Журналистика России 1860-1870 годов. Общая характеристика периода.

Период «мрачного семилетия» (1848-1855) сменился новой исто­рической эпохой, которая вошла в историю России как эпоха великих буржуазных реформ 1860-1870-х годов, связанных с правлением Александра II. За 25-летнее царствование политика Александра II претерпела значительную эволюцию: от интенсивной выработки и проведения реформ в 1855-1866 гг. (этот период обычно называют «шестидесятыми годами») до их замедления и торможения в «семидесятые годы» (1866-1881), наступившие после покушения Каракозова в апреле 1866 г. на Александра II, которое коренным образом изме­нило правительственный курс.

Первоочередной задачей, стоявшей перед правительством, явилась отмена крепостного права.

В результате длительных обсуждений царем были подписаны «Об­щее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимо­сти», «Положения», а также Манифест 19 февраля 1861 г. Такой исто­рический акт повлек за собой множество преобразований в различных сферах жизни.

Положение журналистики в 60-70-е годы определялось, с одной стороны, запросами общества, его ожиданиями, настроениями, с другой — цензурным режимом, существовавшим в стране. Противо­речивость и неопределенность положения прессы в условиях обще­ственного подъема конца 50-х — начала 60-х годов связаны с сохра­нившими свое действие старыми установлениями николаевского цензурного устава 1828 г., закрепившего систему предварительной цензуры. Несостоятельность этой системы и безуспешные попытки приспособить ее к новым условиям поставили вопрос о коренной реформе законодательства в области печати.

В 1857 г. Александр II распорядился пересмотреть цензурные по­становления. Но пройдет почти десятилетие, прежде чем в 1865 г. бу­дет принят новый закон о печати. Одной из основных проблем, тре­бовавших решения, был переход от цензуры предварительной к карательной, предусматривавшей ответственность за нарушение закона по суду. Первый шаг в этом направлении был сделан ука­зом 10 марта 1862 г., по которому в существующую систему вводи­лись элементы карательного законодательства. От предварительной цензуры освобождались издания правительственных учреждений, ученых обществ и губернские ведомости. Упразднялись специаль­ные ведомственные цензуры, кроме духовной и императорского дво­ра. 12 мая 1862 г. были утверждены Временные правила по цензуре, разрешившие критику существующих законов и административных злоупотреблений. Запрещалось излагать учения, способствующие свержению существующего строя. Министрам внутренних дел и на­родного просвещения предоставлялось право в случае «вредного направления» приостанавливать периодическое издание на срок до восьми месяцев. Поскольку термин «вредное направление» никак не оговаривался, это давало возможность интерпретировать его очень широко. 14 января 1863 г. цензура была передана из Министерства народного просвещения в Министерство внутренних дел.

После длительной разработки 6 апреля 1865 г. взамен цензурного устава были утверждены новые Временные правила — закон о печати, носивший двойственный характер. С одной стороны, это был значительный шаг вперед в истории цензурного законодательства, положив­ший начало переходу от предварительной цензуры к карательной. Од­нако, с другой стороны, закон был утвержден уже в тот период, когда началось наступление реакции, что в значительной степени определи­ло его охранительную сущность: одни параграфы устава предоставля­ли печати определенную свободу, другие ее ограничивали.

В Петербурге и Москве от цензуры освобождались книги объе­мом более 10, переводы — более 20 печатных листов и периодиче­ские органы, на издание которых было получено разрешение мини­стра внутренних дел. Одной из мер для усиления контроля над издательской деятельностью был концессионный порядок основания периодических изданий, типографий, книжных магазинов и библио­тек, т. е. обязательное получение разрешения местных властей, учи­тывающих «благонадежность» просителя.

Периодические издания, освобожденные от предварительной цен­зуры, должны были вносить крупный денежный залог. Газеты, выхо­дившие не менее 6 раз в неделю, — 5000 рублей, остальные издания — 2500 рублей. Залог служил обеспечением уплаты денежных штрафов. Оштрафованным изданиям после уплаты штрафа в двухнедельный срок необходимо было пополнить сумму залога, в противном случае на их выход налагался запрет. Газеты, освобожденные от предвари­тельной цензуры, представлялись в цензурные комитеты одновремен­но с началом печатания номера, журналы — за два дня до рассылки подписчикам или выпуска в продажу. Лица, нарушившие закон, под­вергались денежному штрафу или тюремному заключению.

В провинции России от предварительной цензуры освобождались только правительственные издания и издания научных учреждений.

Министр внутренних дел имел право объявлять периодическим изданиям, освобожденным от предварительной цензуры, предосте­режения за те статьи, в которых он обнаруживал «вредное направле­ние». После третьего предостережения издание приостанавливалось не более чем на 6 месяцев. После окончания срока приостановки оно могло быть запрещено по решению Сената. В 1860-1870 гг. было объявлено 173 предостережения, издания приостанавливались 41 раз. Больше всех предостережений получили «Неделя» (14 и 4 приоста­новки), «Голос» (14 и 4 приостановки) и «Русское обозрение» (Пи 3 приостановки). Цензурная реформа 1865 г. оставила в действии по­ложения Устава 1828 г. и Временных правил 12 мая 1862 г., по которым министр внутренних дел мог приостановить периодическое издание, выходившее под предварительной цензурой.

Практика применения нового закона показала, что правительство все еще не имело достаточно средств для подавления оппозиционной печати. Предпринимавшиеся впоследствии попытки пересмотра цен­зурного законодательства не привели к принятию нового закона о печати. Но уже через год после введения в действие Временных пра­вил, начиная с 1866 г., правительство приняло ряд законов, ограничи­вавших пределы гласности, расширявших возможности экономиче­ского воздействия на печать, и, наконец, законы, с помощью которых дела печати постепенно были изъяты из ведения суда.

К законам, расширявшим возможности экономических мер воз­действия, относится и закон от 14 июня 1868 г., предоставивший ми­нистру внутренних дел право запрещать розничную продажу пе­риодических изданий без ограничения срока. Запрещение розничной торговли заметно сказывалось на финансовом положе­нии издания, так как редакция кроме потери определенной суммы от розницы несла еще убытки из-за сокращения поступлений от рекламы и объявлений.

Этот закон применялся наиболее часто. В 1860-1870 гг. розничную продажу запрещали 93 раза, чаще других — «Голосу» (15 раз), «Но­вому времени» (10), «Санкт-Петербургским ведомостям» (9), «Со­временным известиям» и «Биржевым ведомостям» (по 8). «Петер­бургскому листку» розничная торговля была запрещена на самый длительный срок (более 5 лет). По закону от 5 марта 1879 г. министр внутренних дел получил право запрещать периодическим изданиям публикацию частных объявлений на срок от 2 до 8 месяцев.

Серию постановлений, направленных на ограничение обсуждения в печати различных вопросов, открывал закон от 13 июня 1867 г., со­гласно которому постановления, отчеты и прения в дворянских, зем­ских и городских собраниях, а также выступления их участников мог­ли быть опубликованы в печати только с разрешения губернского начальства. Закон 30 января 1870 г. запрещал оглашать в печати фак­ты, обнаруженные дознанием или предварительным следствием, до судебного заседания или прекращения дела, а закон 4 февраля 1875 г. запрещал обнародовать материалы закрытых судебных процессов.

Еще до введения в действие цензурной реформы 1865 г. министр внутренних дел П. А. Валуев безуспешно пытался договориться с министром юстиции, чтобы в делах печати судебное ведомство под­держивало министра внутренних дел. Первые же процессы но делам печати показали, что новые суды предпочитают действовать в соот­ветствии с законом и быть независимыми от администрации. Часто судебные процессы прекращали за недостатком оснований судебно­го преследования, иногда они заканчивались оправданием обвиняемых. Цензурные учреждения предпочитали расправляться с неугод­ными изданиями по возможности административными методами, не прибегая к судебному преследованию. 12 декабря 1866 г. был принят закон, по которому дела о преступлениях печати из ведения окруж­ных судов передавались на рассмотрение судебной палаты и Сената; таким образом администрации стало легче расправляться с неугод­ными изданиями.

С помощью цензурных законов власть проводила политику огра­ничения свободы печати, пыталась управлять общественным мнени­ем, ввести печать в нужное русло и прекратить критику действий правительства. Однако на практике положение печати в стране не определялось исключительно параграфами цензурного законода­тельства, многое зависело и от степени соблюдения закона. Журнали­сты стремились расширить свои права. Для этого они выступали в прессе по вопросам цензурного законодательства; борясь с цензу­рой, прибегали к различным приемам и уловкам, дающим возмож­ность обойти цензурные правила: использовали эзопов язык, находи­ли себе покровителей в цензурном ведомстве и с их помощью пытались избежать наказаний; порой шли на нарушение закона. Как показывает практика, чем больше правительство пыталось законода­тельным путем ограничить рамки гласности, чем больше цензурных запретов налагало на печать, тем многообразнее и изощреннее были пути и методы обхода этих ограничений, тем активнее оппозицион­ная пресса вырабатывала контрмеры.

В период подготовки и проведения реформ власть в полной мере осознала силу и влияние журналистики на формирование обществен­ного мнения. Следствием этого стали ослабление цензурного гнета, разрешение большого числа новых изданий, либерализация закона о печати, «нравственное влияние» на прессу. С начала правления Алек­сандра II на волне общественного движения периодическая печать России пережила небывалый подъем.

Шестидесятые годы стали вре­менем быстрого количественного роста и значительных качествен­ных изменений русской журналистики: так, если за 1851-1855 гг. воз­никло всего 31 издание, то в 1856-1860 гг. — уже 147 новых газет и журналов, причем ряд сатирических, отсутствовавших в российской прессе с XVIII в. Журналы продолжали еще сохранять ведущее положение, несмотря на увеличение числа газет, рост их гаражей и влияние в ооществе.

Однако в семидесятые годы лидирующую роль уже станет играть га­зета, оттеснив журналы на второй план. Преимущества газетных из­даний перед журналами в руководстве общественным мнением от­четливо сознавало и правительство. Не случайно поэтому ежемесячный «Журнал Министерства внутренних дел» реорганизу­ется в ежедневную газету «Северная почта» (1862-1868) того же ми­нистерства. Начало процессу преобразования журнала в газету по­ложил А. В. Старчевский, преобразовавший в 1862 г. еженедельный журнал «Сын Отечества» в массовую ежедневную газету под тем же названием.

Изменение общей типологической картины российской прессы связано с быстрой капитализацией России в пореформенный пери­од и растущей потребностью читателя в разнообразной оперативной информации. Расширение круга читательской аудитории потребова­ло дифференциации прессы для людей разных социальных слоев, воз­раста, пола, интересов. Складывается «средний» массовый читатель: мелкие и средние чиновники, купцы, мещане, приходские священни­ки, офицеры невысоких чинов, учащиеся средних учебных заведе­ний. Процесс формирования нового российского читателя был еди­ным, хотя и приобретал специфические черты в условиях различных регионов. Читатель менялся и в столицах, и в провинции, и это вызва­ло рост числа журналов и особенно газет в российской провинции. Сеть официальных «Губернских ведомостей» дополнилась в 60-х годах «Епархиальными ведомостями». Официальная печать повсе­местно утрачивает ведущие позиции, уступая лидерство частным из­даниям. Отчетливо прослеживается зависимость числа новых газет и журналов от темпов реформ и от характера государственной полити­ки в области печати.

Сложившаяся в 60-70-е годы система печати представляла собой разветвленную сеть столичных, региональных и местных периодиче­ских изданий, разных по типологии и общественно-политическим направлениям. Созданная Герценом Вольная русская печать поло­жила начало становлению эмигрантской журналистики, которая на­ряду с российской прессой примет активное участие в подготовке и проведении реформ в России, обсуждении и решении стоящих перед ней социально-экономических проблем. В конце 70-х годов развитие революционного народничества вызовет к жизни появление нелегаль­ных изданий в самой России.

В соответствии с отношением к реформам и взглядам на перспек­тивы развития страны определились общественно-политические позиции изданий, представившие весь спектр идейных течений в обще­стве. Журналистика отразила три основных направления: консерва­тивно-монархическое, либеральное и демократическое.

Консервативную группу изданий представляла официальная пе­чать (органы министерств, ведомств, учреждений, губернские и епар­хиальные ведомости), а также некоторые частные проправитель­ственные издания («Журнал землевладельцев», газеты «Домашняя беседа», «Весть», «Земледельческая газета», «Гражданин» и др.), от­стаивавшие привилегии дворянства, сохранение незыблемой само­державной власти и защиту помещичьих интересов.

Либеральное направление не было однородным, оно отражало разные общественные течения: либерально-западническое, славяно­фильское и почвенническое. Выступая в поддержку преобразований, либералы предлагали разные варианты проведения крестьянской ре­формы, по-разному видели будущее развитие страны (по европей­скому пути или на основании национального исторического опыта). Расхождения во взглядах находили отражение в полемике по обще­ственно-политическим, историческим и литературно-критическим вопросам.

Либеральная печать сыграла значительную роль в прове­дении реформ в России, публикуя и обсуждая законопроекты, фор­мируя общественное мнение, выдвигая альтернативные варианты решения социальных проблем. Либерально-западнической ориента­ции придерживались журналы «Русский вестник», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения», «Вестник Европы» и др. К ним примыкала значительная часть провинциальных изданий, а также массовые еженедельники развлекательного характера и многочислен­ные газеты: «Голос», «Санкт-Петербургские ведомости», «Сын Оте­чества», «Биржевые ведомости» и др. Многие из них за годы суще­ствования претерпели определенную эволюцию (так, например, «Русский вестник» и «Московские ведомости» М. Н. Каткова после 1863 г. заняли крайне правые позиции, усиление консервативных тенденций обозначилось к концу 70-х годов в газете «Новое вре­мя» А. С. Суворина, умеренно-либеральные «Отечественные за­писки» А. А. Краевского стали демократическим органом с при­ходом туда Н. А. Некрасова в 1868 г.).

Славянофильские издания были представлены журналом «Русская беседа» А. И. Кошелёва и группой газет («Молва», «Парус», «День», «Москва») братьев К. С. и И. С. Ак­саковых. Идеи почвенничества нашли отражение в журналах Ф. М. и М. М. Достоевских «Время» и «Эпоха», а также на страницах «Дневни­ка писателя» Ф. М. Достоевского.

Группу демократической прессы составили журналы «Современник», «Русское слово», «Отечественные записки» (с 1868 г.), «Дело». К ним примыкали по направлению эмигрантские издания А. И. Гер­цена «Полярная звезда», «Колокол», журнал и газета П. Л. Лаврова «Вперед!». Радикальное крыло представляли революционная пресса М. А. Бакунина и П. Н. Ткачева, а также нелегальные органы револю­ционных народников, выходившие в России: «Земля и воля», «Народ­ная воля», «Черный передел».

Особенности типологического развития печати предреформенно-го и пореформенного периода проявилось в облике журнальной и газетной периодики.