Сказки А.С. Пушкина появились в период наивысше­го расцвета его творчества. Они не предназначались для детей, но почти сразу вошли в детское чтение.

Румяной зарею

Покрылся восток.

В селе за рекою

Потух огонек.

Росой окропились

Цветы на полях,

Стада пробудились

На мягких лугах.

«...Дети, к которым и не думал обращаться поэт, когда писал своего «Салтана», «Золотого петушка» и «Царевну», ввели их в свой духовный обиход и этим лишний раз доказали, что народная поэзия в высших своих достижениях часто бывает поэзией дет­ской»,— писал К. И. Чуковский.

В 1830 г. Пушкин начинает работу над сказкой о медведихе «Как весенней теплою порой», которая осталась незавершенной. В 1831 г. закончены «Сказка о царе Салтане» и «Сказка о попе и о ра­ботнике его Балде». В 1833 г. написаны две сказки: «Сказка о рыбаке и рыбке» и «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях». В 1834 г. появилась «Сказка о золотом петушке».

А.С. Пушкин создает свои сказки на фольклорном материале. «Сказка о попе и о работнике его Балде» близка по сюжету к народ­ной сказке «Батрак Шабарша». Сюжет «Сказки о рыбаке и рыбке» связан истоками со сказкой «Жадная старуха» и был подарен Пуш­кину собирателем фольклора писателем В.И. Далем. «Сказка о царе Салтане» перекликается с народной сказкой «О чудесных де­тях». «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях» близка к сю­жету народной сказки «Волшебное зеркальце». Обращаясь к уст­ному народному творчеству, А.С. Пушкин видит в нем неисчер­паемые возможности для обновления литературы.

Поэт искал свой путь освоения большой поэтической формы. Он пересматривает все современные эстетические теории, считавшиеся неизменными. Так, сказкуПушкин рассматривает как большой эпический жанр литературыв отличие от многих со­временных ему писателей, считавших, что это жанр незначитель­ным, мелким. Сказки А.С. Пушкина — сюжетные произведения, в которых показан резкий конфликт между светлым и темным миром.

При­мером может служить «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди». Это произведение — не подражание и не переложе­ние народной сказки, а прямой ее наследник не только по внеш­ним признакам, но и по реалистической основе и глубокому соци­альному содержанию. В нем с самого начала дается тонкое сатирическое снижение образа царя: «Во все время разговора он стоял позадь забора...». По цензурным условиям А.С. Пушкин не мог откровеннее вы­смеять высокородного любителя подслушивать.

В сказке отражены многообразные оттенки человеческих чувств:

В кухне злится повариха,

Плачет у станка ткачиха,

И завидуют оне

Государевой жене —

(«Сказка о царе Салтане»)

и раскрываются сложные взаимоотношения между людьми («А ткачиха с поварихой, с сватьей бабой Бабарихой извести ее хо­тят...»).

Действие развертывается динамично, без длительных описа­ний. Пушкин-сказочник выступил против монотонности поэзии, против стертых ритмико-синтаксических оборотов. Его стих подвижен, передает ритм движения и напряженность событий:

Едет с грамотой гонец,

И приехал наконец.

А ткачиха с поварихой,

С сватьей бабой Бабарихой

Обобрать его велят;

Допьяна гонца поят

И в суму его пустую

Суют грамоту другую...

(«Сказка о царе Салтане»)

Динамизм и быстрота смены событий свободно и легко уживают­ся с пейзажными картинами, лаконичными и зримо-красочными:

Ветер весело шумит,

Судно весело бежит.

В синем небе звезды блещут,

В синем море волны хлещут;

Туча по небу идет,

Бочка по морю плывет.

Ветер на море гуляет

И кораблик подгоняет;

Он бежит себе в волнах

На раздутых парусах.

(«Сказка о царе Салтане»)

Энергична и действенна у Пушкина-сказочника звуковая ор­ганизация стиха. Значимостью у него обладает каждый звук, то пе­редающий плеск морской волны, то воспроизводящий полет ко­мара или шмеля:

Море вздуется бурливо.

Закипит, подымет вой,

Хлынет на берег пустой,

Разольется в шумном беге...

Тут он в точку уменьшился,

Комаром оборотился,

Полетел и запищал...

{«Сказка о царе Салтане»)

Пушкин выступает в «Сказке о царе Салтане» как борец за на­родность языка, или «просторечье», как тогда говорили. Мягко, задушевно звучит речь героев, полная слов с ласкатель­ными суффиксами, характерными для устного народного творчест­ва:

...белочка при всех Золотой грызет орех,

Изумрудец вынимает,

А скорлупку собирает...

(«Сказка о царе Салтане»)

«Сказка о царе Салтане» завершается не моралистическим вы­водом, как было у многих других писателей-сказочников, а весе­лым пиром, славящим торжество добра. Положительные персонажи в длительной борьбе побеждают: князь Гвидон встречается с отцом; ткачиха, повариха и сватья баба Бабариха посрамлены. Читатели всем сердцем на стороне «светло­го мира» сказки, олицетворенного в образах царицы-матери, кня­зя Гвидона, царевны Лебеди. Только образ царя Салтана вызывает сомнения и раздумья.

Чуковский в книге «От двух до пяти»: «Мальчишка с большим увлечением слу­шал сказку о царе Салтане. Но все время его тревожил вопрос: «Что же такое этот самый Салтан? С одной стороны, он как будто человек симпатичный, а с другой стороны, он уж слишком подда­ется влиянию злой Бабарихи и ее коварных подруг. Поэтому все время он перебивал рассказчика вопросами об этом непостижи­мом царе:

— А что он — правильный?

— А он хороший?»

Подобные сомнения и раздумья — начало активной работы творческого сознания маленького слушателя. Это свидетельство большого воспитательного значения подобных произведений.

«Сказка о попе и о работнике его Балде» — сатира на обманы­вающих народ недобросовестных служителей православной церк­ви. В ней высмеиваются человеческая жадность, глупость и лице­мерие. Поп собирается нанять слугу, который будет за гроши вы­полнять обязанности повара, конюха и плотника. Глупость и жад­ность заставляют его согласиться получать щелчки от Балды, которого он взял в работники. Но поп не только жаден, но коварен и зол, он пытается погубить Балду, давая ему невыполнимые пору­чения, например, собрать оброк с чертей. «Сказка о попе и о работнике его Балде» при жизни поэта не была напечатана.

«Сказка о попе» самая «простонародная» у Пушкина. Она написана стихом раешника, родственным «складной» речи ярмарочных балагуров, скоморошинам и прибауткам. Язык сочный, выразительный, много остроумных устойчивых вы­ражений: «экого послали супостата», «ум у бабы догадлив, на всякие хитрости повадлив». Имя Балда вызывает ассоциацию с Иванушкой-дурачком. Кроме того, по Далю, «балда» — молот, колотушка, кулак, в Нижегородской губернии — па­лица, дубина. Таким образом, в «Сказке о попе и о работни­ке его Балде» «народность содержания и народность формы приходят едва ли не в максимально возможное для сказки в стихах гармонические соответствие»

У Пушкина сказочные персонажи психологически и художест­венно совершенны; в процессе работы над сказкой он постоянно оттачивал ее стих, приближая его к народному, заостряя сатиру. Художественные средства пушкинской сказки неразрывно связаны с его поэтическим мировосприятием. Поэт выступил про­тив вычурности и заумности стиха; он стремился приблизиться к народной поговорке с ее афористичностью.Так в концовке сказки ясно выражено насмешливое отношение к попу: «А Балда приговаривал с укоризною: Не гонялся бы ты, поп, за дешевизною».

Каждая из пушкинских сказок неповторима. У каждой свой стих, свои образы, свое настроение. «Сказка о рыбаке и рыб­ке» по содержанию, по смыслу ближе к философским, это сказка-притча. Неторопливо, раздумчиво, словно волны мор­ские, течет поэтическая речь. В конце стихов нет рифмы:

Отпустил он рыбку золотую

И сказал ей ласковое слово:

Бог с тобой, золотая рыбка!

Сказка Пушкина представляет собой философское по замыслу размышление о противостоянии терпеливого добра и агрессивно­го зла. Не чужд поэт и социальных мотивов. Это подчеркивается резким противопоставлением старика и старухи: он остается кре­стьянином, а она поднимается все выше по социальной лестнице. В образе старика олицетворяется народное начало сказки. Он вынужден покоряться воле жадной старухи, но не испытывает к ней почтения, как бы высоко ни вознеслась она. Об этом свиде­тельствует его обращение к ней, когда она захотела стать царицей: «Что ты, баба, белены объелась?» Образ старухи, постепенно выходит за рамки изображения жадности и становится символом социального гнета.

В «Сказке о рыбаке и рыбке» отразилось народное отношение к тиранам. Добро не столько побеждает зло в открытом противо­стоянии, сколько пережидает его. Терпение в данном случае ока­зывается более действенным средством борьбы, чем открытый протест. Не знающая удержу и границ агрессивность в конце кон­цов оказывается самоуничтожающей. Сказка завершается поучи­тельной картиной наказанного по законам высшей справедливо­сти (их выразителем является золотая рыбка) самодурства:

Глядь: опять перед ним землянка;

На пороге сидит его старуха,

А пред нею разбитое корыто.

«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях» написана в 1833 г. В «Сказке о мертвой царевне» особенно четко отразилась гуманистическая на­правленность пушкинских сказок. В ней положительные персонажи наделены такими чертами характера, которые ценятся людьми труда: добротой, великодушием, храбро­стью, преданностью в дружбе.

Царица-мать верно ждет своего мужа, отправившегося в даль­ний поход. Пушкин рассказывает об этом в ярких сценах, близких по стилю к устному народному творчеству:

Смотрит в поле, инда очи

Разболелись, глядючи

С белой зори до ночи;

Не видать милого друга.

Только видит: вьется вьюга,

Снег валится на поля,

Вся белешенька земля.

(«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»)

В образе царевны-дочери преобладают романтические моти­вы. Она вызывает любовь девушки Чернавки и семерых богатырей и тем, что «всех милее, всех румяней и белее», и, главное, своей добротой, отзывчивостью, готовностью прийти на помощь.

Образ королевича Елисея дан в былинных тонах. Герой «от­правляется в дорогу за красавицей душой, за невестой молодой». Он близок к природе. Лирические обращения Елисея к солнцу и месяцу, и наконец, к ветру поэтически окрашивают его образ, придают ему особое обаяние:

Елисей, не унывая.

К ветру кинулся, взывая:

«Ветер, ветер! Ты могуч,

Ты гоняешь стаи туч,

Ты волнуешь сине море,

Всюду веешь на просторе,

Не боишься никого,

Кроме Бога одного.

Аль откажешь мне в ответе?

Не видал ли где на свете

Ты царевны молодой?

Я жених ее.

{«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»)

Эти обращения представляют собой своеобразные лирические отступления, в которых ощущается синтез поэтических элементов устного народного творчества. Так Пушкин выступил как новатор в самой композиции сказки, развернув народные обращения-за­клинания в поэтическую картину.

«Сказка о мертвой царевне» написана поэтом в творческом со­стязании с Жуковским. Но в отличие от него Пушкин не ограни­чивается романтическим изображением героев, он вводит реали­стические картины жизни царского двора, создает и сатирические персонажи в своей сказке. Таков в какой-то мере царь-отец, по­спешивший жениться, едва истек положенный срок вдовства. Пушкин иронически говорит о нем:

Долго царь был неутешен,

Но как быть? и он был грешен;

Год прошел как сон пустой,

Царь женился на другой.

(«Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»)

Основная же сила сатиры Пушкина направлена против цари­цы-мачехи, олицетворяющей «темный мир» в сказке. Мачеха «черной зависти полна», «горда, ломлива, своенравна и ревнива». Зависть и злость ко всему светлому и доброму приводят ее в конце концов к смерти: «Тут ее тоска взяла, и царица умерла». Так в сказ­ке победа добра символизирует гибель зла.

Сказки помогли поэту обогатить русскую литературу новым поэтическим жанром, развить идеи народности и демократизма, создать в сказочных персонажах и конфликтах образцы глубоко народной философии жизни и социальной сатиры.

В «Сказке о золотом петушке», которая написана в 1834 г., создан сатирический образ царя Дадона, который предпочитает царствовать без забот, «лежа на боку». Именно поэтому бездумно соглашается царь выполнить первую просьбу звездочета, подарив­шего ему золотого петушка. Царь Дадон изображен как человек, не способный любить не только страну, которой управляет, но и соб­ственных сыновей. Слезы, вызванные их гибелью, легко уступают место сластолюбивому восторгу перед шамаханской царицей. В то же время царь показан далеко не безобидным: он самодур, способ­ный из-за прихоти погубить старика, в свое время пришедшего ему на помощь: «Царь хватил его жезлом по лбу; тот упал ничком, да и дух вон».

Положительные герои всех сказок А.С. Пушкина - люди из народа: трудолюбивый, на­ходчивый и веселый работник Балда («Сказка о попе и о работнике его Балде»); бескорыстный, добрый, невзыскательный труже­ник-старик («Сказка о рыбаке и рыбке»).

Для сказок Пушкина, как и для народных, характерна вера в светлые силы и чувства. Сказки Пушкина оптимистичны, в них добро всегда побеждает тьму и злобу. Находчивость и трудолюбие Балды помогают ему победить попа; любовь и верность Елисея воскрешают его невесту; сыновняя преданность Гвидона, его борьба с завистью и клеветой способствуют торжеству правды.

Чертами народности отмечена и поэтическая речь в сказках Пушкина. В них широко применяются народные поговорки, по­словицы, слова и выражения, суффиксы:

Но жена не рукавица:

С белой ручки не стряхнешь

Да за пояс не заткнешь.

(«Сказка о царе Салтане».)

Впредь тебе, невежа, наука:

Не садися не в свои сани!»

(«Сказка о рыбаке и рыбке».)

В сказках Пушкина много слов разговорного, иногда просто­речного языка («и молва трезвонить стала», «не кручинься», «он стоял позадь забора», «инда плакал царь Дадон»),

Пушкин использует изобразительные средства народной поэ­зии: сравнения, метафоры, гиперболы, постоянные эпитеты:

В чешуе, как жар горя,

Тридцать три богатыря...

(«Сказка о царе Салтане».)

Но царевна молодая,

Тихомолком расцветая,

Между тем росла, росла,

Поднялась — и расцвела...

И к царевне наливное,

Молодое, золотое

Прямо яблочко летит

Отвечает месяц ясный...

(«Сказка о мертвой царевне».)

В его сказках широко применяется народно-поэтическая речь с ее своеобразной ритмикой и повторами («в путь-дорогу снаря­дился»; «свет наш солнышко»; «по морю, по океану к славному царю Салтану»).

Сказки Пушкина отличаются богатством творческой фанта­зии. В них гармонично уживаются реалистические картины быта и нравов различных сословий русского общества с чудесами вол­шебного мира, возникшего под пером поэта. Таков целый город на острове Буяне — столица князя Гвидона:

...Город новый златоглавый... ...

Стены с частыми зубцами,

И за белыми стенами

Блещут маковки церквей

И святых монастырей. ...

В колымагах золотых

Пышный двор встречает их...

(«Сказка о царе Салтане»)

Поэтически совершенны такие персонажи, как царевна Ле­бедь, Золотая рыбка, Золотой петушок, тридцать три богатыря, белка-чудесница.

Для сказок Пушкина, как и для народных, характерны чудес­ные превращения: старухи крестьянки — в царицу; лебедя — в прекрасную девушку; князя Гвидона — в комара, шмеля, муху. Волшебные превращения не только увлекательны, они помо­гают раскрыть гуманистические идеи сказок. Превращение стару­хи снова из царицы в крестьянку связано с наказанием ее за само­дурство и алчность. Превращение лебедя в прекрасную девушку выражает победу любви над волшебными чарами.

Сказки Пушкина пробуждают симпатии и антипатии читате­лей, формируют активное отношение к героям. Они помогают ре­шать задачи эстетического и нравственного воспитания детей.

Произведения А.С. Пушкина указали детской литературе но­вый путь. Они дали классические образцы детской литературы. Произведения Пушкина пробуждают чувство любви к родине и являются лучшим средством приобщения детей к истинной по­эзии.Творчество великого поэта повлияло на последующее разви­тие детской литературы.

6.5.Ершов П.П. Сказка "Конёк-Горбунок". Поэтическое мастерство, народность. Особенности сказок. Главный герой-Иванушка. Воплощение в нём лучших моральных качеств. Царь и его окружение.

Прямым продолжателем пушкинской традиции в жанре сказки явился его младший современник П.П. Ершов.

Ершова часто называют «человеком одной книги»: так велика была слава его «Конька-горбунка», заслонившая все написанное этим талантливым человеком. А он был автором многих лирических стихотворений, рассказов, пьес (наибо­лее известная «Суворов и станционный смотритель»), поэмы «Сузге» (о драматическом эпизоде из времен покорения Си­бири Ермаком).

Достояни­ем детского чтения стало главное произведение Ершова — сказка «Конек-горбунок», со временем вошедшая в золотой фонд литературы для детей. Эта сказка была написана 19 – летним студентом П.П. Ершовым в начале 1834г.

Вскоре первая часть сказки была опубликована в журнале «Библиотека для чтения», а осенью «Конек-горбунок» вышел отдельным изданием. Имя Петра Ершова стало известно всей читающей России. В его судьбе принял участие А.С. Пушкин, познакомившийся со сказкой еще в рукописи. Пушкин одоб­рил первое произведение молодого талантливого поэта, в сущ­ности признав родственным его подход к сказочному творчест­ву: «Теперь этот род сочинений можно мне оставить». А.С. Пуш­кин считал, что «Конька-горбунка» надо издать с картинками, по возможно низкой цене, в огромном количестве экземпля­ров — для распространения по России.

Ершов, окрыленный успехом, мечтал о создании боль­шой сказочной поэмы «Иван-царевич — сказка сказок в 10 книгах и 100 песнях» по мотивам русских сказок. Но этому замыслу не суждено было осуществиться, как не были ре­ализованы и мечты Ершова об организации экспедиции по Сибири, издании журнала, широкой просветительной деятельности среди земляков. По окончании университе­та он вернулся в Тобольск и почти до конца жизни зани­мался педагогической деятельностью — преподавал в гим­назии, а затем стал ее директором. «Конек-горбунок» ос­тался, в сущности, единственным произведением Ершова, вызывающим неизменный интерес многих поколений юных читателей.

«Конек-горбунок» достой­но продолжил традицию литературной поэтической сказки, прежде всего пушкинской,и в то же время это былоновое слово в отечественной словесности. Новым было необычай­но смелое, по-юношески дерзкое погружение в стихию про­стонародной, «мужицкой» сказки. Ершов соединил в своем произведении ряд образов, мотивов, сюжетных ходов известных народных сказок. Незадолго до смерти, размышляя о феноме­не «Конька-горбунка», автор сказал: «Вся моя заслуга тут, что мне удалось попасть в народную жилку. Зазвенела род­ная — и русское сердце отозвалось...» Народ принял творе­ние Ершова как свое.

Еще одна особенность этой замечательной сказки — тес­ное переплетение фантастического, чудесного с реалиями народной жизни. Отличая эту особенность, В.П.Аникин го­ворит о «реализме сказки»: «Сказка Ершова пришла в лите­ратуру из мужицкой избы и сохранила свой крестьянский характер. Она родилась здесь и овеяна запахом только что испеченного хлеба, обдута полевыми ветрами…».

Как ни близок к фольклору «Конек-горбунок» Ершова, это все же авторское произведение. Оно имеет четкую, логически выстро­енную композицию. Сказка разделена на три соразмерные час­ти, между собой тесно связанные, и вместе с тем сюжет каждой части представляет собой законченное целое. Эпиграфы вы­полняют роль связок в повествовании: «Начинает сказка ска­зываться», «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делает­ся». И только третий эпиграф: «Доселева Макар огороды копал, а нынче Макар в воеводы попал» — напоминает пословицу и предсказывает некий необычный поворот в судьбе героя.

Начало сказки сообщает ей эпическую широту и нетороп­ливость:

За горами, за лесами,

За широкими морями,

Не на небе — на земле

Жил старик в одном селе.

Далее автор ведет свое повествование свободно, то сбли­жая его с традиционно сказочным, то отступая и расцвечи­вая затейливыми присказками, прибаутками(«Сидит ворон на дубу. Он играет во трубу», «Козы на море ушли; Горы лесом поросли»). В авторской манере игра, артистизм, мас­терское владение словом.

В традициях народной сказки образ главного героя — Ивана. Как правило, в волшебных сказках исполнителем труд­ных заданий с помощью чудесного помощника выступает сильный богатырь, Иван-царевич. У Ершова эту роль выпол­няет Иван-дурак. В народных сказках этот образ интерпре­тируется как, безусловно, положительный. Поступая нелогич­но, нестандартно в обычных житейских ситуациях, Ивануш­ка-дурачок в условиях чрезвычайных, в ситуации испытания раскрывает свои лучшие человеческие качества, оказывается и смел, и умен, и честен. Он — хранитель духовных, нравст­венных устоев народа и только своим моральным превосход­ством побеждает коварных, ограбивших его братьев, расправ­ляетсясо своими антагонистами и в конце концов, будучи ничем, становится всем, даже — носителем высшей власти.

Герой Ершова воплощает все типичные свойства сказоч­ных «дурачков»: нескладный, неряшливый, любящий поспать. Его поступки противоречат житейскому «здравому смыслу». Его братья в роли караульщиков поступили «здраво», благополучно скоротав время. Иван же, поначалу увиливая и отказываясь от службы, все же сумел добыть кобылицу, получил в награду вол­шебного конька. Во всех прочих приключениях Иван также не­изменно побеждает. Даже его промахи, хвастовство (что до­станет Царь-девицу) в конце концов оборачиваются ему на пользу. Сознание правоты и удачливости делает героя добродушным. Вместо расправы за воровство коней он только укоряет братьев:

Стыдно, братья, воровать!

Хоть Ивана вы умнее,

Да Иван-то вас честнее:

Он у вас коней не крал.

Удалой и независимый, Иван с достоинством ведет себя с царем. Вот как, например, он договаривается о службе с го­сударем:

Чудно дело! Так и быть,

Стану, царь, тебе служить.

Только, чур, со мной не драться

И давай мне высыпаться,

А не то — я был таков.

Вся линия взаимоотношений Ивана с царем выписана Ершовым остроумно, иронично, с явной симпатией к народ­ному герою. Торжеством справедливости и развенчанием мнимого величия оказывается заключительная сцена купа­ния героев в кипящих котлах. Царь бесславно погибает, а Иван преображается:

И такой он стал пригожий,

Что ни в сказке сказать,

Ни пером не написать!

Параллелью к герою — Ивану-дураку — выступает его чу­десный помощник Конек-горбунок:

Ростом только в три вершка,

На спине с двумя горбами

Да с аршинными ушами.

Вместе с этим игрушечным коньком Иван преодолевает все препятствия, совершает чудеса: ловит Жар-птицу, достав­ляет во дворец Царь-девицу, добывает перстень.

Финал — женитьба Ивана на дочери Месяца (Луны) и сестре Солнца — наполняет сказку глубоким философским смыслом. В этом Ершов перекликается с Пушкиным, создав­шим чарующе прекрасный и глубоко символичный образ царевны Лебеди.

Сказка «Конек-Горбунок» искрится юмором, весельем. Даже грустные моменты («Тут Иванушка заплакал») очень быстро сме­няются увлекательными рассказами о приключениях, жизнерадо­стными сценами. Отрицательные герои, например, братья Ивана, нарисованы сатирически. Они ленивы, трусливы, вероломны, способны на воровство и обман.

Особенно порочным нарисован царь. Он ленив, почти все вре­мя проводит в спальне (снова, как не вспомнить пушкинского царя Дадона), любит лесть, подл, гневлив, жесток, жаден и сласто­любив. Такое скопление дурных свойств должно вызывать отвра­щение и страх. Ершовский царь только смешон. Особенно комич­на внезапная влюбленность семидесятилетнего старца в моло­денькую девушку. Его поведение подготавливает читателя к гибе­ли мерзкого старика. Этот момент никак не комментируется автором, а читатели, особенно юные, воспринимают это «сварил­ся» не как наказание или возмездие, а вполне закономерно, тем более, что злосчастный царь сам прыгает в котел с кипящим моло­ком.

Гуманизм Ершова именно в том, что не положительные герои наказывают злодеев, а утверждается мысль, что несчастье дурного человека в нем самом. Царский конюх, а потом спальник не сумел навредить Ивану, зато сам с каждым новым подвигом центрально­го героя становился все несчастнее. Это опять-таки народная муд­рость, формировавшаяся веками.

«Конек-Горбунок» похож на увлекательное театральное дейст­во: в нем много песен, плясок(танцуют даже кони!), прибауток, приговорок, загадок. Даже традиционные присказки во второй и третьей части строятся по законам небылицы:

Та-ра-ра-ли, та-ра-ра

Вышли кони со двора;

Вот крестьяне их поймали

Да покрепче привязали.

Сидит ворон на дубу,

Он играет во трубу;

Как во трубушку играет,

Православных потешает:

«Эй! Послушай, люд честной!

Жили-были муж с женой;

Муж-то примется за шутки,

А жена за прибаутки,

И пойдет у них тут пир,

Что на весь крещеный мир!

Как у наших у ворот

Муха песенку поет:

«Что дадите мне за вестку?

Бьет свекровь свою невестку:

Посадила на шесток,

Привязала за шнурок,

Ручки к ножкам притянула,

Ножку правую разула:

«Не ходи ты по зарям!

Не кажися молодцам!»

{«Конек-Горбунок»)

Заканчивается сказка традиционным для народных сказок сва­дебным пиром и торжеством главного героя. В концовке сказитель выражает свое отношение к рассказанному и прощается с читателем.

Сердцу любо!

Я там был,

Мед, вино и пиво пил;

По усам хоть и бежало,

В рот ни капли не попало.

(« Конек - Горбунок»)

«Конек-Горбунок» отличается высокими поэтическими дос­тоинствами. Четкая композиция, динамично развивающийся сю­жет, состоящий из увлекательных событий. Каждый стих пред­ставляет самостоятельную смысловую единицу; предложения краткие, простые. Почти в каждой строке есть глагол действия, иногда встречается целый каскад глаголов.

Жары-птицы налетают;

Стали бегать и кричать

И пшено с вином клевать.

Ершов умело использует идиомы: «слить пулю», «к водяному сесть в приказ» и т. п. Среди них есть и традиционные для народ­ных сказок устойчивые выражения. «Что ни в сказке не сказать, ни пером не написать». «Едут, близко ли, далеко, едут, низко ли, вы­соко». «Что, Иванушка, невесел? Что головушку повесил?» и мно­гие другие. Поэтика сказки дышит народной стихией.

Сказку Ершова дети узнают еще в дошкольном возрасте. Перечисляя достоинства сказки, Ф.И. Сетин указывает на причины, по которым она давно и прочно вошла в литературу для детей: «Детская она своей безудержной фантастикой, удивитель­ными приключениями, динамичным сюжетом, красочностью, иг­ровой ритмикой, песенным складом, образом главного героя — отважного представителя народа, победой добра над злом, уваже­ния к человеку, к русскому языку».

Успех «Конька-горбунка» у читателей был столь велик, что вызвал массу подражаний. С конца 1860 года до начала нового века вышло более 60 изданий, написанных на основе сказки Ершова. «Конек-горбунок» стал популярным сюжетом лубоч­ной литературы. Более десяти переделок «Конька-горбунка» появилось уже после 1917 года. Это еще одно свидетельство популярности удивительного произведения П.П.Ершова.