Ничего никому не показывал, просто рабой 2 страница

го года), Асланбек Бисултанов (чемпион мира и Европы 1977-го года, абсолютный чемпион СССР 1974-го года, чемпион СССР 1976-го и 1977-го годов), Адлан Бараев (серебряный призер Олимпийских игр 1988-го года, чемпион мира 1987-го года, серебряный призер чемпио­ната мира 1986-го года, трехкратный чемпион Европы 1986-1988 годов, двукратный чемпион СССР 1986-го и 1987-го годов, серебряный призер чемпионата Советского Союза 1990-го года, бронзовый призер чемпи­онатов СССР и СНГ 1985-го и 1992-го годов, чемпион РСФСР 1984-го года), Анатолий Тавгазов (двукратный чемпион РСФСР 1982-го и 1983-го годов, бронзовый призер чемпионата СССР 1982-го года, победи­тель Всесоюзных молодежных игр 1982-го года), Борис Базаев (обла­датель Кубка мира 1975-го года, чемпион Спартакиады народов СССР 1975-го года, бронзовый призер Всесоюзных чемпионатов 1977-го и 1978-го годов), Асланбек Кучиев (двукратный чемпион РСФСР 1958-го и 1959-го годов), Виктор Зангиев (серебряный призер Кубка мира 1985-го года, обладатель Кубка СССР 1988-го года, серебряный и бронзовый призер чемпионатов СССР 1986-го, 1985-го и 1987-го годов, шестикрат­ный чемпион РСФСР 1980,1981,1984, 1985,1987,1988-го годов, побе­дитель международного Тбилисского турнира 1985-го года, победитель первенств мира и Европы среди молодежи 1981-го и 1982-го годов), Таймураз Дзгоев (двукратный чемпион мира 1982-го и 1983-го годов, чемпион СССР 1982-го и 1983-го годов, серебряный призер чемпиона­та СССР 1981-го года, победитель Спартакиады народов СССР 1983-го года, победитель молодежного первенства мира 1981-го года) и мно­гие-многие другие.

На протяжении более 40 лет воспитанники Дзгоева защищали честь Советского Союза на чемпионатах Европы, мира и Олимпийских иг­рах. Дело, начатое Асланбеком Захаровичем, продолжают те, в кого он вложил все силы души - 17 человек, прошедших школу Дзгоева, ныне тренируют сами, носят звания заслуженных тренеров СССР и России. И в этой преемственности сокрыт глубокий и символический смысл. Пусть самого Асланбека Захаровича сейчас нет с нами, но его жизнь продолжается жизнью и победами его учеников.

Заслуги Дзгоева не забыты. Его имя знают и помнят. Не случай­но ведь при определении лучшего тренера XX века журналисты и специалисты спорта Северной Осетии единогласно сошлись во мнении, что именно Дзгоев - лучший из лучших...

«ПУСТЬ ТЕПЕРЬ ПЯТКИ СЕБЕ ФОТОГРАФИРУЕТ»

Анатолий АБАЕВ,

мастер спорта СССР, заслуженный тренер Российской Федерации по вольной борьбе

Т

о, как Асланбек Захарович работал, до сих пор для всех тренеров является примером. Он в семь часов утра приходил в зал, а ухо­дил поздно вечером. Переоденется и выходит вместе с мальчишка­ми на ковер. Каждый прием сам показывал. Мелом чертил, где должна стоять левая нога, где правая. Все объяснял досконально, в деталях.

В республике почти все ведущие спортсмены через его руки про­шли. Даже если человек занимался у другого тренера, все равно старался к Бате на тренировку попасть. И каждый для себя что-то новое узнавал, каждый у Дзгоева чему-нибудь научился.

Помню, году так в 1964-ом Юра Гусов на зональных соревнова­ниях проиграл Юрию Шахмурадову. Целый месяц после этого он приходил на «Динамо» к Асланбеку Захаровичу. Они вместе искали противоядие от коронного приема Шахмурадова. И нашли: на пер­венстве России Гусов у Шахмурадова выиграл без проблем.

В своем деле Батя всегда был Профессором. Знал, когда и как борцу нужное слово сказать, как подготовить его к соревнованию, какие качества развивать в первую очередь.

Кроме того, он был очень остроумным человеком. Как-то раз на одном турнире мы выступали. Один из борцов - Караев - взял с со­бой на соревнования фотоаппарат. Дал его Юре Хачатуряну и по-

просил: «Прием буду проводить - ты меня «щелкни». Но не успел Хачатурян приготовиться снимать, как Караев уже проиграл. Во вто­ром круге произошло то же самое. Только Юра фотоаппарат навел, а Караев уже на лопатках оказался.

Асланбек Захарович подзывает к себе Хачатуряна и говорит: «Иди, скажи Караеву, пусть теперь пятки себе фотографирует!»

БАТЯ ВСЕГДА БЫЛ,

ОСТАЕТСЯ

И БУДЕТ АЛЯ НАС БАТЕЙ

Сергей АНДИЕВ,

мастер спорта СССР,

заслуженный тренер СССР,

трехкратный чемпион России

по вольной борьбе

О

тец, Петр Ахметович, был известным в республике борцом, по­этому мне с братьями не нужно было размышлять, в пользу како­го вида спорта сделать выбор. В итоге мы все втроем оказались в секции вольной борьбы. Первым начал заниматься у Асланбека За­харовича Гена. Он уже выступал на соревнованиях, побеждал, ког­да мне тоже захотелось попробовать себя на ковре. Пришел в зал, где проходили тренировки, Гена показал меня Асланбеку Захарови­чу, тот бросил на меня пристальный взгляд и сказал, чтобы я пере­одевался. Так я и начал заниматься. В 1958-ом стал чемпионом ЦС «Спартак», в 1959-ом чемпионом Советского Союза по юношам, в 1960-ом выиграл турнир молодых тяжеловесов в Тбилиси. Во всем этом, конечно же, заслуга не только моя, но и Бати. Он процентов на восемьдесят мог предугадать, выйдет из парня толк или нет. Но при этом никогда и никого не выгонял из секции. Хочешь заниматься -занимайся. Главное - чтобы ты находился при деле.

Никогда не забуду 1971-ый год, чемпионат России, когда мы, три брата, заняли весь пьедестал почета. Стояли на нем по старшинст­ву. На первой ступеньке Гена, на второй я, а на третьей Сослан. Это был настоящий триумф, и мы всегда помнили и помним, кто стоял за этим нашим успехом.

Не помню, чтобы кто-то отозвался о Бате плохо. Его любили и

уважали все окружающие. Он был беззаветно предан своему делу. До сих пор у меня хранятся его планы работы, написанные четким, аккуратным почерком. В них поминутно расписано, чем каждый дол­жен заниматься, на что надо обратить особое внимание. Для каждо­го он находил время, о каждом ученике заботился, даже если тот уже заканчивал заниматься вольной борьбой.

Хорошо помню еще те времена, когда мы занимались в подва­ле на проспекте Мира. Находился он в кинотеатре «Пионер», напро­тив Дома офицеров. Сейчас на этом месте фонтан. Потом перебра­лись на стадион «Динамо», правда, тогда он еще был «Спартаком». Там проводили практически все время - Асланбек Захарович давал нам очень высокие нагрузки, но те, кто их выдерживал, обязательно чего-нибудь добивались на ковре.

В 1961-ом году Батя стал абсолютным чемпионом Северной Осетии. И это в 43 года! Он и в пятьдесят «солнце» на турнике кру­тил. А бывало и такое, что мы играли в футбол - вольники против классиков. Асланбек Захарович всегда в воротах стоял. Кстати, у классиков вратарем был его друг Кермен Суменов, Баталии у нас разворачивались нешуточные, играли мы азартно и, если проигры­вали, Батя нас распекал потом так, будто мы на чемпионате мира выступали. Не любил он и не мог проигрывать ни в чем.

Он ведь и боксом с успехом занимался. Был чемпионом Черно­морского флота. Помню, занимался у нас тогда Михо Гагиев. Он то­же вольную борьбу и бокс совмещал. Асланбек Захарович, как пройдет мимо него, сделает пару боксерских движений, тот сразу в стойку становится. А однажды заявляет: «Батя, не пугай меня, а то я тебя ненароком нокаутирую!» Асланбек Захарович вызов принял. Позвали даже судью, чтобы он по всем правилам поединок провел. Мы, честно говоря, думали, что Михо выиграет. Он и помощнее был, и выше, и моложе гораздо. Но Асланбеку Захаровичу всего сорок секунд понадобилось, чтобы его в нокаут отправить. Силища у него была неимоверная.

Как-то сели мы с ним в шахматы играть. Я у него фигуру выиг­рал. Батя медленно взял эту фигуру и как даст мне по башке! А по­том говорит: «Одно утешение, что тебе проиграл, а не какому-ни­будь мешку!» А однажды он меня как подколол! Выезжаем из гости­ницы, сдаем номера и уже на остановке Асланбек Захарович гово-

рит: «Представляешь, забыл ключи отдать! Отнеси их, пожалуйста, обратно!» Возвращаюсь, а там мне: «Вот хорошо, что вы вернулись, тут за междугородние переговоры заплатить надо!»

Для нас его решение уехать из республики было громом среди ясного неба. А все из-за того, что разные чиновники старались ему навредить. Поругался он с Константином Датриевым, тогдашним председателем Госкомспорта. После этого его еще больше притес­нять начали. С тренерства сняли. Он и так копейки за свой каторж­ный труд получал, а тут еще нервы портят. Собрал вещи и уехал. В Чечне борьбу поднял, потом в Карачаево-Черкесии. У кого из трене­ров сын стал чемпионом мира? А Асланбек Захарович Таймураза двукратным чемпионом мира сделал. Витя Зангиев чемпионом ми­ра среди молодежи был. Оба они тогда в Черкесске у Бати занима­лись. Сколько лет он вынужден был работать на другие республики!

Я много раз за ним ездил, уговаривал вернуться. Но сначала он сам не хотел, потом его не отпускали. В конце концов, когда меня перевели в «Динамо», мы вышли на первого секретаря обкома пар­тии Одинцова и отправили письмо за его подписью министру внут­ренних дел СССР с просьбой о том, чтобы Дзгоева перевели в Ор­джоникидзе. Летом 1982-го привез я его обратно. И он сразу начал работать и работал до последнего дня...

ДО СИХ ПОР НЕ ВЕРИТСЯ, ЧТО АСЛАНБЕКА ЗАХАРОВИЧА УЖЕ НЕТ

Сослан АНДИЕВ,

заслуженный мастер спорта СССР, двукратный олимпий­ский чемпион по воль­ной борьбе, председа­тель Госкомспорта Северной Осетии

П

рошло уже столько лет, а мне кажется, что все это было вчера. Старшие братья - Геннадий и Сергей - уже занимались вольной борьбой у Асланбека Захаровича, а я в то время был пухлым тол­стяком. Учился в шестом классе, а весил целых 85 килограммов. Меня тогда больше не борьба привлекала, а футбол и баскетбол. Но в семье и слышать ничего не хотели о каких-то других видах спорта: «Все Андиевы - борцы! И ты должен быть борцом!»

И вот в один прекрасный день Гена крепко взял меня за руку и повел в динамовский зал. Перед тем, как переступить порог, мы ос­тановились, и он сказал: «Ты будешь заниматься у одного из самых знаменитых в стране тренеров. Зовут его Асланбек Захарович. Со­слан, я тебя очень прошу, помни об авторитете нашего отца - не подведи ни его памяти, ни тренера. И еще о нас с Сергеем не забы­вай. Мы в тебя верим и всегда будем рядом!» Никогда до тех пор Ге­на со мной так серьезно не говорил, поэтому разговор тот я запом­нил на всю жизнь.

А жизнь с этого момента круто изменилась. За год я вырос на 12 сантиметров и похудел на десять килограммов! Асланбек Захаро­вич заставлял меня бегать кроссы, работать со штангой, занимать­ся атлетизмом. Словом, взялся за мою физическую подготовку ос-

нователыно. Когда я чуть окреп, он заявил: «Вот теперь ты больше похож на мужчину, но до борца тебе еще далеко!» Я и сам знал, что надо работать и работать, чтобы чего-то достичь. И хотя было труд­но, на тренировки ходил с удовольствием. Асланбек Захарович был очень умным и образованным человеком. Он был в курсе всех по­следних событий в мире и всегда рассказывал нам, что происходит и почему. Объяснял досконально. Все по полочкам разложит, так что даже самый тупой и ограниченный поймет, чего от него хотят.

Сейчас, когда уже прошло столько времени, я постепенно осо­знаю, сколько сделал он для нас. Практически жил ради нас, ради того, чтобы мы стали людьми. Он воспитывал всех своих учеников ежеминутно, ежесекундно. Но делал это незаметно. Никогда не чи­тал нотаций. О каждом знал все или почти все: как учится, как де­ла в его семье. А бывало, помогал наиболее нуждающимся деньга­ми. Из своих собственных, кровно заработанных копеек выделял для них какую-то сумму. Причем, чтобы не обидеть парня, говорил, что деньги эти выделил для него Спорткомитет или спортивное об­щество.

Мы все старались подражать Асланбеку Захаровичу. Сами того не подозревая, говорили, как он, ходили, как он, а самое главное, -поступали, как он. Сейчас многие говорят, что из плеяды борцов, воспитанных Асланбеком Захаровичем, каждый нашел свою дорогу в жизни, не пропал для общества. В этом его самая главная заслу­га, а уже потом титулы учеников, количество выигранных команд­ных первенств и все такое. Он многих просто-напросто спас, дал шанс найти себя. Конечно, мы его не просто любили, а боготворили. С годами это чувство становится все более сильным и осмыслен­ным. Начинаешь анализировать какие-то его слова, сказанные тог­да-то и тогда-то, и еще раз приходишь к выводу, что это был неорди­нарный выдающийся Человек и воспитатель.

На свете множество тренеров. Но кто мог одинаково хорошо ра­ботать и с детьми и со взрослыми? У кого выросло такое количест­во чемпионов? Некоторые наставники подготовят одного - двоих борцов, и на этом все. А Асланбек Захарович каждый год набирал новые группы пацанов и работал, работал, работал...

Когда видел, что мы устали, собирал вокруг себя и начинал рас­сказывать какие-нибудь истории. Это было чем-то вроде большой

перемены во время занятий. Но каждая его история бывала и по­учительной, и интересной. Человек, внимательно его слушавший, делал для себя какие-то выводы, открывал что-то новое.

Помню, однажды он привел пример, как он катался на велосипе­де и на полном ходу упал, но мгновенно сгруппировался и при паде­нии даже не поцарапался. Другой бы шею сломал, а спортсмен дол­жен обладать и прекрасной реакцией, и необходимыми навыками. Если объяснял, как делается, к примеру, кувырок, то каждое движе­ние в нем становилось темой отдельного разговора. Он говорил, для чего, как и почему необходимо делать так, а не иначе.

Или приемы. Каждый прием отрабатывался многодневно, даже многомесячно. Приемов Асланбек Захарович знал великое множе­ство и всегда четко улавливал, какое техническое действие для ко­го станет коронным. Поэтому у любого из нас были свои «коронки», свои излюбленные приемы, которые мы могли проводить автомати­чески, что называется, с закрытыми глазами. Все, кто тренировался у Асланбека Захаровича, всегда отличались и высокой техникой и прекрасной физической выносливостью. Он ведь не признавал ни­каких выходных. И по воскресеньям, и по праздникам мы пахали вместе со своим тренером до седьмого пота.

На занятиях бывали фантастические нагрузки. Сейчас многие тренеры щадят своих воспитанников, не загоняют, не заставляют быть постоянно в форме. Методика Асланбека Захаровича строи­лась на другом - спортсмен всегда должен быть в тонусе, всегда должен быть готов выйти на ковер. В общем как у Суворова: «Тяже­ло в ученье - легко в бою!»

Редко бывало такое, чтобы он кого-нибудь хвалил. Во всяком случае в глаза. Работаю на ковре, а он повернется к кому-нибудь и говорит, но так, чтобы я слышал: «Смотри, как младший Андиев ста­рается. Еще немного, и равных ему не будет». Словно крылья вы­растали после таких слов.

Он часто повторял нам, что мышечное чувство появляется у борца через пять лет тренировок, не раньше. Мышечное чувство -это когда ты всем нутром ощущаешь каждое прикосновение своего соперника и проводишь приемы или уходишь в защиту автоматиче­ски, не думая о том, какое техническое действие провести. Я это в полной мере понял на собственном примере. Ровно через пять лет

выиграл чемпионат мира среди юношей в тяжелом весе. Но когда приехал, вместе с поздравлениями услышал от Асланбека Захаро­вича: «Ну что, Сослан, теперь начнем работать по-настоящему?»

Он удивительно умел настроить на борьбу. Вроде бы не говорил ничего особенного, но каждое его слово или взгляд врезались в ду­шу и жили в тебе до самого окончания схватки. Знаю многих, кто, даже находясь на ковре, искал его глаза, чтобы найти поддержку. Внешне он никогда не показывал, что переживает. Сохранял спокой­ствие и невозмутимость даже в самые критические моменты, но в то же время мы знали, что он волнуется не меньше, чем борцы. Его забота и внимание проявлялись не в словах, а в чем-то другом. Уло­вить это могли только те, кто хорошо знал Батю, кто тренировался у Асланбека Захаровича не один год.

Каждый раз, когда его приглашали судить соревнования, он представлял борцов не просто, а с эпитетами. «В красном углу ков­ра - краса и гордость абхазского народа Раш Хутаба!» Или: «Осетин из Киева Борис Бигаев!» А об одном атлете, фамилии его, к сожале­нию, не помню, помню только, что он работал прицепщиком в кол­хозе, Батя высказался так: «Помощник трактора такой-то!» Зрители получали огромное удовольствие не только от борьбы, но и от его комментариев. Некоторые даже приходили специально, чтобы по­слушать, какую очередную шутку отколет Асланбек Захарович. А однажды в Красноярске, когда одна из сторон выразила несогласие с действиями арбитра, он громогласно заявил в микрофон: «Реше­ние судьи на ковре не может отменить даже Президиум Верховного Совета СССР!» Представляете, в зале - первые секретари обкомов партии, высокие чины... Сразу после этого они подозвали Батю к се­бе и долго ему что-то внушали. По-моему, это был последний раз, когда его пригласили в качестве главного судьи. Такие вещи в те времена не прощали.

В 1972-ом году Асланбек Захарович уехал из республики. Меня начал тренировать Гена, потом Сергей. Но и в те времена мы связи с Батей не теряли. Если возникали какие-то вопросы, всегда обра­щались к нему за советом. И он помогал, советовал, в общем руко­водил процессом на расстоянии. Вольная борьба у нас пошла на спад, результат выдавали только те, кто в свое время у Асланбека Захаровича тренировался. Так на старой славе продержались не-

7 Батя 97

сколько лет, но пополнения не было. А в Чечне, наоборот, благода­ря Дзгоеву один за другим чемпионы появлялись. Потом в Черкес­ске, куда Асланбек Захарович из Грозного переехал, небывалых ре­зультатов добились. Республика, которая никогда ничем в плане борьбы не отличалась, вышла на первое место в России и Союзе. Думаю, особо комментировать здесь нечего. Батя всем доказал, что равных ему в тренерском деле нет. Я и сейчас не могу назвать ни одного тренера, кого можно было бы с Асланбеком Захаровичем сравнить.

Когда он умер, мы, его ученики, пережили это, как личную траге­дию. Сомнений, что Асланбек Захарович должен быть похоронен на Аллее Славы не возникло ни у кого. Зашел к руководителю респуб­лики А.Х. Галазову с официальным письмом, он его тут же подпи­сал... Потом с Борисом Тотиевым мы изготовили памятник, который стоит на его могиле... До сих пор не могу поверить, что Асланбека Захаровича больше нет с нами... С его уходом, можно смело ска­зать, ушла эпоха...

Я МОГ БЫ СТАТЬ НЕПЛОХИМ БОРЦОМ, НО ОЧЕНЬ ЛЮБЙА БАТСКЕТБОЛ

Олег АНЕНКОВ,

заместитель председа­теля Госкомспорта РСО-Алания, заслужен­ный работник физичес­кой культуры России

Е

сли бы не Великая Отечественная война, Асланбек Захарович на­верняка добился бы в борьбе гораздо большего, чем звание чем­пиона России. Годы беспрерывных боев, плен, ранения сыграли ог­ромную роль в его судьбе. В советские времена людям, побывав­шим в плену, был заказан выезд за рубеж, поэтому Дзгоев не мог участвовать в международных соревнованиях, проходивших за гра­ницей. К тому же ему было уже немало лет, когда он вернулся к тре­нировкам, залечив раны, полученные на фронте. Но то, что он сам не сумел реализовать на ковре, постарался донести до своих мно­гочисленных учеников, многие из которых принесли славу не толь­ко Осетии, но и всей стране.

Думаю, неправильно говорить, что благодаря Асланбеку Захаро­вичу в республике огромной популярностью стала пользоваться только борьба. Он поднимал все виды спорта, старался привлечь как можно больше молодежи в секции. Тренеры учились у него, ведь его методика общефизической подготовки использовалась везде - и в легкой атлетике, и в боксе, и в акробатике... В основном все спорт­смены в пятидесятые годы собирались в парке, в том числе и мы, баскетболисты. Я тогда входил в сборную республики и прекрасно

помню, как вся наша команда с интересом наблюдала за трениров­ками, которые проводил с борцами Батя.

Он и меня приглашал в свою секцию. Весил я тогда 63 килограм­ма, был довольно хорошо физически сложенным, при небольшом росте легко допрыгивал до кольца. Асланбек Захарович меня заме­тил и стал звать к себе. Сейчас я в шутку говорю борцам, что если бы тогда согласился перейти, стал бы 29-кратным чемпионом мира и семикратным олимпийским чемпионом. Во всяком случае в те го­ды мастера спорта Хасан Кочиев, Юрий Гусов ничего не могли со мной поделать. «Ты же готовый борец! - говорил мне Асланбек За­харович, глядя, как его ребята проигрывают мне один спарринг за другим. - Какое у тебя может быть будущее в баскетболе с таким ростом?» Но я был влюблен в игровые виды спорта, в мяч, и ника­кие доводы не могли меня переубедить.

Батя был не только великим тренером, но и прекрасной души че­ловеком. Именно благодаря его инициативе возник нынешний совет ветеранов спорта. Он первым начал составлять списки прославлен­ных атлетов, отправлял им поздравления с праздниками, организо­вывал собрания с участием спортсменов старшего и младшего по­колений спортсменов. Словом, проявлял заботу и внимание и нас учил тому же. Это была колоссальная добровольная работа. Дзгоев успевал все. После многочасовых тренировок находил время, что­бы зайти к одному, к другому, бывало даже приходил в спорткоми­тет и учинял работникам разнос за то, что забыли о таком-то вете­ране, который очень нуждается в поддержке и внимании. Буквально выбивал для них материальную помощь.

Особенно много усилий Асланбек Захарович прилагал в годы Перестройки. Представляете, люди жили при одной системе, потом попали в другую, конечно же, трудно было привыкать к этому. Бате в то время самому было уже за семьдесят, но он многим помогал, опекал, дарил надежду. Я считаю, что в этом в полной мере прояви­лось богатство и щедрость его души. Перенести столько бед, сколь­ко выпало на его долю, и при этом остаться чистым и открытым для людей, дано не каждому. Асланбек Захарович сумел перебороть все и сохранил оптимизм и веру в будущее.

Часто задумываюсь над тем, что помогло ему все преодолеть, и прихожу к выводу: тонкое чувство юмора. Его шутки можно было

записывать, а потом издавать, и это было бы похлеще, чем любые сборники анекдотов. Причем он прекрасно понимал, когда можно и нужно схохмить, а когда лучше этого не делать, чтобы не оби­деть человека. Помню, как он подтрунивал над своими учениками: «Вы спортсмены, а поэтому должны все время качать мышцы! Встречаетесь с девушкой, говорите с ней - все равно не надо упу­скать ни одной минуты. Говори со своей красавицей, а сам отжи­майся от стенки. От пола не надо - руки будут грязные, а от стен­ки - самый раз!»

Есть люди, которые уходят из жизни тихо и незаметно для окру­жающих. А есть такие, вся жизнь которых - один большой и светлый подвиг. Асланбек Захарович, вне всякого сомнения, принадлежит именно к ним. Думаю, с этим согласятся все, кто его знал.

СЫН ВСЕЛЕННОЙ

Деги БАГАЕВ,

заслуженный тренер СССР по вольной борьбе

В

чем заключается философия тренерского труда? В том, что ты должен любить людей. Если ты любишь людей, то всегда будешь не только уважаем в народе и обществе, но и всегда сможешь оты­скать среди окружающих таланты. Тренер не может быть воспитате­лем, если он не человеколюб. Вот этой философии добра меня на­учил Асланбек Захарович.

Есть наставники, которые видят в ученике плохое и стараются все силы бросить на то, чтобы это плохое исправить. Дзгоев шел другим путем. Он старался найти в спортсмене хорошие качества и, развивая их, старался свести на нет недостатки. В нашей работе са­мое главное - воспитать достойного человека, сына своего народа. Такого, который всюду был бы примером. А гражданская дисципли­на потом обязательно проявится на ковре. Это закон. Если просто показывать своим ученикам приемы, натаскивать, объяснять, какие технические действия делать, а какие нет, толку не будет.

Асланбек Захарович был настолько обаятелен и прост в обще­нии, что везде, где бы ни появлялся, «обрастал» друзьями и спо­движниками. Он всегда старался быть первым не потому, что им двигало тщеславие, а потому, что по-другому не мог. Знал, что на

него смотрят сотни его воспитанников, знал, что они берут с него пример, и считал, что не имеет права не оправдывать их надежд.

Такие люди - посланцы Всевышнего. На них держится мир. Они приходят, чтобы научить нас понимать добро, чтобы наставить нас на путь истинный, и всю свою жизнь посвящают служению людям. Жаль, не всегда мы ценим их при жизни. Потом возводим памятни­ки, пишем книги, снимаем передачи, а ведь уже поздно. Надо было все это делать раньше. Надо было помогать им, всячески оберегать и прислушиваться к каждому слову. Вот и с Асланбеком Захарови­чем так же. Сколько препон ему чинили, сколько тяжелых минут он пережил только потому, что кто-то ему завидовал или не понимал...

Помню, в 1959-ом в Моздоке проходило первенство ЦС «Уро­жай». Я выступал тогда в весовой категории до 52 кг, было мне все­го 16 лет. Вот тогда впервые и пересеклись наши пути. Отношение ко мне в Осетии было очень доброжелательным. Фамилия-то у ме­ня Багаев, а среди южных осетин немало Багаевых, целое ущелье. Они меня считали своим, и я их своими считаю. Хотя для Асланбе-ка Захаровича никогда не имела значения национальность. Он це­нил людей по другим качествам и ко всем - осетинам, чеченцам, ин­гушам, русским, грузинам - относился одинаково. Дзгоев тогда тре­нировал сборные «Динамо», «Спартака», республики... Он взял ме­ня на соревнования в Ростов.

И здесь со мной произошел курьезный случай. После того, как закончилось молодежное первенство, мы пошли купаться на пляж. Выхожу из воды, а вещей нет - украли. Остался без денег, без обу­ви, без одежды... Асланбек Захарович тогда за свои деньги меня одел и обул и домой отправил, а на прощание сказал, чтобы я к не­му на тренировки в Орджоникидзе приезжал. И я приезжал. Жил у него дома, как у себя. Знал, что всегда меня ждет самый теплый прием. Относились ко мне, как к члену семьи. И не только ко мне. Его двери для всех открыты были. Вся Южная Осетия прошла через этот дом. Сколько он с ребятами работал, сколько сил в них вклады­вал...

Вот такой это был человек. Настоящий сын Вселенной. Сейчас я пишу книгу воспоминаний. Отдельная глава будет посвящена Дзгоеву. О нем бесконечно можно рассказывать. О том, как он умел настроить на работу - бывало нет никакого настроения трениро-

ваться, так он повернет все по-другому, скажет несколько слов, и все, ты уже понимаешь, что не можешь на ковер не выйти. О том, каким он был оптимистом во всем. Мне кажется, оптимизм - это дух Кавказа. Мы ведь не признаем слабых. Не любим тех, кто все вре­мя жалуется на тяжелую жизнь. Считаем даже, что раз не добился ничего, значит, бездельник.

Я ведь вольной борьбой начал заниматься еще когда мы в Ка­захстане жили. Сосед мой Ахмед Гучигов, мощный такой парень, как-то на тренировку меня с собой повел. В зале тогда будущий олимпийский чемпион Анатолий Колесов занимался, известные ма­стера Мусаев, Байдосов... Как я увидел ковер, так и оцепенел. Два часа просидел в углу, боясь пошевелиться. Знаю, что и с Асланбе-ком Захаровичем так же было. Заболели мы с ним борьбой одина­ково. Тренер, правда, не захотел меня в секцию записывать, мол, хилый, маленький. Но я не сдался. Выпросил у отца деньги, пошел в магазин, купил себе трико, борцовки и, как ни в чем не бывало, на следующий день в строй встал.

- А ты, парень, чего пришел?

- Как это? Вы же сами сказали, чтобы я завтра с формой явил­
ся! - соврал я.

- Ну ладно, - усмехнулся тренер, - ходи. А вы берите с него при­
мер - и трико у него есть, и борцовки белые, как у мастера спорта.

С тех пор я больше не сходил с ковра. Всю мою жизнь борьба перевернула. Был бездельником - стал трудягой, учиться начал лучше, окреп. Потом мы в Алма-Ату переехали, оттуда в Грозный. Тренировался у многих специалистов, и все-таки выше Асланбека Захаровича никого поставить не могу. Вот кто действительно все во мне перевернул окончательно. С тех пор, как с ним встретился, по­нял, что сам обязательно тренером стану. И стал. Всю Чечено-Ингу­шетию вдоль и поперек исколесил, пропагандируя вольную борьбу. По телевидению выступал, по радио, в газетах. Думаете, легко бы­ло народ убедить заняться этим видом спорта? Даже такая, каза­лось бы, мелочь, как то, что борцы должны в трико выступать. По­пробуй объяснить мусульманам, что раздеваться и выходить на ко­вер не противоречит законам ислама. Приходилось приводить при­меры Ирана и Турции, где борьба была развита, убеждать.