Русские земли и княжества в ХI - первой половине ХШ вв.

Период феодальной раздробленности длился в России сXII по XIV вв., но внутри этого трехвекового отрезка времени суще­ствовал тягостный рубеж — татарское нашествие 1237 — 1241 гг., после которого был резко нарушен естественный ход русского исто­рического процесса.

Период феодальной раздробленности полон сложных противоре­чивых процессов, которые нередко ставят в тупик историков. Осо­бенно заметны отрицательные стороны эпохи: явное ослабление об­щего военного потенциала, облегчающее иноземное завоевание, междоусобные войны и возрастающее дробление княжеских владе­ний, В середине XII в. на Руси было 15 княжеств, в начале ХШ в., накануне нашествия Батыя, — около 50, а в XIV в. (когда уже на­чался процесс феодальной консолидации) количество великих и удельных княжеств достигало примерно 250. Причиной такого дробления были разделы владений князьями между своими сыно вьями; в результате княжества мельчали, слабели; итоги этого сти­хийного процесса рождали у современников Иронические поговор­ки: "В Ростовской земле — князь в каждом селе", "В Ростовской земле у семи князей один воин".

С другой стороны, необходимо обратить внимание на то, что на­чальная фаза феодальной раздробленности (до того, как в нормаль­ное развитие вмешался фактор завоевания) характеризуется не упадком культуры, как можно было бы ожидать, исходя из пере­численных отрицательных явлений, а, наоборот, бурным ростом городов и ярким расцветом русской культуры XII — начала XIII в. во всех-ее проявлениях. Из этого следует, что новая политическая форма,:оиешидно» содействовала прогрессивному развитию.

Много неясности и в определении причин, породивших феодаль­ную раздробленность, а с этим неизбежно связан и вопрос о времени ее возникновения.

Традиционно одной из причин считали раздел княжества между сыновьями и «удельный период» начинали с завещания Ярослава Мудрого (1054), разместившего своих сыновей в разных русских областях. Но тогда надо начинать уже с Владимира, распреде­лившего по Руси двенадцать своих сыновей, являвшихся наместни­ками великого князя. Другой причиной считают княжеские усоби­цы. Но междоусобные войны князей-братьев начались еще при сы­новьях Святослава: Ярополк воевал с Олегом, и тот был убит; Вла­димир воевал с Ярополком и поручил варягам убить брата. Вторая волна усобиц, длившаяся десять лет, приходится на 1015 — 1024 гг. когда из двенадцати сыновей Владимира уцелели только четверо. Усобицы князей на Руси, как и в европейском средневеко­вье, сопутствовали историческому движению, но не определяли полностью ту или иную политическую форму.

Экономической основой и обоснованием феодальной раздроблен­ности считают натуральное хозяйство. Это верно как констатация факта, но никак не объясняет причин перехода от единой державы к нескольким независимым княжествам, так как и в первобыт­ности, и при появлении переходных форм (союзы племен) в необъ­ятной по своейтерритории Киевской Руси IX — начала XII в. гос­подствовало натуральное хозяйство. Больше того, именно в XII в. одновременно с распадом Киевской Руси исконная замкнутость хо­зяйства начала частично нарушаться: городские мастера все больше переходили к работе на рынок, их продукция все в большей степе­ни проникала в деревню, не меняя, правда, основ хозяйства, но соз­давая принципиально новые контакты города с возникающим ши­роким деревенским рынком.

Расчленение раннефеодальных грандиозных империй на ряд фактически суверенных княжеств-королевств было неизбежным этапом в развитии феодального общества, будь то Киевская Русь в Восточной Европе или империя Каролингов в Центральной Европе.

Необходимо отказаться от понимания эпохи феодальной раз­дробленности как времени регресса, движения вспять. "Коловращение" князей во второй половине XI в., частая их смена в стольных городах, ослаблявшая княжеский слой в целом и разо­рявшая местную власть, должны были усилить заботу земского, бо ярства "в своем строе земельном". Местному боярству нужна была консолидация для противодействия княжеской чехарде и кня­жеской жадности, и, конечно, масштабы всей Киевской Руси не соответствовали возможностям провинциальных феодалов. Бояр­ство XI — XII вв. вполне доросло до интеграции в рамках, близких к древним племенным союзам, но не более.

Раннефеодальная монархия при все возрастающем участии бо­ярства вывела русские земли на путь спокойного, нормального раз­вития, одолевкак стремительных половцев, так и не менее стреми­тельных князей — искателей счастья. Основная часть господ­ствующего класса — многотысячное земское (местное) боярство по­лучила в последние годы существования Киевской Руси по "Русской правде", где определялись феодальные права. Но книга на пергаменте, хранившаяся в великокняжеском архиве, не помогла реальному осуществлению этих прав.

Земскому боярству XII в. нужна была своя, местная, близкая власть, которая сумела бы быстро претворить в жизнь юридические нормы "Правды", своевременно помочь ему в столкновениях с кре­стьянством. Нужны били иные масштабы государства, иная струк­тура феодального организма, более приспособленная к нуждам основного, прогрессивного тогда, класса феодалов.

Киевская Русь распалась на полтора десятка самостоятельных княжеств. Князья закреплялись в стольных городах и основывали свои местные династии: Ольговичи в Чернигове, Пряславичи на Во­лыни, Брославичи в Полоцке, Ростиславичи в Смоленске, Юрьеви­чи во Владимиро-Суздальской земле и др. Каждое из новых кня­жеств полностью удовлетворяло потребности феодалов — из любой столицы можно было доскакать до границ этого княжества за три дня. В этих условиях нормы "Русской правды" могли быть под­тверждены мечом властителя вполне своевременно. Князья, прочно обосновавшиеся в той или иной земле, по-иному относились к нор­мам эксплуатации и феодальным поборам, заботясь, во-первых, о том, чтобы не раздражать то боярство, которое помогло им здесь обосноваться, и, во-вторых, о том, чтобы передать свое княжение детям в хорошем хозяйственном виде.

В этот период самую верхнюю ступень занимал уже не один киевский князь; в XII в. титул "Великий князь" применялся и к черниговским, и к владимирским, и к другим князьям. Их великие княжения вполне соответствовали и по размерам территории, и по своей внутренней сущности западноевропейским королевствам. Процесс их отпочкования от Киева строго соответствовал общим историческим условиям.

Раньше других обособились земли, которым никогда не угрожа­ла половецкая опасность, — Новгород и Полоцк. У каждой их этих земель были собственные торговые пути в Западную Европу; это увеличивало их самостоятельность, и уже в XI в. они постоянно проявляли сепаратистские тенденции. В 1136 г. восстание новго­родцев Галичу помогло в этом его окраинное положение, удаленность от основного театра войны с половцами и близость к Венгрии и Польше, откуда могла прийти поддержка. Обособлению Чернигова благоприятствовали его связи с Юго-Востоком, Тмутара­канью, Кавказом: когда в степях появились половцы, то черни­говские князья, более других связанные со степным миром, налади­ли с ними дружественные отношения, породнились и широко поль­зовались поддержкой «поганых».

Постепенно оформилась новая политическая карта Руси со мно­гими центрами. Киевская земля сохранилась в пределах между Днепром и горным полесьем и степью. завершилось превращением Новгорода в феодальную респу­блику.

Вслед за Новгородом и Полоцком обособились Галич, Волынь и Чернигов.

Князья — основатели новых династий — быстро пустили корни в своих княжествах и стремились стать самовластными внутри только что приобретенных земель. Лишь одно поколение князей прожило дружно с земским боярством, пригласившим их княжить. Сыновья Юрия Долгорукого, Изяслава Мстиславича, Ярослава Осмомысла уже бились "не на живот, а на смерть" с боярством соб­ственной земли.

Князьям была нужна надежная опора в этой борьбе, послушные силы, готовые в любое время двинуться в любое место, "ища князю славы, а себе чести". Князь начинает давать поместья своим воен­ным слугам, которые в XVI в. будут называться дворянством. Мно­гие слуги, рядовые тиуны, выполнявшие юридические администра­тивно-судебные функции в княжестве, вероятно, тоже получали княжескую "милость" и становились условными, временными дер­жателями княжеской земли.

Рожденная новыми условиями низшая прослойка феодалов была бедна, экономически неустойчива, жадна до земли и крестьян, но определена в своих политических симпатиях к князю и антипатиях к боярству. "Лучше мне в лаптях жить при княжьем дворе, чем в сафьяновых сапогах при боярском", — резюмировал один из таких княжеских слуг Даниил Заточник.

Итак, в XII в. выдвинулось не только боярство, ранее нахо­дившееся несколько в тени, но и разнообразное дворянство, вклю­чавшее в себя и дворовых слуг, и воинов-"детских", или "отроков", и беспокойных всадников-торков, и печенегов.

Важным элементом средневекового общества являлись города, развивавшиеся в ту пору особенно бурно и полнокровно. Город был крепостью, убежищем для окрестных смердов во время опасности, он был как бы коллективным замком крупнейших земельных маг­натов округи во главе с самим князем. Боярские и княжеские дво­ры занимали в городе видное место.

В силу этого город являлся естественным административным центром округи или княжества, местом суда и платежа. Он был средоточием разнообразного ремесла, а также главнейшим (иногда и единственным) местом торговли округи, куда стекались запасы и богатства.

В городах и непосредственной близости от них вызревал и раз­вивался еще один элемент феодального средневековья — церковь. К XII в. она стала не только органом идеологического воздействия, но часто и самого господствующего класса. Все звенья церковной орга низации принимали активное участие в политической жизни, фео­дальных усобицах и классовой борьбе.

Татаро-монгольское нашествие 1237 — 1241 гг. застало Русь цветущей, богатой и культурной страной, но уже пораженной "ржавчиной" в феодальных усобицах и классовой борьбе. Этим нашествием закончился большой и яркий исторический период в жизни русского народа, который не был забыт и вспоминался людьми как время расцвета, побед и блестящего международного положения.

Необходимо отметить, что успех нашествия нельзя отнес­ти только на счет раздробленности. Монголы завоевали и огромные империи, например Китай. Если сил лишь одной из русских зе­мель — Новгородской — оказалось достаточно для разгрома немец­ких, шведских и датских захватчиков Александром Невским, то в лице монголо-татар произошло столкновение с качественно другим противником. Раздробленность — результат посту­пательного внутреннего развития Древней Руси. Нашествие та­тар — трагическое по последствиям внешнее воздействие.

Какое же влияние оказало монгольское иго на выбор пути раз­вития русского государства?

Хотя существуют работы, в которых отрицается негативное воз­действие татаро-монгольского нашествия на Русь (Л. Гумилев, Дж. Феннел), большинство историков считают, что ино­земное владычество задержало развитие русского общества. Исчез целый ряд отраслей ремесленного производства, была забыта техника пе­регородчатой эмали, производство стеклянных бус, черни, зерни, скани. На целое столетие прекратилось оборонное каменное строи­тельство. Значительно уменьшилась численность не только город­ского ремесленного населения, но и низших категорий класса фео­далов, а отчасти и княжеско-боярской верхушки. Возрождались архаичные формы эксплуатации (холопство).

Крайне важны долгосрочные социальные последствия нашествия и ига. Политическая роль горожан резко упала, хотя именно горо­жане выступали основной движущей силой антиордынской борьбы. Иго способствовало упрочению двух сил — церкви, которая согласно представлениям язычников-монголов должна была оставаться нетронутой, и княжеской власти, полу­чившей в результате борьбы горожан право сбора различных нало­гов в пользу захватчиков. Под воздействием ига исчезло вече, орган сословного представительства правящих классов, что еще более укрепило княжескую власть.

Россия и Европа развивались разными путями. Княжеско-подданнические отношения на Руси более всего удивляли ино­

странцев. Сами они были воспитаны в иной феодальной системе, допускавшей для различных слоев общества определенные права и привилегии, которые в совокупности ограничивали произвол мо­нарха. Европейскую систему отношений условно можно назвать вассалитетом. Он создавал правовую систему, при которой господ­ствующий класс получал юридические гарантии своих прав и при­вилегий, распространявшиеся и на "третье сословие" (вспомним из вестные пословицы: "Вассал моего вассала — не мой вассал" , "Воздух города делает свободным"). Означает ли это, что "неправовая" психология русского господствующего класса была проявлением национального характера? В Великом княжестве Ли­товском отношения класса феодалов со своими сюзеренами были иными. А ведь в него входили древние русские земли — Киев, Ли­пецк, Полоцк, словом, весь юго-запад Киевской Руси! Речь поэтому должна идти о специфике исторического развития Северо-Восточной Руси (Московии), т. е. того самого региона, который бо­лее, чем какой-либо другой, подвергался «хирургии» монгольского ига.

Какое же влияние оказало монгольское иго на выбор путей раз­вития Северо-Восточной Руси? Начнем с князей. Иго превратило их в вассалов монгольских ханов. В 1243 г. Батый впервые даровал права великого князя Ярославу Всеволодовичу. Впоследствии непо­корных князей подвергали унизительным наказаниям. Постепенно северо-восточные князья превратились в "служебников" монголь­ских ханов. Создавалась генерация покорных князей, для которых закон — это воля хана. Могли ли свободно развиваться дружинные отношения (т. е. система вассалитета), если князья были не полно­властными сюзеренами, а "служебниками" ханов?

В науке отмечается, что степень демократичности всего феодаль­ного общества зависела от характера отношений внутри господ­ствующего класса. Эта закономерность помогает понять (от обратно­го), почему русские князья, обязанные в новых условиях беспре­кословно выполнять волю ханов, не могли уже примириться с неза­висимостью старшей Дружины, ее былыми правами. В какой-то степени этому способствовали и сами монголы. Монгольское обще­ство было пронизано отношениями жесткого (и жестокого) подчи­нения. Власть верховного правителя была абсолютной, никем и ни­чем не ограниченной. Становясь "служебниками" ханов, русские князья впитывали этот дух "восточного деспотизма", беспрекослов­ную покорность подданных и безграничную власть правителей.

Очень важен вопрос о соотношении различных социальных сил в эпоху, последовавшую за монгольским нашествием, — прежде всего княжеской власти и того, что в других странах Европы получило название городского патрициата. Сам факт слабого развития и неоформленности торгово-ремесленной верхушки в социальной структуре русского средневекового города и падение институтов вечевого самоуправления нужно возводить к последствиям на­шествия и ига. Потеря городом его наиболее активной части — бо­гатых ремесленников и купечества, разрыв традиционных эконо­мических связей с европейскими странами, расположенными за­паднее Руси, не могли не сказаться самым пагубным образом на развитии русского города.

Итак, ко времени прихода Батыя пути русского феодализма не определены историей. Нельзя исключить, что и без ордынского ига в противоборстве вассально-дружинных и княжеско-подданнических отношений победили бы последние. Но в реальной ис­тории именно иго склонило чашу весов в их пользу. Было прерва­но, а затем стало замедленным даже чисто феодальное развитие, сложилась обстановка "прифронтового государства", города лиши­лись старых вольностей ш не приобрели новых, деспотизм стад нор­мой. Нашествие татар впервые познакомило русские княжества с властью, с которой нельзя входить в соглашение, а надо подчинять­ся безусловно. Татарские ханы не имели надобности входить в со­глашение с народом. Они были достаточно сильны, чтобы приказы­вать ему. Неудивительно, что в татарскую эпоху слово "вече" полу­чило значение мятежного сборища.

В целом влияние татар на русскую политику было невелико, по­скольку руководящей силой на Руси оставалась православная цер­ковь, а покоренное русское население не входило в близкое обще­ние со своими завоевателями, резко отделяясь от них различием религии и национально-политическим антагонизмом. Но все же русские приняли от татар некоторые их порядки и администра­тивные обычая, в частности денежный счет (само слово "деньги" — татарское), тамгу (пошлины с товаров), организацию почтовой службы (ямы и ямщики), систему наказаний, более жестокую, чем была в Древней Руси. Сам факт иноземного покорения, необходи­мость кланяться чуждой власти и хитрить перед ней не могли не оказывать вредного влияния на характер русского человека. Опас­ность, угрожавшая женщинам со стороны властных пришельцев, заставляла высшие классы русского общества прятать своих жен­щин, а уход нх с арены общественной жизни способствовал даль­нейшему огрублению нравов.

Наконец, татарское владычество надолго отделило Восточную Русь от Западной Европы, а после образования Великого княжества Литовского восточная ветвь русского народа оказалась на несколько столетий отделенной от юго-западной ветви. Географическое и по­литическое отделение Восточной Руси от Европы создало между ними стену взаимного отчуждения и непонимания, своего рода "железный занавес". Находившаяся под властью татар Восточная Русь превратилась в сознании неосведомленных европейцев в «Татарию».

3. Восток – Запад. Выбор А. Невского.

Однако ХШ в. не исчерпывается нашествие и установлением трагического по последствиям ига Золотой Орды. Пользуясь ослаблением Руси, на нетронутые монголо-татарами новгородские земли нападают немцы и шведы. Новгородцы вместе с дружиной князя Александра Ярославича сумели отбить натиск с северо-запада. В 20 лет Александр стал героем Невской битвы со шведами, еще два года спустя, в 1242 г., он нанес поражение немцам на льду Чудского озера. Но в историю Александр Невский вошел не только как герой грозных сеч и полководец, но и как дальновидный поли­тик, мужественно отстаивавший интересы своего народа в Орде, куда ему не раз приходилось ездить на поклон к хану. Личность этого человека удивительно соответствовала той сложной и проти­воречивой эпохе отечественной истории.

Жизнь князя Александра Ярославича издавна привлекала вни­мание потомков. Вскоре после смерти князь был причислен к лику святых как благоверный. В XVIII в. Петр I повелел перенести его мощи из Владимира в Петербург, сделав Александра Невского анге­лом-хранителем новой империи. В том месте Невы, где, как счита­ли в петровские времена, была Невская битва, поставили Александро-Невскую лавру. Об исключительном почитании благоверного князя Александра говорят имена трех русских царей XIX в. (Александр I, II и III).

Как жил и чем прославился этот человек, умерший в далеком 1263 г.? Вопрос не простой, поскольку жизнь и труды Александра Ярославича по-разному оцениваются историками. Противоречивые оценки личности князл точно отражают сложность развития нашей страны в этот период. В 1236 г. шестнадцатилетним юношей Алек­сандр начинает самостоятельную политическую жизнь, став кня­зем-наместником Новгорода. Это были неспокойные, страшные го­ды монголо-татарского нашествия. На западе, в Прибалтике, Русь теснил Литовский Орден, который в 1237 г. объединился с Тевтон­ским Орденом. За рыцарями орденов стояли германские княжества и папство. Посягал на новгородские владения и датский король. Тревожил Александра и север. Отец князя утвердил новгородское влияние в Карелии и Финляндии, послав туда попов-миссионеров. Папа Григорий IX призвал немецких и шведских рыцарей высту­пить против финнов. Папская курия готовила наступление на Русь Швеции и Норвегии. В довершение ко всему Литва, отбив первый натиск ордена, который претендовал на ее владения и не имел до­говоров ни с Ярославом, ни с Александром, пыталась захватить земли Полоцко-Минской Руси и Смоленска. По воле отца Алек­сандр сблизился с полоцким князем Брячиславом и женился на его дочери Александре. Свадьбу сыграли в 1239 г. А уже на следующий год князь выступил навстречу шведам, поднявшимся по Неве и остановившимся в устье ее притока Ижоры для короткого отдыха.

Быстрой и славной была победа. За мужество и ратную доблесть народ стал звать Александра Невским. Но прошло совсем немного времени, как над Новгородом нависла новая угроза: после семи­дневной осады ливонцы взяли Псков. В это тревожное время Алек­сандр уезжает в Переяславль. Князем-наместником в Новгород был отправлен младший брат Александра Андрей, и лишь усиление на­тиска немецких крестоносцев заставило снова сделать ставку на проверенного в военном деле князя Александра. 5 апреля 1242 г. была одержана еще одна знаменитая победа — в Ледовом побоище. А в это время отец героя Невской битвы и Ледового побоища вы­нужден был ехать на поклон в Орду. В 1243 г. он благополучно вернулся с Ярлыком на великое княжение. В 1245 г. Батый напра­вил Ярослава в Каракорум для утверждения Великим князем Руси. Однако там враждебная Батыю ханша отравила владимирского князя.

Вскоре вместе с братом Андреем Александра вызвали в Карако­рум, где Невский был утвержден князем всея Руси, а его младший брат Андрей — великим князем Владимиро-Суздальским.

В 1250 г. по прибытии из Каракорума Александр побывал во Владимире, где встретился с митрополитом Кириллом. Церковь одобряла внешнеполитическую ориентацию князя: найти пути к сосуществованию с Золотой Ордой, раз нет сил победить ее.

Не так видели политическую ситуацию братья Невского. Влади­мирский князь Андрей и Тверской князь Ярослав вступили в ан­тиордынский союз с Галицко-Волынским Даниилом Романовичем. Александр был вызван в Орду и поставлен Великим князем. А Орда двинула на Русь две карательные экспедиции: воеводу Неврюя — во Владимиро-Суздальскую землю, воеводу Куремсу — в Галицко-Волынскую. Татары опустошили русскую землю. Андрей бежал в Швецию.

Английский историк Дж. Феннел считает, что вокняжение Александра на Владимирском престоле в 1252 г. знаменовало "начало новой эпохи подчинения Руси татарскому господству". По его мнению, это началось не с нашествия, а "с того момента, как Александр предал своих братьев". Идеализацию Александра Невского, явно вызывающую протест автора, Феннел связывает с официально-патриотической трактовкой битвы на Чудском озере, получившей распространение в сталинской историографии 30-х гг. (вспомним и школьные учебники по истории, во многом не изме­нившиеся до наших дней, и известный фильм С. Эйзенштейна, и появление ордена Александра Невского).

Цепь рассуждений Дж. Феннела напоминает евразийскую кон­цепцию взаимоотношений Руси с Ордой Л. Гумилева, который со смертью Александра связывает освобождение Руси от ордынской власти. На наш взгляд, подобные заключения никак не подтверж­даются историческими источниками. Подлинная грань в русско-ордынских отношениях — "татарская перепись 1257 — 1259 гг.", когда ордынцы после пятнадцатилетнего взимания дани и "корма" с русского населения, а также многочисленных подарков, привози­мых в Сарай и Каракорум в обозах русских князей, ввели на Руси подворное обложение, требуя десятины и тамги (налога с торговли, ремесла и промыслов), выполнения воинской повинности, посте­пенно вводя ямскую (почтовую) и другие повинности.

Этот экономический контроль в соединении с политическим верховенством хана, раздающего ярлыки на княжение, сковал раз­витие княжеств и определил особое, несвободное положение Руси ("царева", т. е. ханского, улуса), в составе улуса Джучи-хана.

Дж. Феннел, не считая опасность с запада для Руси реальной и преуменьшая тяжесть ордынского ига, не учитывает важные внеш­неполитические критерии, по которым можно оценить деятель­ность русских князей, а в особенности Александра Невского. Есть ли достаточные основания, чтобы согласиться с английским историком в оценке ордынской политики Невского как антирус­ской? Александр настойчиво искал компромисса с сарайскими ха­нами в условиях междоусобицы, давления на его границы с запада, тяжелых последствий нашествия 1237 — 1240 гг. Эти поиски пред­ставляются нам неизбежной и оправданной политикой. Несомненна миротворческая цель поездки князя в Орду после восстания 1262 г., "дабы отмолить людей от беды тоя". Отсутствие карательных акций против восставших было результатом "заступничества" Алек­сандра, а не следствием "занятости татар" (Дж. Феннел).

Обвинения Александра в предательстве общерусских интересов опираются на позднейшие, но нередко звучавшие и в нашей исто­риографии представления о Северо-Восточной Руси XIII столетия как о "всей земле Русской" — целостном государственно-политичес­ком организме. Более исторично понимание Руси XIII в. как поли-центричной системы, состоявшей из множества самостоятельных княжеств. Зтот подход предполагает и более корректную оценку деятельности Александра Невского, управлявшего Великим кня­жеством с осмотрительной осторожностью и заложившего основы неизбежной политики лавирования, сберегающей силы для после­дующего отпора Орде. Образ Александра в русской средневековой литературе не стал примером раболепства перед татарами. Следова­тельно, Александр вполне соответствовал нормативным представле­ниям о мудром правителе и защитнике подданных. Новые крово­пролитные ордынские походы на Русь (уже в 70 — 90-е гг. XIII в.) и усиление монгольской власти над русскими княжествами как результат этих походов — вот та опасность, которой по возмож­ности избегал Александр Невский.

Кризис средневековой Руси XII — XIII вв. — закономерный этап русского феодализма. Неизбежный для всех стран Европы период феодальной раздробленности совпал на Руси с иноземным нашест­вием. Важнейший центр, с помощью которого осуществлялся выход Руси в политический мир Южной Европы и Средиземноморья, — Византия в 1200 — 1261 гг. оказалась в руках крестоносцев. Тев­тонский орден пытался запереть на собственный ключ северные во­рота Руси в Европу, на Балтику. Созревание русского феодализма происходило в очень трудных условиях, которые правильнее было бы назвать не кризисом княжеской власти, а общерусской ка­тастрофой, преодоление последствий которой длилось не менее сто­летия. В это время на Руси действовали уже иные исторические персонажи — Иван Калита, Михаил Тверской, Сергий Радонеж­ский, митрополит Алексей, Дмитрий Донской.

Контрольные вопросы:

1. Под влиянием каких внутренних и внешних условий проходило формирование Древнерусского государства?

2. Дайте оценку правителям Древнерусского государства. Какие сферы деятельности преобладали у каждого из них? Чем это можно объяснить?

3. Общее и особенное в политическом развитии русских земель в ХП-ХШ вв.

4. Как Вы определите содержание понятия «иго»? Чем оно отличается от понятий «господство», «владычество», «оккупация», «захват», «порабощение»?

5. Русь разгромила немецко-шведских феодалов, но была подчинена татаро-монголами. Каковы причины и последствия этого?

Литература:

Горский А.А. Дружинное государство // Родина.2002.№9.С.39-40.

Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (1Х-ХП вв.): Курс лекций для студентов вузов. – М.,1999.

Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (ХП – Х1У вв.): Курс лекций. – М., 2001.

Поляков А.Н. Древнерусская цивилизация: вехи развития// Вопросы истории. 2008.№9. С.70-82.

Поляков А.Н. Древнерусская цивилизация: основы политического строя// Вопросы истории. 2007.№ 3. С.50-69.

Феннел Дж. Кризис средневековой Руси.-М.,1989.