная и откровенно маргинализированная масса – и это еще одно условие успешного транзита – не должна мешать демократизации. А готовность низов поддержать авторитарный режим может определяться комплексом причин: социальная апатия, неграмотность, нежелание перейти к новому стилю жизни. И если «твердолобые» сторонники режима сумеют «через голову» более просвещенных чиновников и военных, интеллектуалов, представителей деловых кругов обратиться к массе за поддержкой, то сохранение авторитаризма весьма вероятно. В этой опоре диктатуры на чернь - смысл любого бонапартизма, характерного для многих авторитарных режимов (Отметим, что поиск массовой поддержки с помощью самой примитивной популистской антиолигархической и антизападной риторики характерен для активно дрейфующего в сторону правого инэгалитаризма нынешнего русского неоконсерватизма).

Должна сложиться подданническая политическая культура, массовые группы могут еще не знать и, скорее всего, не знают правила конвенционального политического участия. Но многочисленное образованное меньшинство должно, безусловно, признавать себя гражданами одной страны, пользоваться очевидно искаженной информацией из официальных СМК и - пусть в ограниченном объеме - обращаться к альтернативным информационным источникам (слухи, распространяемые оппозиционными к режиму полулегалными или нелегальными группами, подконтрольные таким группам зарубежные радио- и телестанции, интернет-серверы, полулегально распространяемые печатные издания и т.п.).

Образованные и средние слои должны составлять по очень условной оценке значительно более четверти населения. Но и здесь важнее качество – социальная опора модернизации должна сложиться в протогражданское общество, быть готовой к самоорганизации, активным конвенциональным действиям, например, мирному неповиновению режиму, вполне вероятному снижению жизненного уровня в результате общественного кризиса. Если «активная треть» населения на подобном уровне готова к реформам, то даже очень жестокие режимы, например Пиночет, тайваньская и южнокорейская диктатуры вынуждены были уходить. Внешнеполитическая ситуация должна не препятствовать демократической оппозиции решительно бороться с режимом. Если, по тем или иным причинам, США и Евросоюз поддерживают прозападную диктатуру, шансы оппозиционеров явно невелики.

Теоретики модерна и транзита уже более полувека спорят о наличии (отсутствии) ключевого звена для прозападного модерна. У. Мур и А.Экстайн предлагают начинать с индустриализации, К.Гриффин - с аграрной реформы, М.Леви – с западной помощи, Ш. Айзенштадт – с создания современной социальной структуры, У.Шрамм – с развития политической коммуникации, Б. Хиттингс – с урбанизации. Все эти исследователи адекватно указывают на различные необходимые условия модерна.

Второй этап предполагает несколько быстро идущих процессов преобразования внутри элиты. Сначала элита распадается на сторонников возврата к старому и реформаторов. Вверх берут последние. Они также быстро дифференцируются, пополняются представителями контрэлиты из числа интеллектуалов и сред<